ГДЕ-ТО В ГЛУБИНАХ КОСМОСА

как всегда «кстати» Раван.
      - Да, действительно, это не вполне корректное предложение, ущемляющее права контактеров, - поддержал Равана Сингха Семен Краузе
      - Контактеров-людей или контактеров-пришельцев? – проиронизировал над антропологом Шон Стюарт.
      Все дружно засмеялись.
      - Я предлагаю отправиться с Иваном Ирен Тлука, Ларе Новиковой и  Миле Мамбо.
      - Никто из нас не отказался бы отправиться на корабль в окружении столь прекрасных дам, - констатировал биофизик Альберт Вирт, предложив, - если Иван устал, то я предлагаю свою кандидатуру.
      - То, что я устал, а это так, не может никак сказаться на том, что я отправлюсь на корабль. И не потому, что я это заслужил, а потому, что только я получил на него доступ.
      В ответ мужчины нашей экспедиции глубоко вздохнули с горьким сожалением, дав повод остальным 
      На том и решили. Все, кроме нас четверых, покинули место у корабля пришельцев, и отошли к исследовательской станции. Мы же еще ближе подошли  к кораблю. Я отметил, что мои спутницы с опаской подошли к звездолету. Между тем еще вчера они почти уже не обращали на него внимания из-за его безразличия к нашим попыткам установить с ним контакт.
      Про себя я обратился с просьбой к корабельной Мадлен, которую теперь, когда я, наконец, утвердился в мысли, что она есть просто AI, буду называть Мадлен , а ту, что лежит в боксе хранилища Мадлен 2, чтобы она пустила нас внутрь корабля.
      - Я давно уже здесь, Ваня, - ответила мне Мадлен с ноткой досады на мою недалекость.
      - У тебя есть границы досягаемости или ты как дух вездесуща?
      - Иван Солнцев, я вас категорически предупреждаю, еще раз вы пошутите над моими возможностями, и я вечно буду находиться в вашем сознании, - ответила мне со смехом моя собеседница.
      - Не дай бог, а то я больше не смогу ни о ком думать, кроме тебя. Кстати, Мадо, ты еще никому не признавалась в своей любви?
      - Вам это сделаю в последнюю очередь, раз вы так хотите. Все, я больше не буду с вами разговаривать. Я думала мы друзья, а вы все подсмеиваетесь надо мной.
      - Мадлен, извини, я больше не буду так делать. Честное слово благородного астронавта.
      - Бывают и такие?
      - Ты что, Мадлен, встречала неблагородных астронавтов? И давно.
      - Много будете знать, Ваня, скоро состаритесь, так, кажется, говорят у вас на родине.
      - Да, так когда то говорили. А вы знаете, как у нас говорили прежде? Значит, вы уже бывали у нас?
      - Слишком много вопросов вы задаете даме, Иван Солнцев, а это неприлично.
      - Мадлен, неужели ты не замечаешь, что постоянно меня воспитываешь, как школьника.
      - Вы и есть школьник, а я ваша учительница.
      Я уже хотел про себя подумать о том, что какой дурак заложил в память Мадлен роль учительницы, но вовремя спохватился, ведь я веду разговор с Мадлен тоже про себя, и она может понять, что я о ней думаю не как о разумном, хоть и искусственном, существе, а как о сложной, но, увы, только машине. А это нечестно по отношению к ней, ибо она точно не машина. Впрочем, если она уже это выслушала, то могла за сказанное меня извинить.
      - Не дождешься.
      - Чего не дождусь?
      - Сам знаешь, чего. Ладно, заболталась я с тобой. Приготовься и предупреди остальных о том, чтобы они были готовы к контакту.
      - Ты тоже выйдешь на связь с ними?
      - Что, уже ревнуешь? Ладно, пожалею тебя. Мне достаточно быть с тобой на ментальном контакте. Остальных я упомянула для того, чтобы они вели себя осторожно и «не совали свой нос», куда не следует. 
