определила, что мне уже можно говорить тебе «ты»?
- Во-первых, мне так удобнее разговаривать с тобой. Во-вторых, ты уже преодолел в себе состояние рабской наглости. И, в-третьих, после моего воплощения тебе так будет легче жить со мной.
- В кого ты воплотишься Хена?
- Теперь это зависит и от тебя тоже. Ты бы хотел, чтобы я появилась в лице Марии или Елены, или у тебя еще кто-то есть?
- Я так понимаю, что ты, Хена, выбрала Марию, ибо она уже похожа на царицу Хатшепсут.
- Ты этого хочешь?
- Да, хочу.
- Ты хорошо подумал?
- Можно передумать?
- Можно. Но только тогда придется убить того, в кого я воплотилась. Ты к этому готов?
- Конечно, нет. Давай, я угадаю?
- Попробуй.
- Ты сейчас еще кукла без лица и поэтому можешь пойти в комнату к Маше и в нее воплотиться?
- Нет, не все так просто, как тебе кажется. У вас у людей довольно суетливая фантазия.
- Не только фантазия. Например, логичнее было бы предположить, что ты гостья из будущего или существо из другого мира, с другой звезды, чем Солнце. Например, ты прилетела с Сириуса на лодке Ра. Сейчас бы сказали: на космическом корабле. Вспомни, хотя бы Жюль Верна с его «путешествием на Луну и обратно». Ведь одно другому не мешает.
- Какой ты, Ваня, фантазер. Вот мы с тобой только ночь коротаем, а сколько ты узнал нового? Но мне уже пора.
- Хена, подожди. Но если ты вселишься в Машу, как же ее душа? Она исчезнет?
- Нет, я и есть Маша, я родилась ею. Но сама об этом еще не знаю, ты узнал об этом раньше меня самой. И теперь ты, Петя, хочешь ты или не хочешь, за меня отвечаешь. Ты можешь меня даже убить тем, что передумаешь в кого мне вселиться.
- Но если я скажу, что хочу тебя видеть в Елене, то как ты будешь в ней существовать?
- Вот так, как ты говоришь, - как посторонний дух в урожденной душе Елены. Ты этого хочешь?
- Нет, я этого не хочу.
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Неужели от простого смертного зависит судьба не только людей, но и богинь? Ты мне чего-то не договариваешь.
- Разумеется, а ты хотел бы, чтобы я полностью открылась тебе. Такого не бывает. И тебе не все можно открыть. Ко многому ты не готов. Но натворить беду ты можешь. Наш разговор тому свидетельство. И поэтому нам необходимо принять возможные меры по нейтрализации твоего вмешательства. Насколько это будет безболезненно и для тебя, и для других, покажет время. А, теперь я покидаю тебя.
- Ты ко мне вернешься? Я буду ждать тебя.
- Да, я вернусь. Если в этом будет необходимость. В последний раз спрашиваю тебя: ты решил, кого выбрал?
- Машу.
- Прощай.
С этими словами «мумия» Хены исчезла в том смысле, что я перестал ее различать в предрассветном сумраке затемненной комнаты. Я прилег на кровать, и меня сразу охватила налетевшая неведомо откуда слабость и заснул.
Проснулся я, когда уже было светло от выпавшего снега. В комнате было прохладно из-за потухшего еще ночью камина. Я подошел к окну и резко его открыл. Мне прямо в лицо ударил крепкий мороз так, что кожа на лице и руках сразу съежилась. Но мне было хорошо и весело, потому что стояло прекрасное зимнее утро накануне Нового Года. Я выспался. Но главное, я теперь наверняка знал, что моей спутницей по жизни будет Маша. И все у нас будет хорошо, если я сам это не испорчу. Полной уверенности в себе у меня не было. Но и горевать у меня еще не было причины. Я закрыл окно и позвонил своему слуге, чтобы он помог мне привести себя в порядок и явиться к моим гостьям во всеоружии.
