Бог знает лучше -2

-
Хоп-хоп-хоп!-
Епаш тукэ, епаш мангэ -
Хоп-хоп-хоп!

– Ну Ружка... Огонь девка.

–  А что хотел, у них в роду все такие. Сама Смерть боится...

Били тарелки. «Сколько кусочков, столько сыночков!»... А какая свадьба без...

– Слышь, гаджо, – цыган наклонился над мужиком. – я тебя не сильно приложил?

Тот встал, потряс головой, дотронулся до челюсти.

–  Да не, нормально. Сам-то как?

Цыган, поморщившись, потер грудь.

– Как конь лягнул.

– А ты что хотел? Ладно, пошли выпьем, полечимся...

Обнявшись, обернулись к стоящим рядом испуганным женщинам.

– Что смотрите? И поговорить уже нельзя.

Уже начиналось смеркаться.

– Молодым пора...

Мику ойкнула.

– А куда нам идти? Ленка, чего смешного-то?

– Вон же избы ваши... А мы до дому. Саша, папа... Пойдемте. Завтра догуляем.

Лена очертила в воздухе круг.

Алиса поудобнее устроилась в руках Седого, обхватив его за шею.

– Неси меня. Уля, пошли домой. Мама, папа...

– Да идите уж...

... В комнате она посидела на разобранной кровати, вздохнула, встав,завела руки за спину.

– Помоги платье снять и... –  неожиданно покраснев, показала на стол. – лампу погаси. А то я стесняюсь...

... Седой открыл глаз, повернул голову к открытому окну. Снова крик петуха.

Заткнись, а то ведь жену разбудишь. Мужчина посмотрел на улыбающуюся во сне Алису, спящую рядом. Поправил на ней одеяло, и зевая и подтягиваясь, пошел из комнаты. Вышел на крыльцо.

– Доброе утро. –  буркнула, сидевшая Ульянка с опущенной на коленки головой. – Проснулся?

– Доброе...  – Седой сел рядом. – Ты бы хоть оделась.

– Да ладно. Успею еще.

– Что случилось, ты чего такая...?

– Папа... Скажи, что мне делать? И ведь все сразу, а я не знаю...

– Данька?

Тяжелый вздох.

– Я его верну, обязательно. Потому что без него я сама как мертвая буду.

Ульянка посопела.

– И не обсуждается. А вот, что мне с собой делать. Не понимаю...

– В смысле?

Девочка снова опустила голову.

– Смотри, я вернулась, мне двенадцать было. А сейчас пятнадцать. За одну ночь... Представляешь? И чего?

Она оттянула ворот майки, вздохнула.

– Что со всем этим делать? Со мной, взрослой? И вообще, я некрасивая стала. Он меня любить не будет. У меня прыщи и... только не смейся. Это... попа толстая.

  – Ничего не толстая. И прекрати давай. Ты красивая.

Ульянка недовольно отодвинулась.

– И не успокаивай меня.

– Я и не успокаиваю. Я просто констатирую факт. Ты красивая. И не спорь.

– Чего сидим с утра пораньше?  – послышался женский голос. Алиса в ночной рубашке с накинутой на плечи шалью присела на крыльцо рядом с Седым.  – Дай сигарету. Прикинь, проснулась, в доме тихо, тебя рядом нет. Подумала, что все лишь сном было. Уля, а ты чего печальная?

– Да у нас проблема...

– Ну да, я еще вчера поняла. Дочка выросла. – Алиса подумала. – Уля, знаешь что... Иди ко мне, пошепчемся о нашем, женском. А ты отвали куда-нибудь, не при делах.

– Прыщи же...

– Да это фигня. Тут покруче. – она что-то зашептала на ухо Ульянке. –  Прикинь, да?

Та в ответ всплеснула руками.

– ОЙ! Кровь? Ужас.

– Ага, природа, блин.

– А чего делать?

– Я тебе потом скажу. – Алиса, зевнув, встала. – А вы что, тут целый день сидеть будете? Дел по горло.

– Каких? – удивилась Ульянка.

– Разных. Минутку... Вон смотрите. – Лиска показала пальцем. – Там у нас что? Вроде понятно, что огород. А зачем он нам? Что за..?

– А что ты хотела в деревне увидеть?

Ульянка покрутила головой.

– А там бегают. Эти...

– Бля... Откуда тут курицы? Ну, Ленка... Седой, ты чего веселый стал?

– Слышишь, корова же мычит, доить надо, хозяйка. Парное молоко...

Алиса покрутила пальцем у виска.

