прихватить в охапку свои шмотки и оставив её один на один с разъярённым мужем и двумя холодно наблюдавшими за этой сценой охранниками.
- Всё, мразь, чтобы и духу твоего здесь не было! Завтра же подам на развод и мо-жешь катиться ко всем чертям в свою деревню! Будешь там со скотниками трахаться за стакан самогону, сучка бесплодная! Блин! Надо же было женится на этой дворняжке, где только мои глаза были! - орал во всё горло Николай Александрович, расхаживая по ком-нате и пиная ногами мебель, пока Ирочка поджав ноги сидела на кровати и старательно терла кулачками глаза, лихорадочно ища и не находя выхода из создавшейся ситуации.
- Не сиди здесь, тварь! Собирайся и вали отсюда на ..., я тебе уже всё сказал! Чтобы я тебя здесь через пять минут не видел! И не рассчитывай получить хоть что-то при раз-воде, уйдёшь от меня в одних трусах, как и пришла!
Побушевав ещё немного и выпив стопку коньяка из бара, Николай Александрович хлопнул что было сил дверью и, не прощаясь, укатил восвояси, а с Ирочкой приключилась истерика и она залилась слезами уже по-настоящему.
- Что же делать?! Что же мне теперь делать?! - рыдала она чуть не в голос, с ужасом представляя всю печальную перспективу своего дальнейшего существования. Ирочка очень хорошо знала своего мужа и понимала, что осталась буквально ни с чем.
И тут неожиданно ей вспомнился недавний разговор с подругой и скромное ма-ленькое объявление в заштатной газетке. Всего-то два слова и телефон...
- А может и вправду это выход? Вдруг, да сработает?! - подумала она с надеждой и стала лихорадочно собирать разбросанные по комнате вещи...
Глава 8
Аккуратно придержав предательски скрипнувшую дверь, Андрей проскользнул в спальню и мягко, как кошка, подкрался к широкой и низкой кровати тёмного дерева, на которой, по-детски обняв подушку и подложив ладошку под разрумянившуюся во сне щё-ку, спала Лена. Под тонким шёлком простыни, едва прикрывавшей обнажённую девушку, угадывались нежные обводы её тонкой талии и крутых, манящих к себе бёдер длинных и стройных ног. Она тихо улыбалась чему-то во сне, приоткрыв жемчуг ровных белых зубов и морща облупившийся от загара носик. А лёгкий ветер, свободно проникающий в широко открытое окно комнаты, ласково играл с непокорным локоном её густых тёмных волос.
Андрей присел на корточки перед сладко спящей девушкой и легонько подул ей в лицо прямо через пар, поднимающийся над чашкой свежесваренного кофе. Чётко выре-занные крылья её тонкого носа затрепетали и, дрогнув тенью длинных ресниц, Лена от-крыла глаза.
- Доброе утро, моя прелесть! - Андрей осторожно поставил поднос с дымящимся кофейным прибором на мягкую шерсть ковра и ласково поцеловал девушку в самый краешек нежных розовых губ.
- Привет! - потянувшись со сна, прошептала Лена и, обхватив руками шею мужчи-ны, доверчиво прижалась к его крепкой груди.
Дурманящий свежий запах и тёпло молодого женского тела взбудоражили кровь и пробудили желание, древнее и властное, как сама жизнь. Андрей притянул девушку к се-бе, покрывая поцелуями её волосы, шею и лицо. И мир вокруг словно растаял, вдруг ис-чезнув куда-то и оставив их совершенно одних.
Охваченные страстью и позабыв обо всём на свете, они ласкались и любили друг друга, отдавая всю нежность, на которую только были способны, и, шепча безумные, по-нятные только им двоим слова. Пока яркая вспышка не разрядила их до предела напря-жённые тела и не лишила их сил, оставив в изнеможении лежать на смятой постели, ещё хранящей жар их страстной и нежной любви.
- Господи, как же я люблю тебя! - шептала Лена, ещё дрожа всем телом и задыхаясь от переполнявших всю её душу чувств.
- Я тоже очень тебя люблю! - зарывшись лицом в копне её длинных густых волос и наслаждаясь их ароматом, Андрей ласково целовал нежную кожу её гибкой изящной шеи.
