планете Эльсод.
Стоило это удовольствие не дёшево, но такой красоты больше негде найти нельзя: поляну, слегка прикрытую густой листвой деревьев, освещают синие, едва пробивающиеся лучи Келесса. Под этим светом ледяные кристаллы давно не известно почему застывшего озера переливаются всеми цветами радуги. В общем по полной прополоскав мозги Лексу: насколько неземная благодарность земных женщин за оказанные им бесценные знаки внимания может сделать мужчину счастливее, он сплавил их на неделю отдыхать. Сделал же это Эл для того, чтобы устроить на все дни в доме Лекса грандиозную дискотеку, желая угодить нужному для его второй жизни эльсу. Алекс не мог знать, для чего Блеку понадобилось переворачивать в его жилище всё вверх дном, что не очень-то помогло Элу избежать расправы.
Поэтому сейчас Эл лихорадочно соображал: каким прибором можно навешать лапши на уши Лони.
- Знаешь, Алекс, ты прав. – Начал он.
- В чём?
- Во всём. Я слишком подвластен юношескому максимализму. Имя длинное не хочу… здесь мне не сидится… Ты прав. Никуда я не денусь. Я должен досидеть на выпуске. Только Сирену жалко. Я пообещал, что мы сегодня прогуляемся, увы уже не получится. Мне рано нужно вернуться в общежитие. Завтра важный день. Как же мало мы видимся с сестрой! Нам надо чаще встречаться, всё-таки мы двойняшки.
Эл замолчал. Он ждал. Реакция Лони последовала быстро.
- Ладно, Эль, поехали домой. Здесь и вправду скучно.
Отвернувшись, Алекс не заметил, как уголки губ Эла поползли вверх. Он опять нанёс удар по слабому месту Лекса. По уши влюблённый в Сирену красноволосый эльс был готов на всё ради неё.
Проследовав за Алексом на выход, Эл внезапно нырнул в заросли, и через мгновение выехал оттуда на заранее спрятанном мотоцикле.
- Ну, всё, пока. – Юный эльс рассмеялся. – Спасибо, что вывел из этой выпускной тюрьмы. Без моего опекуна меня бы не выпустили из здания.
- Ты слишком самовлюблён и беззаботен. – Лекс попытался стащить его с двухколёсного друга, но Блек резко нажал на газ и отъехал от него. – Лучше не попадайся мне на глаза, а тем более в руки, потому что разговор будет уже не словесным.
- Тоже мне, запугал.
- Ты глупец, Эль.
Юноша бросил на Алекса полный презрения взгляд:
- Меня зовут Эл! – Он резко сорвался с места, уносясь в даль.
Алекс выругавшись сел на корабль и вернулся домой.
- Что-то ты быстро. – Сирена удивлённо вскинула тонкие брови, увидев его. – Эл сказал, что вы допоздна задержитесь.
- Да, неужели. – Проворчал Лони, плюхаясь в кресло.
Она подошла к нему сзади и ласково обняла. Её пухлые губки призывно коснулись его шеи. Алекс потянул Сирену за руки и посадил себе на колени. Он нежно погладил тоненькие ножки его маленькой женщины, медленно поднимаясь выше, второй рукой лаская при этом её небольшую грудь. Сирена, прижимаясь к горячему мускулистому телу Лекса, не отказывала себе в удовольствии вкушать сладость его поцелуев. На мгновение, оторвавшись от его губ, она скинула с себя шёлковое платье, обнажая загорелую кожу. Потом Сирена стала расстегивать рубашку Лекса. Она чувствовала невероятное возбуждение, ощущая под собой напряжённый жезл любви Лекса. Не желая сдерживаться, женщина потянулась ручками к его брюкам, чтобы высвободить рвавшееся наружу мужское естество. Она приподнялась, позволяя Лексу снять с неё трусики.
