Мамонт в абрикосах Крымская драма

вот так все и случилось.

ДЯДЯ МИША: Что? Прям, там на могиле?
ВИКТОРИЯ: (улыбается) Волошин был жизнелюбом, думаю, не обиделся. К тому же плита на солнце нагрелась, и было очень даже уютно. Надо же, все помню до мельчайших подробностей!

ДЯДЯ МИША: И куда этот лещ стихотворный потом отшвартовался?

ВИКТОРИЯ: Все лето встречались, потом я в Одессу на учебу, а он - в Питер. Получил место замначальника отдела поэзии в одном литературном журнале.

ДЯДЯ МИША: А тебя не позвал?

ВИКТОРИЯ: Отчего же, звал. Но я как-то по-другому это представляла. А тут, чужой город, маленькая съемная квартирка, нужда. Два раза приезжала к нему, а в третий не поехала.

ДЯДЯ МИША:  А ты как думала! Семья это новый мир, он с нуля начинается. Это потом, после долгих лет труда достаток приходит. Любить и гордиться можно тем, что сам создал, а дареное не ценится.

ВИКТОРИЯ: Сейчас я понимаю, а тогда хотелось всего и сразу … . Может, резко повзрослела, стихи, литература показались детской, никому не нужной забавой. Вокруг бурлила жизнь, все кинулись зарабатывать деньги. Казалось, лови момент, а то поздно будет, … а потом увидела бизнес изнутри, всю эту грязь и мразь. С такой ностальгией вспоминала  своего Сережу, его маленькую квартирку, дешевое вино, бессмысленные стихи.

Вита распечатала письмо и пробежала его глазами.

ВИКТОРИЯ: У нас есть магазин электроники?

ДЯДЯ МИША: У почты, большой ларек, а тебе зачем?

ВИКТОРИЯ: Надо модем для интернета купить. Хочу Сереже письмо написать.

ДЯДЯ МИША: Ты халат, халат-то переодень. Ишь, как глазки заблестели.

Вита, заскочив в комнату, переоделась, взяла сумку у двери и выскочила из дома. В гостиную вошла Наташа.

НАТАША: Ты один?

ДЯДЯ МИША:  Один.

НАТАША: Что с Викторией? Как ошпаренная выскочила. Где остальные?

ДЯДЯ МИША: Разбежались по делам.

НАТАША:  Отлично, показывай, где документы лежат.

ДЯДЯ МИША: Ох, связался я с тобой! Шквал мне в задницу! … Не дай Бог девок обидишь, своими руками задушу.

НАТАША:  Папа, не морочьте голову, взялись помогать, помогайте. Я и так всю черную работу одна делаю.

ДЯДЯ МИША: Жди тут.

Михаил заходит в спальню. Наташа нервно ходит взад и вперед. Из спальни выходит Михаил. В руках у него стопка бумаг.

ДЯДЯ МИША: Это все, что было в ящике.

Наташа начинает перебирать документы. Некоторые откладывает, как нужные, какие-то обратно в стопку.

НАТАША:  Это надо и это надо, … а где сертификат собственности на их землю? И на кого она оформлена?

ДЯДЯ МИША: Если бы спросила, где камбалу поймать, а где кефаль, я бы ответил…

НАТАША:  А точно, земля была приватизирована?

ДЯДЯ МИША: Я дал доверенность Оксане. Она оба участка оформляла.

НАТАША:  На кого? Ты ходил в исполком, документы подписывал?

ДЯДЯ МИША: Что-то подписывал, но она боялась, чтоб по пьянке я чего не потерял, вот у себя и хранила.

НАТАША:  Ах, вот, твои документы на месте, а где документы сестры … нет главного документа!

ДЯДЯ МИША: Короче, взяла чего надо, остальное я на место. Ты у Жорки спроси, где остальное.

НАТАША:  Он сказал все в доме, у него, кроме справки о смерти жены ничего нет.

ДЯДЯ МИША:  Значит, уплыла бумажка. Кто-то ей жабры приклеил.

НАТАША:  Это Вика, точно! Она самая ушлая и грамотная. К тому же она первая приехала. Я же простила тебя открыть дом до их приезда!

ДЯДЯ МИША: Как? Как я железную дверь открою? Нашла Гарри Потера. Лучше б у Жорки ключ взяла.

НАТАША:  Давно б взяла, так он потерял.  От почтового ящика ключ есть, а от дома потерял. С ума сойдешь от бестолковщины!!!

ДЯДЯ МИША: Короче, я документы несу  на место, а ты ищи дальше.

Дядя Миша уносит бумаги обратно. Наташа звонит со  своего мобильного.