      Как только мы поговорили, так сразу Мадлен I спустила рукав к нашим ногам и подняла нас на борт корабля пришельцев. Не буду описывать то удивление, которое не могли, да и не хотели, скрывать мои спутницы от знакомства с кораблем, потому что это надо было видеть. И это при том, что Мадлен показала им только малость того, к чему я получил доступ. Лару заинтересовала приборная символика пришельцев. Мила была занята обзором комнатных растений, размещенных по секциям и каютам корабля, а также поисками хоть какой-нибудь корабельной живности в виде насекомых, пресмыкающихся и прочих. Она уже сделала замеры воздух на наличие враждебной бактериологической и вирусной корабельной среды. Однако мое хорошее самочувствие сводило ее бактериологическое и вирусологическое тестирование к формальной технической процедуре. Ирен же украдкой бросала на меня косые взгляды, - видно, составляла мой психопатологический профиль в полевых условиях.
      Внезапно мы услышали голос Мадлен I, от которого все дамы вздрогнули и замерли на месте.
      - Друзья! Я приветствую вас на борту нашей обители. Не пугайтесь, я не приведение.
      Я ошеломленно, как в замедленной съемке повернулся назад на голос. Голос Мадлен звучал не у меня в голове, а за моей спиной. За ней я увидел нашу Мадлен.
      - Мадлен? – почти в один голос мы спросили ее с осторожностью.
      - Да, это я. Рада видеть всех снова. Ирен, меня видят и слышат наши товарищи по команде?
      - Да, все в курсе. Они видят и слышат. Как нам понять твое поведение, Мадлен?
      - Да, Мадлен. Что с тобой случилось? Как ты попала сюда? – спросила Лара свою подругу.
      - Может быть, она не Мадлен?
      От этого жестокого предположения мы все, включая и саму Мадлен, вздрогнули.
      - Как ты можешь, Мила, ведь Мадлен твоя подруга, - стала укорять Милу Лара.
      - И в самом деле, Мадлен, объясни нам, как такое могло случиться, - наконец подал я свой голос.
      Мадлен недоуменно на меня посмотрела своими невинными глазами и сказала, что она не помнит, как здесь оказалась.
      - Что ты помнишь из того, что было до того, как здесь оказалась? – настойчиво спросила Ирен 
      - Я помню, как поднялась буря на побережье Парадисвиля. А потом я проснулась в каком-то прозрачном коконе, заполненном водой, и от страха чуть не захлебнулась. Но кокон вдруг раскрылся и я с потоком вязкой жидкости, больно ударившись, упала на мокрую решетку стока. В помещении еще стояли коконы. Только в них никого не было. Я встала и, шатаясь и еле передвигая онемевшими ногами, вышла из комнаты в коридор. Там я не нашла никого. Сначала мне показалось, что я нахожусь в незнакомой мне лечебнице. Но потом поняла по устройству веером расходящихся помещений, что, видимо, нахожусь на незнакомом мне корабле. Я подумала: «Что если это искомый корабль пришельцев»? Однако это предположение показалось мне абсурдным. Так я обошла несколько помещений, пока не нашла каюту, а в ней на кушетке свою одежду. Когда я одевалась, то услышала ваши голоса и с надеждой побежала к вам навстречу. А вы, - обиженно добавила Мадлен, готовая тут же расплакаться, - встретили меня с упреками вместо того, чтобы обрадоваться тому, что я нашлась.
      - Какие вы нехорошие, - вынесла неутешительный приговор Ирен и Миле Лара.
      - И все же откуда ты знаешь, что мы искали тебя, ведь ты, Мадлен, только недавно проснулась? – не унималась в своей подозрительности Ирен.
      - Ирен, хватит корчить из себя дознавателя, - подвела черту нашей подозрительности Мила.     
