ИСПОВЕДЬ СЫНА ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА

действительного исполнения? 
      - Если понимать стиль мышления или, проще говоря, метод мысли как путь ее к истине или от нее при условии заблуждения, то от него зависит ход и результаты мышления. Причем само это мышление осуществляется не в нем самом, а в сознании мыслящего, каким-либо образом переживающего объективное содержание такого сознания, получающее субъективную форму своего существования, а потому живущее по законам жизни субъекта в конкретном обществе конкретной эпохи, а потому испытывающее все превратности того объективного духа, который ей соответствует. При этом нельзя забывать как о конкретном состоянии духа субъекта, так и уровне его включенности в ритм функционирования абсолютного духа. Часто можно наблюдать аритмию функционирования субъективного духа отдельно взятого индивида в его связи с ритмом дыхания абсолютного духа, их рассинхронизацию как неспособность такого индивида отвечать норме функционирования той формы абсолютного духа, на включенность в порядок действия которой он претендует. Так человек, желающий философствовать, может задержаться на религиозной стадии развития абсолютного духа и быть не в состоянии соответствовать философской форме абсолютно духовной активности.
      - Похвально, что наш ученый докладчик владеет философским языком, вот только может ли он быть достаточно понятен ему самому, ведь этот язык формировался в эпохи ему предшествовавшие. И если придерживаться позиции господина Львова, то может получиться, что использование такого философского языка встретит затруднение в новой исторической эпохе, как наша, где окажутся невостребованными его возможности или, наоборот, они окажутся недостаточными для адекватного понимания предмета размышления.
      - Смею вас заверить, господин Лапшин, моя позиция не является позицией абсолютного релятивизма в мышлении и поэтому ваши сомнения безосновательны. Исторической обусловленности или даже редукции подлежат окрестные поля расположения понятий, а не их корневые смыслы.
      - Ну-ну, поглядим-поглядим, милейший господин Львов. У кого еще есть вопросы к докладчику
      - С вашего любезного разрешения, позвольте сделать небольшое замечание, - подал свой голос профессор Введенский, - не разрешат ли себе господа спорщики выражаться как можно понятнее. Не то у меня создается такое впечатление, что они пустились в схоластические споры.
      - Нет, отчего же. Нам, девушкам вполне понятно. Можно такой вопрос: Если взять, например, меня, то могу ли я понять Будду, не разбираясь в тонкостях его манеры мышления? Как вы думаете, Петр Владимирович?
      - Елена Ивановна, конечно, можете и сами об этом знаете. Но вы можете понять Будду только в том смысле, в каком он дает вам понять себя. Иное может скрыться от вашего внимания. Например, то, почему именно так он дает вам понять себя, при условии, что он с вами, как с читателем или слушателем слушателей и т.п., честен. Вот это понимание, которое скрывается, становится доступным при выходе на время мышления, которое застывает и не подвержено исторической случайности преходящего. Пребывая в вечности мышления или размышляя с точки зрения вечности, мы становимся конгениальными Будде, его современниками, и способны его понять, как понимаем себя, если понимаем, углубляясь в себя.
      - Но тогда, Петр Владимирович, мы получим не оригинального Будду, а будду, похожего на нас. Но нас и так хватает. Зачем же нам размножаться без меры?
      - Я говорю о понимании, а не о повторении, если есть мышление, есть сознание, то не может не быть понимания. Понимание же есть совпадение смыслов, их уравнение. Причем тогда мы становимся не куклами-медиумами, а живыми мыслителями. Вот медиумы действительно дублируют своих хозяев, не понимая их.
      - Как же поэты, которым кажется или представляется, что они вдохновлены музой, и они не ведают того, как у них получаются стихи? Или пророки, ведомые Святым Духом и не говорящие ничего от себя лично, в качестве голоса Бога? Или святые, освященные тем же Святым Духом в своем пути к райской жизни? Все они, по-твоему, Петя, лишь дублируют своих хозяев, не понимая их?
      - Лена, Петя говорит о философах, которым не положено по понятию самой философии поступать неосознанно, а если так не получается, то выступать уже не в качестве мыслителей, но лишь вестников благой воли Божией.
      - Действительно, Елена Ивановна, не права ли Мария Алексеевна в том, что философы не могут руководствоваться другим, не чужим, но все же иным помышлением, нежели им внушают высшие силы, если хотят быть философами?
      - Я думаю, что одно другому не мешает. Даже скажу больше, мысли, которые философам приходят в голову, приходят им на ум из высших сфер, а не рождаются в их настоянном на грубых чувствах этого мира сознании под действием продуктивной способности воображения, как представлялось вашему патрону Канту.
      - Елена Ивановна, это смелое заявление. Что вы хотите сказать, когда говорите о том, что мысли приходят человеку на ум  из высших сфер? Они прямо приходят или подвергаются обусловливанию общими априорными суждениями? Далее, понятное дело у человека есть наитие, наконец, интуиция, в частности мистическая, на которую вы намекаете, но неужели у него нет воображения? И потом, почему вы так уверены в том, что интуиция не является плодом человеческого воображения? – отреагировал Введенский.
