Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

Барни присел в кресло, продолжая с замиранием сердца разглядывать постройки.
  — Вот это да... — только и проговорил он.
  — Можешь не переживать, — проговорил Мэрион, — тебя здесь никому не видно. Кроме меня, разумеется.
  Барни успокоился. Пришелец нажал кнопку автомата и через минуту был готов ужин и кофе.
  — Как все просто! — воскликнул Барни. — Ты столько знаешь, — с завистью добавил он, — по сравнению с тобой я чувствую себя первобытным человеком.
  — Это все поправимо, — сказал Мэрион, поставив ужин на столик, — и, если решишь обучиться межпланетному языку, дай знать.
  — Марсианские тефтели! — снова воскликнул Барни. — Сто лет не ел их!
  Мэрион смотрел на него, потом его изящная рука легла на руку парня.
  — Барни...
  — Что? — он посмотрел на пришельца.
  — Я на самом деле так рад, что ты решил улететь со мной, — проговорил он. — Я не думал, что ты решишься на это.
  — Да я мечтал об этом! Чтоб убежать с тобой куда-нибудь вдвоём, я так от всего устал... Мы освободили Землю и теперь я просто хочу отдохнуть и остаться с тобой там, где мы можем быть самими собой, никого не бояться, ни от кого не скрываться, просто жить.
  Мэрион крепче сжал ладонь Барни. Парень встал со своего места, подошёл к пришельцу и плюхнулся к нему на колени, уткнувшись лицом в грудь. Пришелец обнял его.
  — Я так рад слышать от тебя это, — проговорил он. Приподняв голову Барни за подбородок, он начал целовать его в губы. Барни видел его сверкающие синие глаза, он растворялся в них, как в бесконечном космосе, а совершенная красота пришельца в очередной раз заставила замереть сердце.

3

  Барни смотрел сквозь стеклянную стену, разглядывал здания чудесного города, их причудливые башенки, напоминающие раковины гигантских улиток, наблюдал за летящими по воздуху вездеходами. Постепенно опускалась ночь и зажигались миллионы огней, что добавляло ощущение настоящего волшебства. Руки Мэриона обняли его сзади. Какими нежными они всегда были к нему. Барни взял его руки в свои.
  — Мэрион, — сказал парень, — когда ты говорил про эксперимент, ты же не пошутил? Что я смогу выучить межпланетный язык за одну ночь?
  — Нет, я не пошутил, — ответил пришелец, — но ты же всего боишься.
  — Я бы хотел попробовать... — неуверенно проговорил Барни.
  — Пойдём, я покажу тебе свою лабораторию, — Мэрион взял его за руку и они спустились в другую часть дома. Стены здесь не были стеклянными. Барни увидел множество компьютеров и других аппаратов, названия которым не знал. Столик был заставлен колбами и пробирками с разными жидкостями.
  — Барни, только прошу тебя, ничего здесь не трогай, пожалуйста.
  — А что мне надо будет делать? — поинтересовался парень.
  — Ничего, просто спать.
  — Просто спать?
  — Да, — плутонец указал на мягкую кровать, — ложись.
  Он принёс какой-то обруч и с помощью провода подключил его к компьютеру. — За ночь в твой мозг будет загружаться информация, как в память компьютера. В данном случае, знание межпланетного языка.
  Барни посмотрел на него удивленными глазами:
  — А это не больно?
  Пришелец улыбнулся:
  — Нет, ты ничего не почувствуешь. Ты же доверяешь мне?
  — Да...
  Мэрион надел обруч ему на голову и нажал на кнопку.
  — Вот и все, а теперь просто ложись и спи.
  — А ты? Ты со мной не останешься?
  — Нет, я пойду наверх, нельзя мешать процессу.
  — Но я не хочу засыпать без тебя! — воскликнул Барни.
  — Это всего лишь на одну ночь, любимый. Кроме того, нам нужно отдохнуть с дороги и выспаться, — Мэрион наклонился к нему и нежно поцеловал в губы. — Засыпай, пожалуйста, люблю тебя.
  Барни вздохнул, взглянув ещё раз на пришельца. Он в очередной раз удивился, как мог этот гениальный красавец, которому нет равных, так сильно влюбиться в него? Возможно, Барни просто повезло. Его глаза сами собой сомкнулись от усталости и парень погрузился в сон.
