объединению церкви и светской власти. Нашему государству давно пора укрепить веру!
– Значит, ты уверена, что мы помогаем правому делу? – с некоторым сомнением поинтересовался Рендал.
– Разумеется! – живо отозвалась жрица. Выдержав паузу, она продолжила, – К тому же это обеспечит мне возвращение в лоно церкви. А это слишком лакомый куш, чтобы им рисковать! – и она пристально взглянула на мужчину, ожидая его реакции. Казалось, они всё это уже не раз обсуждали, и тема была закрыта.
– Неужели один голос против будет так много значить? – изумился он.
– О том и речь! – возмутилась женщина. – Я же тебе уже объясняла, что мнение синода может быть только единым. Если хоть один не согласится, никто не станет предлагать Императору этот проект. Идея Понтифика не выгорит. Соответственно, меня он не примет назад. А после нашего с тобой побега моя репутация в Сенарии несколько подмочена. Мягко говоря.
– Что ж, значит, нам придётся ещё раз поговорить с Престоном. Но на этот раз серьёзно. – резюмировал Рендал. Мужчина, которого он пожалел, доставил немало неприятностей. Следовало решить вопрос с ним раз и навсегда.
– Пути назад нет. – женщина выдержала паузу, давая собеседнику осознать весь смысл этих слов. – Он должен умереть. – жестко закончила Эталь, не оставляя никаких недомолвок.
– Неужели никто не удивится смерти двух самых ярых противников? – попытался найти лазейку Рендал, всё ещё не желавший гибели архиепископа.
Несмотря на то, что от его руки пали многие люди, каждая новая смерть была большим горем для убийцы. Отнимать жизнь без сомнений и колебаний он научился. Не сумел только полностью простить себя за это и счесть подобный поступок верным. Смерть была величиной невозвратной. Поэтому к ней следовало обращаться, только если иного выхода не было вовсе.
Но Эталь не разделяла его убеждений. Для неё истина была очевидна. Враги должны были быть уничтожены. Любой ценой. Она вдохновенно продолжила спор:
– Именно поэтому их трагическая кончина будет выглядеть естественной. Не убийцы виновны в ней, а само мироздание. Даже если кто-то докопается до сути, дальше стен Церкви правда всё равно не выйдет.
Мужчина покачал головой, ужасаясь коварству произнесённой фразы. Сенария оказалась совсем не такой, какой старалась показать себя в глазах прихожан и верующих. Слишком много жестокости церковь прощала себе, чтобы называться святой.
По словам Эталь выходило, что сам Император уже практически стал прошлым. Её святые отцы делили шкуру неубитого медведя и грызлись за неё насмерть. Так случилось, что стать клыками Понтифика пришлось ему с любимой.
Но не только из-за того, что для жрицы очень важно было возвращение в лоно церкви. Рендал понимал, что для него это тоже имеет выгоду. Чем выше его избранница заберётся по крутой и скользкой лестнице сенарианской иерархии, тем больше шансов у них будет на успех в исполнении его собственного плана.
Если когда-то он просто желал вернуть дочь, не задумываясь, что будет делать дальше, то теперь мужчина понимал, что даже если ему удастся воплотить в жизнь задуманное, слишком много опасностей будут подстерегать молодую семью. Никто не позволит выйти из Игры, значит нужно не просто сыграть, но и победить, оставив позади всех других игроков. Если не ради себя, то ради семьи.
– Считай Престона покойником! – решительно заявил он, постёгивая коня. Сомнений больше не осталось. Пришла пора действовать.
Собор показался убийцам идеальным местом для засады. Прокрасться внутрь не составило особого труда. Ремонтные работы под самым потолком велись давно и безуспешно, обеспечив заговорщиков отличной площадкой для манёвра. Эталь возилась на самом краю, заканчивая приготовления.
Сзади раздался приглушенный звук удара. Казалось, будто кто-то пнул тяжелый мешок с зерном. Но женщина даже не обернулась на этот звук. Она была полностью уверена в своём напарнике. Если он прикрывал её со спины, значит, нападения сзади не следовало опасаться.
Спрятав тело оглушенного мужчины, Рендал неслышно подошел к ней, положив руку на плечо. Ещё одним противником, способным нарушить их план стало меньше.
– Этот готов. Патрульный. Обходил периметр. Но его могут хватиться – нам лучше поскорее покинуть это место. – шепотом проговорил он, близко наклонившись к уху женщины.
Горячий воздух коснулся шеи Эталь, голос любимого мужчины пробудил неуместные чувства. Это было приятно, но не вовремя. Сдержавшись, жрица так же тихо ответила:
– Я не успокоюсь, пока своими глазами не увижу гибель моего врага. – отступать она не собиралась.
Рендал в очередной раз удивился кровожадности своей подруги. Но он прекрасно понимал её опасения. Их ловушка была не идеальной. В любой момент что-то могло пойти не по плану. Маловероятно, что им представится более удачный момент для свершения задуманного. Но каждое мгновение промедления увеличивало шансы быть обнаруженными. А на сражение против всей церковной гвардии у них явно не хватило бы сил. Это тоже следовало учитывать. Мертвецы не могли попытаться вновь, в отличие от живых.
– Вот и наш дорогой Престон! – нехорошо усмехнулась жрица, в предвкушении потирая замёрзшие руки. Только ненависть к противнику грела женщину изнутри.
С верхотуры, куда они забрались, весь собор прекрасно просматривался. Строительные работы начались, должно быть, лет пять назад, но застряли чуть дальше построения лесов. Реконструкция внутреннего убранства и строительство верхней галереи приостановилась на неопределённый срок из-за недостатка финансирования. Рендал подумал, что этот долгострой больше похож на лишний повод для увеличения сборов с прихожан. Многие настоятели грешили подобными махинациями.