– Дурак что-ли? Я же не умею. Это Славке хорошо, она у нас деревенская. Ну, Лешачка... Улька, что смешного?

– Поросенок же.

Алиса, хлопнув себя по коленям, встала.

– Ну все. Хватит с меня вашего сельского хозяйства. Мы зачем вернулись, коров доить? Короче, одевайтесь, да хоть позавтракаем. Со вчерашнего должно же что-то остаться. – она пожала плечами. – Зачем готовить, если свадьба была. Логично же? Черт, а Кали с Ветром? Вот ведь хреновина... Разберемся. Сначала поесть надо.

... Алиса одернула черное платье, поправила широкий наборный пояс, коснулась ожерелья из волчьих клыков и когтей.

– Вот, я такая, какой и должна быть. – она посмотрела в зеркало.  – И глаза теперь...

– Волчица...

– Ну да. Ладно, Уля, ты оделась? Пошли.

На улице подошли к оставленным столам. Сели, огляделись, выбрали по тарелке. Придвинули ближе.

– А где все, спят что ли? Седой, мясо подай... Минутку, а ромы где, мама, папа? Кто в курсе?

Она обернулась к подошедшим деревенским.

– Ушли они, еще вчера. Сказали, что потом увидишься.

– Конечно. Не подумала ведь.

Алиса прикрыла глаза.

– Что с тобой, Ружа?

Она взяла со стола стакан с водкой, подержав, поставила обратно.

– Понимаешь, им долго на одном месте нельзя находиться. Ночь-две и все... То ли проклятие, то ли... Иначе смерть догонит. Как там у нас поется?

Ви манса су бари фамилия
 
Мудардала э кали легия...

( « Была у меня большая семья

Черный легион убил их...»)

Алиса помолчала, вздохнула.

– Когда это было? Может во время последней войны или раньше... Где? Никто не помнит. Видно не хотели они такой участи для меня. Любили.

– Подожди, получается они тебя специально здесь оставили?

– Ну да, в этом мире. Видишь как...

– И когда ты это узнала?

– Вчера, мама рассказала. Да ладно... Мы же еще встретимся.

... Вскоре собрались остальные. Мику с гордым видом поставила на стол большую кружку.

– Вот.

– Мать, это что?

– Молоко, бля...

– В смысле?

– Да она корову подоила, представляете. – объяснил Костя.

Седой с Ульянкой переглянулись.

– Папа...

– Уля, она научится.

Алиса, обиженно посопев в ответ, пошевелила пальцами. Появилась еще одна кружка. Мику только махнула рукой.

– Фигня. Ты сама попробуй. – задумчиво посмотрела вверх. – Вот хозяйство, огород... Прекрасно – она пихнула в бок Костю. – Только теплицы нужны. И это... посадить, короче, не мешало бы. И сена для коровы.

– Чего тебе там садить? Все уже растет.

– Травку. Травушку...

– Какую еще травку? Наркоманка, плановая, блин.  Слышь, ты хоть Михалыча пожалей. Хотя не мак и то уже хорошо. Ленка, что это вообще за приколы?

Та смущенно потупилась.

– Ну... Раз дом в деревне, значит все должно быть... В комплексе. Что ты...

Мику тяжело вздохнула.

– Ладно, уговорили. Займусь этим позже, после революции. А чего сейчас делать? Славка, вы?

– Мы обратно. Нюрыч тут пока побудет. Баська, кончай жрать на халяву, собираться надо.

– Старшая, а ты?

Ольга потрепала по голове Даньку.

– Я останусь, за сыном пригляжу. Позже найдемся.

– Договорились. Мы тоже в город тогда вернемся. Там у нас ведь кровники. Зачем их заставлять ждать. Маша?

Мику, вздохнув, почесала лоб.

– Ну это правильно. Я же, кстати, кое-что кое-кому обещала. Главное, чтобы он пока живой был. Сама его завалю. А вот хозяйство как, на кого оставишь? Коровку...  Лена...

– Да ты не волнуйся. Вернетесь, все опять будет.

– Мать, откуда в тебе это мелкобуржуазное...

Мику сделала вид, что обиделась.

– Да ну вас. Исанька, иди к маме. Вот был у нас дом, хозяйство какое-никакое, корова... А теперь что? Бездомные мы с тобой. – она ткнула пальцем в Костю. – Ты об этом подумал? Муж тут сидит. А им вообще все...

Алиса потерла голову.

– Действительно, а куда мы в городе? Славка, придется к вам вписываться.

– У нас же квартира есть. Забыли?

