чем-то спросил Устину, но она, похоже, его даже не услышала. Еще один поворот — и они остановились у большой двери с сенсорным замком. Выполнив необходимые процедуры, Терехов приоткрыл дверь и пригласил Устину внутрь.
В дверях их уже встречал профессор Погодин. По-английски вежливо поздоровавшись, он предложил всем подойти к камере, в которой хранился витязь. Взволнованно взглянув внутрь полутемной комнаты, Устина вдруг всплеснула руками и громко взмолилась: «Да что же вы с ним делаете-то, ироды?!» С лица Погодина в один миг слетела вся его ученая спесь. Перепуганный не на шутку, он робко спросил, что не так? Несколько секунд Устина стояла в оцепенении, и лишь потом тихо ответила: «Оставьте нас на полчаса…»
Мужчины, растерянно переглянувшись, поспешно покинули комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Звуки их шагов отдавались звенящим эхом, затихая где-то в дальнем конце коридора. В наступившей тишине только монотонно гудели электрические приборы.
Устина медленно подошла к витязю и, плавно опустившись на колени, обняла его ложе. Она глядела на витязя, но не могла ничего видеть: по лицу ее текли крупные слезы, застилавшие пеленой глаза. И все же он был рядом. И миг рядом с ним превратился для нее в целую вечность. Прикрыв глаза, она подняла голову, будто подставляя лицо Солнцу. Казалось, что она чуть слышно пела какую-то очень старинную песню. Не было уже ни стен, ни холодных огней искусственного света. Время и пространство в почтении отступили перед этой простой женщиной. Они знали: так нужно, и терпеливо ждали…
Тишину вечности неожиданно прервал скрип железной двери. В комнату нерешительно заглянул Погодин. Вслед за ним осторожно подошли Терехов и Арсеньев. Устина стояла посреди комнаты, сложив перед собой руки. Взгляд ее был спокоен и полон решимости. Она подошла к Погодину и попросила его записать, что необходимо для ухода за витязем.
С первых слов стало понятно, что менять придется всё. Поселить витязя Устина велела в сосновом срубе, вдали от цивилизованного мира. Сама нарисовала план дома и указала место на карте. На вопрос: «Почему именно там и именно так?» она отвечала, что такова воля витязя. И добавила, что в зоне его пребывания — никакой техники и никакого электричества, поскольку все это подавляет сознание.
— В каком радиусе должна быть зона? — поинтересовался Терехов.
— Я в километрах не сильно понимаю: я вам на карте нарисую, — ответила Устина.
— А как насчет ухода? — осторожно спросил Погодин, — Компрессы, стимуляторы, питательные среды?
— Это всё не годится, — кивнула Устина в сторону дорогого и сложного оборудования, окружавшего витязя. — Я тут кое-что с собой привезла. На первый случай. А вы помогите впрок запастись.
— Где и что надо собирать? — вступил в разговор Арсеньев.
— Из разных мест придется брать. Вы мне карту побольше дайте, я покажу.
Карту нашли в одной из соседних комнат. Выяснилось, что прокатиться придется чуть ли не по всей России. Там растут одни травы, там — другие. Здесь — минералы, обладающие особыми свойствами, а тут — лучшие семена для рассады.
— Да, богатая география получается! — почесал затылок Арсеньев. — Для таких дистанций вертолет выделять надо…
— Ну так выделяй, коли надобно, — спокойно ответила Устина.
— А может, мы пока что-нибудь здесь, в городе, закупим? Время хоть сэкономим… — осторожно спросил Погодин.
