Усечённый куб

не притрагиваясь к еде.
- Моего мужа казнили за эти мысли,  не обращаясь ни к кому, сказала швея F.
Она села за стол и залпом допила праздничный напиток. Мэй поставила перед ней тарелку, погладив по плечам, но швея F была на удивление спокойная.
- Не будем об этом больше,  сказал Роб. – Мы живем, наши дети живы, они счастливы, давайте выпьем за них!
Он наполнил бокалы, все встали и выпили.
- Отец Роб,  начала швея F, вспомнив что-то. – А вы дали молодым? Ну, то, чтобы дети родились?
- А, вы про этот чудодейственный порошок,  кивнул Роб, поняв ее вопрос. – Нет, не дал. В нем нет смысла.
- А как же тогда? – удивилась швея F.
- Препарат кончился более ста лет назад, это просто мел, отец Тир давал его потому, что иначе люди бы не поверили.
- Интересно, а Совет города об этом знает? – спросил капитан.
- Я думаю, что нет,  усмехнулся Роб. – Они до сих пор считают, что контролируют рождаемость.
- Да уж, грядет передел,  вздохнул капитан.
- Да хватит вам уже! –возмутилась Мэй. – Прекратите! Все завтра! А как вы думаете, как там они. Не замерзли еще?
- Как замерзнут, Лиз тут же прибежит,  улыбнулся Роб. – Не переживай,с ней теперь Боб F.
- FJ,я бы не забывала,  горделиво улыбнулась Мэй. – Они теперь FJ!
- Видели бы вы лицо Советника А, когда он визировал регистровую книгу! – расхохотался Роб.


Часть 2.


14.