– Какая еще... Если ты про старый флэт, то там ведь ничего нет. Пыль да паутина.

– А восстановить?

Алиса хлопнула ладонью по столу.

– А ведь точно. Мать, кончай фигней страдать, Уля, домой пошли. – она встала, поклонилась. – Спасибо, вам, люди. Мы еще вернемся, догуляем. Старшая, Лешачка...

– Да идите уже. Седой, присмотри за ними.

– Все нормально будет. Славка, Вася... Привет передавайте. Мы скоро подтянемся. Даня... она тебя любит по прежнему.

Мальчик подошел к Ульянке, обнял ее.

– Я тебя тоже люблю. И ждать буду. Только вернись, пожалуйста, живая.

Алиса очертила круг, обернувшись, махнула рукой.

– Не прощаемся.


                      
                ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.

                        НОВОСЕЛЬЕ.



... – Ну и чего делать будем?

– Уля, забери Ису и посидите где-нибудь. Только не мешайте.

– Ладно. – Ульянка, подхватив мальчика, взлетела к потолку, и, скрестив ноги по турецки, уселась в воздухе. – Давайте.

Алиса выдохнула.

– Начнем.

Пустая квартира наполнилась шумом.

– Костя, этот шкаф не здесь стоял, передвинуть надо.

– Микуся, а бардак на столе обязательно восстанавливать?

– Кто помнит, какой у нас ковер тут был?

– Лиска, кухней займись.

– Ой, а можно я люстру повешу, а то мне сидеть надоело без дела.

... Седой подергал Ульянку за ногу.

– Слезай, вроде закончили.

Мику поправила  часы, висевшие над журнальным столиком.

– А это... электричество есть?

– Холодильник же работает и свет включается. Сейчас воду проверю.

Алиса, сев в кресло, удивленно посмотрела в угол.

– Не поняла. А телевизор зачем?

– Он же был. Может Уля мультики захочет посмотреть.

Та обиженно засопела.

– Вот еще. Я взрослая уже. А братику он тоже не нужен. Только пыль собирать. Да ладно, пусть стоит. Лучше скажите, обедать будем? А то мы с Исой кушать хотим.

– Пошли на кухню, новоселье, кстати, отметим.

Костя открыл холодильник.

– Что тут у нас? Водку уберем, вчера надоела. Лучше вино.  Уля, тебе сок какой? Апельсиновый? Держи. Маша, сыну что? Сама сотворишь? Тогда на закуску...

Алиса осторожно сняла с плитки горячую сковородку.

– Курицу с картошкой будете?

– Спрашивает еще. Хлеб же...

Наконец расселись, разлили. Выпили, закусили... Ульянка, выдохнув, положила вилку и довольная похлопала себя по животу.

– Наетая.

Мику вытерла салфеткой мальчику испачканный кашей рот.

– Исанька, ты хорошо покушал? Сок попей или тебе молочка сделать?

Алиса подняла голову к потолку и неожиданно рассмеялась.

– Спасибо. И давайте там поосторожней, не хрен выебываться.

– Ты с кем это разговариваешь?

– Да с нашими. Поздравляют. И со свадьбами, и с новосельем. Уля, тебе Карина привет передает. Кстати, смеркается вроде.

Костя, открыв окно, прислушался.

– Ястреб клекочет. Ну с Богом. Нам только оставьте.

Седой взял гитару.

– Минутку, Юджи, вспомнил ведь. Мы эту песню перед боевыми пели. В тему будет. И удачи.

" Где-то далеко

Ведут бой в чужих городах.

Наши мечты

Погибает любовь и наш страх.

Наши голоса

Навсегда остались во тьме,

Где-то далеко

Умирать на войне.


И опять

Всё готово

Для того чтобы рвать

И легко

Наполняются яростью

Наши сердца

И плевать

Что никто не хотел умирать.

Нам не жалко себя

А тем более

Слов и свинца.


Нам бы осадить,

Но мы же все без тормозов.

Мы с тобой умрём

Как ковбои из Бешеных Псов.

Обними меня

Перед тем, как меня разорвать,

Нам бы осадить

Но некому это сказать.


И опять

Всё готово

Для того чтобы рвать

И легко

Наполняются яростью

Наши сердца.

И плевать

Что никто не хотел умирать

Нам не жалко себя

А тем более

Слов и свинца...»

Алиса удивленно вскинула брови.

– Подожди, эту песню же ребята из Свердловска пели. Костя, помнишь ты кассету приносил когда мы уже у Командира жили?  Солистка у них странная девчонка конечно была. Фамилия у нее