Мастер Боли

на скамейке, но был осажен оцеплением. Когда Фома открыл глаза, он увидел что, ситуация кардинально изменилась, друг задышал ровно и глубоко, его лицо начало розоветь, а глаза до этого заполненные болью, вдруг просветлели и наполнились удивлением. Он руками стал ощупывать себя, потом встал, в этот момент до них добежали врачи и настойчиво усадили его обратно на скамейку и даже пытались уложить. Но тот, отмахнулся от этих попыток, радостно что-то сказал Президенту. Тот, ответив, стал наблюдать за действиями врачей. Те, развернув мобильную реанимационную аппаратуру, стали проводить обследование. Прошло, наверное, минут тридцать, после чего старший из них встал и смущённо развёл руками.
          Всё это время Фома, опять молился за Вадима, ведь случись что-нибудь по плохому сценарию, к храму народ не подошёл бы и на пушечный выстрел, а сейчас, самое время Патриарху выступить на авансцену. Фома не заметил, погружённый в свои мысли, что за ним очень внимательно наблюдал Президент, было видно, что он читает эмоции отца Фомы по мимике лица. Затем Президент переговорил с врачами, удивлённо приподняв брови, он пару раз переспросил их. Затем пожав им руки, отправил их обратно, после чего опять присел на скамейку. Итальянец начал тараторить, импульсивно жестикулируя руками, всю дорогу пытаясь схватить Президента за руку и пожать её. Президент что-то отвечая, попросил Патриарха подойти к ним. Когда он подошёл, Президент передал то что ему говорил итальянец. Было видно, что Патриарх изумлён и оглянувшись подозвал отца Фому.
          - «Сын мой, я просто в затруднении, господин Сильвио изъявил желание перейти в святую православную церковь. Мало всего этого, он хотел бы что именно вы стали его пастырем. Он будет считать счастьем, быть прихожанином храма, находящегося под покровительством Бога. Как вы ответите, отец Фома?»
      - «Церковь открыта для всех, а поэтому если будет соблюдён устав, я готов наставлять господина Сильвио»
        Президент внимательно смотрел на отца Фому, потом кивнув самому себе, спросил.
      - «Ну а ещё одного прихожанина примете отче?»
        Патриарх был просто поражён, случившимся. Как же так ведь раньше именно он окормлял всю верхушку, в частности при этом получая преференции, как для церкви, так и для самого себя. Мир начинал рушиться. В расстройстве он не услышал, что начал говорить отец Фома.
        - «Господин Президент, я был бы польщён этим, но для блага церкви будет лучше если вы не оставите своего духовника, что вам помогал до сего времени. Поверьте, всё случившееся не от меня исходит. А просто приходить в храм, где вам всегда будут рады, будет много лучше»
        Патриарх, услышав это ожил, всё же нельзя не отдать отцу Фоме, умён, ничего не скажешь. Но всё же хотелось бы встретиться с чудотворцем, но увы единственный канал — это Фома, а стало быть будем его пестовать. Хотя, тяжело будет с этим идеалистом. Но с этими мыслями он отвлёкся от продолжения диалога с Фомой, а вопросы были интересные.
      - «Отче, я вижу, вы знаете что происходит, но почему-то не хотите говорить об этом. Этому, наверное, должно быть объяснение»
      - «Это не моя тайна, да и честно, поверьте, не стоит, право не стоит. Надо принимать это как данное и просить, что бы источник не иссяк»
      - «Ну что же, отче, возможно, вы и правы, как бы не оказаться в роли кошки, которую погубило любопытство»
    В это время на крыльцо хосписа выскочил служка.