Зима в горах переменчива. Сначала неделями идешь по ледяной дороге, карабкаешься вверх, норовя скатиться вниз, уставший, голодный, подолгу ожидая, пока скот найдет в плотно застеленной снегом мерзлой земле остатки травы или полусгнившие листья. А потом, перейдя вершину плоской горы, спустишься вниз по отлогой каменной стене вниз в теплую парящую кислым газом долину, посреди которой нервно спит жерло вулкана, изредка напоминая о своем присутствии выбросами пепла и удушливого газа. Здесь племя проводило не больше недели, как бы здесь не было тепло, какая бы здесь не была сочная трава, но все, и люди и скот к концу недели торопились уйти, боясь, что злые духи долины навсегда заберут их к себе. Они видели, как умирают возле вулкана свирепые хищники, забредшие сюда погреться, как они не могут сдвинуться с места, распластавшись безвольным телом, готовясь умереть. Выходя из долины, все чувствовали прилив сил, радуясь колючему ветру, ледяной дороге под ногами, и шли дальше.
Рич не думал о том, почему они куда-то идут зимой, незачем было заставлять нервничать этих напряженных людей. Арт сказал, что они должны идти, чтобы выжить, но двигаться зимой все дальше в горы, навстречу лютым метелям, голоду – все это было странно. Но Рич молчал, ему даже нравилось это, просто идти вперед, ни о чем не думая. Племя было небольшое, не более 600 человек, большая часть из которых была скотоводами, остальные были ремесленниками, дровосеками, как Арт и его молчаливый друг Гор, самый высокий из всех, с умными черными глазами и копной жестких черных волос, а остальные были войнами, как и Ора. Если племени угрожала опасность, то все, даже скотоводы, женщины и дети, даже скот становился на защиту племени. Войны и дровосеки двигались впереди, войны проверяя дорогу, а Арт с Ричем и Гором искали заснеженные рощицы в этой каменной пустыне, срубая только уже мертвые деревья, Арт говорил, что зимой всем несладко, надо помогать друг другу,  и тогда природа поможет тебе. Дров было мало, но они горели жарко и долго, одной вязанкой согревая большую палатку на всю ночь. Тащили дрова на себе, впрягаясь вместо скота в дровенки, скот тоже берегли, мало было корма, всю найденную под снегом траву и листву они складывали в огромные мешки, чтобы женщины потом вечером на привале покормили животных. Работать было тяжело, часто им помогали войны, возвращаясь с разведки, впрягаясь в дровенки, нагруженные дровами и мешками, все вместе с трудом поднимая их наверх. И так продолжалось каждый день, еще до рассвета они уходили с привала, войны менялись, кто-то уходил на разведку, кто-то оставался сторожить лагерь, только дровосеков никто не менял.
В одну из ночей, когда Рич не мог уснуть после тяжелого дня, он работал больше, чем другие, требуя это от себя, считая, что он дожжен, к нему у костра подсела Ора. Она долго смотрела на огонь, а он на нее. В свете пламени ее лицо становилось медно-красного оттенка, а глаза горели яркими вспышками пламени, в ответ на вольную стихию пламени, раздуваемого порывами ветра. Она рассказала ему, что раньше их племя было больше, почти вдвое больше, но многие погибли, когда на их лагерь напали люди леса. В этот год они решили не уходить далеко в горы и остаться ближе к равнине, где всегда было вдоволь еды для скота и не замерзала вода. Врагов было гораздо меньше, чем их, но что они могут своими топорами и кирками против ос людей леса? Потом она приказала ему идти спать, он повиновался, уже во сне строя в голове карту их перехода. Он видел, что если бы они брали на десять градусов левее или чуть правее, выбирая другие склоны, то там не было зимы, все было зеленым,  это хорошо виделось сверху, так как они все время шли все выше и выше вверх. Получалось, что они бежали, но от кого? Рич не впервые слышал про людей леса, многие в племени недолюбливали его, считая, что он пришел от них, чтобы съесть их детей. Женщины кричали, когда он проходил мимо их палаток, поэтому Рич старался не показываться, быстро съедая скудный ужин и ложась спать.
Самым трудным было время, когда неистовствовала метель, заметая дорогу, не давая свободно сделать и двадцати шагов, и ты уже терялся в пространстве. Тогда все сидели в палатках, пережидая не погоду. Рич делал из поленьев небольшие фигурки животных, деревья, работать топором и большим ножом было неудобно, не то, что дома набором резцов, но Рич быстро приноровился, вспоминая все то, чтоделал когда-то для своих сыновей. Сейчас он не ощущал той жгучей тоски, ненависти, когда вспоминал их, он видел их живыми, смеющимися, а рядом была всегда Мэг, все такая же строгая, с легким румянцем на щеках от его шуток. Он научил Гора делать такие игрушки, потом Гор отдавал их детям, не говоря, что их делал большой человек, чтобы их матери не боялись. Но однажды его за этим застала Ора, бесшумно сев рядом с ним у общего костра, когда все уже спали. Она выхватила из его рук веселого бычка, которого он долго вырезал затупившимся за долгий переход походным ножом, и громко рассмеялась, сказав, что она догадывалась. Рич попросил ее, чтобы она никому не говорила, Ора сказала, что не скажет, а дети это давно знают, они ей уже рассказывали, что большой человек делает для них игрушки. Рич улыбнулся, вспомнив, что Арт часто гонял детей от их палатки, где спали они и часть воинов, которая не становилась в дозор на ночь. Ора рассказывала, что раньше у них тоже был мастер, он вырезал игрушки. Дудочки и еще много чего, что дети попросят, но его съели люди леса, она видела это сама, не успела спасти. Она еще много рассказывала про беды, которые настигали их племя, все больше открываясь перед ним, понимая, что он слушает ее не из покорности, видя, как он переживает. Пока она рассказывала, он сделал фигурку война, но по длинным косам было видно, что это женщина. Ора схватила ее и прижала к груди, как ребенок, получивший заветную игрушку, тогда Рич впервые увидел, как светятся радостью ее глаза, обычно твердые, строгие, мертвые, как эти ледяные камни. Ора пообещала, что теперь она должна сделать ему подарок, пусть он даст ей время подумать. Рич сказал, что это необязательно, но Ора, хитро улыбнувшись, сказала, что таков их обычай, а раз уж он был принят племенем, то должен уважать их обычаи.

15.

