Источник этого противоречия вряд ли находится в природе. Очевидно, он таится в самом человеке, который, как мы знаем, наделен мышлением с его диалектикой. Кажется, это подтверждает и Гуревич, говоря:
«В самой природе человека заложено то, что не может быть только частью природы…Вся человеческая деятельность – это, в первую очередь, работа его сознания, а сознание, мысль – это средство культурного творчества и культурное явление одновременно».
Так что, весь процесс происхождения «второй природы» может быть проиллюстрирован с помощью нашего «диалектического треугольника».
В нашем универсальном треугольнике, под гипотенузой мы подразумеваем творческую энергию разума, а вертикальный катет отображает дополнение разума мышлением. Диалектическая природа мышления тяготеет к отрицанию разума, что выражается в нарушении его гармонии с природой, и значит, в изменении представлений человека о внешней среде. Величину этого отрицания показывает горизонтальный катет. Но это отрицание зависит от того, насколько логосу разума удается его преодолеть, сообразуясь с новыми данными. Целью такого преодоления, как и всякого творческого акта, является красота, идеал которой заключается в гармонии. Поэтому многие элементы в первоначальных культурах носили подражательный, культовый или украшательский характер, взятые из природы. Но чем больше мышление влияло на разум, благодаря опыту и новым знаниям, тем более человек тяготел к преодолению природы, творя пространство своей культуры, отличное от природной среды.
То есть, настоящим инициатором созидания «второй природы» является мышление. Оно-то и провоцирует творческие акты созидания того, что служит дополнением природы в интересах человека. Однако подлинным источником духовных проявлений человека все же остается разум. Из этого следует, что развитию культуры присущи творческие принципы логоса, где, по словам Парменида: «Из одного – все, и из всего одно».
Чтобы показать это на примере, допустим, что какому-то племени удалось выйти к морю, о котором эти дикари прежде не имели представления. Очевидно, такое грандиозное открытие немедленно отобразиться в их культуре, где появятся новые представления о мире, новые песни, мифы, культы, обычаи и пр.
Сказанное заставляет нас несколько усомниться следующем тезисе Гуревича:
«В культурологическую литературу все чаще проникают размышления об изначальной враждебности культуры человеческой природе… Например, современные философские антропологи предупреждают: социальность, точно железный обруч, сковал природные импульсы человека».
Конечно, современный человек не может себе позволить лазить по деревьям на проспекте, или давить своим автомобилем тех, кто ему не нравится. Но подобные безумства не являются сущностными для природы человека. Другое дело, когда социум купирует его творческие дерзания. Такое, например, произошло с творчеством акциониста Павленского, прибившего свою мошонку к брусчатке у Кремля. Но ограничения волений человека свойственны всякой культуре и входят в число ее отличительных особенностей.
Кстати среди условий перехода человека к культуре, наряду с использованием орудий труда и огня, появления речи, образования сообществ и формирования мифов, Гуревич называет:
«Способы насилия над самим собой, которые формируют человека… В известном смысле, можно сказать, что природа человека – это его искусственность».
И далее:
«Преобразуя окружающую природу, человек одновременно перестраивает и самого себя».
Ну, а поскольку Человек формирует себя в пространстве определенной культуры, то вполне естественен культурный феномен «Основного характера», о котором говорит И.Тэн, подразумевая «главенствующий тип человека, который появляется в конкретном обществе и затем воспроизводится в искусстве». То есть, речь идет о типичном представителе той или иной культуры. Как тут не вспомнить о недоросле со спущенными штанами и пальцем в носу.
12. Теперь, когда с культурой нам все понятно, уместно следующее сообщение Гуревича:
«Когда в культуре иссякает живой творческий дух, она превращается в цивилизацию, т. е. воспроизводит орудия труда, машины, механизмы и т. д. примерно так, как происходит в действиях муравья – в виде копии, репродукции… Можно ли признать создание плуга актом культуры? Цель и идея его создания, план конкретных действий, расчеты материалов и т.д. – это элементы человеческого разума и души. Сам же готовый плуг есть достояние цивилизации… Человек, который изобрел колесо, - творец культуры. Работник, который прилаживает колесо на оси – человек цивилизации. Цивилизация – это, условно говоря, вещественное воплощение культуры. Так обнаруживает себя проблема, которая в ХХ в получила название: «проблема культуры и цивилизации».
Да, проблема. Я и вижу. Не зря же Дугин посвящает так много страниц обоснованию отличия Русской цивилизации от Западной. Но тут получается, что, если мы используем такие же технические средства, как в Европе, то идентичны не только наши цивилизации, но и культуры.
