ни даже про переезд Алекса в Питер разговора не заходило, хотя ясно было, что Даниловна переписывалась и с Хазиным. Жорке вполне достаточно было объяснения, что напали четверо хануриков в балаклавах, «Мерс» сожгли, а самого Алекса до полусмерти отдубасили, только захотел чуть уточнить:
– Я на подтанцовке, или как действующее лицо?
– Как получится, – отвечал Копылов, демонстрируя свою гипсовую конечность.
С четырех утра до семи они немного поспали, улегшись валетом на одноместной кровати, после чего Алекс отбыл домой. Перед уходом попытался всучить Жорке пять «франклинов» подъемных, но был со смехом отвергнут:
– Не хочу быть наемным киллером, только киллером по велению сердца.
Договорились пока не встречаться: Хазе ходить по злачным музеям и искать точку для продажи немецкой бытовой техники, а Алексу выяснять, где есть бандитское гнездо.
5
С вечера он благоразумно отключил свой новый мобильник (не «Моторолу»), вспомнил об этом уже подходя к своему дому. Едва вставил в телефон батарейку и нажал красную кнопку, как экран выдал с десяток не отвеченных вызовов. Сперва он набрал Софью Степановну, чтобы убедиться в легкости отельных проблем. Оказалось, пьяный постоялец заснул с сигаретой в постели и ночью его с ожогами забрали на «скорой», комната нуждается в ремонте. Что тут можно было сказать – чертыхнуться и пообещать приехать. Потом он включил Еву.
– Где ты, сволочь, был! – обрушилось она на него. – Мне снова тебя по моргам разыскивать?!
– Мне нужен Стас! – перебил он, чтобы унять ее вопли.
– Если ты уже дома, спустись на второй этаж в восьмую квартиру и увидишь его.
Это было что-то новое. Неужели они сумели оборудовать там служебное жилье.
Быстро приняв душ и переодевшись, он спустился пешком на второй этаж и позвонил в восьмую квартиру, которая оказалась обыкновенной съемной двуххаткой почти без мебели, но с полным набором прослушки Копыловских апартаментов. Стаса он застал в пижамных брюках, майке и с яблоком в руках. Инструктор молча посторонился, пропуская фабзайца. Чтобы не дать повториться крикам о внезапном отсутствии, Копылов начал первым:
– Мне нужно с вами посоветоваться, как быть.
– Ой-ля-ля! В лесу стая волков сдохла – ты захотел о чем-то посоветоваться.
Алекс не дал себя сбить с заготовленного.
– Ко мне приехал мой одноклассник по сто четырнадцатой школе. Предложил мне сотрудничество в своей фирме, которую он открывает в Питере. Я согласился.
Стас молча грыз яблоко.
– Про себя я ему пока ничего не рассказывал. Вот и хочу вас спросить: что мне ему можно и следует сказать.
Капитан продолжал хрустеть яблоком.
– Просто так взял и приехал? – наконец озвучил он.
– Нашел его по интернету. Сказал, что обретаюсь в Питере, он и приехал. Думал, что просто так погуляем, пивка попьем, а ему оказалось очень нужна помощь питерского туземца. Как-то не получилось отказать.
– Ну и что ты хочешь от меня?
– Аттестат зрелости для него из московской школы, в которой он кстати до шестого класса и в самом деле учился.
У Стаса вылетели изо рта куски яблока:
– Чего-о-о!!
– Ну не нашего же интерната аттестат?! – для Алекса это было самое естественное объяснение своей просьбы.
Капитан рукой указал на кресло: садись и рассказывай. Полуправду говорить было легче и приятней, чем полную ложь. Действительно же Хаза приехал в Северную Пальмиру в официальную командировку и может стать реальным питерцем. Стало быть, им как одноклассникам придется иногда встречаться и вместе проводить время. Пока что, про «Бирему» он ему ничего не сказал, но отель так просто не спрячешь. Значит, ЧТО?
– Про твои костариканские дела он знает?
– Конечно. Так же, как и я про его отца Героя Советского Союза.
