тут же замечают, то эта девушка, всё продолжающая держать свой палец руки на кнопке 13, обернулась в сторону Илии, и в каком-то удивительном затруднении во взгляде, на него смотрит.
А Илия, человек более чем отзывчивый, особенно к таким близким к нему взглядам, с выражением заинтересованности спрашивает её. – Что-то случилось? – Девушка окидывает себя внутренним взглядом, в котором наравне с затруднением присутствует смущение, и видимо сложность той ситуации, в какой она оказалась, перебарывает в ней всё остальное и она, стараясь держать себя полагающим серьёзному человеку образом, несколько иронизируя над сложившейся ситуацией, говорит:
– Вы может не поверите, но меня не отпускает кнопка. – С чем она переводит свой взгляд на палец, прижатый к кнопке, куда вслед за ней обращают свои взгляды и все остальные.
– Почему же не поверю, если это так. – Говорит Илия и теперь все на него смотрят, ожидая от него разгадки этого, отчасти удивительного и больше, конечно, странного фокуса. А Илия не стал вообще всех мучить с разгадкой этого фокуса. – А вы вспомните то, что вас может притягивать на этом этаже и тогда он вас от себя отпустит. – Говорит Илия и что-то по девушке не видно, что она ему верит. И тогда Илия делает важное добавление. – Но только в том случае это произойдёт, если вы поверите в это.
Но как можно поверить в такую неслыханность и может быть даже насмешку, на что указывает присутствие здесь вокруг, с таким любопытством и интересом поглядывающих на неё людей. И хотя палец её руки, чуть ли не прилипший к кнопке, настаивает на том, что нужно довериться этому незнакомцу и поверить во всё, что он скажет, если это позволит ему высвободиться из этого заточения притяжения (на что готов был ещё пойти этот эксцентричный и самолюбивый палец девушки, даже самой девушке до покраснения было временами стыдно, вспомни она об этом моменте своего отчаяния), сама девушка пребывает в крайне растерянном состоянии нерешительности, и по ней видно, что она не может принять окончательного решения.
– Вам что-то мешает? – спрашивает Илия.
– Угу. – Посмотрев исподлобья на Илию, кивнула она.
– Говорите, не стесняйтесь. – Придвинувшись лицом к ней, шепотом сказал Илия. Девушка окидывает взглядом стоящих в лифте зевак, Мишу и программиста и, придвинувшись лицом к Илии, шепотом говорит. – У меня там нет никаких привязанностей, и никто не притягивает.
– Ах, вон оно что! – могли бы выражать и скорей всего, выражали лица тех, кто это услышал. И теперь всё стало на свои места и стало понятно, почему девушка проявляла такое упорство в отстаивании своего права на личную жизнь. Она, как оказывается, стеснялась признавать своё не вовлечение во влюблённую в кого-то жизнь, а они-то подумали совершенно обратное, и даже наполнились завистью и отчасти злостью к тому счастливчику, чьё имя так защищала эта прекрасная во всём незнакомка. Ну а теперь, когда выясняется, почему она так упорствовала и что её сердце свободно и так скромно на выражения чувств, то во взглядах на неё этих людей, начинает теплиться нежность и какая-то надежда И при этом всем что-то подсказывает, что случись с ней в следующий раз такая проблема с кнопкой, то она и под пытками не выдаст имя того счастливчика, кому она подарила своё сердце.
– Что со мной хотите делайте, безнравственный вы человек, Леонид Карлович (почему-то всем на ум пришёл этот никому неизвестный господин, но при этом известно, что он гнусный господин), но я ни за что не скажу имя того человека, кто плюнул вам в спину и тем самым завоевал своим героическим поступком моё сердце. – Вот так, ни смотря ни на самые щедрые посылы и мстительного характера предложения этого паскудного Леонида Карловича, начальника отдела конфликтологии, что есть силы не выдаёт имя этого вредоносного человека, по мнению Леонида Карловича, а, по мнению Надежды (вот какое имя должна была эта девушка носить, а может и носит), героя из героев, хоть и на спор.
А Леонид Карлович, несмотря на столь недвусмысленное предложение со стороны Надежды («Что со мной хотите делайте», что всё это может значить?), как человек в первую очередь пакостный, – от того он во всём любит экстремальный порядок и аптекарскую чистоту, особенно в своём гардеробе, – истекает мстительными слюнями, глядя на свой пиджак в своих руках, имеющий на себе такую смыслового характера небрежность. И если оставить безнаказанным этот проступок, то завтра на тебя обязательно уже другие люди наплюют и так до тех пор, пока ты сам на себя не наплюёшь и не покатишься по наклонной. Так что Леонид Карлович путём этой кнопки будет до последнего безжалостным типом, пока Надежда будет скреплена узами своей тайной связи с тем неизвестным лицом, кто не побоялся иметь своё мнение на начальство.
Но до всего этого воображаемого тем же Мишей случая не доходит реальность, а Илия обращается к Надежде со словами: «Это, наверное, статическое напряжение вас держит», и Надежда в тот же момент отпускается этой кнопкой, примагнитившей её к себе за свою красоту и прилежность. Надежда же, освободившись от этого действительно напряжения во всём теле и в тоже время магнетизма, который чувствовался во всём облике этого странного человека с коробками в руках (но не полностью), с виноватой улыбкой улыбнулась всем этим улыбчивым лицам вокруг, и принялась потирать свои руки.
– Разрешите один вопрос напоследок, пока не приехали? – обращается к Надежде с вопросом Илия. А Надежда, стольким ему обязанная, разве может ему отказать в этой просьбе. Конечно же нет.
