презрением промолвил:
–Не знаю, как учат нынешних церковников, но в моё время последний церковный архивариус знал, что вампиры могут испытывать влечение только к вампирам. Все остальные – еда. Мы с твоей мамой были друзьями.
–То есть вы, – Стефания усмехнулась своим мыслям, – дружили с котлетой?
Вампир долго, пряча рвущиеся слова обратно, смотрел на Стефанию, но нашёл всё-таки приличный ответ:
–Скорее, это как дружба с кроликом. Можно сварить из кролика суп, а можно любоваться им и заботиться о нём.
–А ещё можно варежки сделать! – Стефания вдруг рассмеялась, но тут же посерьёзнела. Да и смех её – краткий, неловкий, давил на неё саму.
–Можно, – граф не стал спорить. – Но мы были друзьями. Ты хочешь знать?
Стефания задумалась. За последние дни она поняла, что незнание – это спасение от боли. Незнание – это благо и роскошь. Но мог ли кто-то за исключением этого Влада рассказать хоть что-то о матери Стефании? Но, опять же! Жила же Стефания без этого знания и ничего!
–Я не знаю, – честно признала она. – Скажите лучше, где Абрахам, Рене и…Ронове?
–Они в другой комнате. – Вампир отнёсся с пониманием к ответу Стефании. Во всяком случае, внешне он не выразил недовольства её нерешительностью. – Все целы.
–А что с теми церковниками, что на нас напали? – Стефания вспомнила безобразную свою драку с Делин и устыдилась её, с горечью подумав о разрушенной дружбе, и тут же спохватилась, понимая, что «дружба» – слишком сильное слово, и оно не подходило для описаний отношений между Стефанией и Делин. Но всё-таки было паршиво.
–Они живы, – в этом граф не соврал. Он просто не стал уточнять, что напавшие переведены в подвалы и на уровень живых скотов и жизнь их – недолгая, угасающая понемногу, будет постоянным мучением до последней капли крови.
–И что вы с нами сделаете? – этот вопрос снова терзал Стефанию.
Она боялась ответа. Но ещё больше неизвестность. Она предпочла бы сейчас увидеть Абрахама и выслушать от него новые упрёки, согласиться с ними в полном счастье.
–Это хороший вопрос, – признал Влад с неохотой. – Но он требует обсуждения. Общего, я полагаю. Когда твои друзья будут готовы обсудить, мы все поговорим об этом. Дружно.
–Но вы не убьёте нас? – Стефания осмелела.
–Мои вампиры сделали бы это с удовольствием, – Влад не стал скрывать очевидное. – Но моя воля сильнее. В любом случае, тебе нечего опасаться.
–Из-за моей матери? – слово было непривычное для Стефании. Она смущалась его.
–Из-за неё, – подтвердил Влад и поднялся. – У меня дела. Я советую тебе немного отдохнуть. За тобой придут, когда твои друзья будут готовы беседовать. Советую не тратить этого времени на пустые метания. Также советую не совершать необдуманных поступков. Здесь ты под защитой моего имени, но стоит тебе пересечь порог комнаты без моего согласия, и я уже не смогу гарантировать тебе целостность вен!
Не дав Стефании что-то возразить или сказать, Влад поспешно оставил комнату. Дверь закрылась за ним с тихим скрипом, затем быстро провернулся в скважине ключ. И Стефания осталась одна в полном недоумении и в ошарашенности чувств. она была уверена, что не уснёт, но то ли тело было ещё слабым, то ли вино дало о себе знать, Стефания даже не заметила, как моргать стало вдруг тяжелее, а затем что-то навалилось на неё, вдавливая в непривычно роскошную кровать, мягкую и совершенно чужую.
Стефания летела целую вечность куда-то сквозь темноту, как через коридор, только совсем неосвещённый, от этого ещё более пугающий. Какая-то сила влекла её за собой, как влечёт случайно упавшую веточку бурное течение реки. Стефания пыталась остановиться, оглядеться, но коридор вращался, а что-то неведомое тащило её сквозь это вращение и вдруг впереди мелькнуло что-то светлое.
