ВРЕМЕНА ГОДА

знобит. Кутаюсь в покрывало. Смотрю в окно и вижу не утренний пейзаж, сопки в елово-сосновой зелени, слышу не пение птиц, вижу женщину с некогда красивым в молодости лицом, сохранившим прежнюю привлекательность, слышу её слова: «Знаешь, Геля, я бы сейчас отдала все оставшиеся годы моей жизни за один только день, прожитый с Ваней…»
    В комнате померкло. Исключительной плотности мгла заполнила её. От возникшей пустоты зазвучал в ушах набат: бу-ум… Встава-ай!.. бу-ум… Встава-ай!.. бу-ум… Встава-ай!.. Мороз сотрясает тело. Изморозь тонкими острыми иглами покрывает ткань. Дыхание из груди вылетает матово-чёрным прозрачным облачком. Адской силы боль скрутила внутренности. В мельчайшую, едва различимую точку нечто сжало моё тело…
    Порыв ветра разогнал в комнате спёртый воздух и рассеял мглу. Свет дня ослепил, невероятно нарастающая сила неведомого доныне ощущения аннигилировала сознание… Лёгкий полёт птицы небесной – ах, как парение великолепно! Первое впечатление самое сильное, как влезший в пятку гвоздь. Синь неба. Необъятные просторы. Зелень разросшихся лесов, серебром блестящие нити рек и ручейков, огромные зеркала озёр и морей, отражающие в себе бездонное небо, и сине-серый волнующийся океан, укутанный в …
    Его узнал бы из десятка, из сотни, доведись, из тысячи или десятка тысяч человек. Растворившись в толпе, он выделялся в ней своей оригинальностью. Что ни говори, человек искусства остаётся неразрешимой загадкой от первых и до последних дней. Сконцентрировал на нём взгляд, сверху это проще простого. Папа остановился. Развернулся. Посмотрел вокруг и поднял голову, козырьком руки прикрыв глаза от ярких лучей солнца. Он узнал меня и в новом образе. Махнул свободной рукой и я услышал его голос: «Тебе ещё рано, сын. Задержись». Он снова уходил прочь. Но теперь звучала песня, которую он напевал вполголоса: «Давно не бывал я в Донбассе, не видел родные края…»
    В слова песни вплелись слова женщины: «…за один только день, прожитый с Ваней… все оставшиеся мои годы…»
    Ещё чуть-чуть и я выпал бы из окна, свесившись из него наполовину, рассматривая что-то интересное внизу. «Задержись». Мягкое надавливание на плечи сравни удару. Влетаю в комнату, задом ощутимо плюхаюсь на пол. «Тебе ещё рано».
    Взахлёб рыдал я, навзрыд, так, как никогда, наверное, не плакал в детстве, размазывая слёзы и сопли по лицу…
    Раскачиваясь, сижу на полу, обхватив колени руками, сцепив пальцы, а в голове звучит рефреном: «отдала бы… мои годы… за один только день… с Ваней…»
    Находясь почти в трансе, рассуждаю сам с собою: «На какие жертвы готов пойти ты, с чем расстаться, чтобы…» Поток мыслей остановился. Мелкие точки чёрными мухами замелькали-замельтешили перед глазами – почти такое же ощущение было перед провалом в…
    Во мне кипело с нарастающей силой желание закричать: «Да-да-да! Готов пожертвовать год моей жизни за час, проведённый с папой. Чтобы как прежде бывало, посидеть с ним за рюмочкой, выпить, поспорить, увидеть его живым, посмотреть ему в глаза, услышать его голос: «Ты не прав, сын». Я готов отдать больше, чем жизнь, готов рискнуть нынешним благополучием ради одного только дня проведённым с моими дедушками, не вернувшимися с полей второй мировой войны, я готов ради этого вырвать себе сердце, но, чтобы они обязательно вернулись домой в победном сорок пятом году, мои дедушки Свидерский Сергей Иванович и Гринь Павел Яковлевич. Готов отдать каждый оставшийся вдох за день, проведённый вместе с бабушкой Зоей Яковлевной Гринь, в девичестве Мандрыкина, и бабушкой Шурой, Александрой Сафроновной Свидерской, в девичестве Саенко. Готов вырвать из груди сердце, чтобы в этот восхитительный день моего необычного желания мы собрались всем огромным семейством Свидерских и Гриней за обеденным столом под густой прохладой в тени старой вишни, на которой среди изумруда листвы яркими рубинами сияют поздние плоды. Чтобы мы, внуки и внучки, тогда ещё малолетние, азартно гонялись за курами по картофельному полю среди ботвы, находя в этом занятии огромнейшее удовольствие, и чтобы наши дедушка и бабушки покрикивали не зло на нас, мол, оставьте живность в покое. Чтобы за тем же столом сидели молодые папа и мама, счастливые и здоровые, сидели дядья и тётки. Чтобы мы, внуки и внучки, по очереди, споря о первенстве, усаживались к дедушкам на колени, чувствуя тепло их больших и крепких рук и слушали, раскрыв рты от восхищения, рассказы о том, как геройствовали они на войне…
    Если бы это было можно, я отдал бы за это намного больше, чем владею.
    Я бы не пожалел жизни, чтобы вернуться в то далёкое безвозвратное прошлое и плакать исключительно от радости встреч, а не давиться слезами от горя…
    Если бы это было в моих силах, за один только счастливый день, проведённый с моими родными, с раннего утра и до позднего вечера, без сожаления отказался рождаться на этот свет зимним ноябрьским днём…

