пробовать что-нибудь новенькое. Интересно было бы почувствовать, как он сделает это со мной. Может быть, я и соглашусь. Давненько меня никто не трахал.
В общем, я пришел в свою палату, чтобы нормально отдохнуть. Но проклятый шизофреник бубнил какую-то чушь из Библии, будто мантру. Я заткнул уши подушкой и
попытался заснуть, но это не помогло.
— Послушай, парень, — сказал я, присев на кровать по-турецки, — вот тебя как зовут?
— Преподобный апостол Лука, свидетель Апокалипсиса, — отвлекся он от своего занятия.
— Вот, Лука, послушай, у тебя изобретение хорошее, этот маятник, — сказал я, вспомнив про кусок дерьма, болтающегося на веревке, — но к чему ты эту ерунду бормочешь?
— Это не ерунда, — ответил Лука,—это молитва к Господу нашему Иисусу Христу, не мешай!
И он снова начал свой бубнеж, который не прекращался уже полчаса.
— Чтоб у тебя язык отсох! — в сердцах выругался я, но это не произвело на моего соседа никакого впечатления.
Я действительно начинал терять терпение и накинулся на шизофреника, оскалив острые клыки. И только это возымело долгожданный эффект. Лука съежился, сгорбатился, крича во всю глотку:
— Диявол! Диявол!
— Да, диявол! — с безжалостным цинизмом сказал я. — И если ты будешь мне мешать спать, то я тебя этими клыками растерзаю!
Ответом мне послужил удар ночным горшком по голове. Я отключился.
19
— Что это? — в очередной раз спросил психиатр и передо мной возникла картинка на сей раз уже с огурцами.
— Огурец,— сказал я, поражаясь идиотизму теста.
— Что это? — как робот, повторил свой вопрос психиатр и перед моим носом возникла картинка, на которой был изображен красочный банан.
— Банан, — сказал я и захохотал, вспомнив случай с Вульфхартом. А психиатр, смотря на мое
поведение, уже прикидывал в уме какие-то диагнозы.
— Хороший имитатор полового члена, — ляпнул я, продолжая хохотать. Психиатр серьезно кивнул, будто бы такие речи доводилось ему слышать каждый день. Как хорошо, что
он считает меня шизофреником! Как же это все смешно!
Передо мной возникло еще картинок десять с овощами, словно я находился в детском саду. Овощи
сменила серия картинок с геометрическими фигурами. Нет, это явно был тест на терпение, которое было у меня ангельским, но и ему пришел конец.
— Что это? — опять спросил психиатр.
— Треугольник, вы что, сами не видите или вы совсем тупой?! — разгневался я, встав из-за стола.
Психиатр моментально прекратил тест и попросил меня успокоится.
— Кто вы? — спросил он, когда я успокоился.
— Самый обыкновенный вампир, — ответил я, скрестив руки на груди.
— Как вы стали вампиром? — спросил психиатр, делая вид, что верит мне.
— У меня был брат вампир, — спокойно ответил я. — И я тоже стал вампиром.
— Ясно, — ответил психиатр. — И давно вы вампирите?
— Около года, — кратко отвечал я.
— Ага, хорошо, — поразмыслив, сказал психиатр, — если вы вампир, стало быть, питаетесь кровью?
— Да, питаюсь кровью, — ответил я.
Психиатр не стал больше мучить меня вопросами. Моим диагнозом стала шизофрения.
Я оказался шизофреником, потому что не соврал ни единого слова! Эх, людишки, какие же вы смешные!
Я вернулся в палату и заметил линию, расчерченную мелом.
— Здесь моя половина, а там — твоя, — пояснил преподобный Лука. — Я не могу находиться в одной палате с диаволом!
— А если ты расчертил линию, то, думаешь, мы уже не в одной палате? — спросил я.
— Нет, не в одной. Нас разделяет каменная стена, — ответил Лука.
— А, вот оно, в чем дело, — сказал я, не задавая больше вопросов.
