Эксперимент

самой, чем ждать, когда за ними придут джагены.
Конечно же, Ринат тоже  был подавлен сложившейся ситуацией, хотя вряд ли его посещали мысли о суициде. Он, как мужчина, был не столь эмоционален, во всяком случае, спал он гораздо лучше Марь Ванны. Вот и сейчас он лежал рядом, дышал глубоко и спокойно, и наверняка ему снилось  что- то приятное из полузабытой земной жизни.
Окончательно замученная кошмарами, Марь Ванна дернулась и проснулась. Повернувшись на бок, она различила  черный профиль спящего Рината на фоне осветительных приборов у изголовья их кровати.
- Это ж какие нервы надо иметь- буркнула она себе под нос, тяжело поднялась и поплелась на кухню.
Больше всего ее убивала эта оглушающая тишина и стерильная чистота. Белые шкафчики с посудой, белый столик с двумя стульями, идеально белая панель с символами, обозначающими различные блюда. В противовес этому белому кухонному царству, прямо напротив входа зловеще зиял черный квадрат иллюминатора. Через час взойдет солнце, и через него они будут наблюдать большой кангорианский праздник жизни, подсвеченный кроваво-красным светилом. Марь Ванна обвела убранство кухни тяжелым взглядом. Как же не хватало сейчас кувалды разнести все это к чертям собачьим. Она уселась на жалобно скрипнувший под ней стул и обхватила тяжелую голову руками, упершись локтями о стол.
Неожиданно, боковым зрением она заметила мелькнувшую за окном белую тень. Повернула голову-никого. Это не испугало и не удивило ее, потому что с началом брачного сезона кангорианцы подходили к базе достаточно близко. И все же она поднялась и подошла к иллюминатору. Освещение, идущее из кухни, высветило небольшой участок земли. Она стояла и наблюдала через стекло, как лишайники, попавшие в круг света, зазмеились, вытягивая ростки в сторону источника. Марь Ванна апатично наблюдала эту бесконечную игру на выживание, когда в поле ее зрения оказался коричневый  ботинок. Медленно подняв глаза, она встретилась взглядом с Яковом. Он смотрел на нее сквозь шлем скафандра с озорным прищуром, приветливая улыбка едва тронула уголки его губ. Время шло, а она все смотрела сквозь иллюминатор, не веря свои глазам. Медленно и тягуче ползли ее мысли: "Яков здесь, возле их базы, а должен сейчас находиться  в нескольких тысячах километров от них  .... Как так? ....". Наконец  открылся рот и  она механически произнесла: "Яков, ты что здесь делаешь? Как ты попал сюда?". В ответ лицо Якова растянулось в еще более приветливой улыбке, и он помахал ей, указывая на входной шлюз. Но она стояла, замерев у окна и никуда не спешила. Яков повторил свой жест с просьбой открыть входной шлюз, и тут за его спиной мелькнула еще одна фигура в скафандре. Тот, второй, лишь на миг попал в круг света, но этого было достаточно, чтобы Марь Ванная наконец вынырнула из своей апатии .
-  Яша, ты что тут делаешь? почему не сообщил, что направляешься к нам? Ты согласовал это с Винсом?
Ответ пришел с небольшой задержкой, буквально в пару секунд:
- Марь Ванна, я никуда не выезжал...
Все это время Марь Ванна не сводила глаз с фигуры за окном, буквально утонув в этом бездонном голубом взгляде. Краем уха она слышала,  как за спиной, что-то сонно бубня себе под нос, прошаркал Ринат. Когда наконец пришло понимание ситуации и ужас, как разрушительное цунами, навалился на нее, было уже поздно.
- Ринат, не открывай дверь...! – только и успела  крикнуть Марь Ванна.
