березовых дров, так я с обиды их за два дня все переколол. Только укладывать дрова в сарай не любил (и по сей день не люблю, благо, что жена мне не доверяет эту работу, видите ли «некрасиво складываю»).
По колке дров у меня были хорошие учителя. Шахтеры раньше крепили кровлю лесом, и работали топорами под землей лучше любого дровосека.
Могу поделиться:
- не допускайте высыхания поленьев, влажные дрова рубить легче, чем сухие, а колотые сохнут в разы быстрее;
- поленья всегда рубят против роста, тогда топор идет вдоль сучков, а не на их переруб;
- крепкие колоды лучше добивать обухом на колоду, тогда вес полена и кинетическая энергия удара помогает разрубу;
-если полено дает хорошую трещину, то переставляя удар топора на 180 градусов, получаешь при ударе четыре дровишки сразу (эффектно разлетаются на четыре стороны);
- при использовании клина можно легче добиться результата с меньшими усилиями и более безопасным образом;
- после разрубки полена на две части, рубишь параллельно плоской стороне еще на две-три части, а потом легко - на более мелкие;
-при рубке дров учитывайте, что нужны и мелкие дрова (на растопку) и крупные (для жара).
И это еще не все хитрости колки поленьев, но пока достаточно!
Правда был один случай, когда мама серьезно обиделась на папу. Проходила очередная перепись населения. В дом пришел переписчик с какой-то дурацкой анкетой.
После стандартной записи о жителях страны пошли вопросы анкеты.
В числе вопросов был такой: «Вы работаете? Если нет, то почему»?
Евдокия Прокофьевна при ответе на этот вопрос переадресовывает его: «Андрей Яковлевич, а почему я не работаю»?
- Не хочет! – кратко отвечает глава семьи и быстро уходит.
Мама прогнала молодого и красивого интервьюера и устроила крупную, громкую и длительную разборку с подсказчиком для каждого нового слушателя.
- Я думала, что ты скажешь, что Евдокия Прокофьевна вела домашнее хозяйство, воспитывала четверых детей, делала с ними домашние задания, всех встречала и провожала, кормила, стирала, убирала, солила 4-5 бочек помидор, огурцов, капусты, еще и зятьев кормила два года как в ресторане.
Это только малая часть длиной и постоянно обновляемой тирады продолжительностью в 2-3 года, хорошо, что с перерывами.
Обвиняемый молчал. Не мог вставить ни слова. Адвокатов не нашлось. Редкие реплики слушателей в защиту преступного поведения Андрея Яковлевича вызывали новый поток обвинений.
Вот так проходила перепись населения по адресу.
Но в целом семейная жизнь протекала тихо и мирно. Не думаю, что такие мелкие размолвки могли серьезно нарушить душевное единство более 55 лет совместной жизни.
Оценивая прожитые годы родителей, можно сказать, что, в целом, судьба благоволила к ним. Тяжелые годы пережили. Детей вырастили, внуки порадовали своими веселыми мордашками, улыбками, любовью к дедушке и бабушке, умными речами и успехами по жизни!
Мама всю жизнь страдала мелкими фобиями. До сорока лет она всего боялась: милиции, представителей власти всех уровней, преступности в городе, начальников местных органов власти и прочего негативного окружения.
Очень переживала за детей и внуков, по поводам и без поводов. Постоянно жаловалась на боли в сердце, пила много лекарственных средств.
Правда, нужно отметить, что мама пережила несколько сложных полостных операций, но практически дожила до 81 года на своих ногах и в здравой памяти.
Фобии постепенно сошли на «нет», но переживание по поводам и без них остались, надрывая сердце жены, матери, бабушки и просто родного человека для многих людей.
Мама часто говорила: «Хорошо, что выслали из Саратовской губернии, хотя и пережили много, но потом-то жизнь увидели! А то бы так и жили без белого хлеба»!
Папа всю жизнь вспоминал свои родные черноземы и старался развивать производство сельхоз продуктов в скудных и засушливых казахстанских землях.
В начале 50-х годов снабжение шахтеров овощами, картофелем и корнеплодами было очень скудным. Если при доме был даже маленький участок земли, то можно быть уверенным, что эта земля даст какой-то урожай. Местные власти поощряли развитие огородничества.
Каждая шахта получала надел земли под огороды, организовывали вспашку целины, помогали с семенным материалом и прочее. Папа всегда был в числе огородников. Сколько себя помню, был участок с овощами при доме и картофельная делянка в поле, примерно на 10 соток. Все это обрабатывалось, тщательный уход почти всегда давал хорошие и отличные результаты. В огородных заботах участвовали обязательно все члены семьи.
