самом деле претерпел столько несчастий, и заслужил от мягких ручек Летиции поглаживания по головке и всяческого с её стороны к нему участия. При виде чего Вильям переполняется возмущением и недовольством за такую несправедливость, и если на то пошло, то это он всю дорогу претерпевал, волоча на себе такую ношу в виде Командора, и он больше заслуживает к себе внимания и ласкового участия. Но жизнь, как не раз убеждался Вильям, жестока и несправедлива, и кто-то незаслуженно получает все награды, а тот, кто заслужил всего этого, должен стоять в стороне и ещё радоваться всей этой несправедливости.
Но это длится недолго, и совсем скоро Летиция, не добившись от Командора внятного ответа, обращается за помощью к Вильяму. – Что с ним? – с тревогой в глазах обращается с вопросом к Вильяму Летиция. – Я ничего не пойму, что он мне пытается сказать. – Вильям смотрит на Летицию, затем переводит взгляд на смотрящего на него Командора и к недоумению последнего говорит. – У него произошёл спазм голосовых связок, что и привело к речевой дисфункции.
– Но как это случилось? – спрашивает Летиция.
– Он что-то такое для себя увидел и, это вызвав у него шок, привело к таким последствиям. – Сказал Вильям.
– И что это было? – всё больше волнуется Летиция, начав всё больше волновать Вильяма.
– Не могу сказать. – Пожимает плечами Вильям. – Так что все вопросы к Командору.
– А когда он сможет начать говорить? – спрашивает Летиция.
– Когда нарушение речи вызвано не физическим фактором, а причиной послужил душевный, в медицине ещё называемый психологический фактор, то на этот вопрос очень сложно дать ответ. Ведь эти душевные области в человеке ещё мало обследованы и во многом не изучены, так что приходится больше полагаться на удачу, чем на науку. Так что, кто знает, может он завтра излечится, пережив тот страшный душевный стресс, приведший его в это онемевшее состояние, а может он, не пережив настоящего душевного переживания, так и не излечится, оставшись до конца своей жизни немым, неотзывчивым к чужим переживаниям человеком. – С какой-то прямо безнадёжностью для Командора сказал Вильям, что тот немедленно захотел возразить. Но он не смог ничего противопоставить этим словам Вильяма – ноги и руки его не слушались, а язык был прикушен. И у Командора только одно и получилось, как противно промычать в ответ.
– Что с тобой? – вопросила Командора Летиция, положив свои ручки ему на плечи. Но Командор единственно, что понятно изъясняет, так это гневные посылы в сторону Вильяма, который всё это видя, только посмеивается себе в усы. Летиция же не добившись внятного ответа от Командора, поворачивается к Вильяму и опять вся надежда на него. – Что это с ним? – спрашивает она.
– Он пытается бороться. – Рассудительно говорит Вильям. – Но на этой стадии это всё бесполезно. Он лишь растеряет в себе последние силы. А они ему скоро очень понадобятся. Так что мой совет, его немедленно нужно уложить в кровать. Пусть отдыхает и набирается сил. А мы с вами тем временем, выработаем план, как Командору можно будет помочь. – Последнюю фразу Вильям определённо адресовал Командору, который уловил этот ему посыл и даже попытался дёрнуться. Но всё бесполезно и даже зря. Ведь Летиция понимает эти его движения по своему. И она подскакивает на ноги и, обратившись к Вильяму: «Вы за ним присмотрите, а я быстро сбегаю и сделаю все приготовления», бегом скрывается в дверях, ведущих во внутренние апартаменты особняка.
Вильям же, не теряя время, пододвигается к Командору и, оказавшись с ним лицом к лицу, шепотом ему говорит. – А всё это сказал для того, чтобы у тебя было время переосмыслить свою жизнь с Летицией. И если ты решишь выбрать её, то тогда ты излечишься от своей болезни. Если же ты не сможешь справиться со своим страстями, то ты можешь спокойно вернуться к прежней своей жизни. При этом тебе не придётся мучиться над тем, что ей сказать в своё оправдание. Ты же не можешь говорить. И как результат, ты всегда будешь перед ней честен. Как тебе такой вариант моего объяснения? – сдвинув чуть в бок голову, задал свой вопрос Вильям. И судя по тому, что Командор ему улыбнулся, то он был должно им понят. Тем не менее, у Командора есть свой первостепенной важности вопрос к Вильяму. И он, указав пальцем руки себе на язык, таким способом озвучил свой вопрос.
– Спрашиваешь, зачем это было нужно? – уточняет правильность своего понимания Командора Вильям. Командор согласно кивает в ответ, подтверждая верность своего понимания Вильямом. – Человек слаб, и прежде всего перед самим собой, – говорит Вильям, – и его рефлексы в любой момент его могут подвести и выдать. А так ты себя ограничил и даже спонтанно не сможешь ничего сболтнуть. – Понятно. – Кивком закрепил своё понимание Вильяма Командор.
Ну а тут и Летиция уже появилась, и спешит к Командору с вестью, что всё для его покоя и выздоровления приготовлено. После чего Командор препоручается слугам, которые подхватив его, не без труда, – в один из моментов, как это понял со своей стороны Вильям, при проходе мимо покоев Летиции, Командор сделал попытку изменить направление их движения, чтобы привести себя в её покои, но Летиция непреклонна, когда дело касается душевного и физического здоровья Командора (она начала его мотивировать на выздоровление): «пока внятно не попросишь меня об этом, не получишь ко мне доступ», – и доставляют Командора в Командорские покои.
