он даже не стал ничего отвечать, а лишь понимающе закивал.
- Можно тебя попросить отстать от неё? – В этом вопросе не было какого-то проявления смелости или угрозы. Это было сказано таким голосом, каким просят выйти за тебя в смену, не особо рассчитывая на положительный ответ.
- Да я ж просто шучу. – продолжая умиляться ответил Виктор. – Ничего серьёзного.
- В этом и есть твоя проблема. – Сказал Сергей куда-то перед собой.
Виктор смотрел на него по-настоящему удивлёнными глазами и не мог подобрать подходящих слов.
- По крайней мере, мне так мама говорила. – пожав плечами, добавил Сергей.
- Наверное, так и есть, - помолчав, наконец, согласился Виктор. – Но ведь это же не плохо?
- Наверное, нет. – Сергей затушил сигарету и выбросил её в урну. – Марина ждёт. Ещё увидимся.
Сергей махнул рукой и вернулся в зал. Проводя его глазами, Виктор заметил в дверях Василия Андреевича и едва стоящего на ногах Николая Фёдоровича. Он быстро подскочил к ним, и взял его под вторую руку. Он оказался не таким тяжёлым как ожидал Виктор. А может дело в том, что большую часть веса взял на себя Василий Андревич.
- Улица Ново-Садовая, сто сорок шесть. Знаешь, где это? – спросил Василий Андреевич, усадив друга на заднее сидение.
- Это по Западному Шоссе нужно ехать?
- Можно и по Западному, но отсюда ближе через Липовку.
- Найду.
- Спасибо. В понедельник зайди ко мне с утра. Будем разгребать, что ты наворотил с Саенко.
- В каком смысле?
- Тебя кинули, Вить, если коротко. Ты, а следовательно, и мы, не получим ничего, потому что ты взялся за халтурку не разобравшись в вопросе.
- Я не понимаю…
- А следовало бы, если хочешь в нашей профессии оставаться. Отвези человека домой. – Василий Андреевич кивнул на машину. - О делах - в понедельник.
- Василий Андреевич, - Шалимов не стал дожидаться, пока они закончат и подошёл сам, – жаль, что пришлось отрывать Вас от празднования, но по-другому застать Вас не получалось.
- Я не очень понимаю смысла Вашей настойчивости. Эдуард Робертович. – Василий Андреевич всё-таки решил протянуть руку и поприветствовать собеседника. – Я с Вами никаких дел не веду.
- Жаль это слышать, но я тут по другому вопросу. Моего сына в понедельник в полицию забрали. – Он говорил быстро и чётко, словно отрепетированную речь, - Прямо с утра вломились в дом и даже одеться не дали. Женщину его перепугали. Она-то мне и позвонила сразу. А я теперь даже не знаю, в каком отделении его держат. Юля – благо что красивая –ни форму не смогла распознать, ни на шевроны не посмотрела, ни документов не спросила. Скорее всего под меня копают, решили через сына добраться. Поможете?
- Не помогу
- Не просто так, конечно. Договоримся – Шалимов привычно подмигнул.
- Не договоримся.
- Да почему? Вы же сами отец, должны понимать.
- О, я понимаю! – Василий Андреевич повысил голос. Охранники у двери насторожились - И я говорю сейчас именно как отец. Твой сын, Эдик поплатился за собственную глупость и наглость. Я его просил всего одну вещь не делать, но он, видимо, посчитал, что мои обещания не стоят ничего. А такое я не прощаю.
До этого удивлённое лицо Эдуарда Робертовича стало испуганным.
- Но… я ничего не знал… он просто молодой ещё, не понимает. Василий Андреевич, проявите милосердие, я сам ему дома такое устрою, что он до конца жизни запомнит.
- Кто я по-твоему, Эдик? Училка из начальной школы? Думаешь, престало мужчине разбрасываться словами, а потом их не выполнять? Тогда они не стоят ничего! И сам мужчина не стоит ничего, если не может сдержать обещания или исполнить угрозу. Когда слова людей вдруг обесценились? – закончил он совсем тихо. Выпитый алкоголь выводил на ненужные эмоции и развязывал язык. Эдуарду Робертовичу хватило ума ничего не отвечать.