— Бестолковое тут всё у вас. А природа живая мудра: она во всем подсоби́т, ни в чем не откажет. И накормит, и согреет, и от бед сохранит. Была бы душа светла да сердце открыто…
7. ОПАСНЫЙ ПОВОРОТ
Устина, внезапно появившись из ниоткуда, перечеркнула все планы участников проекта «Витязь». И всерьез озадаченная команда снова собралась в Фокусе. Терехов попытался обобщить основные новости:
— Сегодня в восемь утра мы отправили вертолет для сбора необходимых материалов. Ответственный на борту — подполковник ФСБ Куликов Олег Алексеевич. С ним — два старших лейтенанта, ведомство то же. Команде также поручено доставить из сибирских сел двух помощников для ухода за нашим подопечным. Насколько я в курсе, в дальнейшем список помощников будет пополняться.
— Кто подбирал персонал? — поинтересовался Черкасов.
— Устина. Она наотрез отказалась от предложенных нами кандидатур. Мотивировала это тем, что ее во всем направляет витязь. Она называет имена и местонахождение людей, но, похоже, сама никого из них не знает.
— Рискованно как-то это… — задумался Черкасов. — Такое ответственное дело доверять непроверенным лицам… Президент в курсе?
— Да, конечно. Он вчера встречался с Устиной. И после разговора с ней дал добро на все ее действия.
— На все действия? — подозрительно нахмурился Черкасов. — Не слишком ли большие полномочия?
— Я уж надеюсь, что президент все взвесил, принимая такое решение, — пожал плечами Терехов. — Кстати, Вы еще самого интересного не знаете. Устина сказала, что все, кто призван в помощь витязю, будут помогать страной и миром править.
— То есть, займут государственные посты? — еще больше насторожился Черкасов.
— Я тоже так спросил, — вступил в разговор Арсеньев. — А она ответила, что… — генерал поспешил достать из кармана блокнот и, перелистав несколько страниц, процитировал: — «Этот порядок ваш скоро уйдет в небытие. Мир, построенный вопреки естеству Природы и Вселенной, как его ни лечи, всё одно обернется против человечества».
Арсеньев перелистнул еще пару страниц:
— Я тут, пользуясь случаем, не удержусь: прочитаю еще одно высказывание Устины: «Не о том всё ваши политики пекутся. Честь надо спасать и совесть, любовь и доброту. Тогда остальное всё, и деньги и вещи сами займут положенное им место».
— Красиво. сказано, ни убавить, ни прибавить… — отозвался молчавший до этого Багров. — После таких слов действительно хочется доверять этой женщине.
— Слова, конечно, красивые, — Черкасов напряженно потер ладонью поверхность стола, — Но откуда нам знать, что эта старая женщина в реальной ситуации проявит себя адекватно и вытянет в одиночку целый проект? Не знаю, как вы, а я бы ни за что не стал рисковать.
— Ваши предложения? — внимательно посмотрел на Черкасова Терехов.
— Предлагаю разместить в месте пребывания витязя батальон быстрого реагирования, располагающий малой авиацией, легкой бронетехникой и средствами РЛС. Для хранения воина я бы соорудил защищенный ангар. Ну а саму позицию мы, естественно, накрываем маскировкой.
Багров медленно покачал головой:
— Такое скопление вооружения не останется незамеченным для спутников-шпионов, а это значит, что витязь станет явной потенциальной мишенью. Более того, нахождение такого количества железа и электроники в непосредственной близости к витязю негативно скажется на его состоянии.
— Ну это Устина вам сказала. А что, если это просто ее старческие фантазии?
— По крайней мере, пока она не давала нам повода так думать. А насчет Ваших опасений по поводу безопасности… При нынешних технологиях можно и с гораздо большего расстояния осуществлять контроль за ситуацией, и, соответственно, оперативно реагировать при необходимости..
Все вопросительно посмотрели на Черкасова. Поймав на себе не очень одобрительные взгляды, он нервно встал со стула и, пройдя несколько шагов, хрипло спросил Терехова:
— Александр Михайлович, Вы можете устроить мне встречу с президентом?
— Если будет возможность, я спрошу его об этом. Надеюсь, у Вас будут на то веские аргументы.