  Утром, когда он открыл глаза, увидел, что пришелец наблюдает за ним. Мэрион осторожно снял обруч и выключил аппарат.
  — Ну как тебе спалось, Барни?
  — Мэрион, я видел такие яркие сны! — вскричал парень. — Города будущего и пришельцев. А язык? Я должен был бы уже говорить на нем.
  — А это мы проверим, когда выйдем на улицу, — сказал плутонец.
  — Но я больше не хочу засыпать без тебя, — проговорил Барни.
  — Теперь мы будем засыпать только вместе, — Мэрион погладил парня по голове. Барни обхватил его руками и сжал в объятиях так сильно, как только мог.
  — Мне позвонил один знакомый, — сказал Мэрион, — вечером он ждёт нас на ужин. Думаю, тебе не помешает познакомиться со здешними жителями.
  — Правда? Вот здорово! Я тебя люблю!
  — Я тоже тебя очень люблю, Барни, — ответил плутонец, — пошли завтракать, а потом выберемся в город и купим себе чего-нибудь.
  Они поднялись на лифте.
  — А есть марсианские булочки? — спросил парень. — Я так соскучился за ними!
  — Есть все, что душа пожелает.
  Одним нажатием на кнопку автомата теперь можно было без лишней возни выбрать на завтрак все, что угодно.
  Барни уже уплетал марсианские булочки, запивая их кофе. Он с нетерпением ждал, когда они выйдут на улицу, чтобы все хорошенько рассмотреть.
  — Давай пойдём пешком?
  — С удовольствием прогуляюсь, — ответил плутонец.
  Барни снизу вверх смотрел на Мэриона, даже не доставая ему до плеча, но его охватывала гордость, что он идёт рядом с таким красавцем, на которого оборачивались прохожие.
  — Мэрион, можно я возьму тебя за руку? — спросил Барни.
  — Конечно можно.
  — Все пожирают тебя глазами и я начинаю ревновать, — признался парень.
  — Хочешь, я тебя при всех поцуелую, чтобы ты не ревновал? — плутонец наклонился, оставив на губах Барни поцелуй. Барни закрыл глаза и вздохнул:
  — Хочу, чтобы ты был только моим...
  — Я и так только твой, Барни, ты же знаешь...
  Услышав речь прохожих, парень осознал, что понимает, о чем они говорят.
  — Мэрион! — на всю улицу закричал Барни и прохожие обернулись. — Сработало! Я понимаю, о чем они говорят, я понимаю межпланетный язык!
  — Ну и зачем так орать? — сказал проходящий мимо пришелец.
  — Тебя забыл спросить! — ответил Барни на межпланетном языке, сам того не замечая.
  — Значит мой эксперимент удался, — удовлетворенно сказал Мэрион, глаза его переливались как две звезды, от нежно-голубых оттенков до темно-синих.
  Барни с интересом разглядывал все: город, пришельцев. Все были такими разными. Мэрион пошёл по магазинам, чтобы купить одежду для предстоящего вечера.
  — А с какой планеты этот пришелец, который пригласил нас? — полюбопытствовал Барни.
  — Он с планеты Росс.
  — Где это?
  — Есть такая экзопланета в созвездии Девы, вторая по удаленности от солнечной системы после Проксима Центавра. И, разумеется, на ней тоже есть жизнь.
  Барни удивлялся межпланетной моде и выбирал одежду, хотя бы отдаленно напоминающую то, во что одевались на Земле. Мэрион сказал, что вместо латекса оденется сегодня во что-нибудь другое. Костюмов из латекса здесь был ограниченный выбор, кроме того, хотелось попробовать что-то другое. Одежду он выбирал холодных оттенков, как любили на Плутоне. Барни поражался, что пришельцу шло все, что бы он ни примерял. Мэрион выбрал утончённый костюм в фиолетовых тонах, так выгодно подчеркивающий фигуру.
  — Просто прелесть! — восхитился Барни.
  Они не заметили, как наступил вечер.
  — Берём вездеход и отправляемся.
  — Я переживаю, — сказал Барни.