- Я понимаю, что речь о твоём сыне, - Наконец взяв себя в руки сказал Василий Андреевич, - но не лезь в это. Лично к тебе у меня претензий нет, но – предупреждаю – закончишь ты плохо, если не успокоишься.
Василий Андреевич смотрел своим суровым взглядом сквозь Шалимова. Тот выдержал его взгляд и молча вернулся к своей машине. Василий Андреевич проводил взглядом уезжающий «Лексус».
Василий Андреевич сделал глубокий вдох, когда машина скрылась за высоким забором. Воздух будто бы стал чище. Он стоял так некоторое время, наслаждаясь моментом тишины и покоя. В зале тоже было затишье, разбавляемое звяканьем приборов о посуду и редкими разговорами. Влад с крайне недовольным видом осматривал зал. Он усиленно нелегал на напитки – безалкогольные. Но они не могли заглушить то ощущение гудящей боли где-то внутри. Когда исчезло эффективное болеутоляющее, раскрашивающее окружающий мир в менее унылые краски, приходилось проживать каждый момент настоящего и прошлого. И что самое плохое – трезвый мозг стремился заполнить себя работой и обдумывал всё произошедшее. Влад и подумать не мог, что рефлексия настолько болезненна. Хотя он даже такого слова не знал, но эту самую рефлексию хорошо прочувствовал. Ему не нравилось.
Света рядом с ним тоже не была счастлива. За весь вечер она ни разу не танцевала и лишь перебросилась несколькими дежурными фразами с соседями по столу. Она не понимала, что тут делает. А давящее на неё чувство вины вызывало параноидальное ощущение, что все знают о её поступке. Она старалась избегать сотен пар глаз, окружающих её, видя в них осуждение.
- Теперь ты довольна? – Спросил Влад, глядя перед собой. Света виновато опустила глаза и сжалась. Они увидели друг друга первый раз после скандала. Света не хотела возвращаться в квартиру, а Влад несколько дней провёл в клинике и только вчера его отпустили по просьбе отца.
- Нет, - едва слышно ответила она.
- Отчего же? Ты же этого хотела!
- Не этого.
- А чего? - Влад чуть повысил голос.
Света ещё сильнее сжалась. Она долго не отвечала.
- Я не знаю.
Влад не повернув головы, боковым зрением увидел свою жену, поникшую, потерянную и напуганную, и почувствовал себя виноватым. Он не любил чувствовать себя виноватым. Тем более если виновата она.
- Что будем делать со всем этим? – почему из его уст слова звучали куда агрессивнее, чем он себе представлял.
Света пожала плечами. перебирая в пальцах салфетку.
- Ты же не хочешь этого ребёнка, - уверенно сказал он, повернувшись к ней.
- Не хочу. – Лишь на долю секунды Света задумалась и посмотрела в глаза Владу. Он едва заметно кивнул и опять стал смотреть перед собой.
- Почему тогда на аборт не пошла? – сухо спросил он.
- Я хотела, - её голос начал дрожать. – Я не смогла. Испугалась. В тот же день я тебе обо всём сказала.
- Я хочу, чтобы ты от него избавилась. – Сказал Влад решительно. Ну или ему так показалось. Он подумал, что это прозвучало чересчур грубо и он не к месту добавил, - пожалуйста.
Света не отвечала. Её трясло.
Влад взял её за руку. Нежности в этом жесте было немного, ему показалось, что сейчас это поможет. Так или иначе, девушка немного взяла себя в руки.
- Я пойду с тобой, - он повернулся к ней.
- Чтобы удостовериться? – продолжая всхлипывать съязвила она.
- Чтобы ты не была одна. – И это почти было правдой. Влад скорее сам не хотел оставаться один. – Хочешь ты того или нет, но теперь у нас никого нет, кроме друг друга.
Света уставилась на мужа. Она была удивлена услышать от Влада слова, которые не так давно неоднократно обдумывала сама. Именно в этот момент она почувствовала себя как никогда одинокой.