Алекс улыбнулся, смотря на черноволосую, загорелую женщину, сгорающую от желания в его руках. Блуждая по увлажнившемуся телу, он наклонил голову и начал ласкать языком сосок. Сирена выгнулась и застонала. Тогда Лекс, не заставляя её ждать дальше, приподнял эту драгоценную пушинку, и лёгким движением бёдер проник во влажную пещерку Сирены. Девушка, часто дыша, вобрала его в себя полностью, начиная часто двигаться. Лекс сжал руками её грудь, наслаждаясь глухим стоном, слетевшим с её губ, затем жаркими ладонями слегка сдавил ягодицы, сдерживая движения Сирены. Убедившись, что её тело полностью подчинено ему, Лекс подхватил её за бёдра и сполз с ней вместе на ковёр. Оказавшись над беззащитным телом любимой женщины, Алекс медленными глубокими толчками, заставлял её стонать и кричать от удовольствия. Сирена, задыхаясь под атакой его ласк застыла, отдаваясь власти высшего наслаждения. Заметив это, Лекс прижался к её миниатюрному телу, заполняя его собой.
Сирена поцеловала его и нежно положила голову ему на плечо.
- Ты, что же спать на ковре собралась? – Улыбаясь, спросил Алекс.
- Нет, - лукаво ответила она. – Не спать. Зажжешь камин?
Отражающееся в их глазах не громко потрескивающее пламя, стыдливо наливалось румянцем, став невольным свидетелем их страстной необузданной любви.
***
Эл мчался сквозь ночь на мотоцикле, не в силах отпустить злость на Алекса: « Конечно, он хочет как лучше, но он, же ничего не понимает! Происходящая жестокость не должна оставлять никого равнодушным. Людям нужна помощь. И если Лекс сам боится, пусть тогда не мешает тем, кто смелее его. И он не имеет права называть Эла Элем! Если так уж нужно второе имя, то пусть оно будет для чужих»!
Эл в гневе увеличил скорость, не собираясь тормозить перед обрывом. Резко потянув переднее колесо на себя, он просто перелетел через него. На мгновение перед ним открылся чудесный вид: тёмно-синие листья деревьев темнели на фоне белоснежных волн, обрушавшихся на золотой берег. Это под неярким светом Рхоя – спутника Эльсода,- играло Живое море.
Эл не поддался манящему блеску солёных вод. Он знал, что под этой красотой скрывается боль и страдание. Живое море получило своё название за то, что в его водах таится много целебных веществ, входящих в состав большинства лекарств. Так же на не большой глубине дно усеяно ракушками, служащих для изготовления дорогостоящих скульптур. Но отражение блага, было ужасным. Организм эльса выдерживал в этой воде не более часа. Задержись он дольше, то рискует получить ужасные ожоги кожи. Для людей же предел времени был меньше, а ущерб здоровью нанесённый неутомимыми волнами наоборот увеличивался. А ведь именно людей заставляли работать на море, точнее это было наказание для непокорных женщин.
Ракушки, за которыми ныряли девушки, тоже таили опасность. У некоторых их них были ядовитые шипы, и в случае пореза женщины не редко умирали. На эльсов же этот яд не действовал.
Наказание в виде работы в этих водах считалось самым жестоким, поэтому за белоснежным морем укрепилось ещё одно название – Проклятое.
Именно эти чувства наполняли сердце Эла, когда он смотрел на красу игривых волн. Его заветная мечта была разгромить лагерь, где держали девушек. Но для такого набега его ребята ещё не готовы. Нужно ещё немного небольших тренировок. Завтра ночью он пошлёт их на золотой рудник, что осматривал днём. Сегодня Эл так удачно удрал от Алекса, что у него достаточно времени подготовить план. А утром его маска – Эль добьётся места в совете, чтобы он мог стать ещё более полезным для людей.
Вернувшись к себе в общежитие при университете, Эл достал листок бумаги и сделал короткий набросок рудника и всех скрытых дорог к нему. Скопировав его несколько раз, он расписал все возможные варианты отражения их нападения, а так же вмешательства войск. Он видел все слабые места противника, он знал, как его друзья будут действовать, и был абсолютно уверен, что это закончится очередной их победой.