Лука продолжал что-то чертить. Наверное, это были чертежи маятника или какой-то другой ерунды. Пусть чертит, только бы не бубнил всякий бред. Но заснуть я все равно не смог, потому что меня раздражал звук, производимый карандашом по бумаге. Меня вообще стали раздражать всякие звуки. Да, в этих стенах здоровый человек мог запросто сойти с ума.
Лука устал малевать и заснул. Я лежал и смотрел в потолок. В палате было включено радио. Играла медленная песня. У меня появилось ностальгическое настроение, очень грустное. Я боялся признаться самому себе, в чем состояла причина этой грусти.
Внезапно начались какие-то шумы и помехи. Радио само переключилось на другую волну. Заиграл Моцарт, сороковая. Точно такая же мелодия, какая всегда доносилась из шкатулки Тройда. Я больше не мог игнорировать мысли о брате и тройдомания охватила меня вновь.
Все это время я был занят проблемами пропитания и полицией, я делал вид, что ничего не произошло, пытаясь вычеркнуть его из моей жизни, сделать вид, что брата вообще никогда не существовало, потому что вампир, поступивший так, бросивший меня и сбежавший с нашими деньгами, не заслуживает права на жизнь в моем сердце.
Я нашел себе даже заменитель — Микаэля. Мне было хорошо с ним и я даже накрутил себе, что люблю его. Но сейчас правда выплеснулась наружу. Услышав музыку из шкатулки Тройда (я даже не задумался в тот момент, почему она вдруг играет по радио), я вспомнил его прекрасное лицо, его комнату, как начинались наши любовно-романтические
вампирские отношения и мне стало плохо. Я заплакал.
— Почему молчишь? — услышал я голос из радиоприемника. Я обомлел. Неужели я действительно спятил?
Я улыбнулся, как идиот. Голос Тройда из приемника... Да, теперь я признаю диагноз психиатра — у меня действительно шизофрения.
— Тройд, это ты? — спросил я и захохотал. Я — псих.
— А кто же еще? — снова ответил голос Тройда из радиоприемника.
— Какой ты молодец! — сказал я, пусть даже и самому себе, чтобы выговориться. — Забрал все наши деньги, драгоценности и смотался. Спасибо тебе, любимый братик!
— Я ничего не забирал, — ответил Тройд. — У меня нет ни копейки. Я все закопал под большим деревом, которое виднелось из нашего окна в отеле. Не веришь — возьми лопату и выкопай!
Я почесал взлохмаченную голову. Я шизанулся, вот это да!
— А ты быстренько обо мне позабыл, с мальчиком маленьким развлекаешься, — с укором сказал Тройд.
— Это ты обо мне позабыл. Исчез и все. Ты — всего лишь моя галлюцинация...
— Я — не галлюцинация, — с ущемленным самомнением сказал Тройд. — Один профессор
изобрел радио, с помощью которого я могу видеть тебя и говорить с тобой как по домофону, только на расстоянии.
Я подбежал к радиоприемнику, как ошпаренный. Так это не мой глюк?! Это действительно ты?!
— А то кто же! Ты вот думаешь, что я сбежал и забыл о тебе, а ведь это неправда. Я люблю тебя и думаю о тебе каждый день, пока ты с мальчиками развлекаешься!
Я снова заплакал.
— Прости. Я думал, что ты оставил меня, что больше не любишь...
— А ты еще любишь меня?
— Люблю. Только тебя. Тебя одного. Все остальное было иллюзией, ты — настоящий. Я понимаю сейчас, что всю жизнь любил только тебя, тебя, тебя.... — я стал стучать кулаком по
полу.
— Не стучи, разбудишь своего приятеля-шизофреника, — сказал Тройд. — Сейчас я расскажу тебе, что со мной случилось. Меня выследил один ученый, профессор, который увидел, как
я смоктаю кровь донора. Он оглушил меня и отвез к себе в лабораторию. Этот профессор изучает мой случай и ставит надо мной опыты. Я у него в плену!
— Вот ублюдок! — не выдержал я.
— О-о! Он идет... — сказал Тройд и связь прервалась.
Теперь я даже не помышлял о сне! Мои глаза возбужденно горели, я должен был спасти любимого брата. Первая мысль, возникшая у меня в мозгу: надо бежать немедленно!