8. ЗЕЛЕНЫЙ СВЕТ
Машина с президентом уже второй час ехала по лесу, огибая поросшие мхом деревья и густые заросли кустов. За рулем сидел подполковник Куликов. Два его помощника бдительно поглядывали по сторонам. Дорога давно закончилась, и панель навигатора была единственной путеводной нитью в этом лесном лабиринте.
Президент выглянул в окно. Утреннее Солнце уже проглядывало сквозь пронзительную зелень свежей листвы, мягко согревая лицо и руки.
— Хорошо здесь! — с нескрываемым наслаждением вдохнул президент пьянящий букет лесных ароматов. — Вот бы пожить тут недельку: нервы и здоровье подправить! А, Олег Алексеевич?
— Вы прямо мечты мои читаете! — улыбнулся Куликов, продолжая пристально глядеть на дорогу, — Тут ведь прямо под ногами вся аптека: самые лучшие лекарства, и главное — совершенно бесплатно! А красота вокруг такая, что прямо душа распускается!
Проехав еще немного, Куликов остановил машину:
— Всё, приборы показывают , что мы на месте.
Согласно полученной инструкции, он заглушил мотор и выключил навигатор. Всю электронику, включая мобильные телефоны, также обесточили и сложили в машину. Через несколько минут из глубины леса появился молодой высокий мужчина крепкого телосложения с длинными светлыми волосами и окладистой бородкой. Он не спеша подошел к гостям и, чуть исподлобья оглядев каждого, молча отдал поклон. Потом, обращаясь к президенту, представился низким бархатным баритоном:
— Я Ермил, помощник Устины.
Президент с готовностью протянул руку:
— А я…
— Знаю, Вы — президент. Я в телевизоре Вас видел.
— Ну что ж, замечательно. Тогда представлю моих помощников: их Вы, скорее всего, не видели по телевизору. — пошутил президент. — Это Олег Алексеевич, командир. И… мои молодые защитники — Костя и Андрей.
Ермил уже был знаком с этой командой: совсем недавно они почти буквально свалились ему на голову на военном вертолете и привезли в этот нетронутый лес, благословленный Устиной. Но он просто молча поздоровался с каждым из офицеров и, снова повернулся к президенту:
— Со мной только Вам можно. Они остаться должны.
Спорить было бесполезно: пришлось подчиниться. Президент аккуратно отсоединил средства связи и передал Куликову.
— Выключить надо. — строго сказал Ермил.
Рацию отключили и отправили отдыхать вместе с телефонами.
— Это тоже надо оставить, — показал он на наручные часы. — Электрические они.
Наконец все требования Ермила были выполнены, и они отправились вдвоем куда-то вглубь лесной чащи.
Какое-то время они шли молча, и только звуки утренней природы наполняли тишину зеленого царства. Ермил шел впереди по едва заметной тропинке, утопающей в густом разнотравье.
— Уютный лес, светлый, — поделился впечатлениями президент. — И очень красиво, что ели и березы вместе растут. Тут, наверное, грибов много?
— Много. И ягод тоже с орехами, — ответил Ермил. Он явно не был привычен к задушевным беседам и говорил очень кратко и сдержанно.
Президент резко остановился:
— Кто-то прямо передо мной пробежал…
— Бурундук, — ответил не оборачиваясь Ермил. — Тут их много водится.
— Интересно: он совсем людей не боится!
— Так звери только одичалых людей пугаются, что от мира живого оторваны.
— Это, в смысле, городских?
— Ага. А тут только я, Федор, да Устина.
Они шли дальше вглубь леса, молча слушая голоса его обитателей. И тут президент заметил, что какая-то пестрая птичка все это время с любопытством следует за ними, перелетая с ветки на ветку.
— Что это за чудесное создание? — поинтересовался он у Ермила.
— Это? Вьюрок, — Ермил свистнул, и птичка села ему на ладонь.
— Так она что, ручная? — удивился президент.
— Нет, дикая.
— Почему же тогда на руку села?
— Я позвал.
— Вы