– Даже так? – впечатлился инструктор.
– Как военный вертолетчик в Афгане, – понизил его интерес Алекс.
– А про твое наследство?
– Пока нет.
– Если сказать про наследство и «Бирему», то тогда и про финскую дачу, и про Еву.
– Само собой. – Копылову стало даже немного совестно за тот стог новых забот, который он сейчас обрушивал на Стаса.
– И считаешь, что вы ни разу нигде не проколитесь по поводу своего янычарского обучения?
– Думаю, Жорка будет в восторге четко соблюдать гриф секретности.
– А не проще ли сделать так, чтобы реальным питерцем он не стал.
– Конечно так проще, но есть пару нюансов… Во-первых, он идеально подходит для интернет-газеты, даже опыт такой имеет, во-вторых, работа в его фирме это и классная отмазка, чтобы я не торчал все время в «Биреме» и дополнительная денюжка. Вы же знаете, если отец оставил мне миллион баксов, то своему сыну я должен оставить хотя бы миллиард, пора уже начать что-то зарабатывать. В-третьих, мы проговорили с Жоркой всю ночь, и я сильно подсел на него. Всегда был равнодушен к мужской дружбе, а тут вдруг понял, как мне не хватает приятеля-ровесника. Не знаю, может быть это через какое-то время пройдет, но сейчас меня разорвет на части, если на него будет запрет.
– Он что действительно так хорош! – рентгенисто глянул на фабзайца капитан.
– Завтра он придет ко мне в гости, и вы сами все услышите.
– Ты даже готов обменять этого, как его, Жорку на свою проводницу?
Лицо Алекса чуть передернулось. Стас усмехнулся:
– Потом захочешь еще и своей теще документы выправить? И это станет главным делом моей жизни.
Копылов пружинисто вскочил с кресла и направился к выходу.
– Я посмотрю, что можно будет сделать, – в спину ему бросил инструктор. В переводе с цивильного на шпионский это означало: на такие вещи добро должны давать более высокие чины.
Теперь можно было и на отельерскую службу. Вся из себя деловая и энергичная Софья Степановна тотчас повела его смотреть пострадавший от пожара номер. Ущерб там, впрочем, был не так велик, лишь в спальне требовался косметический ремонт, но горелым пахло вполне отчетливо. Менеджер уже связалась с мастерами, которые все осмотрели и назвали стоимость предстоящих работ. Цена показалась Алексу заоблачной, и он позвонил молдаванам, что недавно трудились в его Треххатке. Те приехали и осмотрев Погорелый номер, определились с ценой, которая оказалась в два раза ниже, чем у мастеров Софочки. Посчитав свой хозяйский долг выполненным, Алекс счел нужным освободить «Бирему» от своего присутствия. Направился в недавно открытый им букинистский магазин, где за бесценок купил десяток книг по списку, который еще в Москве ему когда-то вручил Зацепин, он же дядя Альберто, потом еще направился в библиотеку и набрал учебников – пора было готовиться к московской заочной учебе.
6
Новый день начинался с приятностей. Во-первых, после двухдневного перерыва, дали горячую воду и можно было всласть посидеть в горячей ванне. Потом он приготовил себе на завтрак картофельные драники, к ним его в Москве приохотила Малышка Юля, а на десерт были «Пословицы русского народа» Владимира Даля, которые он с чувством изучал, сидя в одних трусах в компьютерном кресле.
«Жена мужа не бьет, а под свой нрав ведет. Одному с женой радость, другому горе. Мужнин грех за порогом остается, а жена все домой несет. С ним горе, а без него вдвое».
Щелкнул замок входной двери и раздались легкие шаги.
– Ну что там еще? Я же сказал: не приходи! – раздраженно обернулся он.
В дверном проеме стояла Вера в подаренной куртке и смотрела на него.
– Это я.
Самое время было воскликнуть голливудское: «Вау», но Алекс предпочел русское:
– Опаньки! – и тут же засмеялся, махая книжкой: – «С ним горе, а без него вдвое». Теперь я знаю, как нужно вызывать тебя из дерсин-поля.
