СТРАНА ЛЮДЕЙ.

свой новый день, рождали потомство и вообще существовали. Еще не появившись на свет, судьба многих из них была предрешена. Они изволили родиться в городе, где находился завод со стратегически важным производством. И если ты гражданин и человек, горожанин и член этого общества, ты должен… нет, ты просто обязан, вырасти, выучиться и прийти на его проходную. Другого тебе не дано – так устроена жизнь. Кабинет Орлова находился в скромном здании, где было его рабочее место. Поскольку разговор имел конфиденциальный характер, его не стали выносить за стены этого кабинета, где собрались исключительно руководители силовых ведомств. Во главе стола сидел маленький худенький человечек. Лицо его было измождено непосильной работой и временами казалось, что он находился в полуобморочном состоянии. Это был тот самый Петр Ильич, который совсем недавно, по словам его помощника,  аккумулировал свои активы и которому Иван Степанович так и не смог в свое время помочь. Он не прошел через пьяные площади, не поддался лечению музыкальной терапией и просидел в своем мирке за картонными коробками, как в домике затворника. Как он продержался столько времени, а прошел уже целый месяц с момента заражения, было непонятно. Он страшно похудел, выглядел очень плохо, и только глаза светились здоровым алчным огнем, в котором отражался блеск денег и золота, которое он ненадолго покинул, чтобы прийти сюда. Поэтому он непрерывно оглядывался, словно мог видеть сквозь стены. Петр Ильич не доверял никому.
- Господин, Орлов, - нервно начал он. – Это мой город! Вы обязаны принять меры и повлиять на ситуацию! Если завтра люди не выйдут на работу, я буду вынужден обратиться в Центр, и кое у кого полетят не только погоны, но головы. И он уставился на главу МВД, что было совершенно напрасным. Его голова крепко держалась на бычьей шее, и, глядя на нее, было трудно поверить в подобные угрозы. Наверное, поэтому он с гнусной улыбкой посмотрел на Петра Ильича. И, вообще, в последние дни он был в необычно приподнятом настроении, и его трудно было чем-то расстроить. Пауза затянулась. Тогда в разговор вмешалась налоговая инспектор.
- Вы правы, уважаемый Петр Ильич! В городе беспредел, мы обязаны восстановить порядок, заставив этих бездельников работать и платить налоги.
- Так они тебе и отправились на работу, разбежались, - промурлыкал Большой человек.
- А куда смотрит ваше ведомство? – взвизгнул Петр Ильич. – Бездельники, только взятки горазды брать, – накинулся он на главу МВД.
- Но-но! Не шибко тут! Что касается моих дел – статью за тунеядство давно отменили, так что будьте любезны, господа демократы…
Видимо, он хотел сказать, что нет законов, карающих за прогулы.
- А вы их всех увольте, - добавил он, издеваясь.
Маленький Петр Ильич даже подскочил на своем стуле, - мент, ты забыл, из чьих рук кормишься? – заорал он.
- На кого крошишь, гнида! Это я тебя сейчас накормлю, а то ты совсем похудел, - спокойно реагировал “мент”.
Главного милиционера трудно было вывести из себя -  в последнее время он стал добрым и вальяжным.
- Я не понимаю, объяснитесь, пожалуйста, - холодно спросил Петр Ильич Орлова, - вы на чьей стороне изволите действовать?
Орлов отложил ручку, которой все это время что-то рисовал или задумчиво водил по бумаге. Подняв голову, он посмотрев на заводчика, и ответил:
- На стороне закона, Петр Ильич, только на его стороне.
- Так, действуйте, черт возьми! – воскликнул Петр Ильич. - Я и есть ваш закон!
Орлов медленно, внимательно оглядел собравшихся, словно проверяя, кто еще способен на решительные действия, и произнес: - Завтра все ваши люди будут на рабочих местах… Все!

Телевидение не работало, как массовое средство агитации – его никто больше не смотрел, Мэр со своим авторитетом теперь был занят издательским делом, и его талант оратора и лидера пропадали около пыльных полок библиотек и книжных магазинов. Органы власти бездействовали. Было совершенно непонятно, как Орлов собирается выполнить свое обещание. Сумасшедший город просыпался под звуки оркестра Маэстро, рыл море, строил Триумфальную арку, и каждая улица, каждая семья сходила с ума по-своему. Зайка – муж Малыша, особенно радовал горожан, подпрыгивая на своем вездеходе, воздушные подушки легко отталкивали его от земли, и он, как блоха, скакал по улицам и тротуарам, не соблюдая правила и приличия. Но всеобщая радость и ликование присутствовали в каждом деле. Люди трудились в маленьких садах или на придуманных космодромах в поте лица, а лица эти светились улыбками и детским задором. Никогда еще они не были так счастливы!

