угадывать ходы в приведенных партиях. Сначала получалось плохо. Мастера обычно ходили по иному, чем мыслила Бет. Но потом понемногу стала угадывать комбинации. И чем дальше, тем больше. И вдруг осознала, что становится равноправным участником разыгрываемых в книге сражений. Интересно, а как бы она сыграла с настоящими игроками?...
Преодолевая робость из-за своей малости, зашла в клуб. В центре холла стоял стол, а над ним надпись: «Регистрация участников».
Прыщавый парень не сразу понял, чего она хочет.
- Принять участие в турнире? Да сколько тебе лет, детка?
Она ответила, пропустив мимо ушей снисходительно-оскорбительное «детка».
- Не рано тебе? – продолжал строить из себя мэтра парень.
Бет промолчала, ожидая развязки. Парень еще спросил о ее участии в соревнованиях, членом какого клуба была? Получив на все отрицательные ответы, задумался, покрутил головой в сомнении, затем все же внес ее в список и выдал анкету. Бет заполнила и получила взамен листок участника соревнований.
- Завтра в десять. Твой стол - номер пятнадцать.
На следующее утро она тщательно причесалась, и даже помолилась, после чего отправилась на турнир. Холл был забит людьми. Все они знали друг друга, весело и возбужденно переговаривались в ожидании долгожданного события. Для них это был своеобразный праздник, для нее – шаг в неизвестное, чреватый позорным изгнанием. И тут она заметила Его.
Высокий, сильный по фигуре мужчина с каким-то необычным лицом. Не сказать, что писаный красавец, но с мужественным профилем, загорелый, уверенный, хорошо одетый – пиджак безупречно влитый в плечи, белоснежная рубашка, неброский, но элегантный галстук… Мужчина из другого, недоступного ей мира, где нет запаха перегара, но есть запах мужского одеколона. Нет сквернословия, но присутствуют изысканные обороты речи. Нет непролазной, как грязь после ливня, бедности. Нет… Да много чего нет того, что в избытке есть в ее жизни.
Он мелькнул и исчез в толпе. Раздался звонок, и Бет вошла в зал соревнований. И ей стало по-настоящему страшно. Уверенные в себе мужчины рассаживались по своим местам. Их было много. Никогда Бет не находилась в компании такого числа особей другого пола. Они всегда были вдалеке от нее, со своими интересами, шутками, привычками. Кто они – мужчины, которым так хорошо живется, ибо перед ними с рождения открыты все двери и считается, что этот мир принадлежит им по праву сильного?
Она села за стол с номером пятнадцать. Напротив угнездился большой парень. Он удивленно смотрел на нее сверху. Если бы они померились ростом, то она едва ли достала его подбородок.
Парень взял две пешки и зажал в кулаке. Произвел какие-то манипуляции под столом, а затем протянул свои кулаки Бет.
- Что? – не поняла Бет.
- Выбирай, - с удивлением сказал парень. Бет поняла и указала на левый кулак. Там оказалась черная пешка.
Парень развернул доску и стал играть белыми. Но перед этим нажал на кнопку часов.
Они представляли собой коробок из сдвоенного секундомера. Едва кнопка была нажата, как стрелка на одном циферблате резко устремилась по кругу. Бет сделал ответный ход.
- Ты не запустила часы, - указал на промах парень.
Бет поспешно нажала кнопку ближнего к ней секундомера.
Она боялась, что не увидит знакомых ей по книге конфигураций фигур. Что соперник будет играть в незнакомую ей игру, и она не будет знать толком, как требуется ходить. И когда увидела знакомую картинку, то, не сдержавшись, воскликнула:
- Это защита Нимцовича!
- Я знаю, - с нарастающим удивлением ответил парень.
Он настолько расслабился, что «зевнул» две фигуры. Дожать его было уже несложно.
Второй играл тоже неважно. Бет поняла, что одолеет его уже через десять ходов. И тут случилось непредвиденное. Нет, не за доской.