Покончив с делами, Эл лёг спать, чтобы завтра во чтобы не стало добиться заветной цели – попасть в совет.
Проснулся Эл на рассвете. Несмотря на его уверенность у него участилось сердцебиение. Волнение настойчиво давало о себе знать. Сделав глубокий вдох, Эл соскочил с кровати, решив привести голову в порядок в душе. В отличие от большинства эльсов, Эл предпочитал тёплый душ. Затем облачившись в строгий свободный костюм, Эл отправился на собеседование, о котором договорился ещё за месяц. Он нервничал. Войдя в уже знакомое здание совета, Эл направился в нужный ему двадцать второй зал. Там его уже ждали. За столом сидел эльс с тёмно-зелёными волосами. Сквозь густые брови уже пробивалась седина. На строгом ещё не успевшем состариться лице, виднелись едва заметные отпечатки прожитых лет.
Увидев Эла, он встал. Эл подошёл к нему изо всех сил стараясь сохранить спокойный и бесстрастный вид. Почтительно поклонившись, Эл смело заглянул в белые глаза, ожидая его действий.
- Эль Блек? – уточнил эльс.
- Да, Гирноллорд. – Эл представлял собой самих покорность и послушание.
- Садитесь. – Гирноллорд указал ему на стул, сев напротив. – Я рад знакомству. Наслышан о вас. Ведь вы являетесь автором законов «о совокуплении людей», « о совместном содержании матерей с детьми», а так же вы пытались добиться отмены закона « о работе на живом море». Позвольте узнать о причине вашего старания так облегчить людям жизнь?
- Гирноллорд, вы ошибаетесь. – Эл говорил тихо, чтобы не выдать бушевавшие внутри него эмоции. – Я никогда не заботился о благе людей. Они убили моего отца. Но вместо того , чтобы окунуться в тёмную пучину ненависти, и наслаждаться их муками, я знаю, что забота о нашей планете мой истинный долг.
- Тогда объясните мне ваши соображения по поводу этих законов.
- С удовольствием, Гирноллорд. – Эл склонил голову, демонстрируя уважение. – До закона « о совокуплении людей» их мужчинам грозило вымирание, потому как их не пускали к женщинам, даже отвергнутым. С одной стороны это не великая потеря. Нашим телам нужен сосуд наслаждения, а сосуд этот женщины. Но необходимо учесть, что с использованием мужчин, как рабочей силы в неблагоприятных, но необходимых местах – на рудниках, к примеру – сильно продвинуло нас в торговых и технических отраслях, так как появилось много материалов. Надо признать, что это очень выгодно для Эльсода.
- Вы, несомненно, разумно мыслете, юный эльс. Что на счёт второго закона?
- Закон « о совместном содержании матерей с детьми» делает наших рабов более здоровыми и крепкими. Материнское молоко укрепляет иммунитет ребёнка, поэтому до определённого возраста дети должны жить с матерями. – Эл почувствовал себя увереннее, так как этот текс он заучил еще, когда пробивал законы.
- Мне не терпится узнать, что случилось с несостоявшемся законом.
- Женщины сосланы на Живое море в качестве наказания. Наказание – это урок, который нужно запомнить и выучить. Но смерть следующая, за теми, кто работает на море, а так, же неисправимые увечья не могут называться наказанием, так как девушки не смогут выучить урок и исправиться. Ни мёртвые, ни искалеченные никому уже не нужны.
Красивый, обволакивающий, сладко-льющийся лживый яд из уст Эла одурманивал Гирноллорда и притуплял его бдительность.
- Скажите Эль, - поинтересовался Гирноллорд. – Вам, наверное, было очень обидно, когда вам отказали в вашем законе. Вы не считаете, что совет уделил его рассмотрению мало внимания?
- Нет, двадцать мудрых старейшин, безусловно, лучше разбираются в политике, чем восемнадцатилетний юнец. Раз они его не приняли, значит, он не нужен Эльсоду.
Поверив в этот сотни раз прорепетированный рассказ, лорд воскликнул:
- Я поражён вашими выдающимися способностями, юный эльс. В ваших словах
