я схватил Альтера за ногу, тот упал и я быстро притянул его к себе, сжав в руке фаллоимитатор. Задница Альтера была жирная и волосатая и вызвала у меня нескрываемое отвращение. Я схватил прицепной член и со всей силой и скоростью всадил его в задницу Альтера. Он душераздирающе кричал, а я трахал его прицепным членом с чудовищным воодушевлением, желанием сделать еще больнее, чем есть.
Я трахал его до тех пор, пока не заболела рука. Но моя пятая точка и позвоночник после пункции болели куда сильнее и я с озлоблением стал душить Альтера, пока не понял, что он не двигается.
— Убил! — с облегчением сам себе сказал я. Это было прекрасно, но что теперь делать, как выйти отсюда?
Я стал осматривать комнату и в столике нашел пистолет.
"Отлично!" — подумал я. В голове моей созрел идеальный план. Я нажал кнопку вызова и послышался вой сирены. Потом схватил труп Альтера локтем под подбородок (чтобы на его шее не было видно следов от моих рук) и приставил к его виску пистолет. Через минуту санитары были уже в комнате.
— Послушайте, сказал я, держа пистолет у виска трупа, — я отключил вашего профессора прикладом по голове и, если вы немедленно нас с братом отсюда не выпустите, то я продырявлю эту голову не задумываясь, мне терять уже нечего!
Они стояли и смотрели на меня, как стадо баранов. Потом, посовещавшись и поняв, что шутить я не собираюсь, решили принять мой ультиматум. Через десять минут мы с братом были на свободе, а труп Альтера валялся в грязи. Получил поделом. Даже я, будучи суперкрасавцем, не позволял себе таких извращений. А он в зеркало-то хоть смотрелся?!
21
Мы вернулись в тот отель, где я остановился, по пути поужинав парочкой прхожих. Мы приняли душ, привели себя в порядок, переоделись и выспались. Но долго задерживаться
в отеле не стали и наутро двинулись в путь, взяв с собой все сбережения. Этот город мне не нравился. Он был незнакомый и неспокойный. Мы поехали в другой.
— Мой Тройд... — сказал я.
— Мой Нарцисс... — ответил он.
Мы нежно обнялись.
— Найдется ли на свете такое место, где мы могли бы быть счастливы? — печально сказал я. — Мы словно изгои.
"И не было ему места среди людей, и смерть не улыбалась ему", — вспомнились строки поэта.
— Я устал от этих приключений. Я хочу покоя, быть с тобой и быть счастливым...
— Вампир никогда не знает спокоя, — ответил он.
— Так что, неужели лучше быть такими, как все: состариться, умереть, чтобы тела наши точили опарыши?!
— Я не знаю, — ответил Тройд, прижав меня к себе.
— Нам нужно расслабиться, — сказал я, — мы много пережили и очень устали. Возможно, нужно напиться? Не крови, алкоголя.
Мы решили остановить машину возле первого попавшегося ночного бара. Было уже за полночь.
Возле дороги светилась вывеска одинокого бара: "Кровавый пир".
— О, — засмеялись мы,— и бар будто создан специально для нас.
Расплатившись с водителем, мы вошли внутрь.
— Вон там, видишь, крайний столик в углу? — спросил я. — Пойдем, присядем туда.
Мы присели за столик и заказали два бокала красного вина.
На танцполе кто-то танцевал стриптиз, вертясь на шесте.
— Слушай, а тебе не кажется, что это вино с привкусом крови? — спросил Тройд.
— У тебя паранойя, — ответил я.
Я уставился на стриптизершу, наблюдая за ее плавными и грациозными движениями. Я даже хотел запомнить эти движения, чтобы потом преподнести милый сюрприз Тройду.
— Мне кажется, что люди здесь подозрительно на нас смотрят. Да и лица знакомые какие-то, — снова сказал Тройд.
— Прекрати параноить! — я притянул его к себе и чмокнул в губы. Тройд успокоился.
На меня нахлынула волна оптимизма. В конце концов, все закончилось хорошо. Люди, разделяющие нас, уже далеко, может быть, они страдают, но это их проблемы, им же хуже.