Она увидела того мужчину, что мелькнул в толпе. Он сидел впереди ее, и сбоку. Она видела его прямую как стена спину, голову с аккуратной прической. И вдруг он обернулся и посмотрел на нее. К счастью, она смотрела на доску и увидела поворот головы краем глаза.
Конечно, игроки в паузах нередко озирались, давая отдых глазам и мозгу, но Он посмотрел именно на их стол. Затем еще раз… еще. Он явно смотрел на нее! Впрочем…
Бет прекрасно понимала причину внимания – ее малость удивляла окружающих. Наверняка и другие созерцали ее, просто она не смотрела по сторонам, полностью уйдя в себя. Она видела только то, что хотела видеть – шахматную доску и фигуры на ней… И еще - Его.
Она едва доела свой бутерброд, как сердце ее упало. К ней шел Он! Недоступный небожитель с мягким приветливым взглядом.
Когда он стал объяснять стратегию на следующую игру, Бет делала все, чтобы скрыть дрожь коленей. Она заставила себя запоминать, что говорил ей Небожитель. И когда соперник поставил фигуру так, как Он и предполагал, опять не удержалась и воскликнула:
- Я знаю этот ход!
Чем привела парня в полное недоумение.
Закончив партию, она как испуганный зверек нашла укромное местечко и забилась туда, переживая не столько свою победу, как встречу с Ним.
Еще раз она припомнила его слова, жесты, длинные тонкие пальцы, изящно ставящие фигуры, еле осязаемый аромат одеколона… Посланец мира, в который ей вряд ли суждено попасть, и вряд ли еще удастся увидеть вновь.
Он появился внезапно: улыбающийся, будто обрадовался, увидев ее. И опять при его объяснении она делала две вещи – унимала свою дрожь и запоминала урок.
Он проводил ее до дома. А на следующий день приехал за ней. И вновь волшебство повторилось. Его урок шахмат, наставления к игре… Она так хотела выиграть или свести партию вничью, но этот Самуэль Голтберг разбил надежду, и, несмотря на всю ее сосредоточенность, ход за ходом задавил позицию своей бульдозерной техникой. Подавленная, она ждала окончания турнира, и когда победил Эд Салливан, была рада за него, но также еще больше ощутила свою малость в этом мире.
Он галантно отвез ее домой. Простился. Хлопнула дверца автомобиля. Все! Бал Золушки окончен.
Ночью она впервые за много лет заплакала. Она думала, что выросла, однако вдруг ощутила себя все той же маленькой, беззащитной девочкой, запертой в чулане. Правда, на этот раз ее никто не обижал, но почему-то от этого становилось еще горше. Ее опять забыли в чулане, только теперь с добрыми намерениями…
Утром она долго лежала в постели, пока мать не позвала ее завтракать. Она встала, умылась и вышла к столу в старом халатике. Есть не хотелось. Хотелось вновь лечь спать и уснуть, забывшись. Мать удивленно смотрела на нее.
- Ты разве не едешь в свой клуб?
- Нет, турнир закончился.
- А как же твой куратор?
- Он больше не приедет.
- Тогда что за машина стоит на улице?
Она бросилась к окну, рванула занавеску (Мать: «Но-но, потише»).
На улице стояла Его машина, и он, прислонившись к капоту, ждал ее.
Она бросилась снимать, точнее сдирать халат, пуговицы которого никак не хотели расстегиваться. Не послушными руками напялила платье, и, обуваясь на ходу, бросилась из квартиры.
Он уже собирался уезжать, когда она влетела в салон машины… и встретила такой радостный взгляд, что захотелось прильнуть к нему. Но лишь пролепетала извинение.
- Женщина может опаздывать на свидание, мужчина – нет! – сказал он.
«…на свидание»! Он приехал к ней на свидание!
________
Сама того не сознавая, но чувствуя, что это именно так, она объяснилась с ним через несколько недель. Сказала, что хотела сказать – без слов, одним решительным движением.