Правда, как-то непонятно, почему изобретение колеса – акт культуры, а насаживание колеса на ось – акт цивилизации. По-моему, и то и другое требует работы интеллекта. И еще неизвестно, что более сложно, если учесть, что для правильной насадки колеса нужно точно вычислить центр круга, а также изобрести и саму ось, и механизмы закрепления колеса. И в том, и в другом случае человек эксплуатирует разум с помощью волевых усилий и использует логику мышления. А потребность в этом диктует логика технического прогресса, что обусловлено известным законом «возвышения потребностей». Это когда рукотворные вещи предопределяют все необходимое для их существования и эволюции, и значит, инициируют творческие акты человека.
Впрочем, в этом «понуждении к творчеству», когда, по словам Хайдеггера «творчество порождает творчество», нет ничего нового. Уже с сотворением первой частицы материи, которая стала дополнением Творческой Энергия Вселенной, появилась необходимость развития материи за счет новых творческих актов. В противном случае материи грозило исчезновение в бездне «ничто». В этом заключается ее диалектичность.
Диалектичность, присущую материи, мы наблюдаем и в мышлении, и в процессах цивилизации. Ведь, как известно, с одной стороны продукты цивилизации для человека являются благом, а с другой стороны они бывают губительными для человека и природы. Ну, а с признанием того, что цивилизация диалектична и инициирована мышлением, а во главе всех творческих процессов все же остается разум, нам остается признать, что цивилизация является дополнением культуры. Значит, мы вправе выразить эту их связь через наш «диалектический треугольник».
На этот раз через гипотенузу мы выражаем творческую энергетику культуры, а вертикальный катет нам покажет уровень цивилизации. Как вы помните, гипотенуза в «диалектическом треугольнике» не отрицает вертикального катета. И это, действительно, имеет место в отношениях культуры и цивилизации. Ведь, будучи, производным творчества разума, культура имеет своей целью созидание красоты и блага для человека. А цивилизация предполагает и то, и другое.
И в самом деле, колесо вместе с осью обещает человеку облегчение его трудов, а в будущем поездки на автомобиле. Но в силу своей диалектичности, цивилизация тяготеет к отрицанию культуры. И степень такого отрицания показывает горизонтальный катет.
При рассмотрении возможных конфигураций треугольника, легко прийти выводу, что существует такой его вариант, когда верхний угол между гипотенузой и вертикальным катетом наименьший. В этом случае горизонтальный катет показывает минимальное отрицание цивилизацией культуры. Такое, наверное, имело место, когда было изобретено колесо, гончарный круг, обжиг глины. Тогда, видимо, плоды культуры и объекты цивилизации были почти неразличимы. И если сам гончарный круг был все же шагом прогресса, то его изготовление, кувшины и тем более рисунки на них, были все же видом искусства.
Однако с повышением уровня цивилизации, отрицание ею культуры нарастает. Примерно такое же нарастание отрицания мы имеем и в случае повышения роли мышления в мыслительной деятельности человека.
Негативных влияний продуктов прогресса на природу, общество и разум человека так много, что тенденция к удлинению отрицательного катета вполне очевидна. Эта тенденция нам подсказывает идеал цивилизации при полном уничтожении культуры в виде робота, цифровое мышление которого свободно от логоса разума. Однако агрессии цивилизации противостоит творческая природа культуры, которой присущи «креативные принципы». Все эти принципы, суть которых сводится к «принципу преодоления» «ничто», образуют систему, где ведущим является принцип любви (дополнительности). Поэтому продукты цивилизации становятся, тем самым «понуждением к творчеству», которое мобилизует силы человека.
В нашем треугольнике это выглядит, как способность гипотенузы удлинять вертикальный катет, подобно тому, как это делает с веревкой колодезный «журавль» при подъеме ведра. Практически всякое явление цивилизации, включая иные негативные, становятся объектами художественного осмысления, плодами культуры, ее питательной средой.
С приручением огня, появляется культ огня, культура обращения с огнем, мифы, связанные с огнем, поэтизация огня в стихах и песнях. С появлением промышленности появляются индустриальные пейзажи, культура труда, поэтизация машин, проекты будущего, фантастические сюжеты и грезы…
В связи с этим эффектом, наш диалектический треугольник, наверное, справедливо вообразить в виде электрической схемы, где гипотенуза представима в виде генератора, от которого энергия течет к вертикальному катету, а от него через нулевой проводник – к генератору. Пока генератор работает в полную силу, энергия в цепи существует, и значит, вертикальный катет будет показывать определенный уровень созидательной силы, которую в физике называют работой.
Отсюда ясно, что с повышением нагрузки цивилизации на культуру напряжение творческих сил человека должно возрастать. И как мы знаем, современный человек испытывает такого рода напряжения.
Подчиняясь тем же диалектическим законам, что и мышление, цивилизация обнаруживает свою логику развития, где не может быть так, чтобы последующее звено опережало предшествующее. Например, изобретение оси для колеса не может предшествовать созданию самого колеса.
[justify] Правда, нам известно, что индейцы не знали колеса, и потому не открыли гончарного круга. Но керамические изделия они все же производили. Они просто лепили предметы из глины. Это