Стефания бросилась вперёд уже сама, надеясь выйти на свет, стряхнуть с себя липкую темноту коридора, и её ослепило этим светом. В медленном растворении света она увидела чудесную пушистую зелень листвы и кустарников, мягкие розы и множество бабочек, вившихся над ними, переступила в странной, непривычной лёгкости через порог, разделяющий этот рай и бесконечную темноту, и побежала куда-то по мягкой зелёной траве.
Трава приминалась под её ногами, и тут же весело пружинила вверх. Стефания упала на траву, руками провела по ней, наслаждаясь безопасностью и свежестью, перевернулась и увидела, как из земли, аккурат возле неё, из-под земли тоненькой струйкой бьёт ключ. Да только не с водой, а с дивным красноватым вином.
Стефания поднесла ладони ковшиком к этому ключу, зачерпнула вина и зажмурилась от удовольствия. Чей-то вкрадчиво-мягкий голос сообщил над её ухом:
–Это Лигурия…тебе нравится? Твоей матери нравилось.
–Я её и не знала! – обиженно напомнила Стефания, и что-то невидимое тряхнуло её за плечо…
Стефания открыла глаза. Знакомая её тоненькая девушка стояла возле неё это её рука была на плече Стефании.
–А…– Стефания хватанула ртом воздух, закашлялась снова. – Что?
–Господин велел привести вас, – девушка поклонилась. – Хозяин ждёт вас.
Она говорила на знакомом Стефании языке, но в словах её была непривычная уху растянутость гласность. Не сразу, но Стефания всё-таки сообразила и вспомнила, что от неё хотят и что ей самой это нужно и поспешно поднялась, разминая затёкшую, как оказалось, шею.
Девушка поманила её за собой, и Стефания, почти наяву ощущая презрение Абрахама и его: «Болезная!», вопреки всякому здравомыслию, последовала за девушкой.
Пришлось пройти длинный извилистый коридор, тускло освещённый луною, серебрившей пол причудливыми тенями. Нигде в этом коридоре Стефанию не покусали и не обидели, не выпили её крови, но она всё равно чувствовала себя неуютно. Может быть, причина была в лунном свете, а может быть, в холоде, на который был так щедр коридор, Стефания не знала. Ей просто хотелось скорее куда-нибудь уже придти, и она искренне обрадовалась, когда её тоненькая проводница распахнула перед нею массивную дверь и жестом пригласила её войти.
Стефания вошла в залу. Здесь было больше света – кроме лунного свет исходил и от канделябров, уставивших круглый стол. Стол был накрыт на четыре персоны, но стульев стояло пять. Само же накрытие поразило Стефанию изобилием. Тут была и какая-то рыба, разрезанная на крупные куски и приправленная лимоном и зеленью, и мясные кусочки в красном соусе, и грибы, и овощи, и сыр, и орехи…столько всего сразу! У Стефании от ароматов и от вида еды даже желудок перекрутило – всё её внимание было приковано к блюдам, которых не встретишь в Церкви Животворящего Креста и в праздник.
–Стефания! – голос был знакомый. Она обернулась с радостью, хотя обычно появление Рене ни у кого радости не вызывало. Здесь же девушка не просто бросилась к нему навстречу, но и порывисто обняла его и тут же отступила.
–Болезная… – в тоне появившегося следом Абрахама было облегчение. Но он тут же спохватился и посуровел. – А с тобой что было?
Ответить Стефания не успела, за спиной Абрахама она увидела Ронове. Ронове был смущён и рад её видеть, он даже слегка подвинул Рене, чтобы пройти к ней, но Стефания отошла от него, демонстрируя, что не хочет его приветствовать.
Дело было не в том даже, что Ронове их бросил. Это было очевидно и это было ожидаемо, но он выдал все их передвижения и планы врагу! И выдал без пыток. Выдал из страха. Так сказал Влад, и Стефания, ещё боровшаяся до взгляда на Ронове с этим фактом, поняла, что вампир не лгал на этот счёт. В глазах Ронове читалась вина, а в чертах его было что-то такое, прежде ей неуловимое, слабое…
–Где этот кровосос? – Абрахам оглядел залу, хмыкнул, заметив пятый стул при четырёх тарелках.