Чтобы перепрыгнуть лужу, он подал ей руку. Они прыгнули вместе. Она впервые ощутила его ладонь, его часть тела, мужскую силу, что сжала на секунду ее руку. И вмиг решила не отпускать ее. Она тоже сжала его ладонь. Было очень стыдно, но она не могла, не хотела разжимать пальцы. И он – он тоже не отпустил ее руку!
Напряженные они пошли к реке. И лишь на берегу почувствовали себя легко-легко. Они гуляли, держась за руки, и это уже выглядело естественно, как если отец прогуливается с дочерью. Он был им с этого дня – настоящим родным, любимым отцом.
Ей запомнился один момент из многих лучезарных. Когда они разбирали партию, она неловко двинула королеву и та упала на пол. Они кинулись под стол поднимать ее, и … столкнулись лбами. И сразу стали тереть лоб… друг другу. Получилось так неожиданно, что они рассмеялись.
- Тебе же больнее, чем мне, - сказал он. – У меня лоб больше.
- А мне показалась, что я сильнее боднула вас.
- Не сильнее козленка… А эту королеву возьми себе. Когда-нибудь и ты станешь королевой. А я, вдруг, твоим ферзем.
Он – мог стать ферзем? Да он уже был для нее Королем!
И вдруг все рухнуло в один момент. Когда (скажем так) первый отец заявился с разбитым лицом. Он орал на нее и мать. Грозился посадить Эда в тюрьму. Бет хотела было бежать, выяснить, в чем дело, но ее тут же заперли в чулан. Туда же мать приносила еду, и как под конвоем водила в туалет.
- Давай лучше пока будем слушать отца, - сказала она. – Иначе он прибьет нас.
Лишь ночью она могла спать в своей постели. Утром ее опять засадили в чулан. Сквозь тонкие стены она слышала ор родителей насчет денег. Она вновь пыталась сосредоточиться на шахматах. На этот раз получалось плохо. Постоянно думалось об Эде. Как он? Почему избил… Джека? И что теперь будет? Неужели она никогда больше не увидит Его?
Все решилось столь же быстро, как началось. Заполночь ее разбудили, посадили в машину и они уехали. Оказалось, что отец..., то есть Джек, таким образом, ликвидировал долги. Бет даже немного порадовалась, - теперь вряд ли мистеру Салливану будет угрожать опасность. Но потом навалилась тоска...
…Как бороться с тоской, если ты не взрослый?
Взрослые прибегают к алкоголю. Она не могла. Взрослые женщины могли плакать. Бет пыталась, но почему-то не могла реветь. Она лежала в постели ночью, смотрела в темноту и не могла заставить себя плакать. Она видела Эда, а он смотрел на нее. Как же можно было плакать, когда он глядел на нее? Но тоску надо как-то преодолевать и Бет нашла выход. Шахматы! Она играла с Эдом, разбирала партии с Эдом, и пока она сидела за доской, слышала его голос, и сама разговаривала с ним. Так в беседе с ним тоска немного отпускала ее, разжимались тиски вокруг сердца.
Плохо лишь было то, что Эд исчез с шахматного горизонта. Она не находила его среди призеров турниров. Он ушел, как уходит лето. Все хорошее когда-нибудь кончается. И эту истину Бет каплю за каплей приходилось усваивать. Ее детство кончилось вместе с Эдом. Пошла череда будней. Хотя поначалу она не сдавалась…
_______
Джеку понравился способ списывать долги. И он менял местожительство за два года еще четыре раза. Причем каждый раз все дальше они удалялись от Лесингтона.
Первое время Бет твердо надеялась скопить деньги и навестить Эда. Она экономила на школьных завтраках, мыла окна, выгуливала собак, поливала газон… Но как только скапливалась сумма достаточная для покупки билета, Джек, как нарочно, опять срывался с места и уезжал на несколько сот миль дальше, чтобы его не нашли кредиторы. И Бет приходилось вновь впрягаться в поисках недостающей суммы. Так продолжалось до рокового вечера, когда Бет полезла в свой тайник, чтобы добавить заработанный доллар и… не обнаружила свою заветную коробочку!
- Где мои деньги? – кричала она. – Где они?
На что Джек ответил