      - Я хочу только сказать, что есть в мире тайны, которые не снились нашим философам, что мир наших обычных чувств не единственный и что есть другие миры, в которых не работают ваши априорные суждения и где необходимо полагаться на то, что вы, Александр Иванович, назвали мистической интуицией. Сообщаться с этими мирами мы можем из этого мира, но только не под действием своих собственных мыслимых потуг или художественного вымысливания, а под внушением немыслимых духовных сил, всегда и всюду пронизывающих вселенскую материю. Иметь с ними дело мы можем в медиумическом состоянии сознания, ибо сознание Бога беспредельно превосходит наше самосознание, его объемля. Находясь в таком состоянии сознания, мы автоматически и непосредственно сообщаемся с высшими силами мира, которые лично воспринимаем в качестве Бога-Лица Иисуса Христа.
      - Да, Елена Ивановна, у меня нет слов. У нашего докладчика есть, что сказать на откровение новоявленного пророка? – всплеснув руками, с улыбкой заметил Введенский.
      - Я, собственно, затрудняюсь внятно ответить на такой мистический пассаж Елены Ивановны. Могу только еще раз повторить, что мышление не находится во власти наших чувств, если пребывает на разумной ступени. Но пребываем ли мы с вами на этой ступени так, что уже не путаемся в неизбежных противоречиях мысли, судящей так о Боге и нашей душе, что как если бы они были предметами нашего опыта, вроде обычных или необычных вещей. Возможно, есть тот уровень развития разума, на котором не встретишь уже антиномий, ибо разум преодолел свои иллюзии. Я уже не говорю о том, что на уровне духа и появляется то, о чем говорит Елена Петровна, но как его отличить от того, что обычно мы называем внушением и заблуждением нашего чувственного и даже обостренно чувственного опыта. И здесь важен вопрос относительно того, что является границей между чувственным и сверхчувственным отношением к действительности. Мыслители полагают разум, а вот мистики, за которыми следует Елена Ивановна, сверхъестественное чувство, которое мы, философы, называем интуицией. 
      - Господин Львов увлекся. Он еще ученик философов, а не сам философ. Но и он прав, как, разумеется, прав его учитель, Александр Иванович Введенский.
      - Иван Иванович, ну, вы даете. Как это человек, который мыслит, не является философом? Петр Владимирович является философом, несмотря на то, что еще студент (но этот недостаток легко исправляется временем), как и вы тоже, так и я, ваш покорный слуга. И наши гости, Елена Ивановна и Мария Алексеевна, тоже философы, только не в штанах, а в юбках. Вот только Елена Ивановна еще до конца не определилась кто она: философский мистик или мистический философ. Давайте ее попросим выступить с докладом на тему «Философская мистика и мистическая философия» на следующем заседании нашего Философского Общества. Как вы, Елена Ивановна, согласны?
      - Согласно, спасибо за предложение, Александр Иванович. Я обязательно им воспользуюсь.
      - Да-да, только переубедить нас будет сложно. Но попробуйте, может, получится.
      На этом заседание, в общем-то, закончилось. Мы выходили с него с легким сердцем, обрадованные тем, что моим спутницам оказали радушный прием, и все благодаря великодушному характеру Александра Ивановича. Правда, меня доставал Лапшин, но мне к этому не привыкать. Я был благодарен Маше за ее своевременную поддержку, что выразил тайным пожатием ее нежной руки. Она ответила мне тем же, и мы переглянулись как заговорщики. Лена была под впечатлением от спора со всеми и доказывала мне свою правоту.
      Когда мы вышли на улицу, то нас встретил морозный, но солнечный декабрьский субботний день. Мы решили пойти погулять по недавно занесенному снегом Васильевскому острову. Снег подтаял, так что стало немного скользко, и дамам пришлось опираться при ходьбе на мои руки. Я чувствовал себя на вершине блаженства после хорошей умной беседы и настоящего волнительного присутствия двух нежных созданий, влекущих меня по мостовым и набережным нашей столицы навстречу светлому будущему. Вечером мы решили встретиться для того, чтобы пойти в Мариинский театр на балет «Раймонда» Александра Глазунова в постановке Мариуса Петипа. Маша мечтательно сказала, что хотела бы посетить Москву. Там в конце декабря состоится премьера оперы Николая Римского-Корсакова «Боярыня Вера Шелога». Партию Веры исполнит несравненная Софья Гладкая.
      - Петя, вы будете нашим верным спутником в Москву? Мы так хотим, накануне Нового года попасть в Москву. И там отметим Новый Год у моей тетушки в имении под Москвой. А на Рождество вернемся домой в Петербург.
      - Я сам хотел предложить вам вояж в Москву для похода в оперу. Хорошо, что Лена подсказала провести Новый Год в Москве. Мы остановимся у меня на Никольской. Papa и maman за границей в Бухаресте. Как вы знаете, моя мама уехала к отцу в Румынию. Но он пишет, что скоро уйдет с дипломатической службы. Поэтому нам никто не помешает встретить Новый Год в Москве. Знаете что, чтобы вам было не скучно со мной в Москве, то я попрошу своего приятеля Колю Рериха поехать вместе с нами. Вы его не знаете?
      - Лена, я знаю его. Он очень интересный человек и хороший художник. Кстати, он так же, как и мы, посещает историко-филологический факультет. Ты случайно не встречала его?
      - Да, Маша, он был вместе с нами на лекции Введенского, - сидел на два ряда ниже. Лена, ты его не видела?
      - Как я могла видеть вашего Колю, если я не знаю его? Я вижу, что вам по сердцу роль свах. Вы, что решили выдать меня замуж? Мне еще рано об этом думать.
      - Так ты не хочешь, чтобы Коля поехал с нами?
      - Петя. Ты хочешь меня рассердить? Я не против Коли, Васи, Миши и прочих ухажеров, которых вы мне уже сосватали. Вот и