Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

планеты, без статуса? Однажды Агон позвал меня к себе и попросил сделать массаж. Он лежал на животе абсолютно голый, а я стоял в растерянности, боясь к нему прикоснуться, будто меня парализовало. Тогда он повторил свою просьбу и мне пришлось подойти. Трясущимися руками я дотронулся до его кожи, руки не слушались меня. Агон встал со своего места, сказав, что я некудышний массажист, привлек меня к себе и обнял. Я так испугался, что меня едва не начало трусить, я не знал, куда девать глаза от стыда — он был совершенно обнаженный. Потом Агон сказал, что давно уже понял о моих чувствах к нему и начал меня целовать. Я чуть не умер от такого поворота событий. Разве мог я даже мечтать об этом! Агон сказал, что хочет меня и начал раздевать, он был нежен со мной, это была незабываемая ночь и я влюбился в него ещё сильнее. Так мы стали проводить ночи вместе, а через некоторое время Агон признался, что любит меня.
  — Как же романтично! — воскликнул Барни. — Я тоже очень сильно люблю моего Мэриона и жить без него не могу.
  Барни почувствовал, что его так разморило, что он просто не может встать. Парень ненадолго заснул.
  Когда Барни открыл глаза, Илира уже не было. Рядом с ним кто-то лежал.
  — Мэрион?
  Он увидел длинные пепельные волосы Агона. Пришелец лежал рядом обнаженный и гладил Барни по всему телу.
  — Что вы делаете?! — вскричал парень.
  — Ласкаю тебя, — ответил Агон, целуя его в шею, руки пришельца опустились ниже пояса.
  — Нет, не трогайте меня!
  — Не бойся, Барни, расслабься, я буду очень нежен с тобой.
  — Где Мэрион?! — закричал Барни. — Где мой возлюбленный?!
  — Сейчас здесь только ты и я, — ответил Агон, — будь хорошим мальчиком.
  — Нет, нет, не надо, пожалуйста!!
  — Т-с-с! — Агон приложил палец к губам, продолжая гладить его ниже пояса.

  Странная истома охватила Мэриона и он отключился на некоторое время, а когда очнулся, почувствовал, как кто-то ласкает его. Рыжие волосы спускались по его телу все ниже и ниже.
  — Илир?! — поразился Мэрион. — Что ты делаешь?!
  — Ласкаю вас, — ответил парень. — Вы можете взять меня, как захотите.
  — Что?! Разве ты не любишь Агона?
  — Больше жизни люблю его, — ответил парень и из его глаз потекли слёзы, — но он приказал мне сегодня ублажать вас в постели. А я не хочу, чтобы ко мне кто-то прикасался, кроме него!
  — Какой ужас... — проговорил Мэрион. — Мне очень жаль тебя. А где сам Агон? — и тут его затуманенных мыслей коснулась страшная догадка: — Барни!
  Мэрион выбежал из комнаты.
 
  — Ну же, Барни, будь хорошим мальчиком, расслабься, тебе понравится, — говорил Агон. Его руки скользили по телу парня, пробираясь все дальше и дальше.
  — Ты что творишь! — залетел взбешенный Мэрион. Он схватил Агона за волосы и швырнул его об стену. Когда пришелец медленно сполз по ней, Мэрион снова накинулся на него, ярости плутонца не было предела.
  — Не нужно, пожалуйста, вы убьете его! — взмолился Илир, закрывая Агона своим телом. Сжалившись над несчастным парнем, Мэрион поостыл и подошёл к Барни:
  — Что этот ублюдок сделал с тобой?!
  — Ничего, — прошептал Барни, — не успел...
  — Прости, Мэрион, я думал, ты такое любишь, — пробормотал Агон. Чтобы не накинуться и не убить его в гневе, Мэрион забрал Барни и поспешил уйти, бросив Агону на ходу:
  — Тебя любит прекрасный парень, которого ты просто не достоин!
  Ночной воздух немного освежил.
  — Я понял теперь, что он что-то подсыпал нам в напитки, — сказал Мэрион, — я еле на ногах держусь. Сейчас вызову вездеход-такси, с водителем. Прости, Барни, мне и в голову не могло прийти, что все так обернётся. Что он делал с тобой, он касался тебя?
  — Руками всего меня облапал и хотел большего, ты вовремя пришёл...
  — Вот ублюдок, я убью его...
  — Я так испугался, Мэрион, поехали, пожалуйста, домой...
  Плутонец крепко обнял Барни и вызвал вездеход, он кипел от негодования. Они быстро домчались домой.
  — Мэрион, не отпускай меня, мне страшно.
  — Не отпущу, никогда не отпущу тебя...
  — Давай поспим.
  Они развалились на кровати прямо в одежде. Барни прижался к Мэриону, обхватив его руками, пришелец сжал его в объятиях, он долго не мог уснуть. Этот вечер никак не выходил из головы.