  — Было бы от чего, — усмехнулся Мэрион. — Межпланетный язык ты уже знаешь.
  Двери гостеприимного дома открылись сами, приглашая войти. Сами расстилались ковровые дорожки. Барни оглядывался вокруг: все было настолько необычно, будто он попал в фантастический фильм. В гостиной, на большом диване сидел хозяин дома, пришелец с планеты Росс, которого звали Агон. Агон был неопределенного возраста, но старым точно не выглядел. Кто знает, сколько живут на его планете по земным меркам? Он был весьма красив, с длинными пепельными волосами и очень яркими светло-карими глазами. Рядом с ним сидел молодой парень. Парень тоже был очень красив, с белоснежной кожей, с рыжими огненными волосами и зелеными глазами. Очевидно, он был с какой-то другой планеты. Барни подумал, что даже ему не удалось бы затмить своей красотой Мэриона Монти.
  — Здравствуй, Агон!
  — Здравствуй, Мэрион, давно не виделись! Рад снова приветствовать тебя на Проксима Центавра!
  — Взаимно, Агон. Хочу представить своего возлюбленного — это Барни, он с планеты Земля.
  Агон посмотрел на парня оценивающим взглядом.
  — Рад, что ты, наконец, нашёл свою половину, Мэрион.
  Барни смутился. Ему казалось, что рядом с таким шикарным красавцем, как Мэрион, он смотрится, как пылинка на подошве.
  — А это мой возлюбленный, — сказал Агон, показывая на рыжеволосого парня, — его зовут Илир, он с планеты Тау Кита.
  — Весьма приятно, — ответил Мэрион.
  — Присаживайтесь же! — спохватился Агон.
  Вокруг стола, уставленного явствами и напитками, располагался круглый диван, куда присели Мэрион и Барни. Парень уже и забыл, что не знал межпланетного языка. Сейчас этот язык воспринимался так, будто он с рождения на нем разговаривал. Барни понял, что голоден и, забыв все правила этикета, с жадностью набросился на еду, запивая её напитками.
  — Барни! — сказал Мэрион.
  — Ничего, ничего, — радушно ответил Агон, — пусть парень подкрепится, здесь все свои. Мэрион, говорят, на Плутонии произошла революция и вас всех отправили обратно на Плутон, а Плутоний снова переименовали в планету Земля, как было триста лет назад?
  — Да, именно так, — ответил плутонец.
  — А у моего мальчика была тяжёлая судьба, — сказал Агон, посмотрев на своего протеже. — За долги его продали в рабство. Я купил его на Меркурии, на стоке рабов.
  — Рабство?! — поразился Барни. — В наше время оно ещё существует?
  — Нелегальное, — ответил Агон. — Но, если тебе нечем платить, а ты весь в долгах, то недолго угодить в эту кабалу. Так вот, я купил его на Меркурии, на стоке рабов. Вначале я выходил мальчика, потом он работал в моём доме слугой, а потом мы поняли, что любим друг друга, — Илир ластился к своему благодетелю и Агон, наконец, обнял парня.
  Барни заметил, каким взглядом смотрел Илир на Агона, возможно, он также любил его, как Барни любил Мэриона. Потом разговор плавно перетек в русло межрыночных межпланетных отношений.
  — Илир, покажи парню наш дом, — сказал Агон, — а то, боюсь, он уснет со скуки, пока мы с Мэрионом будем обсуждать наши дела.
  Илир встал и жестом показал Барни следовать за ним. Барни встал, его так расслабило, тепло разливалось по телу и хотелось просто упасть обратно на диван, но все же, собравшись с силами, он вышел. Огненноволосый парень оказался хорошим гидом и мог увлекательно рассказать о каждой мелочи, которая хранилась в этом доме. Все здесь имело свою историю.
  — Что-то я устал, — сказал Барни, почувствовав, что хочет присесть. — Давай немного посидим, — он развалился на диване.
  — А ты правда любишь Агона? — спросил Барни.
  — Очень сильно, — признался Илир. — Агон спас меня от рабства и всегда был добрым ко мне. Я служил в его доме и вдруг понял, что влюбился в него. Я скрывал свои чувства и не смел рассчитывать на взаимность. Кому нужен бывший раб, с другой