Рич проснулся рано, тело болело от нехватки сил, он часто дышал, тщетно пытаясь насытиться этим пустым воздухом. Он стал чаще уставать, как они поднялись выше, делая долгие переходы. Ни Гор, ни Арт не ругались на него, понимая, что он не из этих мест, следя за ним, чтобы Рич не уснул, а это дорога в один конец – в глубь горы, в центр планеты. Их вера не сильно отличалась от веры людей воды, но здесь не было жрецов, и к богам никто так часто не взывал. Конечно, были и не согласные, часто на общих советах упрекая Ору, что она не пригласила еще к ним жреца, что все беды от этого. Ора выслушивала каждого, дожидаясь, пока начавший спор исчерпает свои доводы, и только потом начинала говорить. Вспоминая прошлое, что тогда жрецы не помогли им, а первые сбежали из лагеря. Так Рич постепенно узнавал их историю, сидя в самом конце круга.
Через несколько часов наступит рассвет, скоро проснутся Арт и Гор, и тогда они пойдут вслед за разведкой вниз по склону, они уже перешли горную гряду, пришло время спускаться на землю.
  Рич,  его похлопала по спине женская рука. Он обернулся, в свете затухающего костра увидев стоявшую рядом с ним Дею, высокую тонкую девушку с пронзительными черными глазами. Она всегда ходила в маске на пол-лица, открывая лишь глаза и часть носа, как и у Рича у нее было по пять пальцев на руках, и поэтому ее считали дочерью дьявола, которая погубит все племя.
  Доброе утро, Дея,  улыбнулся Рич, увидев у нее в руках небольшой сверток. – Принесла Гору подарок?
  Да,  Дея покраснела и опустила глаза, но в тусклом свете этого не было видно.Она гордо вскинула на него взгляд и протянула сверток. – Там вам троим хватит, я знаю, Гор поделится.
  Хорошо, я передам,  Рич взял сверток. – Но лучше, чтобы ты сама ему это отдала.
  Нет! – неожиданно громко воскликнула Дея и поспешно удалилась, постоянно оглядываясь на него.
Рич помахал ей вслед, подтверждая, что все сделает. Он как-то спросил у Гора про нее, но Гор только яростнее стал рубить дерево, и Рич отстал. Потом, через пару дней, когда Гор ушел вперед с разведчиками, Арт рассказал, что они нашли Дею в лесу, когда ей было не больше девяти лет. Ее там бросили умирать, зашив рот и связав по рукам и ногам. Поэтому она и прячет свое лицо, обезображенное шрамами от толстой нити, так говорят, никто не видел ее лицо. Ора сама сняла веревки, она ее и нашла, и отдала девочке платок, чтобы та закрыла раны, Дея так и не снимала его никогда, она ела отдельно от всех, уходя на край лагеря, все еще чувствуя себя чужой. Злые люди называли ее людоедкой, ведь по происхождению она была человек леса, они ее бросили умирать, а трех других ребят Ора нашла уже мертвыми, со вскрытыми черепами, в которых уже не было ничего, кроме насекомых.  Арт сказал, что Дея видела, как убивали и ели ее друзей, женщины говорят, что она часто кричит по ночам, выбегая из палаткиОры на мороз, никто не захотел с ней жить, а Ора растила ее, как сестру, а потом подругу, и ходит где-то до утра. Арт сказал, что Гор ее любит, с раннего детства, они как-то сразу подружились, уходя одни в лес, где их находили взрослые, ругали. Он хотел сделать ее хозяйкой своего очага, взять жены, как это у людей воды, но Дея отказывалась, считая, что ему нужна красивая хозяйка, а не такая уродина, как она. Арт попросил не расспрашивать Гора, он и так не знает, что делать, но наступит лето, тогда Арт ему подскажет. Рич хорошо запомнил лицо Арта, красное от смеха, он почему-то еще толкал Рича в бок локтем, говоря об Оре.
Рич пошел к их палатке, из которой уже доносился тонкий дымок котелка, Арт проснулся и готовил утреннюю кашу. Рич вошел и положил сверток около спящего Гора, тот резко