– Спрашивайте. – Говорит она. А Илия, бросив взгляд в сторону Миши, задаёт ей вопрос. – Вот скажите, что лучше: Недооценка или переоценка себя? – Надежда специально задерживает в паузе свой ответ, чтобы придать ему больше значимости, после чего даёт ответ. – Иметь небольшой излишек в запасе, как у вас, не будет лишним. – С нескрываемым подтекстом посмотрев на Илию, с долей иронии сказала Надежда. А Илия рад и этому её ответу. – Вот видите, ваша снисходительность, – Илия обращается к Мише, – нормальная девушка, с правильными взглядами, и что немаловажно, с верной оценкой меня. А то он мне всё говорит, – Илия уже обращается к Надежде, – что здесь одни снобы и снобами погоняют. А тут такие же как и везде люди. – Илия, если бы не коробки в руках, то развел бы в удивлении руки.
– И если на то пошло, – Илия вновь обращается к Мише, – то скажу тебе предельно честно, – Илия фиксирует свой взгляд на Мише и прямо в лицо выдаёт ему эту честность, – так снобит лишь людей с низкой самооценкой и в себе неуверенных. А я вот не такой! – слегка повысив голос, заявляет обалдевшему от всего этого представления Мише Илия. – И знаешь, что?! – вопрошает Илия риторически и тут же даёт ответ. – Я сегодня в последний раз доставляю эти заказы, после чего бросаю работу и ухожу…– Илия переводит свой взгляд в сторону Надежды, смотрит с крепкой внимательностью на неё и заканчивает свою решительную фразу. – Сюда ухожу, здесь меня, я думаю, ждут.
И сейчас для кульминации этого события не хватало экстренной ситуации с лифтом и со светом в нём. Где лифт под мигающий свет резко одёргивается вниз, и, бросив Надежду с ног в сторону Илии, очень вовремя избавившегося от коробок, заслонявших и перегораживающих собой Надежду, подводит к итоговому выводу эту спланированную самой судьбой с её напарником случаем, встречу. Но у судьбы, возможно, были свои на их счёт планы, а возможно она тут вообще не причём (она в другом лифте поджидает других интересных для неё людей), и ничего такого не случилось, хотя не без своих другого рода знаковых происшествий.
А так лифт вдруг остановился, как раз в тот момент, когда Надежда порывалась что-то крайне важное для себя спросить у Илии, свои двери открыл и все пассажиры лифта, освещённые в один момент светом новой истины, то есть из вне, действуя отчасти на рефлексах, а отчасти по инерции, как-то быстро ко всему происходящему в лифте остыли и хоть и не без сожаления, а выдвинулись на выход из него. И только по выходу из лифта, когда тот своими закрытыми створками дверей напомнил своим бывшим пассажирам о своей важности, они вдруг позаботились вспомнить о том, куда они сейчас прибыли и какой им был нужен этаж.
И если Илия и Миша особо о себе могли не беспокоиться, – они прибыли туда, куда было нужно, – то вот насчёт программиста и Надежды есть свои сомнения – им-то точно сюда было надо или же это не так. И особенно и само собой в первую очередь всех тревожит Надежда, готовая на многое лишь бы не выказывать настоящих своих чувств и тревог – она ведь, как всем памятливо вспоминается, изначально планировала нажать на другую кнопку, или всем это показалось. Наверное, показалось, раз Надежда только на первых шагах проявила сбивчивость хода, а сейчас уверенным шагом идёт по направлению… А вот куда, то этого никто не знает, а её углубление в первый поворот уже не даёт в полной мере насладиться этой её столь уверенной и грациозной походкой.
Что же касается программиста, то он с первого на себя взгляда Илии, не выказывал в себе за здорово живёшь самоуверенности и того делового апломба, без которого сложно добиться для себя блестящих перспектив на этом деловом поприще. Хотя программист и сам сказал (конечно, не напрямую, а витиевато и многое умалчивая), что он до таких высот физически не дотягивает и ему доступны только виртуальные высоты, путь к которым он и программирует. И по причине всего этого, он не стал демонстрировать в себе уверенность того, что прибыл по верному адресу, а он, остановившись по выходу из лифта, чуть в стороне, в задумчивости посмотрел из глубины своих размышлений на Илию, у которого возникли оперативного плана вопросы к Мише (они остановились тоже), и обратился с вопросом к Илии:
– А вы сейчас куда?
– Не знаю. – Пожимая плечами, говорит Илия и, кивнув в сторону Миши, даёт программисту понять, кто тут за всё отвечает. Миша перехватывает этот самоуверенный кивок Илии и объясняет программисту, где их ждут и куда они идут.
– А нам, оказывается, по пути. – С радостным удивлением говорит программист. И хотя совершенно не ясно, что это даёт Илии и Мише, чья поклажа не уменьшилась, они выразили радость на лицах и выдвинулись к пункту своего назначения и ожидания.
И вот спустя совсем немного, они оказываются у долгожданных дверей и тут выясняется, какой для них есть плюс в том, что им с программистом оказывается по пути – он открыл для них двери, ведущие в тот знаковый офис. Ну а Илия с Мишей, забыв за всей этой своей занятостью поблагодарить программиста, вваливаются со всем этим своим горячим и скоро становящимся не вкусным грузом под своды этой части делового мира и как будто оказываются в другом мире.
Где не только своя отличная от той стороны дверей освещённость, огромные пространства, вмещающие в себя столько людей, столов, офисного оборудования и бумаг размером А4 к нему, но своя особая атмосфера автономности существования всех этих людей одновременно вместе и раздельно в своей вовлеченности в некое особенное дело, являющееся делом всей их жизни, конечной целью которого, на низовом уровне является: быть при деле (и важнее этого для них