Странным и удивительным образом устроена человеческая память. Самые острые, несущие в себе максимальный смысл и содержание моменты своей жизни, люди запоминают как череду сменяющих друг друга фотоснимков. Вот такие вот немые, лишенные динамики картинки. Вот и Марь Ванна все последующее запомнила как кадры в диафильме. Картина первая: она в коридоре, ведущем к шлюзу  под гулкие удары сердца, находящегося кажется где-то в гортани, наблюдает за тем, как медленно, но неотвратимо расползаются створки шлюза, и фигура в скафандре заполняет все пространство перед Ринатом. Картина вторая: она кричит Ринату, чтобы бежал и прятался где- нибудь, лицо Рината, полуобернувшегося к ней с выражением недоумения. Картина третья: через двери шлюза проникают еще несколько фигур, некоторые из них без скафандра и вообще без одежды. У кого-то внешность Горана, у остальных - Якова. Следующая картина: Марь Ванна видит тонкую полоску коридора сквозь закрывающуюся дверь спальни . В этой полоске видно лежащего на полу Рината со склонившимися над ним подобиями Якова и Горана, двое из них бегут к ней, в попытке помешать закрыть дверь .....
Она все-таки успела захлопнуть дверь и навалиться на нее спиной, чувствуя мощные удары с другой стороны. Это были последние минуты ее жизни. Теперь она понимала это с умопомрачительной ясностью. Упершись ногами в пол и подперев спиной дверь, она сполна ощущала силу, которую джагены обрушивали на хлипкую перегородку, отделяющую их о жертвы. Сквозь грохот ударов до нее доносились полные ужаса крики Рината, но через минуту они стихли. Она понимала, что дверь продержится в лучшем случае еще пару минут.....
- Марь Ванна, ну что там у вас!?- каким-то непостижимым образом сумела она уловить Якова в этом аду.
- Умираем....- это было даже не отчаяние, а обреченное спокойствие.
- Вы что, открыли им дверь?!!!!
Она не ответила Якову, а просто ждала, когда джагены сломают дверь и доберутся до нее. Но внезапно грохот ударов прекратился, никто больше не ломился к ней, наступила тишина. И в этой тягостной тишине только голос Якова, словно маяк из другой реальности продолжал звать ее.... Марь Ванна понимала, что это Ринат, ценой своей жизни дал ей небольшую отсрочку, но минуты шли, а она оставалась запертой в спальне, с одним лишь выходом в коридор, занятый джагенами. Враг это тоже понимал, и поэтому никуда не спешил, ожидая пока тело несчастного Рината не будет готово  для  переваривания. Мысли выплясывали  в голове адский танец, а выхода из ситуации она так и не видела. И только одно заключение лейтмотивом проходило по этому хаосу : "Пройдет совсем немного времени, и они придут за мной".
- Маша, сейф, они сквозь него не проникнут! - пытался достучаться до нее Яков.
- А какой от него толк, если они легко проникнут через дверь спальни и доберутся до меня? - наконец ответила  Марь Ванна.
Яков понял положение дел и тут же связался с Винсом. Тот подтвердил, что на северной базе было зафиксировано нарушение герметизации в жилом модуле, но проблема уже устранена.
- Если вы планируете ловить джагенов, то сейчас самое время, Винс, хватит приносить нас в жертву !!!! Там еще жива Марь Ванна, помоги ей, слышишь? - отчаянно взывал Яков к бетельгейзианцу.
- Роботы уже спешат в жилой модуль - заверил Винс
- Быстрее, она загнали ее в спальню, а Рината убили!
"Итак, я умру не сию минуту, а скажем, через полчаса, что это мне дает? С точки зрения жертвы, если конечно я приняла этот статус и смирилась с ним, то  не более чем разницу во времени. А если нет, если желание жить выше и сильнее обстоятельств, что тогда? Тогда мне надо собраться и найти выход из ситуации. Какой выход, пока не знаю, но буду искать...."- никогда еще Марь Ванна  не соображала с такой холодной рассудительностью. В минуту смертельной опасности в ней словно проснулась другая личность, которая все это время дремала и ждала своего часа. Умная, спокойная, здравомыслящая, а еще жесткая и беспощадная.