Утро застало горожан врасплох. Хорошо, что солнце было надежно скрыто тучами, которые грозились дождем. Хорошо, что оно ничего не видело и не догадывалось. Горожане не спешили покидать своих домов и продолжали лениво нежиться в постелях. Будней не существовало, выходных тоже. Без усталости и временных границ каждый сам выбирал время для забав, строил жизнь и свое творение. Так ненастьем не разбуженный, сонный город с трудом был поднят с постели. По улицам городка в разных направлениях несколько отрядов вооруженных людей начали свое движение. У них были списки с адресами, они врывались в дома, сносили двери с петель и выводили непокорных на улицы. Четкость действий поражала. Движения были отточенными, тренированными: действовали они быстро и точно, как роботы. И, главное, абсолютно молча. За какой-то час тысячи людей были согнаны в длинную колонну, и та медленным строем уже без песен, не протестуя, прошагала по улицам. А боевая сотня бравых парней подталкивая отставших прикладами, не давала этому строю рассыпаться.  Люди недоумевали, но не сопротивлялись, они разучились это делать. Когда о чем-то мечтаешь, чем-то по-настоящему живешь – не готовишься к войне, наоборот, кроме ощущения счастья и детского восторга, в тебе ничего не остается, и даже сил постоять за себя или кого-то еще. Ты имел неосторожность обнажить душу, и теперь живешь легким и прозрачным на своем облаке – почти невесомым. А тут прикладом по спине и по ребрам…
Откуда взялась эта сила, откуда целый отряд бойцов, которые, как хорошо натасканные цепные псы, выполняют свою работу? Где радость в их глазах, где улыбки, где они были все это время?
Орлов! Умница! Профессиональный военный! Когда, месяц назад ему доложили о первом дезертирстве бойцов спецназа, он сразу же принял меры. Сотня лучших бойцов была изолирована на территории заброшенной школы, и там, за решетками, в условиях строжайшей секретности ежедневно проходили упорные занятия и тренировки. Даже Орлов вспомнил молодость. С каким удовольствием он надевал кимоно и выходил на ковер, бил кирпичи, скакал через огонь. Ребят натаскивали на серьезное дело. А, как мы договорились, люди городка теперь делали свое дело хорошо. Очень хорошо! Окна были наглухо закрыты, никакая музыка или солнце или еще какая-нибудь нечисть не смущали их юных мозгов, и они были заняты исключительно делом. А по ночам в глухом подвале проводились боевые стрельбы. И, наконец, пришла пора! Пора браться за дело! Недаром Орлов выжидал – зато теперь, спустя всего месяц, у него была маленькая армия, которой могла позавидовать любая секретная служба любой страны мира. Эти бойцы делали свое дело очень хорошо!

Через час каждый бездельник был наручниками прикован к своему станку и трудовой день начался. Теперь завод был похож на хорошо охраняемую крепость, вокруг которой ходили люди с автоматами. Заводская труба весело дымила, выбрасывая клубы копоти в атмосферу, наверху, в дождливом небе, отходы человеческого труда растекались серым облаком. Серым и таким привычным для этих мест. Теперь, солнце, ты можешь разогнать тучи и нагло посмотреть сюда – все равно ничего не увидишь. На каждое солнце всегда найдется серая туча. На каждое розовое облачко - человек с автоматом. Порядок был восстановлен.

Глава 22

Читатель, видимо, оказался в затруднительном положении. Автор на последних страницах позволил себе двояко относиться к происходящему. Несомненно, справедливое негодование преобладало в оценке действий сумасшедших горожан. Но иногда от написанных страниц исходили такие флюиды, иногда так хотелось помочь в их невинных стремлениях, что возникало снисхождение и даже жалость и зависть к этим, сидящим на своем облаке, несчастным. И теперь, перечитав написанное, появилось желание поделиться сомнениями и даже предостеречь. Если Вам во время чтения этой книги внезапно тоже захочется увидеть сон и даже запомнить его, а еще страшнее – позволить себе его повторить, если, не дай Бог, возникнет желание помечтать о чем-то, знайте - Вы в опасности! Видимо, эта болезнь передается не только воздушно - капельным путем. А если эти страницы теперь содержат опасные вирусы и заболевания? А если есть немыслимая, нереальная угроза заразиться и заболеть? Автор не будет признаваться – написал ли он это, став очевидцем или все это плод его фантазии. Так или иначе, как мы знаем, мысль наша материальна, и она невесть что может натворить, а какие еще сюрпризы нас ожидают!? Итак, если Вами были замечены вышеперечисленные симптомы, следует немедленно, безо всякой жалости, сжечь эту опасную книжку, после чего тщательно вымыть руки. Потом необходимо принять что-нибудь внутрь – желательно не менее 40 градусов крепости - и немедленно включить телевизор. Если все пройдет нормально, значит, Вы спасены и Вам не грозят катаклизмы, схожие с описанными выше. Да и стоит ли читать такую ерунду – эти люди больны, очень больны, и они не заслуживают такого внимания. Но, с другой стороны, если до настоящего момента эта история Вас совершенно не тронула, стоит ли вообще продолжать бессмысленное занятие?
Вот так. Автор, по-видимому, в своем больном воспаленном воображении, надышавшись нездоровым воздухом нашего городка, тоже стал опасен, чего Вам совсем не желает. У него явно раздвоение личности. Впрочем, решать Вам. Итак, продолжение следует, но, не для всех…

Глава 23

Орлов был доволен собой. Он был на передовой, он снова был в самом центре сражения и теперь контролировал ситуацию. Собственно, контролировать ее теперь было просто. Аморфные люди-призраки легко поддавались воздействию и выполняли приказы. Он даже подивился – раньше эти такие одинаковые и ленивые граждане требовали постоянного контроля и давления. В той прошлой жизни целый аппарат с трудом справлялся с этим стадом, которое постоянно расшатывало в разные стороны. Одни уезжали из города и даже страны, то есть дезертировали со своих рабочих мест, другие совершали разной тяжести преступления и требовали к себе пристального внимания властей. Но теперь! Эти невинные овечки были неспособны на протест, они безропотно сидели на привязи, выполняя свою работу. Орлов передал своих людей налоговому ведомству, и по городу, по всем адресам прошли проверки с целью вернуть жителей, весь город на свои рабочие места. Появились две потерянные овечки, две растрепанные, немыслимо одетые налоговые помощницы. Их срочно переодели, дали в руки калькуляторы, папки, и те занялись делом. Город задолжал огромные деньги и штрафы в местный бюджет. Начальница ведомства потирала руки. Сборы будут