должно разуметь нам по мнению этих негоднейших софистов Пандоры? Глубину ли, ими выдуманную, или Мать их или Единородного? Того ли, кого измыслили маркиониты или другие (еретики), — что он не Бог, это и показал уже подробно, — или что истинно, Творца неба и земли, Которого и пророки проповедовали, и Христос исповедует Своим Отцом и Закон возвещает, говоря: “Слушай, Израиль: Господь Бог твой Един есть” (Втор.6:46-47).» (Против ересей, кн. 4; гл 2;2)
10. Святой подвижник с сарказмом обстоятельно разоблачает также еретические учения Татиана, энкратитов и других гностических сект, в особенности, варвелиотов, офитов, которые «...говорят чудовищное именно, что в силе Глубины существует некоторый первый свет, блаженный, нетленный и безграничный; Он есть Отец всех вещей и назван Первым Человеком. Из него происшедшую мысль называют Его Сыном, и вот, говорят, – Сын человеческий, второй человек. Ниже их есть Св. Дух, и ниже высшего Духа отдельные стихии».
11. Учение каинитов, имеющее некоторое присутствие и в наше время, Святой Ириней подвергает детальному разоблачению:
«...Другие опять говорят, что Каин происходит от высшей силы, и Исава, Корее, Содомлян и всех таковых же признают своими родственниками, и поэтому они были гонимы Творцам, но ни один из них не потерпел вреда, ибо Премудрость взяла от них назад к себе самой свою собственность. И это, учат они, хорошо знал предатель Иуда, и так как он только знал истину..»
12. Набирающей силу Монтанизм, ересью которого был соблазнен и Тертуллиан, христианский историк и философ, не остался также без внимания в основополагающем труде Иринея. Монтанизм, о котором уже упоминалось, проповедовал крайний аскетизм, категорическое неприятие брака и стремление к «мученичеству во имя Христа — как прямому пути в Царство Небесное».
«Пророческий дар» у монтанистов выражался в экстатических припадках, содержания же «пророчеств» сводились главным образом к возвещению скорого второго пришествия Христа, причём фригийское поселение Пепуза объявлялось Новым Иерусалимом.
Начиная свое учение как протест против упадков духовных сил, гностицизм монтанизма, стремился внедрить не только крайний аскетизм, полагая сущность христианства исключительно в религиозном энтузиазме, своим отрицанием всякой иерархической и богослужебной формы, сталкивался с Церковью, а своим пренебрежением к умственной стороне религии представлял противоположность гностицизму, с которым, однако, последователи Монтана сходились в том, что настоящими духовными христианами (пневматиками) и «святыми» считали только себя, а большинство обычных верующих христиан признавали за низший род людей — душевных (психиков).
Сначала данное движение оставалось вне пристального внимания отцов – апологетов, так как было в рамках христианства, но в дальнейшем, своим стремлением к самоубийству как якобы мученичеству, осуждением других, кто, не напрашивался открыто на явную смерть, пренебрежительным отношением к иным христианам, не таким, по их мнению, как они «ревностным», это, достаточно агрессивное направление, вызвало осуждение среди христианских апологетов и было названо ересью.
13. Много внимание в труде Епископа Лионского уделено опасной и фантастической ереси некого Валентина.
Валентин является самым ярким выразителем западного или александрийского гностицизма и, может быть, весьма характерным представителем, как и Карпократ, гностицизма вообще. По крайней мере, Ипполит Второй свидетельствует, что школа Валентина распалась на западную, италийскую и восточную. Значит, в ней находились зародыши и восточного гнозиса.
Святой Ириней также приписывает Валентину особую роль в истории гностицизма, говоря, что "Валентин — первый из тех, кто придает древним учениям гностической ереси особый характер».
По представлению Иринея, уничтожение валентинианства – есть "сокращение всех еретиков", и тот, кто "поразит" его, опровергнет всякую ересь. Святой Ириней даже «сетует», что:
«...среди последователей Валентина нельзя встретить хотя бы двух, чтобы они об одном и том же говорили одно и то же и не противоречили друг другу не только в именах, но и в сущности». (Богослов,«Западные гностики»; http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Relig/Gnost/12.php) Потому, как учение Валентина было столь запутанным и непонятным даже для последователей, что каждый, кто выдавая себя за последователя Валентина, в то же время развивал свое собственное, в сущности, учение.
«Таково их учение, которого ни пророки не возвещали, ни Господь не проповедал, ни апостолы не предали, и которым они хвалятся, будто знают обо всем больше других, ибо вычитали из неписаных книг; и взявшись, по пословице, из песку вить веревки, пытаются к своим положениям приладить с видом вероятности Господни притчи, или пророческие изречения, или апостольские слова, чтобы вымысел их не казался не имеющим никакого свидетельства; и при этом оставляют в стороне порядок и связь Писаний, и сколько можно, разрывают члены истины. Но переставляя и переиначивая, и из одного делая другое, они успевают обольстить многих призраком нескладно связанных слов Господних.» (Против ересей; гл.8;1) – так обличает еретиков-гностиков Святой Ириней, не оставляя ни единого их довода не разоблаченным Святым Писанием и истинным Духом его толкования.
Во второй книге Иринея «Доказывается нелепость еретиков относительно «пустоты и недостатка.»
