Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

— С чего ты взял, что это может быть мне известно? — холодно ответил плутонец.
  — Ты же обвинил меня по статье "жестокое обращение с роботами", стало быть, общаешься с моим Генти?
  — Я встретил этого робота случайно, — ответил Мэрион, — и заметил, что его тело сильно изувечено. Как учёный, я знаю, что это может привести робота к гибели, а как законопослушный гражданин, не мог об этом не сообщить.
  Мирланд усмехнулся после слов насчёт законопослушного гражданина, зная, что Мэрион предал Плутон.
 

 
  26

  Мирланд нанес визит Агону, чтобы они могли обсудить пропажу своих любимцев.
  — Твой Илир снова с моим роботом, однако здесь не обошлось без вмешательства Монти, как оказалось, который написал на меня заявление. Конечно, он общался с моим Генти. Теперь я не удивлюсь, что робота как подменили. Генти начал проявлять агрессию, накинулся на меня драться и угрожал расправой. Монти на Земле сделал революцию и сюда добрался, подстрекая моего робота.
  — Вон оно что, конечно, теперь понятно, — ответил Агон.
  Он очень опечалился побегом Илира и чувствовал, что разлука может быть долгой. Ни один из юношей не заинтересовал Агона, даже самые молодые и прекрасные оставляли его равнодушным.

  — У тебя кровь на руке, ты ранен? — спросил Генти, взяв Илира за руку.
  — Наверное, поранился, когда бежал тебе, я выбил стекло.
  — Так боялся, что меня утилизируют? — спросил робот.
  — А как ты думаешь? Спасибо Мэриону, что помог...
  Илир внезапно осознал, что благодаря этому случаю, они наконец-то вместе. Он выбросил телефонные карточки и теперь не позвонит ни Агон, ни Мирланд, ни полиция... Они теперь совсем другие, новые.
  — Генти, мы теперь вместе, ты представляешь, мы больше никому не принадлежим.
  — Мне трудно это представить, так как я всегда был чьей-то собственностью, но я рад быть с тобой.
  — Ты больше не будешь ничьей собственностью, Генти, ты можешь сам за себя решать и больше никто не посмеет издеваться над тобой.
  — Я могу быть твоей собственностью, Илир, если ты хочешь.
  — Я бы хотел, чтобы ты стал моим любимым, ты — тот, с кем мне хорошо и спокойно.

  — Мэрион, я абсолютно спокоен и счастлив, — сказал Барни, — теперь никто не будет издеваться над Генти и они с Илиром начнут новую жизнь.
  — Надеюсь, сюда больше не нагрянет полиция. Знать бы, что так выйдет, не подавал бы это заявление.
  — Мирланда могли бы посадить?
  — Если бы я настоял, может быть. У меня бы хватило на это финансов. Но теперь все переигралось. Вообще, не думаю,что по этой статье кого-то посадили, это лишь для отвода глаз, якобы думают о защите прав слабых, но на самом деле...
  — Кто пишет все эти законы? — спросил Барни.
  — Депутаты Проксимы Центавра. Конечно же, все законы они пишут только для собственного блага и выгоды.
  — А почему все остальные должны подчиняться кучке каких-то уродов и играть по их правилам?
  — Это риторический вопрос, Барни, — ответил пришелец.
  Барни обхватил плутонца за шею.
  — Мой маленький лягушонок, — проговорил пришелец.
  — Я не лягушонок! Тебе не нравится мой новый цвет волос?
  — Мне все нравится, Барни, я шучу. Тебе идёт все.
  — Ты так говоришь, потому что любишь меня, — сказал парень.
  — Да, очень люблю, — Мэрион начал покрывать поцелуями лицо и шею Барни. От прикосновений и поцелуев они оба сильно возбудились. Взяв Барни на руки, Мэрион отнес его в спальню, где они провели страстную ночь, полную чувственных ласк и объятий.

  Барни открыл глаза:
  — Мэрион? Опять в лаборатории... А я хочу просыпаться в твоих объятиях, между прочим.
  Барни поплелся на кухню.
  — Мне опять завтракать в одиночестве...
  Барни набрал номер Мэриона, но тот не отвечал.
  — Игнорирует! Я сам спущусь.
  Парень спустился в лабораторию, но пришельца там не было.
  — Мэрион! — закричал Барни. — Хватит играть со мной в прятки!
  Он побежал, открывая каждую комнату в доме, но плутонца нигде не было. Барни озадаченно присел на стул.

