о любви, например, о политике, о мироздании, а когда я начинаю толковать об этом с парнями из отряда, они начинают смеяться.
Ран улыбнулся.
- Да уж, ученики смеяться не будут.
- Не думай, что я буду говорить глупости. Я много читаю и буду сам много учиться. Но все же я хочу говорить своим языком и излагать свои мысли. Я скажу своим ученикам: «Дети, посмотрите, перед вами небо, которое вы видели тысячи раз, но которое еще ни разу не видели. Ведь небо – это космос, а он безграничен, как безграничен мир каждого человека, которого вы видите, может быть, ежедневно, думая, что знаете о нем почти все. Вы тысячи раз видели деревья и травы, но что вы знаете о жизни этих трав и деревьев? Ученые - их называют ботаники - посвящают их изучению всю свою жизнь. Представляете – всю жизнь! И все равно они не узнают и половины… Представьте себе это, дети. И теперь представьте свое место в этом мире. Сколько нужно знать, чтобы запомниться такому миру!
Тут Орландо сбился. Он попытался найти еще слова, взмахнул рукой, но смолк окончательно.
- Знаешь, не хватает слов высказать то, что ощущаю. Я чувствую куда больше, чем могу сказать.
- Не переживай, Орландо. Это у всех так. Поэтому многие вообще предпочитают не говорить о таких вещах, и даже думать.
- Да-да, наверное, поэтому моя мечта так и останется неосуществленной.
- Осуществится. У тебя точно призвание, раз ты все это понимаешь.
Орландо вздохнул.
- Ладно, не будем об этом… Ран, у меня дело. Нужно доставить оружие на побережье…
- А разве этим занимается не…
- Гутал неожиданно заболел.
- Что с ним?
- Не знаю. Вчера поднялась температура, жар…
- Когда выходим?
- Завтра вечером…
________
Зазвонил телефон. Министр поднял трубку.
- Говорит, Хорхе, господин министр. Все сделано как вы сказали. Лобо сообщает, что сегодня ночью к побережью подойдет шхуна с партией оружия. На ее борту будет ваш визави.
- Кто возьмется руководить засадой?
- Я сам, господин министр.
- Тогда я спокоен. Действуйте. И смотрите, в суматохе не подстрелите Лобо.
- Я позабочусь, господин министр.
________
Шхуна, пользуясь темнотой, медленно подбиралась к берегу. На носу судна стояли Ран, Орландо и капитан шхуны.
- До берега метров 600, можно заводить катер, - сказал капитан.
- Ты пойдешь с нами? – спросил Орландо.
Ран кивнул.
- Тогда я пойду, займусь погрузкой.
- Подожди.
Ран всматривался в темную полосу земли, покрытую густыми зарослями.
- Темный берег, - обронил он.
- Надо просто привыкнуть к нему. Когда ничего не видно, кажется, что за каждым кустом прячется противник. Я сам долго не мог привыкнуть подходить с открытого пространства к вот такому… глухому.
Но Рана объяснение, кажется, не устроило.
- Сделаем-ка вот что… - произнес он.
________
Катер на самых малых оборотах подкрался к берегу и мягко ткнулся в песок. Почему-то никто не соскакивал на берег. Все было тихо. Время тянулось и ничего не происходило.
Хорхе снял предохранитель с автомата и негромко, сдавленно, крикнул: «Вперед!» Тотчас приказ по цепочке покатился на фланги и солдаты, оторвавшись от земли, бросились к катеру.
В ответ ни звука: ни выстрелов, ни криков. Катер был пуст.
- Ничего не пойму, - пробормотал Хорхе, обозревая пустой трюм.
Ни он, никто другой не заметил, как от крупного валуна, торчавшего из воды, оттолкнулся человек с аквалангом и исчез в море.
________
Едва Ран освободился от ласт и баллонов, так сразу направился на нос шхуны и резким движением сдернул брезентовый чехол с прямоугольного сооружения. Под чехлом оказалась спаренная малокалиберная пушка.
