мыслила трезво.
-- Да, я слушаю, -- наконец отозвалась Кира, как всегда сонным голосом.
-- Привет подруга. Ты мне нужна.
-- А кто это? – Кира неподдельно была удивлена.
-- То есть, как это «кто»? Ты за чьи харчи жила все это время? Или новый карман нашла?
-- Лена? Я сразу узнала. Просто не думала, что тебя отпустили. Я так переживала...
-- Что даже не ждала. Ладно, подруга. У меня к тебе дело. Ты ведь помнишь ту недотепу, в которую Беляш чуть не влюбился.
-- А-а... эту дурочку с периферии. Она еще петь пыталась. Тварь безголосая.
-- Так вот. Она может нагрянуть сюда в любую минуту.
-- А че ей делать здесь?
-- Ей уже нечего. Но с ней делать есть чего. Определенным лицам. Тем, которые фирмы наши закрыли и тебя без работы оставили. Хочешь отомстить?
-- Конечно.
-- Тогда слушай, подруга. Беляш в нее не «чуть» не влюбился. Он в нее влюбился. И она в это верит. А ты сделай так, чтобы перестала верить. Только тихо. Прессе ни слова. Поняла?
-- Нет. А как я это сделаю?
-- Ты с ним сойдись. И узнай ее номер.
-- Ну... – Кира не хотела показывать свое смятение.
-- Не нукай. Я его подтолкну. Мы тогда хорошо аферу с наркотой провернули. Надо продолжать. Поняла?
-- Поняла, -- вздохнула Кира, -- А что мне от этого? – она лениво вздохнула.
-- Чего-чего. Жить с ним будешь. Бабки с него крутить. Ты ж этого хотела? Он добрый. Крутится легко. Я сама знаю.
-- Я тоже знаю. Я и сейчас его хочу.
-- Тогда, вперед. Отказы не принимаются.
Елена положила трубку. Она знала, что Кирка не посмеет пойти против нее. Побоится. Их многое связывает. Ведь Елена может потянуть за собой всех, кто с ней участвовал в махинациях. Да и Николай Кире нравился. Почему бы и нет... Теперь оставалось довершить дело до конца. Елена не спеша набрала еще один номер. Второй оппонент, в отличие от первого, поднял трубку сразу.
-- Я слушаю, -- донесся до Елены приветливый мужской тенор.
-- Привет, коллега. Это я. И я на свободе.
В трубке послышалось прерывистое дыхание.
Глава 4
Стефани безразлично наблюдала за действом в стареньком небольшом телевизоре. Крутили повтор «Аккорда», полуфинал. За стеной небольшой общаговской комнатушки ворчала соседка на своего мужа. Стефани стало грустно. В этом теперь заключается ее жизнь... одна дорожка протоптанная – от дома до школы и обратно. Опять тюрьма. Ходишь туда-обратно, как собака на цепи. Ради косточки, которую кинет государство... А как же ее миссия? Почему никому нет дела до этого. Ведь вы говорите такие красивые слова на торжественных собраниях для ветеранов. Накрываете им столы, которые ломятся от яств. Да зачем им теперь все это... ведь пожилому человеку так много есть нельзя. Да и не привыкли они. А вы все благодарите и благодарите их напыщенными фразами «за мирное небо над головой»... «за счастливое детство»... и за сытую беззаботную жизнь. Дарите им охапки сирени и выпроваживаете со всеми почестями для того чтобы сесть за «недоеденный» стол и от всей души пропить все «за ветеранов». А как же настоящая благодарность... как же люди, готовые отдать жизнь за других людей... где они? Их никто не празднует в наше «счастливое время». Скорее, наоборот, сторонятся и обходят дальней дорогой: как бы не случилось чего. Человек, так не похожий на других людей, вызывает только злость и опасение. Он небезопасен. Общество его изолирует автоматически.
А с телека доносились аккорды знакомой песни и... голос... его голос... Николай пел ей, как тогда... их песню. Пел не с ней... с той, что хотела разлучить... и разлучила.
Ложись... Спокойной ночи!
Ложусь... Спокойной ночи!
Ты знаешь... я скучаю...
И я скучаю... очень...
Ты знаешь... мне не спится...
И мне не спится... тоже...
Попробуй мне присниться...
Хотя бы, как прохожий...
Ты тоже постарайся... Приснись, хотя бы кошкой...
И до утра останься... Мурлыкай понемножку...