–Я его видела, – поспешно сообщила Стефания. – Он не сделал мне ничего плохого. Это тот самый вампир из Шегешвара, Абрахам!
–Шегешвара? – Рене не понял. Перевёл взгляд на Абрахама. – Твой дружок?
–Видела? – Абрахам не сводил взгляда со Стефании. – Как ты его видела?
–Он пришёл…– Стефания нервно сглотнула и запальчиво, боясь разреветься от одного этого справедливого подозрения Абрахама, воскликнула, – он знал мою мать!
–Мать? – Рене вообще растерялся. – Эта дохлая сволочь украла мои документы! Без них весь наш поход зря!
–Стефа…– для объяснений Ронове выбрал не самый лучший момент, но его задело и покоробило то, что она даже не приветствовала его, – едва я ушёл, как захотел вернуться. Я очень…
–Ты вообще замолчи! – Стефания топнула ногой в бешенстве. – Трус!
Ронове вздрогнул.
–Он нас всех сдал! Это из-за него вампиры нашли нас. Из-за него ты, Рене, здесь. Без бумаг, – Стефания предприняла честную попытку объяснить произошедшее. – А оказался он здесь из-за того, что кого-то убил в лесу вампиров.
–Да, – подтвердил Абрахам, не давая Ронове ответить, – Он убил Марбаса.
Теперь заткнулась уже Стефания. Ей нужно было пережить это. Но то ли на неё уже слишком много свалилось, то ли ей было на всё плевать, но очнулась она значительно быстрее, чем полагала.
–Допустим…
–Он вынудил меня! – Ронове всё-таки нарушил молчание, к которому его призывал Абрахам.
–Скажи, Болезная, что вы обсуждали с этим упырём? – Абрахам был настроен серьёзно. Сейчас все бумаги Рене отошли для него на второй план, как, впрочем, и убийство Ронове Марбаса. Сейчас он был близок как никогда к своему врагу, и это жгло его фанатичное нутро.
–Так ты, церковник, у упыря и спроси! – этот голос заставил всех четверых вздрогнуть и одновременно глянуть вверх. У самого потолка висела огромная летучая мышь и это она говорила. Её ротик. Полный острых зубов открывался, а голос…этот вкрадчивый мягкий голос.
–Крест и пламя! – Рене поспешно сел на пол. – Диалог!
Абрахам не тратил время на слова. В его руках запульсировали красные нити заклинания, он метнул их решительным и быстрым движением, и летучая мышь поспешила слететь со своего места и в полёте, перекувырнувшись через голову, обратилась уже человеком…вампиром.
Абрахам снова щёлкнул пальцами, в его руках теперь были не нити, а что-то клубисто-дымчатое, серое, похожее на плотное облако, только живое.
–Не стоит, – предостерёг Влад. – Во второй раз я тебя, церковник, не пощажу.
Ронове сглотнул. Второй раз он видел графа Влада, и легче ему от второй встречи не было. всё ещё было страшно. Страшно от этой древней мощи, обретшей форму и имя.
Абрахам криво усмехнулся и швырнул дымчатое облако в вампира. Вампир закрылся от него полами плаща и облако, ударившись о плащ как о щит, осело на пол и прожгло в нём язву.
–Давайте конструктивно! – Рене очнулся. – Абрахам!
Но Абрахам формировал в пальцах третье заклинание, на этот раз желая вложить в него всю ярость. может быть, заклинание бы не возымело бы действия, а может быть, разнесло бы древнего вампира в щепки, но Стефания, не помня себя, встала между Владом и Абрахамом.
–Стефа! – Ронове отчаянно позвал её, надеясь образумить. Но нельзя образумить того, кто уже понял, как ему быть.
–Уйди! – рявкнул Абрахам совершенно чужим страшным голосом. Такого у него Стефания не слышала даже в минуту гнева. – Уйди, курица!
–Давайте конструктивно! Давайте к перегово…– Рене трясло. Он попытался остановить руку Абрахама. Взял его за рукав, но маг-охотник одним движением отшвырнул вечного офицера на