- Отчаливай, капитан, - приказал он и нажал гашетку.
Трассирующий рой ушел к побережью и в тот же миг берег озарился багрово-красными разрывами. Костром взметнулся взрыв от катера и озарившем свете отчетливо были видны тени мечущихся людей.
Хорхе плыл под водой пока хватило сил держать дыхание, потом вынырнул. Посмотрел на удаляющую шхуну, затем на берег. И бессильно выругался…
________
На палубе выстроилась вся команда – семь человек, а также Ран и Орландо.
- Значит, среди нас может быть предатель? – спросил Орландо.
- Похоже, что так, - согласился Ран.
- Почему среди нас? – возмутился один из присутствующих. – Может, нас предал кто-то на базе.
- Нет, - сказал Орландо. – О времени и месте высадки знали только мы и Команданте. Предатель среди нас.
Орландо сильно волновался и хотя сдерживал как мог, но это было очень заметно.
- Что будем делать? – спросил он, оборачиваясь к Рану. – Как мы обнаружим мерзавца? Мы все на подозрении…
- Не беспокойся, я знаю, кто предатель, - ответил Ран. Вот кто был спокоен. – Не думаешь же ты, что мне свыше сошло озарение проверить берег. Я знаю, кто предатель и хотел окончательно убедиться в этом. Ради этого я и поехал с вами.
Его рука медленно соскользнула вниз, пальцы расстегнули кобуру… Глаза всей команды были прикованы к руке Рана.
Ран извлек пистолет. Глухо щелкнул предохранитель…
- Когда Гутал заболел, я понял, что это было подстроено. Ему всыпали нужную дрянь в стакан, - рассказывал ровным голосом Ран, - и тогда вместо него должен был ехать я.
Дуло медленно поползло снизу вверх, на уровне ремня замерло и затем столь же медленно стало разворачиваться в сторону стоящей команды.
- Но это будет его последним предательством.
Вдруг тот, кто говорил о возможном предательстве на базе, скрылся за спиной товарища и рванулся к противоположному борту.
- Пригнуться! – крикнул Ран.
Но было поздно. Хотя они слышали всплеск за бортом, но несколько выстрелов наугад вряд ли достигли цели.
- Ладно, и это хорошо, - сказал Ран.
- Ты вправду догадывался, кто предатель? – спросил Орландо.
- Нет…
- А если бы у того парня оказались крепкие нервы?
- Значит, пришлось бы кого-нибудь пристрелить наугад.
Орландо так и не понял: шутил Ран или сказал как есть.
________
- Как вы могли его так бездарно упустить? – орал министр. – Такого дурацкого прокола я не припомню за всю свою службу!
Хорхе, с перевязанной головой, нервно кусал губы.
- Что с агентом?
- Провалился, но спасся.
- Че-е-рт возьми! Вы что разучились работать? Сколько хлопот из-за одного бандита!
- Клянусь, я сделаю все, чтобы убрать его. Теперь это дело моей чести. Я знаю где он укрывается – по ту сторону границы – в Сан-Рамосе!
3. Полиция
Хорхе, одетый в непривычный для него гражданский костюм – пиджак в крупную клетку, белая рубашка, цветной галстук, пересек улицу, на миг задержавшись перед вывеской с надписью «Полицейское управление Сан-Рамоса» и вошел внутрь. Перед дверью с табличкой «Комиссар Диего Будьерос» Хорхе отдал мрачного вида сержанту визитную карточку. Он поудобнее угнездился на жестком стуле и просидел отрешенно все положенное время, пока его не позвали.
Хорхе уверенно перешагнул порог кабинета. Навстречу ему поднялся маленький, лысоватый, рыхлых человек. Однако даже издалека было видно, что сей хилый сосуд был доверху наполнен сознанием собственного величия.
- Здравствуйте, господин Будьерос!
Полицейский кивнул и тотчас сел.
- Слушаю вас.
Хорхе сел напротив и сходу объявил.
- Меня привело к вам чувство справедливости!