Мы встретились за столом в столовой, куда нам подали завтрак. У всех на лицах играли улыбки. Маша вела себя так, как будто мы не ссорились, а Лена говорила о том, что Коля оказывается неплохой художник. Мы весело переглянулись с Машей так, чтобы Лена этого не заметила. Но она заметила, как мы обменялись взглядами, кивнула головой, облокотившись грудью на стол, и подмигнула нам.
- Кыш, вот негодники, вздумали надо мною потешаться. Это еще ни о чем не говорит.
- О чем именно?
- Ни о чем. Кстати, я вспомнила эту самую Хатшепсут. Помнишь, Маша, мы читали про единственного фараона-женщину прошлым летом на даче? Так это она и есть.
- Да-да, смутно припоминаю. Я еще замечталась о том, вот бы мне стать таким фараоном-царицей. Хатшепсут, так, кажется?
- Да, Маша. А ты не помнишь, как она выглядела?
- В книге, которую мы читали, не было ее изображения, - вспомнила Маша, а потом обратилась ко мне с вопросом. - Ты вчера мне сказал, что я на нее похожа?
- Да, Маша, ты действительно похожа на нее.
- Как я этого не заметила? – удивилась Лена.
- Получается, я родственница египетской царицы?
- Да, ты не просто ее родственница, а одно и то же лицо. Ты и есть египетская царица Хатшепсут.
- Петя, ты хочешь, чтобы я обиделась? Это такая шутка?
- Нет, ты действительно царица Верхнего и Нижнего Египта, - ответил я серьезно.
- Петя, как тебя понять, ты часом не перегрелся у камина? – спросила меня участливо Лена.
- Нет, Мария Алексеевна Волконская есть Мааткара Хатшепсут Хенметамон, супруга Бога Атона.
- Кто тогда я? - спросила меня Лена.
- Ты Елена Ивановна Шапошникова.
- Хорошо, что ты не совсем еще лишился рассудка.
- Петя, что с тобой случилось, - спросила меня ласково Маша.
- Ничего. Просто я до сих пор не могу отойти от твоего сходства с Хатшепсут.
- Хорошо, пусть я буду Хатшепсут, женой бога Амона.
- Да, Петя, ты сам понял, что сказал: теперь Маша будет женой не…, а Амона. Египетская царица умерла более трех тысяч лет назад. Ау, посмотри на меня.
- Да, я в своем уме. Она то умерла, а вот богиня, жена Амона жива вечно.
- Это невероятно?
- Не знаю, но ты полагаешься только на внешнее сходство. А как же быть с внутренним духовным содержанием? Этому содержанию египетской царицы соответствует характер Маши?
- Важно, что характер Маши соответствует духу Хены..гм.
- Петя, Хена - это кто? – спросила строго Маша.
- Это просто… я оговорился.
- Договаривай до конца, раз начал. Или с тебя взяли слово не называть того, кого зовут Хеной, а ты проговорился?
- Маша, прости, я не хотел.
- Петя, чего ты не хотел? У тебя есть секреты от меня? Кто такая Хена? Ты что нашел в Москве еще одну, такую же дурочку, как и я, и нам вместе пудришь мозги?
- Маша, ты не то подумала. Ладно, скажу. Хена – это ты, которая знает, что она не только Маша, но и Хена. Маша есть ее воплощение, не догадывающееся о своем духовном происхождении.
- И это говорит философ, который поднял меня на смех, когда я пробовала заговорить о переселении душ, - заметила Лена.
- Я говорю не о переселении душ, а о воплощении духа в человеческое тело во второй раз как осознание телесной душой своей духовной сущности и разумной природы.
- Странное дело, Петя, ты знаешь, кто я такая, тогда как я этого не знаю. Ты что мой родитель или духовный покровитель?
- Этого я не могу сказать.
- Почему ты не можешь сказать? Потому что не можешь, не хочешь или связан словом?
- Я не могу сказать, потому что сказанное мною может навредить тебе. Доверься мне, Маша. Лена, неужели ты поступила бы иначе, оказавшись на моем месте?