Я верил, что мы все равно найдем такое место, где будем спокойны и счастливы. Как хорошо быть с ним, с этим милым прекрасным Тройдом!
Мы все пили и почувствовали легкое головокружение. Я гладил его руку.
Смотря на людей в баре, я тоже начал замечать, что они как-то странно оборачиваются на нас и с усмешкой переговариваются между собой. Неужели это Тройд меня заразил своей паранойей?
Смолкла музыка, стриптизерша ушла. На сцене появилась женщина в кроваво-красном платье.
— Мы рады снова приветствовать наших старых добрых друзей-близнецов! — не без сарказма сказала она. Я узнал в женщине Флер. — Все возвращается на круги своя, вот и братья вернулись. Вам известно, что один из близнецов убил нами всеми любимого Вульфхарта, о коем мы помним и скорбим.
Скажите, какая кара полагается за убийство своего соплеменника? — ее взгляд пробежался вокруг.
— Смерть! Полагается смерть! — дружно закричали вампиры.
— О-о, попали, — тихонько проговорил я.
— Вот видите, — сказала Флер, обращаясь уже к нам, — за убийство вампира полагается смерть.
С этой минуты я окончательно поверил в злой рок, который, куда бы мы не поехали, витал над нами неизвестно по какой причине.
— За что вы убили этого вампира? — спросила Флер, обращаясь ко мне.
Я встал, как осужденный.
— Потому что он подлостью овладел мной, применял насилие и хотел разлучить меня с братом, — ответил я.
— А вы сильно любите вашего брата? — не унималась Флер.
— Да, — с вызовом посмотрел я на нее, но сразу же опустил глаза, — и вам это прекрасно известно.
— И вы готовы доказать свою любовь к брату?
— Да, готов.
— Ну что, дадим им шанс? Если вы докажете, что любите друг друга, если вы нас в этом убедите, мы сохраним вам жизнь.
— Да, докажите нам, чтобы мы поверили! На танцпол их, пусть для нас спляшут! — раздались возгласы в толпе.
— Что делать? — спросил я у Тройда, сильно нервничая.
— У нас нет выбора.
— Но я плохой актер!
— А играть и не нужно, — ответил Тройд. — Ты же действительно меня любишь, просто будь самим собой.
Заиграла нежная мелодия, мы поднялись на сцену. Погас свет, нас освещала только неоновая лампа.
— Я не умею танцевать, — сказал я.
— Расслабься, ты очень напряжен, — прошептал Тройд. — Абстрагируйся, пожалуйста, сейчас это очень важно. Представь, что этих вампиров здесь нет, что их вообще не
существует, что они лишь плод твоего воображения. Мы здесь абсолютно одни, только ты и я. Больше никого не существует в целом мире. Я так люблю тебя, ну же, котенок, подумай обо мне. Я здесь, с тобой, ты можешь слушать мое дыхание, слушать мой шепот, вдыхать аромат моих волос. Обними меня. Двигайся со мной под эту чудесную музыку, это танец нашей любви, вложи в него свою душу...
Я слушал, будто бы меня зачаровали. Я медленно положил руки на бедра Тройда, мы двигались, сливаясь с музыкой.
Я смотрел на его лицо, на его горящие глаза и словно впал в транс. Я не замечал уже никого, кроме брата. Какое красивое было его лицо сейчас! Я не мог оторвать глаз! Какие чудесные у него были волосы! Как прекрасна была сейчас его белая рубашка с расстегнутым воротом! Я мог видеть часть его обнажившегося обворожительного тела. Мои губы потянулись к его губам. Руки медленно расстегивали пуговицы на рубашке. Все это так гармонировало с музыкой, что я поражался, откуда научился так чувствовать эту музыку, чтобы контролировать свои движения в такт с ней просто до мелочей. Мы словно слились с этим танцем, словно сами были самим танцем. Тройд обнажил мой торс. Мы были обнажены уже по пояс. Мы гладили друг друга и целовали, плавно двигаясь в танце, который должен был решить, жить ли нам вместе, или вместе умереть. Почему-то сейчас я был уверен, что мы не расстанемся с Тройдом даже после смерти. Наша любовь
сильна. Руки переплелись, губы соединились в поцелуе, тела были так близко, они дышали агоническим танцем. Музыка уже смолкла, а мы все продолжали танцевать, пока не
включился свет.
