10
Пепелище получилось очаговым, но весьма основательным. Двухэтажный брусчатый дом выгорел до бетонного фундамента. Два щитовых домика составили ему компанию, сгорели сложенные поблизости материалы для внутренней отделки и пиломатериалы, несколько окружающих сосен и еще больше деревьев были вырублены, дабы огонь не перекинулся на лес. Уцелели лишь дверные и оконные блоки, сложенные в столовой Кирпичного блока. Десяток подкопченных мужиков после своей героической борьбы с пожарищем смотрели на приехавшего заказчика устало и без малейшей виноватости. Никаких пожарных и милиции не приезжало. За тридцатиметровыми березами и елями пожар не виден был даже в поселке в пяти километрах от Фазенды.
Общими усилиями нашли уже и «виновника» возгорания: брошенные окурки от американских сигарет, мол, они никогда не гаснут, а тихо до конца тлеют. Как говорится, милиция не виновата, поросенка громом убило. Приехавший в лагерь замначальника «Папы Карло» (так называлась фирма по деревянному зодчеству) для порядка разорялся:
– Вы, четверо, и платить будете! – зам имел в виду тех, кто непосредственно был занят на строительстве дома. Те, кто занимался Кирпичным блоком и забором были из других фирм, ему не подчинявшихся.
– Давай я с ними сам поговорю, – отодвинул его в сторону Алекс.
– Ты что, частный сыщик? Сейчас следователь приедет и разберется.
Четыре гопника в кожаных куртках за спиной заказчика смотрелись внушительно, и никто не решился спорить.
Выбрав самый дальний домик, Копылов по одному зазывал туда не только плотников, но и всех остальных кто ночевал в лагере. Уточнял подробности, кого где застал пожар и как кто действовал. Дополнительно расспрашивал плотников, почему случилось, что предыдущую четверку, которые собственно возвели под крышу весь дом убрали со стройки два дня назад, а поручили продолжить работу новой бригаде.
Следующим шагом Алекса было переписать паспортные данные всех присутствующих.
– Это еще зачем? – насторожились работяги. – В бухгалтерии «Папы Карло» они и так имеются.
Один и вовсе при всех послал Алекса на три буквы и тут же левым джебом в кадык был уложен на раскисшую после дождя землю. Гопники изготовились в боевую стойку, и народ подался назад. Трех человек, у которых с собой не было документов, запечатлели на мыльницу Сенюкова, которая оказалась в бардачке «Шкоды».
– А дальше-то что? – решился спросить зам.
– Дальше вами займутся те, кому нужно. Или думаете, пацан с деньгами все это спустит вам на тормозах? В общем, приводите тут все в порядок и оставайтесь на местах, завтра мы продолжим.
Сев в «Шкоду» пятерка двадцатилеток покатила назад в Питер, заставив дюжину мужиков опасливо между собой переглядываться.
Намекнув поджигателям на неизбежность наказания, Алекс уже не мог думать ни о чем другом. Сначала это было желанием вернуться на Фазенду в усиленном составе, прихватив помимо гопников Жорку и пяток братков из Боксерской студии и всех в лагере как следует отколошматить. Вариант Б предусматривал действовать законным порядком через милицию и суд. Но тут результат и вовсе обещал быть нулевым. А вот если пристегнуть к этому делу Лукача?! Вот она, причина неискоренимости любой мафии – всегда будет нужда устроить разборки по понятиям быстро и эффективно.
По дороге назад едва не прозевали мчащийся им на помощь джип отучившегося в универе Жорки. С помощью мобильника развернули сей боевой резерв назад. Алекс пересел к нему в машину, чтобы объяснить ситуацию. При въезде в Питер они сделали гопникам ручкой и поехали с Хазой в Треххатку, вернее, поднялись там только до Стаса.
Капитан уже перегнал на диск самые нужные видеофрагменты. Факт поджога был налицо. Полнолуние четкой ясности не давало, но характерная сутулость и львиная грива крадущегося в дом, а потом из дома бригадира уволенной бригады плотников Агеева читались хорошо.
