Неслучайные случайности

что в детстве его пациент хорошо рисовал, принёс как-то этюдник, кисти и большой набор самых разных красок. Чудак-человек, кто ж начинает с красок. Василий тряхнул головой и в косых лучах заходящего солнца отчётливо блеснула седая прядь.
Сегодня он решил не ходить на ужин. Во-первых, в его сумке лежала пара сдобных булок, которые ему заботливо сунула жена Сан Саныча, процедурная сестра и удивительно щедрая на душевное тепло женщина. Василий и не заметил, как стал называть её тётей Валей, словно знал сто лет. Во-вторых, он не любил ни кефир, ни молоко, зато в его комнате был чайник и целый набор чая разных сортов и крепости, подарок друзей, которые не забывали о любви к чаю своего товарища.
Третья причина была дурацкая, вызвавшая досаду. Вновь заехавший горе-морячок из Архангельска явился на полдник под мухой и привязался к Василию, мол попьяне некоторые ноги ломают, а санитарочкам про подвиги свои заливают.
- Вот ведь, придурок. Завтра самому стыдно будет, - опять вслух проговорил Василий. – Уж не перед той ли рыжей троицей хотелось выпендриться морячку? Надо завтра пересесть за другой стол, не пополнять же количество инвалидов в санатории.
***
- Тётки, вы с ума сошли? – вопрошала Ада у матери и бабушки за пятнадцать минут до начала ужина.
- Мы переоделись к ужину и танцевальному вечеру.
- Вы переоделись к тусовке на яхте Абрамовича. Аля, твои голые плечи под кружевной чёрной шалью и юбка до колен – это провокация, вызов всем русалкам пенсионного призыва.
- Но-но, я не так стара, как тебе хотелось бы. С юбкой я, возможно, погорячилась. Заменим на миди из тяжёлого крепа. И чего так орать, я не понимаю. Я, в отличие от твоей матери, в невестах хожу…
- Мама, ты зачем надела этот кошмар с голой спиной? Забыла, что после солярия у тебя там выразительные белые полоски. И это как-то уж очень смело идти без лифчика на танцульки в незнакомую компанию.
- Думаешь, здесь есть маньяки?
- Если и не было, то скоро появятся. Надень лиловый сарафан. Его не надо гладить и смотрится он прилично. А это алое приглашение в койку убери на дно чемодана. Не пригодится.
- Думаешь?
- Знаю, - сурово отрезала Ада.
- А сама-то чего? Выглядишь босячкой.
- Бриджи и майка на фоне вытянутых треников танцоров обоего пола будут самое то.
- Всё так плохо?
- А вы в столовой этого не заметили? Я ведь вас предупреждала, что ехать в этот санаторий, - это так себе приключение. Но вы же решили поиграть в патриоток. Отечественной глубинки вашим душенькам захотелось. Прав был Сёма…
- Знаешь ли Ада, ты какая-то приземлённая и циничная для своего юного возраста. Чего же ты сюда с нами поехала?
- Я обещала твоему крайнему мужу следить за нравственным обликом старшего поколения нашей развесёлой семейки. На ваших лицах написан азарт сбежавших от родителей школьниц, готовых пуститься во все тяжкие.
- А что написано на твоём лице?
- Это, мама, вслух лучше не читать, ты же не одобряешь ненормативную лексику.
На ужин три поколения славного семейства опоздали и сразу стали центром внимания. Мужички встрепенулись, дамы насторожились. Творожная запеканка и сдобные булки с кефиром перестали быть центром внимания людей, приехавших подлечиться. Тонкий аромат дорогих французских духов пробудил забытый молодой азарт отпускников. Иван Иванович, как охотничья борзая, сделал стойку у окна раздачи. Он чуть не заскулил в предвкушении изящного флирта с Александрой Сергеевной Лебедянской, как значилось в курортной карте. Конечно, Маргарита Борисовна Фаворская была гораздо соблазнительней и моложе, но Размик намекнул ему, сколько могут стоить её серёжки с натуральными изумрудами в окружении россыпи мелких бриллиантов. Врач-диетолог впервые увидел сегодня своё полугодовое жалованье в таком компактном виде и не строил иллюзий. Фаворская младшая казалась простушкой на этом фоне. Но её Иван Иванович как раз остерегался больше всего, вернее, её острого языка.