Будьерос удивленно поднял брови.
- Не понял.
- Я коммерсант.. – Хорхе вытащил пачку банкнот, - и работаю на процветание своей отчизны. Но в моей стране это очень трудно делать – мешают террористы. Они грабят, убивают, разрушают – ни жить, ни работать. И часть этой банды окапалась у вас!
- Ах, вот оно что.
И комиссар понимающе улыбнулся.
- Как я понял, вам мешает оппозиция вашему чудесному президенту, которого критикуют представители прогрессивного человечества?
Хорхе в ответ театрально потряс пачкой денег. Комиссар задумчиво почесал подбородок. И пачка, притянутая взглядом, мигом очутилась у его носа.
- Наша страна… нейтральна.
- Похвально. Похвально, что ваше правительство не вмешивается в чужие дела. Но при всем при этом органы, подобные вашей организации, должны сохранять бдительность. Палка бывает о двух концах. Сегодня она бьет нас, а завтра…
- Гм. Интересно, - проговорил комиссар. – Наверное, вы правы…
- Хорошо бы прощупать этих экстремистов. Причем достаточно одного главаря. Узнать кто и что он.
- Пожалуй, можно, - проговорил Будьерос, принимая пачку.
- А, опознав главаря, передать его мне…
- Но мы нейтральное государство! – спохватился комиссар.
- Ладно, потом об этом поговорим. У меня есть фотография одного из таких опасных людей. Вот посмотрите…
Хорхе протянул карточку Рана.
- Не могли бы вы… побеседовать с ним?
- Почему бы и нет? – задумчиво сказал комиссар, разглядывая фото. – Найду и возьму за жабры этого молодца.
- А разыщите? – усомнился Хорхе.
Комиссар величаво воздел руки к потолку.
- Как бог знает на небесах свою епархию, так и Диего Будьерос знает свой город.
- Но осмелюсь предупредить вас – это опасный человек. Он может оказать сопротивление при задержании. А шум распугает его сообщников. Да и пресса может нос сунуть… Лучше сделать как-нибудь тихо.
- Что-нибудь придумаем, - успокоил комиссар.
- В таком случае не буду вас больше беспокоить. С вашего разрешения я зайду к вам сразу же после ареста смутьяна. Дайте только знать по адресу, указанному в карточке.
- Хорошо. Да, кстати, как ваше имя? На визитке только название фирмы.
- О, дорогой господин комиссар, оставим тесное знакомство до лучших времен. До свидания.
________
В Сан-Рамосе много кафе и баров, но Ран любил только один – «Виго». Во-первых, это был один из немногих баров с кондиционером, а Ран не любил без толку мучиться от жары. Во-вторых, в этом баре знали толк в ненавязчивом уюте, который создавался и интерьером и приглушенной музыкой. Суета, толкотня оставались за дверьми заведения, а здесь царило спокойствие. Никто и ничто не мешало Рану восстанавливать психическое равновесие, то, что он называл «подзарядкой аккумуляторов». Но как бы здесь ни было хорошо, а ему оставалось нанести сюда разве что еще один визит, не более. Одно из элементарных правил конспирации гласило: «Нельзя подолгу быть в одном и том же месте, чтобы не примелькаться». К этому его принуждал и тот факт, что в прошлое посещение вокруг него стала порхать женщина не вызывавшая доверия. Вот и сейчас она шла к его столику, красивая, с нахальными глазами и таким же декольте.
- Свободно?
- Вобщем, да.
- Тогда разрешите разделить ваше одиночество?
Ран кивнул.
- Все смотрю и удивляюсь: такой молодой и красивый, а без девушки. Отчего вы такой бука? – поинтересовалась она, располагаясь за столиком по-домашнему, то есть не боясь нескромных взоров, высоко закидывая ногу на ногу.
- Думаю, что красивым я кажусь только вам. И не такой уже и молодой…
- Ах, так у меня убогий вкус? Ну спасибо… Лучше спросите, как меня зовут, все-таки мы уже знакомы целую