После освоения целины урожаи на огородах стали меньше. Земля быстро истощалась, пошли засушливые годы. Но народ работящий и изобретательный не унывал. Стали бурить скважины в поле с картошкой, покупали насосы, вносили минеральные удобрения и унавоживали землю.
Нередко урожаи у «бывших кулаков и их потомков» был лучше, чем на черноземах. Папа где-то у военных нашел списанный двухтактный бензиновый двигатель, приладил к нему насос для откачки воды через шкив и ременную передачу.
Агрегат был просто волшебный. Работал в 30-40 градусную жару без перегрева. За 7-10 секунд насос набирал ведро воды из скважины глубиной десять метров. За десять часов работы с утра до вечера, только один раз на ходу доливали самый простой бензин (6 копеек за 1 литр А-66) литра 4-5.
Беспроблемный и простой аппарат. Два раза за лето заливали картошку по самые вершки. Зато потом всю зиму ели вкусный и чистый картофель.
Все-таки природа «кулака» брала свое. Крестьянское прошлое не исправить. Один из принципов работы на земле, да и не только на земле, а и вообще – «что люди скажут».
Трактор небрежно вспахал участок под картофель. На углу остался дерн, бугры земли. Уговариваю отца, чтобы не сажать там, ничего не вырастет! Нет, что люди скажут! Лопатой разбивает волны пахоты, копает ямки, забрасывает семена. Картошка вырастает убогая. Давай не будем полоть этот кусок огорода! Нет, будем, что люди скажут!
Выросла картошка мелкая и бесформенная. Давай не будем копать! Нет, будем! Что люди скажут!
Это чисто крестьянская идеология! Все должно быть по-хозяйски!
Развел сад на придомовом участке. Нашел сибирские сорта яблок, устойчивые к морозам. Стали собирать несколько ведер яблок, больше раздавали. Но «омский анис» лежал в погребе почти до нового года. Сочные, не очень крупные, но исключительно вкусные яблоки. Вырастил и выпестовал яблони: белый налив, грушовка московская, штрифель.
Нет этого мало! Вспомнил свои воронежские навыки прививки на ветки новых сортов.
Привил на одной яблоне около 10-12 сортов путем окулировки и прищепа. Сортовой материал собирал по всем знакомым, брал из питомников. На большой ветке рядом соседствует восковый плод белого налива, красный бочок омского аниса и огромное яблоко алма-атинского апорта, выросшего просто каким-то чудом.
Моя преподавательница английского языка, очень экспансивная дама, в ходе осмотра природных чудес в саду восклицает, очень пафосно: «Андрей Яковлевич, вы просто волшебник!!! Вы лучше Мичурина! В Караганде нигде нет таких чудес»!!!
Папа с большим уважением относился к моей учительнице, скромно вытирает набежавшую слезу, и ведет ее показывать малину размером чуть меньше груши под названием сорта «Шапка Мономаха»!
Жалко, что у папы не вырос такой сын, который бы перенял такую огромную любовь к саду и огороду! Зато, я могу изготовить очень красивую лавку для дачи из венских стульев, выброшенных на мусорку! А я подобрал вторсырье и дал стульям вторую, красивую жизнь!
Одно время у отца был огород дома (примерно четыре сотки), дача в степи (шесть соток) и маленький домик на 12 квадратных метров с верандой, а также участок под картошку в степи.
Постепенно ценой совместных усилий отговорили: сначала от участка пол картошку, потом от дачи. Остался только сад и огород при доме.
Весной выходит дедушка Андрей на огород, копает землю, разговаривает с дождевым червяком: «Что перезимовал успешно, начинай работать, перерабатывай компост»!
Еще в бытность работы на шахте, папа привез с лесного склада перегнившие опилки и кору крепежных материалов. А вместе с этим и множество дождевых червей, которые пригодились мне для рыбалки, а в огороде – для улучшения грунта.
Почти всегда с ранней весны на дворовом электрическом столбе около работающего огородника сидит скворец, с которым папа ведет неспешный разговор.
Иногда скворец слетает со столба, и прямо из-под лопаты ворует дождевого червяка. Беседа продолжается. Потеря полезного червяка дружбы не нарушила.
Иногда папа молчит, а скворец долго ему что-то рассказывает. С другими обитателями дома скворушка не дружит.
Папа ушел в иной мир, не допив кружку горячего чая, оторвался тромб.