Я — мудак. Будь я проклят трижды самыми страшнейшими проклятиями! Я — эгоист, последняя мразь, брехун и недоделок. Я решил бежать сам и оставить вампиреныша здесь одного. Признавая себя мудаком, я, тем самым, очищал свою совесть.
Но это был уже другой вопрос.
Я пробрался в трупную и притворился мертвецом. Меня вывезли на улицу, где находился морг. Когда я внезапно подскочил на каталке, перепуганная насмерть санитарка упала в обморок.
Я помчался через забор и чуть не порвал последние штаны.
Конечно, воровать ниже моего достоинства, ведь я — вампир с манерами аристократа, но, признаюсь, пришлось украсть у рабочих лопату.
Тройд не соврал — я действительно отрыл деньги и драгоценности. Теперь я смог купить себе одежду и поселиться в приличном отеле под вымышленным именем.
Я ломал голову, как отыскать профессора, фамилии которого я не знаю. Искать того, не зная кого? Может он вообще живет не в этом городе? А вдруг в этом? Если этот профессор
изучает вампиров, значит, он в них верит, — стал рассуждать я.
Иногда мои мозги приносили пользу своими изобретениями. Так случилось и в этот раз. У меня возникла великолепная идея. Я напечатал следующее объявление:
"Вампир ижщет научное объяснение своей природе. Кто может помочь в изучении данного вопроса, звоните."
И ниже указал номер своего телефона. Объявления я размножил и расклеил по всему городу.
На мобильный посыпались звонки с приколами. С меня потешались. И лишь один человек разговаривал вполне серьезно. Может это и был профессор? Человек назвал себя
вампирологом и оставил номер своей клиники.
— Мистер Эдвард Альтер... — задумчиво проговорил я.
Я находился возле клиники. Крутился здесь уже полдня.
— Мистер Альтер занят! — раздраженно сказала медсестра.
— Мы договорились встретиться с ним по поводу вампирологии, — неуверенно сказал я.
Через пять минут ко мне выбежал среднего роста мужчина с большой лысиной на темени, в белом халате и очках, с внешностью маньяка. Увидев меня, он почему-то изумился.
— Поразительно... — проговорил он. — Какое сходство, как две капли!.. Ну, проходите же!
Я вошел в кабинет. Здесь пахло химией. Я увидел мерзких зародышей, плавающих в колбах.
Альтер сел за стол и пригласил присесть меня.
— Итак, молодой человек, что вас привело ко мне?
Я сделал умный вид.
— Видите ли, — начал я, — наши ученые скептически относятся к существованию вампиров, а ведь мы существуем! Я не знаю все свои возможности и свою природу и хочу, чтобы
посредством опытов, меня изучили. Но никто не берется за это дело...
— Вы пришли по адресу! — вскричал профессор.
Через полчаса я уже находился в профессиональной лаборатории Альтера.
Альтер что-то писал. Заглянув ему через плечо, я прочел фразу:
"Еще один точно такой же. Неужели все вампиры на одно лицо?"...
Теперь я понял, что мне посчастливилось попасть к профессору, пленившему Тройда.
Альтер предупредил меня, чтобы я подготовился к предстоящим опытам. Мы находились в кабинете одни.
Я злобно оскалил клыки, сказав, что он сейчас и без опытов узнает, кто такие вампиры, если не скажет мне, где мой брат. Альтер побледнел и перепугался, сказал, что немедленно отведет меня к Тройду.
Мы вошли в другой кабинет. На кушетке лежал мой брат, он выглядел бледнее обычного. Руки и ноги его были пристегнуты ремнями. Я кинулся к Тройду и это было моей
ошибкой — Альтер нажал какую-то кнопку и завизжала сирена. Через минуту в кабинет ворвались бугаи-санитары, которые меня скрутили.
— Пусти меня, не трогай! — кричал Тройд.
— Будешь плохим мальчиком, останешься голодный, — сказал Альтер. — Я не дам тебе крови.
Тройд пассивно присмирел. Я