— Ну что? — спросила Флер. — Решайте: жизнь или смерть?
— Жизнь! — закричали вампиры. — Мы никогда еще не видели такого красивого и поразительно гармоничного танца! Мы поражены и сохраняем им жизнь.
Большинство вампиров жили в благородные времена и были настоящими эстетами.
Флер злобно и недовольно сверкнула глазами.
— Будь по-вашему! Но это еще не конец. Последний сюрприз. Я устраиваю аукцион. Кто хочет поразвлечься с этими очаровательными братьями? Покупайте их и они ваши!
На сцену полетели деньги и началась настоящая суматоха. Меня за ноги стащили со сцены все те же роковые старухи, а кто принялся за Тройда я уже не помню.
Старухи поволокли меня в небольшой темный зал, несмотря на мое отчаянное сопротивление. Они свалили меня на пол и прижали своими костлявыми телами. Одна гнилозубая
морщинистая старуха склонилась над моим лицом, едва не доведя до инфаркта. Другая ласкала своим мерзким языком соски и живот, ну а третья, соответственно, потянулась к
ширинке и стала ласкать кое-что другое. Давно я не испытывал подобного омерзения.
Чтобы я не дергался, они привязали мне руки к ножкам стола, раскинув их в разные стороны, словно распяли. Я видел, как в этот же зал четверо вампиров, любителей красивых мальчиков, притащили Тройда. В этот момент мне хотелось, чтобы нас приговорили к смерти. Я видел, как они обладали Тройдом каждый поочередно, потом начали второй круг, а потом третий... Я стал кричать, но одна из старух заткнула мне рот своим языком. Я укусил ее за язык, но это меня не спасло. Старуха задрала подол и начала прыгать на мне, как семнадцатилетняя девочка!
Они расчленяли меня в прямом смысле этого слова. А две другие в этот момент решили заняться лесбийским сексом, лаская друг друга руками и языком. Я видел их полуобнаженные морщинистые тела. В следующей жизни обязательно напишу пособие для сексопатологов или "Как я стал геронтофилом".
Старухи менялись между собой и прыгали на мне поочередно. Одна в это время ласкала мое тело, вернее, верхнюю его часть, а другая ласкала старую уродину, ласкавшую меня. Такого нелепого секса у меня не было еще никогда.
Над Тройдом тоже извращались. Пока им овладевал один вампир, двое других, чтобы чем-то заняться, начали совокупляться друг с другом, потом пары менялись Я представил, как если бы они, все вчетвером, начали совокупляться по цепочке паровозиком.
Я обреченно ждал, когда эти три старые бледные поганки присытятся моим несчастным телом. Наутро нас вышвырнули из бара, как двух ненужных использованных проституток. Мы были помятые и потрепанные.
— Меня удовлетворили на десять лет вперед, — сказал Тройд.
— Тебе понравилось?! — ревниво спросил я.
— У меня был какой-то выбор? — вопросом на вопрос ответил он. — Просто я пресытился сексом.
Он потрепал меня по щеке:
— Эх, Нарцисс, неужели мы с тобою и впрямь такие неудачники!
— Наши вещи! — закричал я.
Из бара высунулась рука и в нас полетели наши чемоданы.
Как я хотел, чтобы все это оказалось страшным сном! Так мерзко было на душе... Я чувствовал себя использованной вещью, но нужно было как-то жить дальше. Мое сердце обозлилось и жаждало мести. Я пошел вперёд.
— Куда ты? — крикнул Тройд.
— Сейчас приду, — перекинув через плечо пиджак, сказал я.
Недалеко находилась заправочная станция, где я смог приобрести канистру бензина.
Тройд внимательно наблюдал, как
