Входите вратами тесными

Феликс Оттович Лицис после окончания Московского государственного университета в 1947 году, как и его отец, поступил на службу в соответствующие органы, и достойно продолжил его дело.
  Чем конкретно занимались отец и сын Лицисы не столь важно, важно другое, когда внук Иван Феликсович в 1969 году окончил Институт международных отношений, то другого пути, кроме, как уже проторенного героическими предками, он не видел.
    Опыт родителей и знание трех языков направили Ивана Феликсовича во внешнюю разведку. Проработав в Голландии, Индонезии, Англии и США почти тринадцать лет, Иван Феликсович благополучно вернулся на родину. В Москве Иван Феликсович занялся подготовкой кадров, для весьма нового направления внешней разведки – упреждающего терроризма. С учетом потомственной вертикали опыта не занимать, а потому кадры он ковал на совесть. Причем по своей собственной методике.
    Из трех десятков претендентов, Иван Феликсович выбирал двух, максимум трех человек, причем для женщин скидок не делал. Во время полевых занятий жил с курсантами в палатках, питался из походной кухни и выполнял все нормативы, которые требовал от своих подчиненных.
    В высоких кабинетах его ведомства, глядя на личные старания Лициса, покручивали указательным пальцем у виска. Типа, посмотрим, насколько старика хватит! Но не вмешивались. Единственно, что требовали это строгую материальную и служебную отчетность.  И то,  исключительно для сравнения с другими центрами подготовки. И сравнения эти были в пользу диверсионной школы полковника Ивана Лициса.
    Да, и готовил Иван Феликсович не субтильных служащих, а самых настоящих глубоко законспирированных диверсантов, готовых в любую минуту выполнить приказ своего руководства. Особое внимание уделялось диверсиям на узловых коммуникациях: порты, вокзалы, трубопроводы, а так же устранению физических лиц, вплоть до президентов.
    По нормативам, разработанным самим же Иваном Феликсовичем, эффективное время действия агента не более восьми, максимум двенадцати лет, затем он, как потерявший форму, подлежит ротации. Оставшийся срок службы «устаревший» агент проходил в войсках спецназа. 
  Итак, к 1991 году отдел Ивана Феликсовича подошел со следующими показателями. Семь агентов в Западной Европе дослуживали последний год и подлежали замене, восемь агентов заброшенные год назад: четыре в США, два в Испании и два в Норвегии доложили о своей готовности. И еще двадцать один человек буквально перед самым путчем 1991 года отправились по своим новым адресам заменить товарищей. И того «личная армия» только что произведенного в генерал-майоры Ивана Феликсовича Лициса составляла тридцать семь, как говориться, до зубов вооруженных, обеспеченных деньгами, транспортом и средствами связи диверсантов, о которых вражеская сторона, конечно, догадывалась, но понятия не имела об их возможностях. Во всяком случае, так считали в Москве. Почему личная армия? Потому что все эти «джеймсы бонды» выполняли приказы исключительно своего куратора и учителя генерала Лициса, которому они доверяли на все сто процентов. Любая попытка связаться с агентом в обход куратора, расценивалась как провокация и могла стоить жизни нарушителю инструкции.
    Конечно, одноканальная система связи не нравилась руководству, но после массовых провалов шестидесятых и начала семидесятых, решили, что это оправдано.
    После ареста председателя КГБ Крючкова, непосредственного руководителя Ивана Феликсовича, его приемник собрал начальников служб и отделов. О совещании Иван Феликсович узнал в тренировочном лагере, довольно далеко от Москвы, а потому опоздал. Лучше бы он не приходил. Новый начальник расценил опоздание генерала Лициса, как личное неуважение к своей персоне. Ибо внешняя разведка всегда свысока посматривала на  борцов с диссидентами внутри страны.
    И через два дня генерала Лициса, приказом по комитету с понижением в должности перевели в Киев. И сколько потом не пытались объяснить новому председателю комитета и специфику работы генерала Лициса и вообще весь маразм этого приказа, тот был непреклонен: «Незаменимых у нас нет!»
    Протрезвели, когда развал Союза превратился из де-факто в де-юре.  И три с половиной десятка агентов высшей квалификации, на подготовку и оснащение которых затрачены миллионы долларов, оказались принадлежностью другого государства.
    Хотя, надо отметить, в первые месяцы неразберихи была возможность у Лициса вернуться в Москву. Были такие офицеры, которые под предлогом, того что присягают один раз, уехали в Россию. Но тут уж вспылил сам Иван Феликсович. В первый раз в жизни его видели злым и раздраженным. Эмиссары из Москвы засыпали предложениями роста по службе в случае возвращения. Но Лицис был не преклонен. Выгнали, значит разбирайтесь без меня: «Я вам что теннисный мячик, через границу кидать! Агентов держать не буду, захотят уйти к новому куратору - пусть идут!». Но таковых не оказалось.
    Чтоб отдохнуть от надоевших московских эмиссаров, Иван Феликсович укатил на полгода в загранкомандировку. Во-первых, проверить боеготовность своих подопечных, а во-вторых, каждому лично объяснить, что происходит на родине.
    Зная глубокую порядочность генерала Лициса, Москва, наконец, смирилась с потерей и перешла на дружеское сотрудничество.
    Весной 1992 года начальник киевского КГБ, срочно переименованного в СБУ,  вызвал Лициса на доверительную беседу. Догадываясь, какой огромной боевой мощью обладает команда Ивана Феликсовича, способная дестабилизировать обстановку практически в любой точке мира, не говоря о полностью не защищенной Украине, руководство хотело знать о личных планах генерала.
    Лицис предельно откровенно заявил: закончится срок службы агентов, он снимет их с боевого дежурства, передаст объекты российскому куратору, а потом и сам в отставку. На том, к огромному облегчению руководства Украины, и порешили.
    А через год после этой беседы о генерале опять вспомнили.