Ложись... Спокойной ночи...
Ложусь... Спокойной ночи...
Ты знаешь... я скучаю...
И я скучаю... Очень...
Пиво в стакане стало соленым. Стефани мучила жажда. Жажда все изменить. Жажда всем отомстить... нет, доказать. Поставить на свои места. А телевизор пел. Проклятый. Но выключить не было сил. Под его музыку Стеша едва услышала сигнал мобилки. Она, не глядя, подняла трубку.
-- Я вас слушаю, -- спокойно и безразлично проговорила, словно в никуда.
-- А я вас тоже слушаю, -- послышался веселый вкрадчивый голос.
-- Вы кто? – протрезвела Стешка.
-- Подруга, не узнаешь?
Голос показался очень знакомым. Но сил ворошить память не было.
-- Кто это?
-- Это я, подруга. Я из той самой «Сказки», где мы расстались. А ты куда запропала? Так хорошо пела...
-- Кира? – удивилась Стефани.
-- Она самая. А ты как поживаешь?
-- Зачем ты звонишь? Я не в Москве.
-- Я тоже. Потому и решила позвонить. Пришлось, вот, с Украиной породниться.
-- Как ты здесь оказалась?
Стефани хотела еще что-то спросить, но в трубке послышалось шуршание и короткие гудки. Она устало положила трубку. Мысли роились темным кошмаром в голове.
«Нет. На сегодня хватит. Все равно так дело не поправишь. За мной следят... пусть... а мне надо спать. Завтра на занятия!»
Стефани выключила телевизор. Вскочила в постель и отдала себе мысленную команду «отбой», которая всегда срабатывала. У нее на этот счет уже выработался навык, как у космонавта.
А по ту сторону провода происходил другой диалог. И Стефани слышала его не по телефону, он ей снился.
Николай вышел из ванной комнаты. На нем было только махровое полотенце. Он увидел Киру в руке с его собственным сенсорным телефоном. Спокойно, не выдавая эмоций, он подошел к ней. Обнял за плечи:
-- И кому это ты звонишь в столь поздний час... с моего телефона?
Кира немного смутилась, но тоже вида не подала:
-- У меня деньги на счету закончились. Вот, хотела подруге позвонить.
-- Без моего разрешения?
-- Коля! Мы ведь живем вместе. Тебе разве жалко?
-- Нет, родная, для тебя ничего не жалко...
-- Тогда, пойдем, выпьем... за нашу совместную жизнь...
-- Может, тебе хватит...
-- Хватит. Но не сейчас. Все только начинается...
Она запела и потянула край полотенца на Николае...
А утром Колька, пока Кира спала, пересматривал «набранные номера». Он обомлел. Первым высветился номер Стефани. Да еще и денег почти не осталось на карточке... Так вот ты как со мной? Хорошо, пойдем в обход...
А утром Стефани пересматривала «принятые вызова» в своем телефоне. Кто звонил ей вчера? Это было похоже на наваждение. Кира здесь? Не может быть. Номер, с которого ей вчера звонили, не высветился. Немедленно стереть все из памяти, взять себя в руки и идти на занятия. У детей скоро выпускные экзамены. От них зависят судьбы многих.
Глава 5
Стефани стояла возле доски и выводила мелом дату очередного события во Франции двадцатого века. До конца урока оставалось пятнадцать минут. Потом короткий перерыв – пять минут и вторая часть пары. Дверь скрипнула и отворилась. На пороге возник силуэт взъерошенного старшеклассника. Стефани нахмурилась:
-- Мурзилкин, ты опять прогуливаешь?!
Мурзилкин тряхнул головой:
-- Не-е... Вы, это... Стефания Георгиевна... вас, там, к телефону...
Стефани развернулась к нерадивому ученику, забыв, что писала. Она строго покачала головой:
-- К какому телефону, Мурзилкин? У всех давно уже мобильные. И у тебя тоже.
-- Это не здесь. В учительской, -- запинаясь, смущенно проговорил Мурзилкин.
-- Ой, Дима, Дима... и что из тебя выйдет? Садись на место.
-- Я-то сяду... на свое место. А, вот вас в учительской ожидают. Срочно. Из Москвы сказали.
Стефани хотела продолжить писать на доске, не обращая внимания на ложные уговоры, но при слове «Москва» мел выпал из рук. Она глянула на парня ошеломленным взглядом так, словно сама была десятиклассницей:
-- Ты не шутишь?