«В настоящей же книге я изложу то, что мне удобно и что позволяет время, и опровергну во многих главах все их учение; по этой причине так и озаглавил я это сочинение, так как оно есть обличение и опровержение их учения. Ибо надлежит открыть и опровергнуть их сокровенные сочетание и самую Глубину, и доказать, что она никогда не была и теперь не существует.
О том, что един есть Бог, и что ни выше, ни ниже Его не может быть другого Бога, Начала, Полноты или Силы» (Против ересей, кн. 2;пред. ;гл.1)
Три последующих книги главного труда Святого Иринея посвящены, наряду с разоблачением гнозиса Маркиона, как уже упоминалось, изложению основополагающего богословия, апостольской преемственности веры, Единству всей христианской Церкви, а также, заложена и обоснована истинность каноничности четырех Евангелий, о чем будет сказано ниже.
Борьба Святого Иринея Лионского с лжеучениями конца второго века, зарождающимися, развивающимися и насаждаемыми противниками Святого Духа, неоценима для всего христианства, его последующего развития и становления в истинности веры, в подлинности и единстве апостольской Церкви.
Великие слова сказал святой Ириней в своем труде о христианской Церкви, которые можно назвать Определением всего творения святого, направленного против ереси:
«Только Церковь есть дверь жизни вечной. Дух Божий существует в Церкви с самого ее основания. Он есть как бы жизнь и душа Церкви. Церковь рассеяна по всему миру. Но, как солнце одно и то же во всем мире, так и проповедь истины сияет во всей Церкви».
Святой Ириней многих спас от языческого идолопоклонства и псевдохристианских заблуждений.
3. Святой Ириней и начало канонизирования Нового Завета
а. Святой Ириней Лионский — один из основателей «принципа Новозаветного Канона».
Процесс развития апостольского понимания структуры Церкви начался довольно рано, по всей вероятности, в конце второго века, в связи с увеличением числа христиан и появлением ересей.
Христиане Малой Азии, во времена Иринея Лионского предпочитали Евангелие от Иоанна. Евангелие от Матфея в то время употреблялось повсеместным образом. В своих сочинениях защитник апостольского христианства Ириней Лионский говорил о догматическом единстве четырёх Евангелий, отрицая мнение Маркиона, который признавал только Евангелие от Луки. Святой Ириней отбросил все гностические Евангелия, которые использовали гностики во II веке, и объявил 4 книги: Евангелие от Матфея, от Марка, от Луки и от Иоанна — авторитетным Писанием Церкви.
Здесь Ириней, со слов святого Поликрата, впервые, наряду с другими отцами ранней Церкви, свидетельствует, что Евангелие от Иоанна написано апостолом Иоанном, а Евангелие от Марка, написано именно Марком, учеником апостола Петра.
"Иоанн, ученик Господа, возлежавший у Его груди, составил Евангелие в дни своего жительства в Асии, в городе Ефесе" ("Против ересей").
Из чего вытекает, что в странное и ложное положение ставят себя протестанты, отвергая Святое Предания, но, при этом, пользуясь его источниками – называя Евангелие от Иоанна и Евангелие от Марка именами их поделенных духоносных авторов, об авторстве которых известно из свидетельства Иринея Лионского, творения коего и есть часть Святоотеческого Предания.
Критерием отбора тех, а не других Евангелий была – вера Церкви. Подлинными определялись лишь те Евангелия, в которых содержатся определенные утверждения христианской веры, а вера соединяется воедино в церковной общине, восходящей к апостолам. Таким образом, подлинность евангельского свидетельства, которое в силу своего догматического единства является «знаком» Истины, неотделима от понятия Священного Предания, открыта и доступна для всех.
По богодухновенному свидетельству Иринея – Церковь и Священное Предание имеют универсальный вселенский характер
Таким образом, данные определения Иринея Лионского являются первым свидетельством признания канонического характера четырёх Евангелий.
Итак, соблазну гнозиса, соблазну разделения и «частичного», самопроизвольного истолкования христианства, святитель Ириней противополагает не другое истолкование, а сам факт Святой Церкви:
«...Видимого и ощутимого единства, которое одно, потому что оно есть единство жизни в Святом Духе, хранит и передает своим членам всю истину, всю полноту Евангелия».(Против ересей;3;11)
Канон Писания, преемство епископов, толкование пророчеств - все это только внешние формы того основоположного единства, вне которого они ничего не значат, - единства народа Божия. В учении святого Иринея Лионского мы находим первую и ясную «форму» этого единства: на попытки подчинения Церкви разным учениям и философиям, он отвечает исповеданием самой Церкви как носительницы всего учения, как «мерила Истины и лжи».
Следовательно, на все вопросы и «проблемы», выдвинутые гностиками, Церковь ответит развитием своего богословия. Яркое и точное «начало» этого ответа содержится в произведениях священномученика Иринея Лионского.
Итак, христианство окончательно отвергло попытки растворить его в окружающем мире. Оно стало неустранимым фактом в мире.
Поэтапно, аргументированно разоблачая гностиков, один пункт лжеучения за другим в своем выдающемся богословском творении – «Обличение и опровержение ложного знания», Святой Ириней положил также основу канона Святого Писания Церкви. Ведомый Святым Духом, он безошибочно указал подлинность христианского Евангелия, в то время, как гностиками и иными еретиками, еще не ограниченными в то время никакими церковными канонами, писались множество «евангелий» с громкими именами — «евангелие» от Макдалины, Иуды, Петра, Фомы и так далее.
Так,