Ужин подходил к концу, когда на танцевальном пятачке зазвучали хиты прошлого века: Шульженко, Трошин, Муслим Магомаев. Всё как здесь любили.
- О, тут ещё до Самоцветов лет двадцать грести, а Софочка Ротару просто авангард!
- Ну и что? Я с наслаждением послушаю песни своей юности, - заулыбалась Александра Сергеевна.
- Скажи уж детства. Танцовщица ты наша…
- Зато у меня уже есть кавалер!
***
Под голос Кобзона «А у нас во дворе» первой была приглашена Маргарита Борисовна. Седовласый мужичок в светлых джинсах и алой рубахе поло галантно поздоровался и протянул крупную, красивой лепки руку. Марго улыбнулась и с удовольствием вышла в центр круга. За ними потянулись редкие здесь пожилые супружеские пары, а потом и одиночки начали приглашать друг друга.
Когда мелодия смолкла, стал слышен женский смех и голоса мужчин с щекочущими кошачьими интонациями. Ада и Аля переглянулись, встретились одинаковыми серо-зелёными глазами и рассмеялись.
- Однако, процесс пошёл, - констатировала Аделаида.
- Интересно, где драгоценный Иван Иванович? Сдулся или репетирует в укромном уголке?
- Вон идёт твой траченный молью диетолог.
- Да, он лысоват, но смотрится неплохо.
- Но и не хорошо. Фигура у него бабья: щёки и задница шире плеч.
- Не преувеличивай. Мне ещё с ним танцевать, а я теперь буду думать, что танцую с задницей.
Кирилл и Иван Иванович подошли с разных сторон почти одновременно. Александра Сергеевна закружилась в вальсе, а Кирилл предложил Аде искупаться в вечернем пруду.
- Скоро же стемнеет. А здесь можно и ночью плавать? – загорелась идеей Аделаида.
- Да без проблем.
- Тогда я на минутку сбегаю, надену купальник.
Кирилл хотел было сказать, что можно и без купальника, но решил не рисковать: кто его знает, как эта штучка отреагирует.
***
Начало темнеть. Зажглись фонари на аллеях санатория. С рисованием, понял Василий, на сегодня было покончено.
Первый свой пейзаж с видом на озеро из окна Василий подарил тёте Вале. А кому же ещё? Невеста, узнав, что Василий стал инвалидом, как-то обидно быстро исчезла с его горизонта. Мама умерла, когда он учился в институте, а отец женился второй раз и мало интересовался судьбой взрослого сына. Правда, у него была двухкомнатная квартира, завещанная мамой. Но порой ему казалось, что она теснее и темнее той щели под плитой, в которой он пролежал несколько часов…
Погрузившись в невесёлые мысли, Василий машинально продолжал что-то чёркать на бумаге, машинально выплёскивая свои впечатления. Фонарь у скамьи заменял торшер. На листе появился намёк на фигуру врача в спортивном зале, силуэт девушки, окно, за которым шёл дождь…
Вчера ему пришло письмо от старого тренера, который стал теперь директором спортивной базы. Он звал его поработать по диплому. Но сначала нужно было восстановиться. Обязательно восстановиться.
От воды потянуло странным запахом, так часто пахнет рядом с природными минеральными источниками.  Пора было возвращаться в свою келью.
Вдруг послышались голоса. Один из местных придурков-спасателей вёл к воде девушку с копной волос, которые в свете фонаря казались тонкой медной проволокой. Девушка явно не понимала, что купание затеяно с одной целью: раздеть, испугать и спровоцировать близость.
«Ещё одна дурочка», - подумал Василий и двинулся в их сторону, интуитивно желая помешать обидеть девчонку.
Вдруг рыжая сбросила халат и уверенным техничным кролем устремилась к центру озера.
«Ну с этой у паренька ничего не выйдет», - улыбнулся Василий и побрёл прочь.