 
  4

  Барни проснулся с тяжёлой головой, воспоминания о вчерашнем дне постепенно возвращались к нему после сна.
  — Мэрион?
  Пришелец только открыл глаза:
  — Барни... Что за кошмарный был вечер… И надо же мне было согласиться туда поехать.
  — Я до сих пор чувствую на теле прикосновения этого Агона, — с неприязнью сказал Барни.
  — И почему я вчера прямо там же не проломил ему голову, спрашивается? — сетовал плутонец. — Пожалел Илира. Он трогал тебя везде?
  — Везде, — с отвращением сказал Барни, — и от того мне противно.
  — Илир тоже ласкал меня, когда я спал и дело едва не дошло до орального, я вовремя проснулся.
  — Что?! — вскричал Барни. — Илир посмел трогать тебя, какая наглость! Тебе это нравилось?
  — Нет конечно, Барни, что за вопросы. Я даже не понял ничего, потому что спал.
  — Мэрион, я хочу в душ, смыть прикосновения этого мерзкого Агона, от которых меня тошнит.
  — Лучше бы он не встречался мне больше на пути, иначе, боюсь, просто убью его. Посметь прикоснуться к моему Барни! Он ещё плохо меня знает, — рассвирепел Мэрион.
  — Мне так нравится, когда ты говоришь "мой Барни" и ревнуешь меня, — сказал парень. — А вот Илиру я бы задал хорошую трепку!
  — Он не виноват, ему приказал это делать Агон, но он не хотел и даже плакал.
  — Как ужасно, почему он подчиняется Агону? — возмутился Барни.
  — Потому, что очень любит его — это первое. Да и куда ему деваться? Ни денег, ни жилья, ни статуса. Илир считает Агона своим благодетелем, считает, что должен ему.
  — А негодяй пользуется этим.
  — Барни, ты прав, пожалуй, нужен душ, чтобы смыть грязь вчерашнего вечера.
  Они спустились в ванную. Барни встал под струю воды, отчаянно пытаясь смыть воспоминания о прикосновениях Агона.
  — Тебя ведь, кроме меня, никто не касался? — спросил Мэрион, встав рядом с Барни под напор воды.
  — Нет конечно, — ответил парень. — И когда меня начал везде лапать этот... чуть не стошнило. А тебя, кроме меня, кто-то касался?
  — Не забывай, что я на несколько столетий старше тебя, всякое было в молодости. И любовники были, и любовницы. Это было ещё до твоего рождения. Но ни с кем из них я не испытывал того, что испытываю с тобой. Ты — моя единственная любовь, Барни...
  — Как представлю тебя с кем-то, кровь закипает от злости.
  — Не ревнуй к прошлому, это было очень давно, Барни. Потом я во всех разочаровался и, не найдя любви, полностью ушёл в работу.
  — Пока не встретил меня? — спросил парень.
  — Именно так.
  — Я хочу, чтобы меня касался только ты и никто другой, — сказал Барни.
  Мэрион провел рукой по его телу и остановился в самом низу живота, нащупав его уже возбудившийся орган.
  — Здесь? — спросил плутонец, второй рукой скользнув между ягодиц: — Или, может быть, здесь?
  Барни простонал, изнемогая от желания.
  — Мэрион, у нас давно не было и я зверски хочу тебя...
  Пальцы Мэриона полностью вошли в него.
  — Возьми меня, — простонал Барни.
  Пришелец развернул его к стене, раздвинул бедра пошире и, облизав спину парня языком, вошёл в него.
  Барни вскрикнул:
  — Мэрион, не останавливайся, хочу почувствовать тебя всего во мне.
  — Так и будет, не сомневайся, — ответил плутонец, вонзаясь в него ещё глубже. Барни задыхался от сумасшедшего возбуждения, еле сдерживая крик. Они кончили почти в один момент.
  Мэрион развернул Барни к себе и обнял.
  — Больше никому не позволю прикасаться к тебе, распускать свои грязные похотливые лапы, — сказал Мэрион, — убью каждого. Ты будешь только моим, Барни.
  — Да, любимый, только твоим, — прошептал Барни, прижимаясь к его обнаженному телу. — Давай сегодня никуда не пойдём и побудем вдвоём?
  — Так и сделаем, что следовало сделать и вчера, будет урок.
  Мэрион подхватил Барни на руки и вытащил из ванной.
  — Мэрион, я снова начинаю хотеть тебя, — прошептал Барни.
  — Значит, идём в спальню, любимый. Ни на шаг тебя больше не отпущу, чтобы никто не смел прикасаться к моему возлюбленному, — плутонец вошёл в спальню и опустил Барни на большую мягкую кровать.
  — Мэрион, я хочу...
  Мэрион начал целовать его в губы, раздвинув бедра парня, улегся между ними. Барни уже весь горел от желания, когда плутонец снова вошёл в него.
  — Хочу, чтобы ты брал меня снова и снова, Мэрион, я растворяюсь в тебе...
  — Какой же ты сегодня ненасытный, но я готов исполнять любой твой каприз, только фантазируй, — шепнул пришелец.