– Плоды вашего сопливого вида, – прокомментировал свой показ инструктор. –Таких надуть милое дело.
– Они что, совсем страх потеряли? – удивлялся Копылов.
– А что ты сделаешь? Это видео предъявишь? Конечно, можно, но возникнет вопрос, откуда у вас такая аппаратура.
– А что, мы ее не могли сами купить и сами поставить, тем более, что почти так и было, – заспорил Жорка. – Кстати, пока мы этот объект не приняли, за него целиком отвечает подрядчик.
– Я могу взять этот диск? – попросил Алекс.
– Нет, не можешь.
– Хорошо, а полиграф?
– Тоже не можешь, – покачал головой Стас.
– Ладно, – отельер зло улыбнулся и посмотрел на Жорку.
Напарник разгадал его взгляд без труда. Возле джипа оглянулся на Алекса, потом на подъезд, не вышел ли следом за ними Стас.
– Хочешь устроить третью степень? (В переводе с интернатского это означало добрую старую пытку.)
– Не своими руками. Есть специально обученный человек.
– Лукача имеешь в виду.
Алекс не ответил.
– Так он просто замочит этого придурка и все. Оно нам надо?
– Боюсь без него вернуть наш задаток не очень получится.
Следующий день прошел аналогичным порядком: проводы Хазина на учебу, потом разборки с Зондершей об уплате проживания, а в полдень выезд на Фазенду на «Шкоде» с гопниками и с двумя «Макарычами», один – себе, другой – Сенюкову, как самому надежному.
На Фазенде четверки плотников не оказалось. Они, еще накануне, едва зам отъехал, быстро собрались и умотали по домам. Оставшиеся бригады ремонтников и заборщиков продолжали работу, с любопытством посматривая на пятерку боевых двадцатилеток.
Ну что ж, загрузились снова в «Шкоду» и поехали к подрядчикам. «Папа Карло» размещалось на краю поселка городского типа, представляя собой площадку на полгектара, на которой размещены были склады со строительными материалами и в качестве наглядной агитации построен мансардная дача из бруса, бревенчатая баня и щитовой хозблок – смотри и выбирай. Кроме бухгалтерши, уборщицы и сторожа на фирме никого не было. Однако, Алекс знал, что и как спрашивать и очень быстро выяснил адреса и начальника фирмы, и уволенного Агеева, и то, что босс с замом недавно купили дорогие пентхаусы в Питере, а также телефон их «крыши» – бригады отсидевших зэков, усиленно изображавших на районе из себя крутых мафиози. Понял главное, что «Папа Карло» на краю банкротства и никаких долгов уже в принципе не может заплатить.
Пару раз звонил Даниловне, получая ответ, что у нее все хорошо: Ева провела им идеальную экскурсию по Петергофу и Кунсткамере, и они со Стивом в полном восторге, но в интонации все равно присутствовало: «Сам-то куда сбежал?»
По возвращению в Треххатку Алекса у собственного дома перехватил Сева. Выглядел он порядком осунувшимся и болезненным – украденные сто десять тысяч явно давали себя знать.
– Скажи, ты обо мне никому из своих бандюганов не рассказывал?
– А надо было? – весело осклабился Копылов.
– Разве твои братки не контролируют все твои доходы и расходы?
– А ты у меня доход или расход?
Сева не ответил, просто что называется «ел глазами» собеседника.
– Что-то не вижу любимого конвертика?
– Это тебе вместо него, – кассир протянул ему вчетверо сложенный листок бумаги. На нем было семнадцать позиций с обозначением суммы роялти от 2 до 10 тысяч тугриков. – Из тех денег, что тебе перечислили сто тридцать тысяч раскинешь по семнадцати конвертикам.
– А если не раскину, а себе прикарманю? Давай с тобой пустим их в дело, тридцать процентов твоих будут, – Алекс продолжал шутковать.