Ада отлично плавала и план Кирилла по обольщению в ночном озере провалился. Аделаида наслаждалась тёплой, прогретой за день водой, отсутствием людей и лунной дорожкой, которая, казалось, позволит доплыть до звёзд. Чтобы не расплескать чудесное впечатление от ночного заплыва, она постаралась быстрее отделаться от Кирилла и убежать в свой номер, пока не вернулись с танцев мама и бабушка.
Кирилл был раздосадован, но кроме себя самого винить было некого. Почему он не спросил, умеет она плавать или нет? Ничего, надо будет её в город в клуб пригласить, там бармен Рудя за стольник сверху зарядит пару коктейлей и делай с ней, что хочешь.
Когда мама и бабушка явилась с танцев, довольные собой, шумные и весёлые, Ада уже видела десятый сон. Номер был четырёхместный. В надежде, что приедет Семён, выкупили четыре путёвки и четыре «койко-места», как сообщили им по приезде. И если старшее поколение предпочитало кровати, то Ада решительно выбрала жёсткий диван в смежной комнате. Санаторий постепенно затихал, а трели сверчков становились всё громче. В открытую настежь дверь балкона просачивалась ночная прохлада и удивительный лесной воздух, навевавший сладкие сны.
***
Утром за своим столиком дамы обнаружили вчерашнего партнёра Марго по танцам.
- Маман, - на французский манер прогнусавила Ада, - это что за кадр?
- Дорогие мои, разрешите вам представить моего вчерашнего партнёра по танцам, Тимофея Ромуальдовича.
«Танцор» вскочил, сияя победоносной улыбкой.
- Вы собираетесь кадрить мою маму? Для простоты я буду называть вас Тирамису, это сэкономит нам время для содержательного общения. Садитесь, в ногах правды нет. Передайте мне сразу какао, я, знаете ли, кашу не ем. И кстати, что вы думаете о преодолении эффекта турбулентности у сверхзвуковых самолётов? Я имею ввиду не банальный случай вхождения в грозовой фронт, а попадание в воздухозаборник посторонних предметов. В период миграции крупных стай птиц чего только не бывает…
От напористой тирады Аделаиды Тимофей Ромуальдович завис. Залпом выпил какао и, сославшись на неотложный звонок, ретировался с поля боя, т.е. из-за стола.
- Адка, ты мне всех ухажёров распугаешь.
- Мама, он такой неприятный. У него из ушей и носа волосы торчат. Ты давно перечитывала Стругацких?
- Ты точно, как твой отец, для него Стругацкие были главными классиками. Между прочим, танцует этот Ромуальдович довольно прилично.
- Кто бы ему позволил танцевать неприлично? – возмутилась Аля.
- Бабуль, мама не это имела ввиду. И хочу заметить, среди новеньких появился седой мафиози с упорным взглядом. Пока не понятно, кого из вас он рассматривает, но боюсь, что он вас обеих будет обольщать.
- Ада, давай без этих крайностей. Я его уже заметила, но его тактика мне не нравится. Что за идиотская игра в гляделки.
- Как романтично: нерешительный мафиози, маньяк-импотент, любовник-теоретик…
- Марго, останови свою дочь. Возможно, это простой инженер или шофёр.
- Ты ещё скажи: учитель физкультуры.
- Не завидуй. Твой спортивный мальчуган, похоже, вчера быстро испарился.
- Он пресный, как лепёшки бедуинов.
- Пробовала?
- Читала.
- Начитанная ты наша, доедай свой бутерброд, нам пора уже к психиатру, а потом разбегаемся на процедуры.
- Мне псих не нужен, - заартачилась девушка.
- Как раз тебе он нужен в первую очередь. Это же ненормально в двадцать три года выглядеть на семнадцать и ни в кого не влюбляться.
- Зато ты, Аля, флиртуешь со всеми подряд.
- Я не флиртую, я очаровываю и свожу с ума!
- По факту эти события преступления однофигственны, это я тебе как юрист говорю.
- Оставь этот сленг, ты же девочка из приличной семьи…
- Я бы сказала, семьи приличной до неприличия.
- Брэк, - скомандовала Марго, прекращая пикировку бабушки и внучки, от которой обе получали удовольствие. –