Доставленный и уложенный в кровать Командор, как будто что-то недоброе чувствуя, а может он просто слишком неуверенный в себе человек, как все домашние тираны и деспоты, не оставляет попыток быть в центре внимания Летиции, своим хныкающим и несчастным видом добиваясь от неё всяческих послаблений на свой счёт, – поправь одеяло, подложи мне под голову подушку и будь, в конце концов, милосердной ко мне, согрей для меня собой постель (в общем, наглеет чрезмерно), – всё подводя к тому, чтобы Летиция осталась здесь с ним – я мол, без света твоих глаз спать боюсь, да и вдруг мне что-нибудь непременно понадобится.
Но Летициякрайне категорична на его счёт и все попытки Командора оставить её рядом с собой, умело ею купируются. – У нас для таких случаев над твоей кроватью висит шнурок, со звонком в помещении для прислуги; сам же его установил. Потянешь по нему и Антонио к твоим услугам. На чём Летиция заканчивает свой разговор и, сказав Вильяму: «Я вас ожидаю внизу, в гостиной», оставляет Командора наедине с Вильямом.
Когда же Летиция скрывается в дверях, ведущих из опочивальни Командора в коридор, Командор и Вильям переводят свои взгляды от дверей и выжидающе смотрят друг на друга.
– Мне, кажется, что заставлять ждать леди, да притом прекрасную, непозволительно. – Берёт слово Вильям, вызывая своим заявлением бурю возмущения в лице Командора, который даже дёрнулся, пытаясь таким образом возразить. Но Вильям как будто не видит и не понимает, какая буря разыгралась в душе Командора, и его последующие слова звучат как издевательство над Командором. – А вы, я надеюсь, с пользой проведёте время, и спокойно отдохнёте. И можете за вашу Летицию не беспокоиться, я её успокою и если понадобится, то и утешу. – Говорит Вильям. И судя по ответному мычанию Командора, то он уловил посыл Вильяма и своеобразно понял. Но видимо Командор не хотел сильно обременять Вильяма лишними заботами и пользоваться его отзывчивостью, он ведь итак уже столько для него сделал, вот он и попытался, таким образом, ему возразить. Но Командор ничего не может противопоставить душевному порыву Вильяма, которого зовёт долг перед своим ближним, которому так необходима помощь. А когда твой ближний так беззащитен и по своему слаб, то тут даже,если бы Командор не был без сил, а полон сил, то он бы ничего не смог сделать против желания Вильяма оказать Летиции помощь.
И Вильям не стал прислушиваться к настоятельным требованиям Командора, прислушаться к голосу разума и лучше остаться здесь, – да и всё равно он невнятно изъясняется, – и, одарив Командора многозначительной улыбкой, выходит в двери и что поразительно для Командора, плотно прикрывает за собой двери. И теперь Командор каким-то особым чувством вдруг понимает, что ему, как бы он громко не мычал, не дозваться до слуг. И Командор уже собрался было в отчаянии уснуть, но тут он взглядом натыкается на шнурок над кроватью и, вновь наполнившись надеждой, тут же хватается за него, как за спасительную соломинку. Но видимо Командор слишком переусердствовал в желании спасти себя и Летицию от шушукающих разговоров за спиной, – в некоторых вопросах Командор до придирчивости щепетилен, – и так крепко схватился, а затем дёрнул за шнурок, что он тут же и оторвался. И теперь Командор, уже ничего не понимая, сидел и, уставившись на шнурок в своих руках, хлопал глазами, даже боясь себе представить, что там сейчас в гостиной происходит между Летицией и этим, самым коварным из людей, человеком без имени.
– А действительно, как же его зовут? – Командор задался вопросом, вдруг осознав, что и не знает, как того зовут.
– Очень приятно, Уильям. – Как истинный джентльмен, пропустив вперёд леди, во вторую очередь представился Вильям Летиции.
– Как вы познакомились с моим супругом? – задаёт вопрос Летиция, разливая по бокалам вино. Когда же бокалы оказываются наполненными, Вильям вслед за Летицией берёт бокал и, глядя на неё сквозь призму поверхности вина, говорит. – Если ни о чём другом нам поговорить нельзя, то мы можем поговорить о Командоре. – Досадливо проговорил Вильям.
– Я здесь хозяйка, – с вызовом сказала Летиция, – и я решаю, о чём мне беседовать с интересным для меня человеком и о чём можно не говорить (умолчать, так понял слова Летиции Вильям). –Летиция в знак своей независимой и решительной позиции насчёт своего домашнего положения, слегка придвинулась к Вильяму. Отчего Вильяму стало волнительно жарко.
–Тогда, – Вильям бросил косой взгляд в сторону лестницы, ведущей в опочивальню Командора, с Командором в ней, – для того, чтобы наш разговор прошёл в более конструктивном ключе, я должен убедиться в том, что Командор спокойно себя чувствует. – Вильям приподымается с тахты, на которой они вместе с Летицией поместились, и со словами: «Я скоро», с бокалом вина отправляется в опочивальню Командора. Который, как по приходу туда Вильямом выясняется, даже не старался ради своего здоровья следовать рекомендациям людей, желающим ему здоровья. А он как тот настырный, полный эгоизма человек, который не только не жалеет себя и не бережёт своего здоровья, а ему своими капризами доставляет удовольствие мучить людей о нём заботившихся и он в этом видит для себя лечение, – его это успокаивает, – одеяло на себе по раскрывал и попытался выбраться из кровати. Что в итоге его привело к падению на пол.
Чего, скорей всего, Вильям от него и ожидал, и что и заставило его сюда подняться.
– Вот держите, Командор. – Присев рядом с Командором, сказал Вильям, протягивая Командору бокал. Командор, усаженный Вильямом на зад, а чтобы он больше не падал, то Вильям облокотил его спину к кровати, с подозрением посмотрел на Вильяма, затем на протянутый бокал и мычанием дал понять ему, что он ему