- Винс, почему молчишь? Как там обстановка? -  немного погодя спросил Яков.
- Странно, но робот не нашел вообще никакой органики, кроме останков Рината Каримовича, ну и разумеется живой Марь Ванны. Никаких джагенов там нет.
- Если вы заперли входной шлюз в жилой модуль, то они никуда не делись, они должны находиться там, если конечно они не умеют просачиваться сквозь стены.....
- Или они не имеют органического происхождения...- отозвался Винс.
Марь Ванна зажмурила глаза и оказалась в своем кабинете в психоневрологическом диспансере. Тут ничего не изменилось со времени ее последнего посещения. Обстановка в комнате оставалось прежней, но что-то, едва уловимое, тут все же произошло. Она осмотрелась И взгляд ее упал на окна. Они изменились. Одно было из матового стекла, а другое прозрачное, но закрашено до половины. А мысли продолжали свой логический ход в ее голове. Она с суровой отрешенностью анализировала все, произошедшее с ней с момента попадания на корабль бетельгейзианцев: " Сначала одни подонки украли наши жизнь и сделали нас подопытными кроликами, они до сего дня ставили эксперименты над нашим умением адаптироваться и выживать, готовые в любой момент пожертвовать нами в угоду своим научным экспериментам, пока другие подонки не сочли нас закуской и не отняли у меня того, единственного, кто хоть как- то украшал мою жизнь здесь ... Эй вы!!! Я сейчас ко всем обращаюсь! Мы люди, слышите, мы разумные существа, да, не такие технически  продвинутые как Винс, не такие просветленные как местные, но мы тоже испытываем все те чувства, которые ощущаете вы. Мы можем чувствовать страх, ужас, тревогу, отчаяние, гнев, печаль  и одиночество, а еще мы можем сопереживать, надеяться, любить, привязываться друг к другу, утешать друг друга... Хватит играть нами, словно мы бездушные куклы!". Эмоции переполняли  Марь Ванну, сама не заметив того, она выдала этот гневный спич в общий эфир. Ее услышали все на Кангоре и на её орбите, ее услышал Кулла. Он отреагировал мгновенно:
- Мария, если ты это уже почувствовала - хорошо, если нет то, знай, ты можешь гораздо больше, чем думаешь, сила в тебе есть необыкновенная, я видел это всегда, но тебе нужно было самой прийти к этому. Ничего не бойся, ты сильнее тех,  от кого сейчас прячешься, так иди и уничтожь их!
С первых же слов Куллы она замерла, внимая ему, позволила эту благостному потоку информации пройти сквозь себя и поверить всему, что услышала. И тут она поняла, что всегда была такой, просто  весь этот потенциал дремал в ней, как вулкан, но тот океан огня, который томился, клокоча глубоко в его недрах, никуда не делся, а сейчас, почувствовав наконец близкую свободу, рвался наружу, сметая все на своем пути. Мария открыла глаза и обвела новым взглядом спальню, где менее десяти минут назад, раздавленная ужасом, пыталась отсрочить собственную гибель. Теперь это  была клетка, в которой ей, томимой жаждой мести, было тесно и душно. На периферии сознания она уловила Якова:
- Маша, роботы Винса никого к коридоре не обнаружили....
Она не ответила, распахнула дверь и вступила в освещенный прямоугольник коридора. Взгляд ее упал на неподвижное тело, лежащее на полу. Что-то вибрирующее, натянутое как струна, черное и сильное зазвенело внутри, заполняя все сознание.  Джагены никуда не уходили, окружив Рината, словно стая стервятников, они наслаждались трапезой. Робот, отправленный на их поиски неподвижно стоял в стороне и никак не реагировал на их присутствие. Наконец Марь Ванна могла рассмотреть джагенов. Сейчас она видела их в новом свете, больше никаких имитаций, только то, что было в реальности. Бледно-серые, мутноватые, почти прозрачные студенистые образования, постоянно меняющие форму, перетекающие, словно ртуть. Она не заметила у них ни глаз, ни рук и ног, только