НАТАША:  Алло, да, я. Возникла непредвиденная задержка, думаю на пару дней, не больше. Хорошо, … я поняла, не ори! Это не Европа, здесь случается что угодно.  (отключает телефон и смотрит на его экран) У-у, краб плешивый! Как ты меня достал!

Выходит дядя Миша.

ДЯДЯ МИША: Что случилось?

НАТАША:  Ничего. Придется по своим неофициальным каналам  проверять.

ДЯДЯ МИША: А кто звонил?

НАТАША: (раздраженно) Никто!

ДЯДЯ МИША: Перестань на отца орать!

НАТАША: Извини, сорвалось. Просто черная полоса какая-то! Месяц назад покупателя обокрали, лох пресноводный! Я три месяца сделку готовила, и осталась без комиссионных. Неделю назад во время сделки у нотариуса кровь носом пошла, все документы залил, шпрот очкастый, и опять сделка сорвалась. Тут, еле всех уговорила, собрала в кучу, даже доверенность у Георгия и тебя взяла, чтоб исключить всякую случайность, так документы на землю исчезли! … Ну, не медуза вам на воротник! А? Как, проклял кто.

ДЯДЯ МИША: (тихо, улыбаясь)  Даже я так ругаться не умею.





Действие второе.

Та же комната. Три дня спустя. Виктория в домашнем халате сидит перед компьютером. Шум подъезжающей машины. Она смотрит на часы, открывает дверь и смотрит, кто приехал. В дверь входит довольная и улыбающаяся Александра. Слышно шум отъезжающей машины.

ВИКТОРИЯ:  Лихой у тебя подполковник! Забрал на катере, привез на лимузине. Неужели так любит? Или пыль пускает?

АЛЕКСАНДРА: Во-первых: капитан второго ранга, а не подполковник. А во-вторых, любовь и лимузин не взаимно исклюю-ча- е-е-мые вещи.

ВИКТОРИЯ: Боже, как от тебя вином разит!

АЛЕКСАНДРА: Шампанским! А ты? Целый день просидела перед своей железкой?

ВИКТОРИЯ: Начальничек, гад, и тут достал, работу подкинул. У него, видите ли, выгодный заказ.

АЛЕКСАНДРА: Он прав, о работе забывать нельзя. Я тоже, в гостинице встретила старого знакомого. Привез из Мексики большую партию трикотажа. Фартовый у меня женишок, и отдыхать и работать с ним одно удовольствие.

ВИКТОРИЯ: Он старше на четырнадцать лет!? У мужика с такой разницей год за два идет.

АЛЕКСАНДРА: А это его проблемы. Я ему не навязываюсь.

ВИКТОРИЯ:  Ты хоть любишь его?

АЛЕКСАНДРА: Знать бы еще, что такое любовь.

Александра ставит цветы в вазу и присаживается на диван.

ВИКТОРИЯ: Два раза была замужем, в третий собираешься, а про любовь даже не слышала?

АЛЕКСАНДРА : Нет, ну, интуитивно догадываюсь. Скорей всего по-настоящему было с первым, с Рустамом. Я и ребенка родила не задумываясь. Вы всё татарин, татарин! Да, мужик он настоящий. Помню, заболел наш Егорка. Так он днем шаурмой торговал, а ночью с ребенком сидел, давая мне отдохнуть. Где найдешь такого русского, чтоб двое суток на ногах, лишь бы жена отдохнула? Все они на одно лицо: сунул, вынул, стакан в рот и на боковую.

ВИКТОРИЯ: И среди русских разные бывают, и среди татар. Дело не в национальности.

АЛЕКСАНДРА: Может и так. (Александра задумалась) То, что ты называешь любовью, скорей всего было с Рустамом. Первые годы, мы, как ниточка с иголочкой, но и ругались, не без того. Помню, разозлюсь на него, жуть как, а подойдет, обнимет и … куда вся злость девается?

ВИКТОРИЯ:  Чего ж расстались?

АЛЕКСАНДРА: Молодые, глупые, все доказать чего-то хотели, да, и чувства притупились. Глаза по сторонам смотреть стали. Короче по-дурацки все получилось. А за мичмана я от скуки вышла.

ВИКТОРИЯ: Ой, ли?

АЛЕКСАНДРА: Ну, и с деньгами было туго. Но детей я от него не хотела. Сколько он не приставал, я наотрез, потому и расстались.

ВИКТОРИЯ: Ты ж говорила, из-за торговли?

АЛЕКСАНДРА: Есть повод, а есть причина. Я так и говорила ему: «Какой из тебя отец? Ты с утра до ночи на службе». Но даже не это главное. Какой-то он гладкий, обтекаемый, расчетливый, и все время от тебя на еле заметной страховочной дистанции. Ну, не Рустам, короче.

ВИКТОРИЯ: Значит, до сих пор Рустама любишь?
 