  Мэрион пришел в себя. Он почувствовал слабость во всем теле, трудно было пошевелиться. Пришелец много лет занимался наукой и понял, что скорее всего, это паралитический раствор.
  — С пробуждением, Мэрион! — заглянул ему в лицо Шейн. Его ярко-синие глаза горели ненавистью и местью.
  — Опять ты...
  — Да, я, Мэрион, я — твой тёмный ангел, я никогда не оставлю тебя, пока ты за все не ответишь.
  — Не отвечу за то, что уродился красивее и умнее, чем ты?
  — Говори, что угодно, тебе это не поможет. Мне показалось, что ты изобрел элексир бессмертия для людей, не поделишься рецептом?
  Мэрион вопросительно посмотрел на него.
  — Я не идиот, Монти, и понял, что если твой щенок остался невредим после падения с сорок седьмого этажа, то ты напоил его элексиром бессмертия. А на этом можно очень хорошо заработать, открыть корпорацию по производству этого лекарства и за бешеные деньги продавать на планету Земля.
  — Тебе туда вход воспрещён, Эрл.
  — Благодаря тебе — да, но некоторые пришельцы очень заинтересовались идеей, ведь это будет золотое дно. Так что или ты откроешь нам секрет лекарства, или умрёшь.
  — Да пошёл ты!
  — Грубо, Монти. А тебя дома ещё мальчик ждёт, совсем один, такой беззащитный...
  — Тварь!
  — Какая экспрессия, Монти... Мы ждём, когда ты раскроешь нам свой секрет и долго ждать не будем.

  Барни не знал, что ему делать, исчезновение Мэриона вогнало его в ступор. Ему стало страшно. Ещё и дверь находилась на блокировке. Как её открыть? Парень прокрутил в голове последние события. Быть может, исчезновение Мэриона связано с Агоном или Мирландом? Или с Шейном? Или что-то ещё? Мэрион никогда надолго не уходил без предупреждения. Барни пошёл в кабинет Мэриона и залез в компьютер, чтобы попытаться разблокировать дверь. Все было слишком непонятно для него и он решил действовать наугад, нажимая все подряд. Через пару часов ему удалось случайно нажать на нужную точку и дверь разблокировалась сама собой. Парень вышел на улицу: куда идти, где искать Мэриона?

  Агон находился в депрессии, он чувствовал, что потерял Илира. Пришелец лежал на постели и гладил рукой подушку, на которой осталась пара огненно-рыжих волос.
  — Илир... Илир... — повторял он.
  Многое бы отдал Агон, чтобы вернуть парня назад. Мысль о том, что Илир предпочел ему робота просто приводила в бешенство. Он в первый раз в своей жизни почувствовал пустоту и безысходность.

  Илир взял ватный тампон и смочив в растворе, который оставил Мэрион, начал протирать изувеченную кожу робота.
  — Тебе больно, Генти?
  — Все хорошо, Илир, — улыбнулся робот.
  — Мне больно за тебя, сколько побоев и унижений тебе пришлось вынести.
  — Мне хотелось задушить Мирланда, — сказал Генти, — терпение заканчивается даже у роботов.
  Илир еле сдержался, чтобы не начать целовать его изувеченные руки.
  — Ты будешь моим хозяином, Илир, и я буду исполнять твои самые сокровенные желания.
  — Тогда ты можешь начать исполнять их прямо сейчас.
  Генти убрал длинные розовые пряди с лица парня и прикоснулся к его горящим желанием губам.