    Было семь часов вечера. Начальник управления отослал секретаршу и адъютантов домой. Отодвинув в сторону наскучившие документы, он зашел в комнату отдыха, и заварил чай.
    - Разрешите?
    В дверях стоял гость, которому этот чай предназначался.
    - Входи, Иван.
    - Товарищ генерал-полковник, генерал Лицис по вашему приказанию прибыл.
    - Здравствуй, присаживайся. Чай будешь?
    - Спасибо, ужинал.
  - Я не ужин предлагаю, а чай?
    - Тогда чашечку выпью.
  Начальник налил две чашки, насыпал в вазу печенье и все это поставил на журнальный столик около двух кресел. Обстановка, как правильно догадался Иван Феликсович, указывала на не формальный статус предстоящей беседы.
  - Через день в Мюнхене открывается совещание делегаций европейских государств по координации действий и противостоянию международному терроризму. Соберутся почти все представители спецслужб. Мы тоже приглашены. Едем я и ты.
  - Степан Ильич, не совсем понимаю. Мне, наоборот, надо  меньше  светиться в подобных кругах.
      - Тогда я напрямую. Американцы специально организовали это совещание, дабы лицезреть вашу особу. Они дают вам все гарантии безопасности в обмен на небольшой доверительный разговор. Информация, насколько я знаю, очень важная. Приглашение прислали через администрацию президента. Он и дал гарантию, что вы будете на этом совещании. Так что это приказ.
    - А о чем пойдет речь?
    - Все что я знаю, к вам подойдет человек по фамилии Джекобс, Ян Джекобс. Если сочтете возможным посвятить меня в это, пожалуйста, а нет, не обижусь. С годами понимаешь - не всякая информация способствует хорошему настроению. А мне скоро на пенсию.
    - То есть отчет по результатам встречи мне не готовить?
    - Никаких документов!
    - Понятно.
    - Тогда завтра в семь утра в аэропорт, я заеду за вами.

    Ян Джекобс один из самых успешных агентов ЦРУ, а так же  извечный соперник генерала Лициса. А потому Иван Феликсович по-своему готовился к встрече. Уже через сорок минут, после разговора у начальника управления, на столе генерала лежал подробный план гостиницы, в которой должна проходить конференция. А еще через три часа он отправил шифровку своему агенту с инструкциями по проведению предстоящей встречи.

      Шел третий, заключительный день конференции. Докладчики на трибуне сменяли один другого, работали отдельные комиссии и семинары. Яна Джекобса Иван Феликсович заметил в первый же день, он был председателем одной из комиссий, но сближений пока не было. Конференция проходила на высоком организационном уровне. Только один раз ложно сработала пожарная сигнализация. Видимо, кто-то слишком вольно обращался в туалете с аэрозольным озонатором воздуха, и попал на пожарный датчик. Во всяком случае, следов пожара нигде не обнаружили.
    В перерыве заседания Иван Феликсович со Степаном Ильичем зашли в бар. Доставая бумажник рассчитаться за коньяк, Лицис обнаружил в кармане записку. В записке указано время и гостиничный номер, где его будут ждать. Утвердительно кивнув на немой вопрос начальника, Иван Феликсович направился к лифтовому холлу. Поднявшись на седьмой этаж и, не обращая внимания на указательные таблички, он направился к нужному номеру.
    - Прости, Иван, не удержался от дешевого трюка. Решил вспомнить одесскую юность, - Ян радушно протянул руку своему визави.
    Лицис знал биографию оппонента, как собственную. В 1967 году семнадцатилетний Янек Кичнер с родителями эмигрировал из Одессы в Израиль. Имея исключительно фартовую воровскую удачу и никаких перспектив устроиться на нормальную работу, Ян сделал все возможное, чтобы попасть в ЦРУ, где и сделал хорошую карьеру.
    Пока мужчины разглядывали друг друга, вошел официант. На столике-каталке стояла бутылка водки и нехитрая закуска.
    - Я тоже решил отметить нашу встречу,  ты не против?
    - Моя любимая «Столичная»? С собой привез?
    Официант, открывая бутылку, неожиданно прыснул в нос Яну струю аэрозоля. Затем Иван Феликсович переоделся официантом. А тело Яна, связав в позе эмбриона,  положили  на нижнюю полку сервировочного столика и накрыли сверху большой скатертью.

    Когда Ян пришел в себя, они уже сидели на берегу небольшого водоема.
    - Иван, что это было? – удивленно спросил Джекобс.
    - Здесь нам никто не помешает, по крайней мере, никаких микрофонов, да и воздух чище.
    - А как ты меня вывез?
  - Опустил лифт специальной кнопкой в подвал, а потом на машине по обслуживанию пожарной сигнализации прямо сюда.
    - А который час?
    - Четырнадцать двадцать.
    - В пятнадцать меня будут искать.
    - Тогда не теряй времени.
  Ян встал на ноги и немного размял мышцы.
    - Ты будешь удивлен, но мне от тебя ничего не нужно, только сообщить некоторую конфиденциальную информацию и всё.
    - Другими словами, ты хочешь меня в чем-то убедить?
    - Да, мне нужно, чтоб, получив информацию, ты сделал правильный вывод.
    - И из-за этого такая канитель? Стареешь, Ян, на дешевые трюки тянет.
    - Это не дешево! Скоро поймешь, насколько это важно.
    - Короче, я внимательно слушаю.
    - В начале я озвучу тебе официальную точку зрения американского правительства, и