      Я про себя подумал, какая идиллия счастливого возвращения к жизни нашей «горячо любимой» подруги. Я искренне был рад снова увидеть и «пощупать» Мадлен. Какая она настоящая. Но червь сомнения подтачивал мою радость обретения потерянной подруги. Мадлен появилась из яйца пришельцев. Настоящая ли это Мадлен или ее клон? Если она клон настоящей Мадлен, то это уже третья Мадлен или Мадлен 2. Мадлен на Гее и две Мадлен на корабле пришельцев. Положительно корабль пришельцев не равнодушен к этой особе. Не «замкнуло» ли его на ней, не влюблен ли он в Мадлен. Я поймал себя на мысли, что стал думать о корабле пришельцев как о живом существе. Развивая свою мысль, я вспомнил свое предположение относительно корабля как символа бессознательного астронавтов, в частности моего бессознательного, и решил, что оно может быть моим alter ego. Может быть, не-я есть другое я? Или, еще вернее, не-я есть другое всех я, а потому оно другое я?
      Это не то не-я, которое противостоит я, а то не-я, в котором пребывает я как сознание самого себя. Оно уже не просто бессознательное не-я, нет, оно сверхсознательное как то не-я, которое осознало себя единством сознания я и бессознательного не-я. Сверх-я или сверхсознательное  - это не сознание самого себя, не экзистенция как трансценденталия, предел стремления к самому себе здесь и теперь в условиях ничто как никто и никогда как прошлого, которого уже нет, и будущего, которого еще нет, а сознание  трансцендентной основы как связи или сети сингулярных экзистенций (существ-идей), как ансамбля или подвижной констелляции. Эта подвижная констелляция или ансамбль собирается на время творческого задания, решения насущной проблемы, например, не просто существования, но  интенсивной жизни. И тогда экзистенциальные сингулярии становятся имманентными партикуляриями (частями) единого целого, управляемого по сценарию (логике)  постановщиком-дирижером. Вот этого дирижера люди и называли в прошлом богом. Характерные герои были всемирно-историческими личностями, а все остальные составляли хор. В этом смысле бог для верующих людей был другом (alter ego) всех других я. Как дирижер ансамбля бог был сотрудником всех членов ансамбля. Но он не был самим коллективом. Он сам был членом коллектива. Но таким членом, который его заводил и разводил, связывал и развязывал. Он был не самой этой связью как сверхсознательным я коллективного сознательного мы, но его репрезентантом как проявителем (рефлектором) в плане сознания двух противоположных инстанций бессознательного и сознательного. Именно в слаженной работе всех частей единого целого появлялась гармония или та связь, которая  была сверхсознательным я. Ее нельзя свести к сознанию. Она появляется  только тогда, когда музыка как символ единения различного, вплоть до противоположного, балансирует между сливанием и разливанием, слиянием и разделением. Агентом баланса здесь выступает бог как демиург-канатаходец, держащий равновесие между  безднами бессознательного низа спонтанности и сверхсознательного верха совершенства в плоскости шири сознаний. В плоскости сознаний безумно трудно держать линию гармонии, ведь она является границей между хаосом и космосом.
      Сверхсознательное я имеет место и время в мире сознания многих я не всегда, а иногда, когда через друга других я или бога они договариваются друг с другом. Вот когда они спеваются, но не спиваются, тогда их посещает гармония и они счастливы, конечно, на краткое время. Ведь эта счастливая гармония не появляется сама собой, а долго и кропотливо готовится. 
      Связь всего со всем или гармонию и можно назвать сверхсознательным я. Можно ее односложно назвать духом как инстанцией, состоящей не из материи, как объективной реальности, и не сознания, как субъективной реальности, а из разума, как меры единения объективной и субъективной реальности. Нарушение этой меры единения приводит к опустошению. Однако это опустошение никогда не может быть полным, иначе все буквально пропадет. Поэтому можно сказать, что пустота или ничто есть обратная сторона духа.
      В ходе моего размышления, которое привело