    - «Отче, ещё двое излечились, радость какая»
    Вадим, вздохнув, повернулся и пошёл прочь. Он знал, что здесь где-то рядом Демченко, но это его не сильно волновало. Воскресенье Вадим провёл, в какой-то полудрёме, прерывавшийся только на выгул Фимки. За это время, он увидел, множество линий, стремящихся к нему. Некоторые пылали, от других тянуло смрадом смерти. Среди них были те, что сплетались с множеством других и поэтому казались очень толстыми. Отдельно просматривалась линия, что в субботу, чуть не сгорела, она немного посветлела и излучала не прикрытую  радость. Но вот настал понедельник и когда он пришёл на работу, то попал в филиал Армагеддона в смеси с борделем. В бюро сидела комиссия, внимательно изучающая отчёты. Он взял бегунок и пошёл получать на нём визы, решив начать с отдела снабжения. Он принципе не общался с ними, а по роду работы, ни какой материальной ответственности он не нёс.
      Уже получив, почти все подписи, он зашёл в первый отдел. Как раз подошло время, назначенное ему через отдел кадров. Постучавшись, он открыл дверь, сидевший за столом мужчина перевернул бумаги, что читал. Поднял глаза и вопросительно посмотрел на Вадима.
    - «Мне назначено на это время»
    - «Вы Вадим? Вас ждут»
  Он указал, на дверь, за своей спиной. Опять возвращаясь к своим документам, Вадим, недоумённо пожал плечами и проследовал к двери. Вежливо постучав, он открыл дверь и попал в небольшой кабинет. За столом сидел сам начальник первого отдела, в чине генерал-майора. Он, поднял усталые глаза на Вадима, в них мелькнуло узнавание. Точно так же как и раньше, молча он указал на пару кресел у журнального столика. И сам, поднявшись и захватив, пару папок направился туда же.

ГЛАВА 20
    Присев, он подождал, когда устроится Вадим. Положив папки на край столика, предложил чай. Но Вадим решил, что в этом нет нужды.
        - «Что вы хотели узнать. Давайте мы с этим закончим, я получу вашу подпись и пойду собирать подписи дальше»
        - «Да, разве вам много осталось подписей? Вроде у нас и у руководителя вашего бюро, остальные на сколько я знаю, у вас в наличии. Или я не прав?»
        - «Правы, но всё же, хотелось бы поскорее решить вопрос с вами»
        - «Ну что же, коли вы настаиваете, попрошу посмотреть вот эти документы. А после услышать. Что вы можете сказать в отношении них»
      Вадим взял первую папку, опять одно из дел что Николаев у него изъял. Быстро пролистав и найдя места, которые сводили всю его работу к нулю, он сделал выписки как это в документации и как это видел он. Генерал взял папку и листы с записями Вадима, и предложил просмотреть остальные приготовленные папки. Две другие папки были тоже незавершёнными работами Вадима. Пока Вадим готовил, такие же выписки и заключения по этим папкам, генерал внимательно изучил заключение Вадима, по первому вопросу. С каменным лицом он дождался окончания работы и не ожидая разрешения, ухватил их и погрузился в чтение. Вадим же занялся последней папкой. Здесь было посложнее, эта работа была не его, поэтому у него постоянно возникали вопросы. Но как бы там не было, работа двигалась. Если бы разработчик, посмотрел бы на проблему, немного под другим углом, то моментально бы нарвался на решение, оно было единственным.
        Вадим уже почти три часа в уме производил расчёты, пусть даже приближённые и устал просто неимоверно. И тут прозвучал вопрос.
    - «Вадим, почему вы увольняетесь? Если из-за Николаева, вы же должны понять, что он был бессилен. Да я знаю, что он вам создал невыносимые условия, но согласитесь вы сами отказались, от этого места»
    - «Вы путаете причину и следствие. Меня мучают боли, я хочу попробовать пожить в покое»
    - «Вадим, мы знаем о проблемах вашего здоровья, но за последние полтора месяца, вы не употребили ни одной таблетки»
    - «А почему вы решили, что я прекратил их принимать?»