 
  27

  Шейн с ухмылкой заглянул в лицо Мэриона.
  — Ну что, Монти, ты одумался? Покажешь нам формулу земного бессмертия?
  — Тебе очень повезло, что у меня связаны руки, — сказал Мэрион.
  — Угрожаешь? — спросил Шейн.
  Он долго смотрел на Мэриона и неожиданно выражение его лица как-то поменялось. Стало совсем другим, будто он до этого носил маску, которую, наконец, снял.
  — Знаешь, Мэрион, я ведь всегда любил тебя, — проговаорил Шейн.
  Плутонец был готов услышать что угодно, но такое услышать он готов не был.
  — Эрл, у тебя повредился мозг?
  — Ты всегда был такой красивый, такой недоступный, — продолжал Шейн, игнорируя Мэриона. — Я бы никогда не рискнул признаться тебе, боясь быть отвергнутым. И вот, ты в пару себе берешь какого-то щенка из отсталой по всем параметрам расы, который и в подметки такому, как ты, не годится... Почему, Монти? Неужели на Плутоне не нашлось ни одного достойного тебя плутонца?
  — В нем есть то, чего никогда не было у вас, — ответил Мэрион, — он — настоящий. Он искренне радуется, искренне плачет, в нем нет зла, подлости, стремления пойти по головам ради собственной наживы. Тебе никогда этого не понять, Эрл.
  Шейн наклонился к нему очень близко, его синие глаза лихорадочно блестели.
  — Мэрион... — проговорил он.
  Его взгляд очень изменился, пришелец в первый раз видел его таким.
  — Давай будем вместе...
  Эрл наклонился так близко, что Мэрион подумал, что он его сейчас поцелует.
  Плутонец расхохотался ему в лицо:
  — Видел бы ты себя сейчас, Эрл, насколько нелепо ты выглядишь! Ты настоящий мастер абсурда.
  Шейн со злостью поднялся, его лицо снова стало жестоким.
  — Тогда сдохни! Но прежде ты скажешь нам формулу. Иначе, твоему маленькому мальчику будет очень плохо, даже, если он стал бессмертным. Есть пришельцы, которые будут не против с ним поразвлечься.
  — Не семей трогать его! — вспылил Мэрион.
  — Страшно? — усмехнулся Шейн. — Бойся меня, Монти.
  Мэрион подумал, что нужно срочно что-то делать, придумывать выход из тупика, иначе будет конец и ему, и Барни.
  — Дай мне подумать, — наконец сказал он.
  — Думай, Монти, у тебя одна ночь на раздумье. Утром я приду за ответом.

  Барни не знал, куда ему идти, он чувствовал себя слишком одиноким, одним во всей вселенной, он подозревал, что с Мэрионом что-то произошло, но не знал, где его искать. Он просто шёл по городу, разглядывая все, что попадалось в поле зрения, будто бы искал зацепку. Приносились вездеходы, мимо спешили по своим делам пришельцы, жизнь кипела. Он шёл лабиринтами улиц и понял, что совсем заблудился. Уже смеркалось, идти было некуда. Барни решил заночевать под мостом. Он свернулся клубком, как бездомный, и с горечью вспомнил, что каждую ночь засыпал в объятиях Мэриона. Он так привык к этому, что думал, что так будет всегда. Но суровая реальность доказала обратное. Барни тяжело вздохнул, ежась от холода. Внезапно, из темноты, раздался голос:
  — Катастрофа! Катастрофа! И вездеходы слетят с небес, и дома уйдут под землю, и столетние деревья обрушатся...
  Не сдержавшись, Барни вскрикнул от страха. Он услышал хруст и шарканье, к нему кто-то направлялся. Парень включил фонарь и посветил в ту сторону, где притаилась неизвестность. Он увидел слепого карлика с седой длинной бородой. Карлик усмехнулся ему.
  — Землянин...
  Барни вздрогнул:
  — Кто вы?
  — Тот, кто видит, не имея глаз, видит больше, чем зрячие...
  — Вы всевидящий? Умоляю, помогите... Мой возлюбленный бесследно исчез...
  — Тот, кто носит синие волосы, чьи глаза наполнены холодом Плутона и местью...
  — Шейн? Его держит у себя Шейн?! — вскричал Барни.
  — Катастрофа! Катастрофа! Бойтесь, трепещите! — снова затароторил карлик. Он шнырял в мусоре и листьях, как крыса.
  Барни понял, что ничего не добьется от этого карлика и не сможет заснуть в такой обстановке. Он почистил одежду от пыли и сухих листьев и вылез из-под моста, поежившись от ночной прохлады. Хотелось есть. Он ещё раз набрал номер Мэриона: бесполезно, отключен. У Барни была с собой карта с деньгами и он отправился искать ближайший пищевой автомат, чтобы перекусить. Город сверкал разноцветными огнями. Во время своего долгожданного ужина,