САМОЗВАНЕЦ (роман)

мы порою, как дети,
Часто смеемся и плачем:
Выпали нам на свете
Радости и неудачи.
Глупое сердце, не бейся.

Жизнь не совсем обманула.
Новой напьемся силой.
Сердце ты хоть бы заснуло
Здесь на коленях у милой.
Жизнь не совсем обманула».

Артем остановился, переводя дыхание. Он почувствовал, что еще одно драгоценное слово, и он не в силах будет сдержать слез, которых стыдился. Таня заметила его смущение и подхватила строки любимого поэта:

«Может и нас отметит
Рок, что течет лавиной,
И на любовь ответит
Песнею соловьиной.
        Сердце, смелее забейся!»    (изм. авт.)



Эпилог.

Сырым весенним утром, когда снег еще не сошел весь с газонов и площадей, но морозов уже не предвиделось, знаменитость всего города, признанный поэт и гений, еле слез со своей кровати. Позади  бурная ночь, не первая, но и далеко не последняя в его жизни. Опять новые полезные знакомства, авантюры и приключения, овации, аплодисменты и излишнее количество выпитого вина. Но  все это, произошедшее еще в недалеком прошлом,  уже угасало в памяти. Сейчас он чувствовал лишь голод и жажду. Он знал, что в квартире он совершенно один, но, впрочем, ему это не мешало чувствовать себя звездой, как прежде. Единственное неудобство холостяцкой жизни -- некому поджарить гренки и проследить, чтоб белье было чистое.
И еще одна проблема молодого поэта. Издательство вовсю ждало от него все новых и новых «шедевров», поскольку старые стихи всем приелись и надоели. А писать Вадиму совершенно не хотелось, вернее сказать, не моглось. Не было вдохновения, как говорил он редакторам и те охотно верили ему и ждали, когда же великого гения посетят возвышенные мысли.
Вторая Муза поэта тоже упорхнула от него совершенно случайно и неожиданно. На одном из вечеров, в честь Вадима Астафьева Анфиса встретила более знаменитого и богатого кинематографиста и ушла к нему жить. В ее планы давно входило стать звездой шоу бизнеса или топ моделью на худой конец. Любою ценой. Теперь ее мечты начинали сбываться.
Вторая разлука не произвела на Вадима совершенно никакого впечатления. Наоборот, он даже рад был свободе. Да и какой смысл иметь одну и ту же женщину каждую ночь, если можно иметь столько разных, не неся никакой ответственности за это.
Нехотя умывшись и одевшись, он слегка навел марафет на своем лице, чтоб оно не казалось слишком припухшим, и привел волосы в хаотический беспорядок. Это придало ему измученный вид, будто он всю ночь сидел за новой поэмой. Полюбовавшись на себя в зеркало, как обычно, и оставшись довольным, он вышел на улицу уверенным шагом. Пройдя несколько кварталов, он заметил знакомую фигуру, встречи с которой избегал в последнее время. Это был его давний приятель, Генка. Завидев его издали, Вадим нахмурился, поднял ворот пальто и съежился так, словно ему не здоровится, и сейчас ему не до выяснения отношений. И, вообще, ему безразлично, кто ему встретился. Но, Генка, давно готовый простить  все своему недругу, увидев нездоровое выражение лица Вадима, совсем расчувствовался к нему.
-- Здоров, братуха, -- окликнул он Вадика.
Тот удивился, но вида не подал, только хрипло произнес:
-- Здоров.
-- Куда путь держишь?
-- Куда глаза глядят.
-- А, может, пойдем по маленькой пропустим?
-- Ах, это. Вообще, я завязал. Но сейчас можно. Что-то не хорошо себя чувствую.
-- Пойдем, -- обрадовался Генка, -- Ребята давно тебя ждут.
-- Ребята?-- насторожился Вадим, -- А они как? Ничего?
-- На счет чего?
-- Ну, помнишь ту драку? Неприятность получилась. Я, вроде тогда виноватым остался.
-- Ах, ты про это. Да они все уже забыли давно. Ведь это ж такое дело, с каждым может случиться. И с ними, и со мной тоже. Мы все одинаковые на  этом свете. С кем не бывает. Прощать надо.
-- Генка, ты только скажи, тем осенним вечером под разбитыми фонарями, среди троих с ножами  в масках, тебя не было?
-- Нет, не было. Это местные хулиганы, -- ответил Генка так, словно знал события того вечера наизусть.
-- Тогда пошли. Я знал, ты единственный настоящий друг.

Вот так продолжалась дальше жизнь в небольшом микрорайоне одного из тысячи тысяч на карте  Мира большого города, похожего во всем на наш с вами. И все его жители, и простые смертные, и великие гении были довольны. Но никто из них не знал, к сожалению, да и не хотел знать, чего стоит каждый из них на самом деле. Самое главное, что все они чувствовали себя звездами. Звездами в хаосе этой жизни.

А как Таня с Артемом, спросите вы, где затерялись их звездочки? Их звездочки не угасли и не затерялись. Они просто стали светить подальше от всего этого шума и копоти над своей тихой гаванью. Возможно, только друг для друга, а возможно, освещая кому-то дорогу.
Единственное, что знаю я, если у них обоих хватит опыта, ума и таланта, то они обязательно сберегут свой общий мирок и огонек в своих сердцах. А мудрости, наверняка, у них у каждого  в достатке, так как им немало подарила прожитая жизнь и прошлые разлуки.

30 октября 2005г -- 7 февраля 2006г. г. Павлоград