    - «Ну вы перестали покупать их. Да и на работе вы их тоже не употребляете, мы это установили точно»
    - «В принципе это не важно. Даже если я просто не хочу здесь работать, это разве не может служить мотивом? Если у вас нет больше вопросов, я хотел бы получить подпись в «бегунок» и закончить на этом»
    - «Вадим, поймите, что вы невыездной и если вас, допустим, агитируют поменять место проживания и работы, то это бессмысленно. Вы просто не получите заграничный паспорт»
      Мне стало смешно, почему все примеряют всех на себя. Ну что ему сказать, что все его потуги бесполезны, всё равно не поймёт. Я молча продолжал на него смотреть. Он вздохнул и встав, подойдя к столу достал две какие-то бумаги. Вернувшись, он положил их перед мною. Одна из них была подписка о неразглашении, прочитав её внимательно, я подписал её. Вторая была куда как интереснее, как важный свидетель-консультант, я был обязан являться по требованию к следователю. Получалось, что это подписка о невыезде, то есть я не мог уехать как хотел. Я посмотрел на генерала, а он развёл виновато руками.
      - «Вадим, так нужно. Да и честно говоря очень много к вам скопилось вопросов»
      - «А просто задать, без вот таких изощрений, не судьба?»
    - «А вы бы ответили? Почему я так в этом не уверен?»
    - «Попытка, не пытка, могли бы и попробовать. По крайней мере можно ведь будет проверить. Да и то что я и свидетель, и консультант, по-моему, создаёт некий логический тупик»
    - «Кстати, у вас кроме нас осталась подпись ГИП бюро, я правильно понимаю?»
    - «Да, но это что-то меняет? Николаев будет только рад подписать обходной лист»
    - «Вопросы, говорите? Ну вот попробуйте ответить, каким образом, ранее не блиставший знаниями и способностями, молодой специалист, вдруг ни с того, ни сего, вдруг выполняет работы, над которыми целое бюро билось почти год? Как вот сейчас, в течении трёх часов, вы закончили три своих работы? Ну допустим, вы готовы были их решить, но для проверки вам дали, работу которую вы видите в первый раз. И вы точно так же практически сразу её решаете, причём область знаний в этой работе никак не пересекается с вашим профилем. Ну и личный вопрос, вы знаете что рядом с вами очень трудно находиться? Вот я просидел с вами три часа и весь мокрый от пота. Почему рядом с вами ощущение как будто возле высоковольтной линии?»
        - «А может работы были уже решены, пусть фрагментарно, но всё же, а мне осталось только упорядочить. Возможно, что и без меня эти решения были бы просто оформлены, но чуть позже. Что же касается последней работы, решение лежало на поверхности, просто у разработчиков «замылился» взгляд, а поэтому взгляд просто проскальзывал, не зацепляясь за очевидное. И всё же мне хотелось бы поймать Николаева, просто хочу закончить с этим делом»
        - «Боюсь, что Вам будет сложно его поймать. Он уже пойман, сидит в камере и старается помочь следствию. Он попытался всё списать на Валентина Андреевича, но не сложилось»
      - «Ну, это не важно, думаю другой назначенный исполняющий всё же подпишет мне «бегунок». Ваши бумаги я подписал, поэтому разрешите мне пойти найти нового исполняющего»
      - «Ну зачем вам его искать, вы же здесь»
      - «О, нет, только не это. Меня, с трудом терпят в бюро, а тут это. Вы что хотите парализовать работу бюро окончательно, ведь ещё другие работы имеются. Вам что они не нужны?»
      - «Вадим, Валентин Андреевич, очень просил вас, во-первых, не делать глупостей, во-вторых поддержать его, хотя бы временно взвалить на себя эту обузу. Ради этого он почти сбежал из больницы, правда опять оказался в реанимации. Ну что, как вы решите?»
      - «Господи, ну за что мне это наказание? Вы хоть состав бюро видели? Что с ними можно сделать? Я понимаю Андреевич, тянул за всех, но так тоже нельзя, поэтому то он и в больнице. А тронуть никого нельзя, ветеран на ветеране и ветераном