АЛЕКСАНДРА: Не знаю, до сих пор, не до сих пор. Но то, что это лучшие дни в моей жизни - точно.

ВИКТОРИЯ: А капитан второго ранга?

АЛЕКСАНДРА :(улыбаясь) Это мужчина-праздник. Кто  перед такими ухаживаниями устоит! Погоди! А что ты про любовь мне наяриваешь? Уж не влюбилась ли сама? А ну, колись, сестрица! (Виктория заулыбалась). Точно, точно, вон глаза, как лампочки засветились.

ВИКТОРИЯ: Получила весточку из прошлого. Не знаю, как быть.

АЛЕКСАНДРА: Кто он?

ВИКТОРИЯ: Ты его не знаешь, мы познакомились на семинаре молодых поэтов. Потом, он уехал в Питер, а я «в другую сторону». Сейчас он в Симферополе редактор местной газеты.

АЛЕКСАНДРА: Женат?

ВИКТОРИЯ: Нет. Пишет, что жил с кем-то в гражданском браке, но из Питера она уезжать не захотела, так что живет один.

АЛЕКСАНДРА: Так съезди к нему. Может это судьба?

ВИКТОРИЯ: (Возмущенно) Что значит съезди? Я что, собачонка, по свистку бегать?

АЛЕКСАНДРА: Ох, какие мы гордые! … Не уж-то, не интересно с юностью встретиться?

ВИКТОРИЯ: О достоинстве и тебе забывать не советую. Но … дело не только в этом. Мы уже другие, да и что у нас общего, кроме воспоминаний? Наверняка он стареющий, животеющий чиновник, а я помню романтического творческого парня, который мог всю ночь читать стихи. Да и я не девочка-колокольчик, которую он помнит.

АЛЕКСАНДРА: Погоди, погоди! А помнишь, ты сама сказала: «попав в этот дом, мы опять стали прежними». То есть, ты старшая, я младшая и все вернулось, помнишь?

ВИКТОРИЯ: Да?

АЛЕКСАНДРА: Так, может, оказавшись рядом, вы вновь станете теми, кем были раньше друг для друга? Никто под венец вас не гонит, дарите друг другу радость романтических встреч. Насколько поняла у тебя большой дефицит этого товара.

ВИКТОРИЯ: (растеряно) Я об этом не думала. … Очень может быть. … Помню, приехали на выходные в Коктебель. Два дня, как в раю. Утром просыпаешься – ласки, поцелуи, потом кофе. Голова пуста-а-ая, ни о чем не думаешь. После кофе в море или бассейн, потом завтрак. Я даже не думала что одеть, в чем выйти. Что глаза видели, то и накинула. Захотели на экскурсию, а нет, то на прогулку или пляж. Увидели мороженое или чебурек – купили. Что он скажет, то и делаем, мне все равно, лишь бы вместе. А сколько он знает! Постоянно или стихи читает или о самих писателях и поэтах рассказывает. А какие комплименты изысканные! «Улыбка глаз твоих бездонных затмила солнце и луну». Сейчас и слов таких не знают. Вечером танцы, вино, ну, полный расслабон, как в нирване! …  Хоть бы на часок туда вернуться.

АЛЕКСАНДРА: Да-а! Аж, завидно! … Ты, если уедешь, оставь его телефончик?

ВИКТОРИЯ: Ага! Сейчас! Нашла бюро добрых услуг.

АЛЕКСАНДРА: Понятно. Тогда открывай свою электронную балалайку и пиши, чтоб приезжал друг сердечный. Где вы с ним встречались?

ВИКТОРИЯ: В Коктебеле.

АЛЕКСАНДРА:  Ну, тут езды всего ничего. .. Кстати, ты заешь, что Наталья дочь дяди Миши?

ВИКТОРИЯ: Да. Я тут в саду возилась, и Зинаида Павловна пришла, мы немного посплетничали. Мне все покоя не давало, кого Наташа напоминает.  Бригада торпедных катеров, где дядя Миша служил, была расквартирована в Ейске. Вот там местная клуша и прижила от него девочку. Он и не знал, пока дочь не приехала. Мать ее умерла, она дом продала, и к отцу. И специально без предупреждения, и мосты сожгла, чтоб домой не отправили. С дядей Мишей, естественно, культурный шок.
 
АЛЕКСАНДРА: Сколько он был в запое?

ВИКТОРИЯ: Не долго, три дня. Как всегда, все легло на плечи Зинаиды Павловны, но потом как-то улеглось. Дядя Миша устроил дочь к папе работу, а там она быстро во всем сориентировалась.

АЛЕКСАНДРА: Типичная акула. Своего не упустит. А как папе с ней живется?

ВИКТОРИЯ: Я говорила с ним. Он как всегда: «все хорошо, все нормально». Может,