– Смотри, дохохмишься. Потом передашь конвертики по частям мне. А может все-таки была утечка информации? – со значением добавил Сева, воображения насчет самоличного участия в краже Алекса ему точно не хватало.
Поднимаясь в лифте на восьмой этаж, Копылов еще раз глянул в «платежную ведомость». Выходило, что два конвертика они у кассира так и не нашли тогда.
11
Дома его ждал удивительный сюрприз: Вера с пачкой пятитысячных купюр в руке.
– Вот, получила сегодня аванс – пятьдесят тысяч.
– Никак свою почку решила продать?
– Ну Алекс. Ну догадайся.
– Или в приличный публичный дом на работу поступила.
– Я тебя сейчас убью.
– Страшную военную тайну ЦРУ продала.
– Что за убогое воображение! Мне в издательстве аванс дали.
– За твои сказки?
– Почти. – И Вера взахлеб принялась рассказывать, что ее сказки очень похвалили, но не приняли, мол, возможно потом к ним вернутся. Зато предложили ей написать познавательную детскую книгу и сразу выдали аванс.
– Представляешь!! Я вижу человека первый раз, и он мне такие деньжища просто так выдает!..
– …И в договоре сказано, что ты еще десять книг обязана за это написать.
– Ну нет же, нет! Фома неверующий. – Вера принесла ему свой подписанный с издательством договор.
В договоре действительно речь шла только о составлении одной книги, но при этом ни слова о дополнительных потиражных выплатах.
– Если миллион экземпляров напечатают, то больше этих ста тысяч ты ни копейки не получишь, – определил он скрытый подвох договора.
– Ну и черт с ним. Зато везде будет стоять мое имя. И ты станешь мужем известной писательницы. – Даже в лучшие их любовные минуты ее глаза не светились таким ликованием как сейчас.
По этому случаю они открыли бутылку коньяка и в четыре руки изготовили бутерброды с красной икрой и осетриной – гулять так гулять.
Следующий день был днем отъезда Даниловны в Москву, и Алекс решил забросить всю текучку и выгадать момент, чтобы все же заполучить любимую старосту в свою постель. Всего-то и надо было зазвать их со Стивом в «Бирему», свести с мелкобритами и пока Стив перед ними фонтанирует своим обаянием, увести Даниловну в отельную пристройку, где ремонт был уже закончен и начата меблировка.
Но не тут-то было. С утра выяснилось, что их со Стивом позвали по каким-то делам в американское консульство, а еще бойфренд выразил желание посмотреть хоть одну питерскую квартиру изнутри: «Как насчет того, чтобы напроситься к вам с Верой в гости». Нет ничего легче – звонок невесте-писательнице, и Вера, поменявшись выходным с коллегой, стала готовить праздничный стол.
Вдруг разрешился и «английский вопрос», Грэйс по-прежнему стояла на 60 баксах, а Алекс – на 75, но позвонил из Хельсинки Маккой и сказал, что эту разницу в 15 тугриков отельеру добавят в его личных роялти. За 5 человек это означало прибавку в 2250 долларов. тем более весомую, что она пролетала мимо бухгалтерской отчетности Софочки.
Всё – Грэйс выпорхнула из его кабинета с самым победным видом, да и он сам выдохнул с огромным облегчением, но тут в «Палату №7» постучалась Люсьен.
– Я беременна, – со скорбным видом сообщила она.
Как ни странно, к чему-либо подобному Алекс был давно готов, проигрывая тренажа ради в уме и такую ситуацию.
– Ну отлично. Поздравляю.
– Это твой ребенок, – добавила она непонятливому нужное уточнение.
– Я так и подумал, – он спокойно смотрел на нее, ожидая продолжения.
– И что теперь?..
– Рожать, а что еще может быть.
– И как?.. А ты? – Она все же чуть сконфузилась от его невозмутимости.
– Постараюсь быть хорошим отцом.
– А… я? Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж?
– Можно конечно и так. Но боюсь, что ты не сможешь быть моей женой.
– Почему?
– Видишь, какую я веду жизнь? Эта жизнь изменениям не подлежит.