– Какого еще дерсин-поля?
– У Роберта Шекли есть повесть «Билет на планету Транай» про американский коммунизм. Там мужья хранят своих жен в дерсин-поле и вызывают только, когда жены им необходимы. Что случилось? Я до тебя месяц не могу дозвониться.
Он подскочил к Вере с намерением освободить ее от куртки, но она, выставив руки, не позволила ему этого.
– Я выбросила твой мобильник.
– Да проходи, что встала. Выбросила?
Вера, не снимая обуви, прошла и села возле компьютерного столика.
– Как тебя с Евой увидела возле дома, так и выбросила.
– С Евой у дома? – Он попытался вспомнить. – Ты так и будешь сидеть?
– А Ева?.. Плела мне, что она твоя коллега по работе… Она твоя любовница?
– Так это Ева тебе ключи дала? – догадался Алекс, усаживаясь на пол у ее ног.
– Зачем? Ты же мне их сам дал. Забыл?
– Как же я рад, что ты пришла! Сам себе дико завидую.
– Дима, скажи правду. Я же видела, как вы с ней у машины миловались.
– «С ним горе, а без него вдвое», – он никак не мог настроиться на серьезный лад.
– Я сейчас встану и уйду! – пригрозила она. – Она твоя любовница?
– Только коллега. А сейчас мы с ней хорошо подумали и решили, что лучшей невесты для меня, чем ты быть не может.
– Все врешь!
– Конечно, вру. Правда всегда слишком уныла, только ложь делает жизнь фееричной и увлекательной.
– Ну как можно с таким человеком о чем-то разговаривать!
– Надеюсь, ты заметила ключевое слово про невесту?
– Заметила. А почему не сразу в жены?
– Потому что тебе год надо в невестах походить, чтобы определить: нужно тебе такое чмо, как я или нет. – И он положил свою повинную голову ей на колени.
– Ничего не будет, пока я не выясню всю правду. – Вера решительно отталкивала его подкрадывающиеся руки.
Дальше втягиваться в любовные разборки не хотелось, тем более что неизвестно было, что ей наплела Ева, и он решил сбить возлюбленную с данной темы. Достал из висевших на двери джинсов паспорт и протянул ей:
– Смотри, я никакой не Дима, а некто Александр Копылов.
– То есть как? – она с удивлением раскрыла его паспорт. – Я же видела у тебя студенческий на Дмитрия Волкова.
– Ну вот, а теперь необходимость в Диме Волкове отпала, и я снова вернулся к прежней фамилии.
Четко и слаженно он принялся рассказывать ей суровую историю о том, как в Москве его прессовала банда гопников, и как он обратился за помощью к одному уголовному авторитету. Гопники за свой беспредел были сурово наказаны, но за защиту он вынужден был стать для уголовников своего рода консильери: перевозить их деньги из Москвы в Питер и помещать куда скажут. Потом у двух группировок случилась большая разборка с убитыми, ранеными и залетевшими на зону, а он с миллионом баксов общака вынужден был остаться в Питере под чужой фамилией. Две недели назад была последняя терка между братками, где он попал под раздачу. (Выразительная демонстрация гипса и шрама на щеке, а также заключение врача о полученных травмах.) Теперь, кажется, все успокоилось, и его определили на почти легальную работу, о которой он пока ей не может сказать. Вот и сейчас ему надо одеваться и уходить до конца дня. Кстати, по условиям этой работы он три раза в неделю должен ночевать в другом месте, – неосмотрительно добавил Алекс.
– С Евой? – охнула Вера, внимавшая его рассказу с доверчивым видом.
– Почему с Евой? В Питере еще есть два с половиной миллиона женщин. Но все они меркнут по сравнению с тобой.
– Вот врун! – девушка не могла сдержать улыбку удовольствия от сего лобового комплимента. – А тебе сейчас точно ничего не угрожает?
– Точно. Только если ты не начнешь мне своими страхами мозг выносить.
– А официально ты чем занимаешься?
– Официально я всякую электронику из