- А кофе-то выпить ты мне так и не дал! Уже остыл, наверное, - игриво стукнула его по груди Лена, притворно пытаясь освободится от крепко державших её объятий.
- Ничего, я тебе ещё сварю! - пообещал Андрей и, после небольшой паузы, сказал: - Мне уже собираться нужно, а то ещё опоздаю на поезд…
- Тебе обязательно нужно сегодня ехать? Всё-таки выходной! Может быть, в поне-дельник с утра и поедешь? - в голосе девушки появились грустные нотки.
- Никак нельзя! Мне ещё добираться почти двое суток. Ты не расстраивайся, через недельку вернусь, и мы с тобой уедем куда-нибудь. Куда ты хочешь, в горы, на море? А может за границу махнём, мир посмотрим?!
- Ты никогда ничего не рассказываешь о своей работе... - опершись на локоть руки, Лена заглянула в глаза Андрею, задумчиво смотревшему в открытое настежь окно на вер-хушки высоких тополей, шелестевших отблескивающей на солнце густой листвой.
- О чём там рассказывать? Обычная работа, обычного снабженца. Командировки, отчёты... Тебе это будет совсем неинтересно, - его глаза действительно поскучнели и как будто даже поблекли, утратив счастливое и умиротворенное выражение.
- Мне будет очень тебя не хватать! - Андрей ласково взял руку девушки и, развер-нув её ладонью к себе, тихо поцеловал.
- Знаешь, мне иногда кажется, что я совсем, совсем тебя не знаю! Я люблю тебя, действительно очень люблю! Но иногда я думаю, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. - Лена внимательно смотрела в глаза Андрея, но в их бездонной невозмутимой синеве от-ражалось лишь небо и ничего больше, словно бы он совершенно её не слышал и в мыслях своих был где-то очень далеко отсюда.
- Мы с тобой близки уже больше года, но я не знаю никого из твоих друзей или знакомых. Ну не может же быть, чтобы у человека ну совсем, совсем никого не было! Ты уезжаешь куда-то, потом приезжаешь... С тобой мне очень хорошо и спокойно, но что-то не так! Мне иногда кажется, что у тебя есть другая, неизвестная мне жизнь, о которой ты не хочешь со мной говорить. У тебя есть кто-то ещё?! Ты связан с ней какими-то обяза-тельствами?! Скажи! Я пойму и прощу, только не обманывай меня, пожалуйста! - широко открытые глаза девушки покраснели, и казалось, что она уже готова была заплакать.
- Леночка, ну что ты себе понапридумывала?! - как будто вернувшись откуда-то, встрепенулся Андрей и, прижав её к себе, погладил по голове, как маленькую девочку.
- У меня нет никого, кроме тебя! И я так счастлив с тобой, что мне просто никто больше не нужен! Неужели ты не чувствуешь этого?! - ласковые слова Андрея падали прямо в душу девушки, завораживая и унося внезапно появившуюся из ниоткуда тоску и щемящую боль в груди.
- Я очень люблю тебя! Неужели ты этого не видишь?! - зажав в ладонях лицо де-вушки, Андрей нежно поцеловал её в кончик носа и улыбнулся: - Всё будет хорошо, вот увидишь! Выбрось глупые мысли из головы!
- Правда?! И ты меня никогда, никогда не оставишь?! - еле слышно прошептала Лена, тихо улыбаясь, и глаза её лучились нежным и тёплым светом.
- Никогда!! - очень твёрдо и без всякой тени сомнения сказал Андрей и встал: - Прости, но мне уже совсем пора.
- Может быть, я провожу тебя? До поезда... - от её недавней грусти казалось не ос-талось уже и следа.
- Не надо. Я уже опаздываю, поймаю такси и поеду! Не переживай, всё будет хо-рошо! - ещё раз заверил её Андрей, широко улыбаясь своей открытой доброй улыбкой.
Через несколько минут он вышел из подъезда и, быстрыми шагами миновав пару проходных дворов, подошёл к неприметной серой «девятке», косо въехавшей на бордюр тротуара среди припаркованных на узкой улочке машин. Стукнув костяшками пальцев в наглухо затонированное стекло, он щёлкнул замком пассажирской двери и уселся на зад-нее сиденье.