  — Ах, — стонал Агон, — этот ненормальный плутонец едва не размозжил мне голову. Илир! Принеси пузырь со льдом!
  Парень быстро исполнил просьбу, которая скорее была приказом.
  — Зато он умеет любить! — в сердцах воскликнул Илир. — Никому не отдаст своего возлюбленного и сам не предаст его.
  — Ты что же, хочешь сказать, Илир, что я недостаточно люблю тебя? — подкладывая пузырь со льдом под голову, сказал пришелец.
  — Ты не любишь меня, Агон! — сказал огненноволосый парень. — Если бы любил, никогда бы не отдал меня на поругание всем своим друзьям, но, мало того, ты еще и наблюдал за этим.
  — Не начинай, Илир, — ответил Агон, — если бы я не любил тебя, давно бы уже продал обратно в рабство. Ты же пользуешься привилегиями, как никто другой из моих слуг. Ты парень редкой красоты и было бы эгоистично с моей стороны обладать тобою только самому. Мои друзья тоже хотят обладать тобой, а я люблю наблюдать, когда они берут тебя, как же меня это заводит... С тебя не убудет, Илир, нельзя быть эгоистичным и думать только о себе.
  — Как ты можешь говорить такие ужасные вещи?! — от горькой обиды и боли из его глаз парня потекли слезы.
  — Ну хочешь, ты тоже можешь понаблюдать, когда я буду с кем-нибудь в постели, я разрешу тебе это, — сказал Агон.
  — Лучше убей меня, чем так мучить, — воскликнул парень,— лучше смерть!
  — Неблагодарный, я столько сделал для тебя и спас от рабства, ты ничего никогда не ценишь. Илир, если тебе плохо живется у меня или что-то не устраивает, ты можешь уйти хоть сейчас, я не неволю тебя.
  Илир посмотрел на него полными слез глазами:
  — Нет, Агон, пожалуйста, я люблю тебя!
  — Мой мальчик, ты плачешь, иди ко мне, я тебя пожалею.
  Илир, словно ожидая команды, взобрался на кровать и прижался к Агону, положив голову ему на грудь. Пришелец провёл руками по густым рыжим волосам парня.
  — Ах, как я устал, — сказал Агон, — и как болит голова после этого проклятого плутонца. Давай спать, мой мальчик, я разрешу тебе остаться со мной, — он снова погладил Илира по голове, словно это было домашнее животное. Очень задело Агона то, что Барни так противился ему и отверг. Это не выходило из головы, ведь он никогда не знал отказа.

  5

  Барни проснулся. Как же сладко спалось сегодня после бурной ночи с Мэрионом...
  — Мэрион? — место рядом пустовало. — Мэрион, где ты?
  В зале, на кухне, в ванной — пришельца нигде не было. Барни достал телефон, на экране компьютера появилось лицо плутонца, его яркие, сверкающие, как звезды, глаза.
  — Мэрион, где ты? Я уже начал волноваться.
  — Не волнуйся, любимый, я рано проснулся и работаю в лаборатории.
  — В лаборатории! — воскликнул Барни. —