- Петя, я не на твоем месте и я не знаю того, что ты умалчиваешь. Но если допустить, что тебе явилась Хена и сказала, что случится с Машей, то я не стала бы вообще заводить об этом разговор. Поэтому если ты начал, то договаривай.
Только теперь я понял всю серьезность того, виновником чего я стал. Ни Маша, ни Лена не были готовы к тому, чтобы принять то, что произошло. Поэтому я решил все обратить в шутку, но так, чтобы наш разговор не пропал даром, а заронил в душу Маши идею ее преображения.
- Ладно, мои дорогие девочки. Признаюсь, что я под впечатлением вчерашних непростых событий засиделся до утра за письменным столом, сочиняя спиритический рассказ о мумии древней царицы, действующими лицами которого стали мы с вами. И вот сейчас решил опробовать на вас его пересказ. Как видно плохой из меня рассказчик, если вы не поверили мне.
- Ой, Петя, что-то ты темнишь, - не поверила мне Лена.
- Лена, пускай Петя, забавляется, мне даже стало интересно, - сказала Маша, облегчив мое положение.
На этом мы закончили разговор за продолжительным завтраком. Через некоторое время приехал Коля и привез не только портрет Лены, но и свою незаконченную картину, назвав ее «Заморские купцы».
Нас особенно потрясло это произведение, которое Николай Рерих, дописал позже. В картине чувствовалось дыхание нового духа времени, проявившегося в свежей манере живописания, вольно следующего не столько религиозному иконописному канону, сколько мифологическому сказочному изводу. Портрет же Елены Шапошниковой верно передавал ее душевное стремление касаться миров иных.
Маша попросила меня уделить ей время, и мы оставили Колю с Леной, обсуждавшей с ним его работы.
Когда мы остались одни, зайдя в библиотеку, то Маша меня попросила показать ей изображения Хатшепсут. Я открыл перед ней известный том истории Древнего Египта на нужной странице. Она стала внимательно рассматривать изображения царицы и пояснения к ним вместе с ее биографией. Внезапно она посмотрела на меня и заговорила.
- Петя, как тебе кажется, я способна заниматься философией?
- Конечно, Маша. Ты умный человек и склонный к размышлению. Именно такие люди становятся философами. И не важно, кто они, женщины или мужчины.
- Какой ты Петя, прогрессивный.
- Я тебе так понял, Маша, что ты сомневаешься в том, что я говорю правду? А я действительно так думаю. Но думаю я так в принципе, понимая, что наличной действительности еще далеко до истины. Как правило, женщины ограничены своим уделом рожать детей и вести семейное хозяйство. И только немногие могут позволить себе заниматься чем-то иным, чем уготовано им природой и обществом. Готова ли ты Маша к такой жизни, чтобы быть одновременно женщиной, матерью и философом?
- Готова.
- Тогда в чем проблема? Я не домостроевец, поэтому полностью поддерживаю тебя в твоем стремлении к познанию истины.
- В чем тогда заключается истина в отношении меня?
- В том, чтобы принять то, что уже случилось или случится скоро.
- Хорошо. Я так понимаю, ты намекаешь на то, что имел встречу с той, кого ты назвал Хеной, а она есть мое собственное недовоплощение, точнее, ты беседовал с моим духом, который явился тебе не во мне, а в кукле или мумии египетской царицы? Ты серьезно полагаешь, что я могу это принять, тебе поверить?
- Да, в это трудно поверить.
- Я могу тебе поверить, ведь ты знаешь, как я отношусь к тебе. Но поверить чему? Тому, что тебе было явление чего-то, из ряда вон выходящего, но не твоей интерпретации этого явления. Однако не только у тебя бывают видения. Они посещают и Елену. Она говорила мне об этом.. Только вот меня они, почему-то, обходят стороной. Вероятно, я не так легковерна или у меня бедное воображение, или, наконец, я приземленная девушка.
- Маша, не наговаривай на себя лишнего. Ты неземная женщина, у тебя художественное воображение и философский ум, склонный к критической рефлексии. Этим объясняется твое так