За годы, что леса простояли в соборе, все настолько к ним привыкли, что совершенно не обращали внимания. Лучшее место для обустройства ловушки сложно было придумать. Этим-то и планировали воспользоваться двое убийц. По их расчётам им должно было хватить времени спуститься и убраться восвояси, после совершения дерзкого нападения.
Архиепископ со своей свитой важно прошествовал к своему трону. Его плотно окружали разнообразные сановники, каждый из которых наверняка лелеял мечту занять его место. Зоркие глаза Рендала разглядели среди них трёх охранников, переодетых в рясы. Прошлое посещение убийцы заставило Престона подумать о своей безопасности. Даже днём в соборе он не чувствовал себя достаточно защищённым, чтобы обходиться без охраны.
Устроившись на своём почётном месте, архиепископ негромко спросил ближайшего к себе мужчину:
– Что там слышно насчёт нашего недавнего гостя? Надеюсь, Кернат был к нему милостив и даровал смерть в бою?
Акустика в соборе была удивительная. Даже наверху можно было разобрать каждое произнесённое слово. Это следовало учесть. Рендал и Эталь молча переглянулись и кивнули друг другу. Любой шорох мог поставить их миссию под угрозу срыва.
Убийцы прекрасно поняли, кого имел ввиду Престон. Не осталось никаких сомнений, что именно он послал своих людей по следам Рендала. Верна в очередной раз оказалась совершенно права.
– Наши люди ещё не вернулись... – замялся подручный архиепископа, похоже, не зная, как доложить о провале миссии. – Но думаю, что против пяти одарённых[1] при поддержке семи прекрасных воинов враг наш неминуемо будет уничтожен. – заметив недовольство на лице своего повелителя, он торопливо добавил. – То есть, я хочу сказать, уже уничтожен!
– Ты же понимаешь, как важна их миссия? – строго переспросил Престон. Его собеседник торопливо закивал. Архиепископ откинулся на спинку кресла и махнул рукой, завершая беседу. – Ладно, кто там у нас сегодня?
– Дети, ваше преосвященство. – с поклоном ответил мужчина. – Затем свадьба и служба в честь Керната.
Архиепископ задумчиво кивнул и подал знак начинать. Слуги потянули на себя величественные ворота. Величественные створки распахнулись, впуская в собор прихожан. Торжественная церемония началась.
– Давай сейчас, пока людей нет! – едва слышно шепнул Рендал.
Эталь отрицательно покачала головой. В её план включались свидетели «случайной» гибели Престона. И чем больше будет глаз – тем лучше. Сложно переубедить целую толпу. Верна решила выждать более подходящего момента, несмотря на всё возрастающий риск.
Цепочка празднично одетых людей потянулась внутрь собора. Женщины несли на руках младенцев, мужчины сопровождали жен. Даже сочетающиеся священным союзом молодожены прошли через ворота и остановились в ожидании своей очереди. Сегодня в городе был настоящий праздник. Ещё бы, ведь сам Престон Лонарский давал торжественную мессу. Все верующие хотели бы иметь его благословение, а потому в соборе нынче было особенно людно.
Архиепископ встал, приветствуя людей, и произнёс небольшую, но полную мудрых и светлых слов речь. Стой Рендал сейчас внизу и не знай он об обратной стороне церкви, непременно был бы растроган. Все присутствующие были тронуты сказанным, две женщины даже прослезились – так хорошо Престон говорил о всеобщей любви, гармонии всего сущего и добрых Шести великих Богах, простирающих свою благодать над истинно верующими.
Вдохновлённый своим ораторским мастерством, священнослужитель взял одного из младенцев и посадил его себе на колено, рассказывая притчу о Кернате и Софии[2]. Очевидно, ему она казалась особенно поучительной. Младенец, плакавший на руках у матери, успокоился, а затем и вовсе заулыбался. Это, несомненно, сыграло Престону на руку. Никто бы не поверил, что он только что отдавал приказ найти и уничтожить. В одном человеке сочетался холодный расчётливый циничный тиран и добродетельный служитель Сенарии, который, несомненно, и мухи не мог обидеть.
– О нет! – хрипло выдохнула Эталь, хватаясь за ускользающую верёвку.
Готовя покушение, они с Рендалом ослабили крепление части лесов, нависающих как раз над тем местом, где сейчас находился Престон. Прочные канаты были заменены верёвками, который можно было быстро обрезать, обрушив на священника целый дождь из дерева, камней и всевозможных строительных материалов.
Теперь кирпичи и мешки с песком для недостроенной галереи должны были вот-вот устремиться вниз на головы церковников. Ловушка была рассчитана таким образом, чтобы рухнуть на Престона и стоящих рядом с ним людей. Но одна верёвка оборвалась раньше других, отчего вся конструкция перекосилась и грозила засыпать всех прихожан.
Рендал заметил, что их ловушка сработала сама по себе и не так как надо, но тут же понял, что ситуацию уже не спасти. Оборвавшуюся верёвку не удалось бы удержать и пятерым крепким мужчинам – слишком велик был груз.
Но Эталь порывалась любым способом остановить надвигающуюся катастрофу, не желая гибели невинных людей. Её ноги скользили по полу, но руки крепко держали лопнувшую верёвку. Вот только своими благими намерениями она могла разве что навлечь беду на себя. Слёзы выступили на глазах у женщины, а руки кровоточили. Она закусила губу, всё ещё пытаясь остановить катастрофу.
Рендал выхватил нож и решительно перерезал натянутую как струну верёвку. Затем он оттолкнул в сторону упирающуюся Эталь и сам поспешил укрыться. Снизу их ни в коем