-- Не-е. Идите скорее, вас ждут.
-- Ну, Мурзилкин, если обманул, не видать тебе годового бала.
Стефани выскочила в коридор.
В учительской почти никого не было. Только две пожилые учительницы и директор школы. Они обсуждали, какие вопросы нужно рассмотреть на педсовете. Стефани поздоровалась и подошла к телефону. Тревожно глянула на перевернутую трубку. Выдохнула так, словно собралась нырять в ледяную воду. Кто это? Враги добрались аж сюда?... Друзья?... Даня... Мысли мелькали молниеносно. Стефани нерешительно взяла трубку.
-- Да, я слушаю, -- говорить старалась как можно строже и уверенней.
В ответ услышала приглушенный, но веселый голос:
-- Стефани, это я... ты меня узнала?...
Стефани размышляла ровно секунду:
-- Коля! Ты?
-- Да, это я. Я тебя не забыл.
-- Позвони мне на мой номер, ты же знаешь.
-- Не могу. Мой телефон прослушивается. Я звоню из автомата. Ты как?
-- Я – нормально.
-- Я должен тебе сказать...
-- Ну, говори же.
Стефани от радостного волнения глотала слова и запиналась, как первоклассница.
-- Говори... скорее...
-- Стефани, Стеша... прости, я должен тебе сказать... я... я женился.
-- Ты? Как? Зачем? – Стешка почувствовала, как земля уходит из-под ног.
-- Да, я женился, -- более уверенно и хладнокровно заговорил Николай каким-то чужим голосом.
-- Зачем ты мне это говоришь? Зачем звонишь?
-- Стеша, возьми себя в руки. Так надо. Ты слышишь? Так надо. Нам надо. Нам с тобой.
-- Коля, зачем ты это сделал? – по щекам Стефани катились слезы, -- Как ты мог жениться?!
-- Стеша, ты знаешь, что Елену освободили?
-- Нет, не знаю. И что ее посадили, тоже не знаю.
Учителя, сидевшие рядом, стали кидать косые взгляды в сторону, взволнованно говорящей, Стефании Георгиевны.
-- Так вот, знай. Ее сначала взяли в аэропорту и закрыли в подследственный изолятор. Она закатила истерику. Она это умеет. Ее перевели в психушку. Потом был суд, и ее выпустили. Недостаточно было улик против нее. Она на свободе... А я женился. Так надо. Иначе, она женит меня на себе. И мне не вырваться от нее... А теперь я выхожу из игры. Так в контракте написано. С женатыми она дел иметь не хочет. Поняла?
-- Да, поняла, -- Стешка тихо глотала слезы.
-- Я должен был тебе это сказать. Чтоб ты не верила слухам. Я это сделал для нас.
-- Когда ты разведешься?
Одна из учительниц снова косо глянула в сторону Стефании. Но та не обращала внимания ни на кого. Ее жизнь, словно, повисла на волоске. Она слышала только Николая.
-- Я не знаю. Я должен не позволить ей вмешаться в наши отношения. Но ты знай, я ее не люблю. Я жду только тебя. Поняла?
-- Поняла. Я тебя тоже буду ждать. И женатого.
-- Я должен тебе еще сказать... я... я знаю твоего брата...
-- Что? Что? Я не слышу, -- почти кричала Стефани, связь стала совсем плохой.
-- Твой братик... младший... он здесь...
-- Коля... Коля... я не слышу...
-- Стефания Георгиевна, вы мешаете, -- услышала она строгий голос за спиной.
В трубке послышались короткие гудки.
-- Извините, -- тихо сказала Стефани, осторожно положила трубку и вышла.
Глава 6
Стефани вернулась в класс. Вторая половина последней пары уже началась. До конца урока оставалось полчаса. Для Стефани они были мукой. В голове звучали только последние слова Николая: «Я ее не люблю... я жду только тебя...» И еще, он еще хотел что-то сказать. Но что? Даты и события не шли в голову. Стефани постоянно ошибалась, запиналась, спотыкалась, оговаривалась, была рассеянной. Мел не слушался и падал на пол. Она то и дело отворачивалась к окну, словно ждала кого-то. Ученики не могли не заметить этого. Они уже взрослые. Кто-то предложил:
-- Стефания Георгиевна, идите домой, вам же нехорошо...
-- Да, да, конечно, -- рассеянно проговорила Стефани, -- Сейчас дам задание на дом.
Она подошла к столу и открыла