- Поехали! - коротко бросил он не здороваясь безразлично сидевшему за рулём че-ловеку: - До ночи нам надо успеть проскочить все посты...
Глава 9
Тяжёлый КРАЗ, громыхая на ухабах дороги стальным кузовом, доверху загружен-ным крупным серым щебнем, уверенно пожирал километры пустого шоссе, когда в зерка-ле заднего вида появилась, быстро сокращая дистанцию, серая тонированная «девятка», с синим проблесковым маячком на плоской крыше и ярко горящими, несмотря на светлое время суток, фарами. Повисев немного на хвосте грузовика и как будто о чём-то раздумы-вая, легковушка, завывая включённой сиреной, резко пошла на обгон и уже через мгнове-ние потерялась из виду, скрывшись за поворотом дороги и оставив за собой лишь облако оседающей на разбитый асфальт пыли.
Проводив её неприязненным взглядом, водитель - молодой парень в светлом выли-нявшем джинсовом костюме и тёмных солнцезащитных очках, манерно нацепленных на кончик носа, сплюнул в открытое окно и увеличил громкость магнитофона, и без того надрывавшегося в кабине.
- Менты пошакалить выбрались... - заключил он вслух и, со скрежетом переключив рычаг коробки передач, предался приятным размышлениям о своих планах на будущий вечер. Планах, которым не было суждено сбыться...
Узенькая лента полузаброшенного шоссе, местами сильно разбитая колёсами тяжё-лой техники, уныло тянулась среди густых зарослей почти непроходимого в этих местах леса, раскинувшегося на многие километры и придававшего местности чудесно дикий и первозданный вид. Колючий кустарник сплошной стеной подступал к самой обочине, а кроны высоких деревьев, раскинув могучие зелёные ветви, бросали густую тень на раска-лённый за день асфальт. Здесь, на пустынной ленте объездной дороги, было спокойно и тихо, как будто бы и не было вовсе в каких-то нескольких километрах отсюда крупного промышленного центра, с его вечной суетой, шумом и прочими прелестями человеческой цивилизации.
Преодолев очередной поворот извилистого шоссе, могучий КРАЗ прибавил ходу и, надсадно ревя мощным движком, нацелился на крутой подъём. Но тут впереди, неприятным пятном среди ласкающей взгляд зелени, мелькнула торчащая из придорожных кустов серая морда давешней «девятки», с мрачной чёрной кляксой тонированного лобового стекла. По обочине дороги, возле стоящей в засаде машины, лениво поигрывая полосатой палкой и придерживая рукой короткоствольный автомат, прогуливался мордастый упитанный гаишник и сумрачно поглядывал в сторону приближающегося грузовика.
Повинуясь отмашке жезла, КРАЗ, шипя тормозами, ещё протянул пару десятков метров и наконец, стал, выдав из себя густую струю вонючих выхлопных газов. Недо-вольно рыкнув напоследок, двигатель грузовика умолк и в наступившей тишине стали слышны голоса птиц, перекликавшихся о чём-то в лесной чащобе.
- Вот нелёгкая вас принесла! - выругался в сердцах парень в джинсовке и, выклю-чив магнитолу, вытянул из-за козырька ветрового стекла тоненькую стопочку документов, завёрнутых в прозрачный пластиковый пакет.
- Сержант Кулиничев... Попрошу права, техпаспорт и документы на груз! - коротко козырнул подошедший к машине милиционер, придав своему простоватому лицу официальный вид и поправляя оттягивающий ему плечо «калашников».
Внимательно просмотрев протянутые ему бумаги, гаишник пристально взглянул на водителя и сурово сказал:
- Попрошу выйти из машины!
- А что такое?! Ведь всё же в порядке, - забеспокоился парень, которому совсем не улыбалось отстёгивать бабки наглым ментам, при любых обстоятельствах находивших способ поживиться.
- Да ничего страшного, - успокоил его гаишник: - Простая формальность. Тут ка-кие-то шнурки похожий грузовик вчера угнали с