Она осмотрела зал, незнакомых ей танцующих людей. Не нашла глазами ни отца ни мать. Поймала на себе полный сочувствия взгляд свекрови и особенно холодный и уставший взгляд Василия Андреевича. После чего снова посмотрела на Влада, который будто застыл в ожидании её решения.
- Ладно, - со вздохом сказала она.
- Я просто не хочу растить чужого ребёнка, - быстро протараторил Влад, словно оправдываясь сам перед собой. – Его ребёнка.
- Я же сказала – ладно, – недовольно повторила Света. – Поехали домой. Я не хочу тут быть.
- Домой? – Влад растерялся. – К нам?
- Да пофигу куда, лишь бы отсюда. – Света встала из-за стола и пошла через зал, обходя танцующих людей. На полпути она остановилась и обернулась. И протянула руку Владу.
- Ты идёшь или как?
Влад взял её за руку, и они вместе вышли из здания, пройдя мимо курящего Андрея. Встретившись глазами со Светой. Он виновато отвёл глаза. Влад злобными глазами чуть не прожёг в нём дыру, а Света притворилась, что его не заметила.
Взаимный контакт глаз длился лишь долю секунды. Но время будто замедлилось, растянувшись до бесконечности. И за этот миг каждый из них хотел совершить глупость. Андрей хотел признаться во всём Свете, будто бы это хоть как-то могло кому-то помочь. Влад хотел избить бывшего друга, едва ли у него это получилось бы, но пару ударов он бы нанёс. Света хотела кинуться на шею к Андрею, чтобы он увёз её куда-то далеко, пусть она его и не любила, но хотела немного любимой побыть.
Но за эту долю секунды, благоразумие возобладало над сиюминутным импульсом. Когда они отвели глаза в сторону каждый в уме для себя с запозданием решил, что не стоит ломать жизнь: Влад – себе, Света – Андрею, Андрей – семейной паре.
Влад со Светой уехали на её машине. Андрей проводил их долгим взглядом, подряд закурив вторую сигарету.
- Я думал, Влад в рехабе. – сказал молодой сержант, стоящий рядом.
- Ну по крайней мере, он сегодня не пьёт – подтвердил другой парень, старший лейтенант.
- То-то он мрачнее тучи – ухмыльнулся сержант.
- Ага. – Согласился старший лейтенант. – И чего ему не живётся? Денег море, машина – новая, отец – влиятельный, женщина – потрясающая. А он всё бухает.
- С жиру бесится – вот что, - недовольно констатировал молчавший до этого подвыпивший сорокалетний лейтенант. – Ты это правильно сказал – у него всё есть и ничего по жизни в принципе делать не надо, вот он и тратит время на пьянки.
- Василия Андреевича, конечно, жалко, - старший лейтенант был расстроен происходящим сильнее своих товарищей.
- Да нянчится он с ним, вот что, - сорокалетний лейтенант явно вошёл во вкус и горячился больше необходимого. – Чуть не зад ему подтирает. От армии – и от той отмазал. Уж там бы из него всю эту дурь повыбили, раз сам Василий Андреевич не может! Уж у меня он бы лещей каждый день получал!
- А твой получает? – поинтересовался сержант с поганой ухмылкой.
- А то! По струнке ходит. А вякнет слово поперёк – леща! – сорокалетний лейтенант сделал в воздухе резкое движение в подтверждение своих слов.
- Твоему сыну восемь, - спокойно заметил старший лейтенант.
- И что? Меня батя тоже с детства колотил, и нормальным вырос.
- Не то слово – нормальным, – сержант продолжал издеваться над не понимающим этого лейтенантом.
Андрею надоел этот разговор, участников которого он совсем не знал, и он вернулся в зал, выбросив наполовину докуренную сигарету в урну.
- Вот зачем было начинать вторую, если докуривать не стал – услышал за спиной Андрей голос лейтенантом, но не стал поворачиваться. – Расточительно.
Что ему ответили он уже не слышал, да ему и не было это интересно. С уездом Светы и у него не оставалось причин оставаться на торжестве.
Разве что кроме одной – это может расстроить Василия Андреевича. За то короткое время, которое заняло путь он попытался хотя бы притвориться, что ему весело. Войдя в зал, он поймал на себе женские взгляды.