                                                                                              Якутск 26 июня 2022 г.



                                                      ИЮЛЬ.
                                               
1. ДРЕЙФ

                                                   
    Над раскопками древнего кургана, высившегося в знойное небо заострённым горбом с крутыми, заросшими травой и мелким сухим кустарником, склонами над местностью, покрытой мелкими холмами-курганами раздался звонкий девичий крик. Это студентка Варечка Алий, трудившаяся на вершине кургана таким образом сообщала о найденной находке.
    - Эй! Все ко мне! Юрий Вильямович, ребята! Я тут такое отрыла…
    Ладненькая девичья фигурка в вылинявшей тельняшке и с оттопырившимися на коленках спортивках на вершине кургана танцевала, подпрыгивала и размахивала руками.
    Взгляды всей группы участников летней археологической экспедиции обратились в сторону зова.
    - Ребя-а-а-ата, сю-у-уда! Я нашла… даже не знаю… Бегом! Юрий Вильямыч!.. Да скорее же!..
   
                                                      ***

    Менее четверти часа понадобилось группе студентов с деканом факультета Юрием Вильямовичем Крузе для сбора вокруг виновницы переполоха.
    Молодые юноши и девушки тяжело дышали, утирая пот. Отдуваясь, красный как рак, стоял Юрий Вильямыч. Живая стена вполголоса переговаривалась и шушукалась, окружив раскопанный от земли и нетщательно очищенный от сора с виду металлический купол.
    Варя сияла и почти что прыгала на месте от распиравшего её чувства радости. Ей жаждалось аплодисментов и похвал, выспренних слов, мол, какая ты, Варенька, умничка, твоя находка – настоящее археологическое открытие сезона, да что там – сезона! Столетия!
    Диаметром менее метра матово серый купол практически не отражал солнечный свет. Можно сказать, он им питался, поглощая интенсивно солнечную энергию. Видимая часть отличалась поразительной гладкостью и полировкой и только на части, присыпанной мусором проступала мелкая и крупная насечка, напоминающая верёвочное плетение, узор, часто употребляемый древними мастерами для украшения посуды и прочих бытовых предметов.
    - Ну, что? – с нетерпением и не утихающей надеждой Варя посмотрела на декана, скептически осматривавшего купол.
    Юрий Вильямыч сел на край круглого раскопа и с величайшей осторожностью смёл сор с небольшого фрагмента насечки. 


                                                      ***

    - Трудно сказать…
    Варечка захлопала глазками, похожими в разное время суток и года то летнее истое небо, то на затянутый хмурыми тучами горизонт.
    Студенты-товарищи загомонили, выдвигая версии. Налетела серая туча, похожая на отъевшегося на тучном пастбище барана. Она скрыла своим туловищем солнце. Послышался далёкий паровозный гудок – вдалеке пролегает железнодорожная ветка, ведущая в приморский курортный городок Н-ск, откуда прибыла археологическая экспедиция на подготовленное место раскопок. Раскисший от жары прощальный крик донёс ветер, поднявший пыль над местом находки и это обстоятельство подействовало магическим образом на молодые и неокрепшие сердца и души. Варенька же ещё больше помрачнела, думая, что не видать ей никаких похвал, как собственных ушей. Над вершиной кургана повисла удручающая тишина.
    - Прямо как в фильмах про инопланетный артефакт, - скомкано произнесла тихим голосом отличница Юна Вовк, любительница басенок про инопланетян, их присутствие среди населения земли, заговоры против человечества и прочей инфернальной чепухи, часто транслируемой по телевидению каналами определённого толка. – В них тоже, когда откапывают или вскрывают артефакт, сразу же портится погода и на поверку выясняется…
 
                                                      ***

    Туча повисела и ушла. Оставила после себя огромное выгоревшее до прозрачной белизны бирюзовое небесное поле. Солнце снова безжалостно обрушило на степь тонны расплавленного воздуха. Горизонт мерцал и плавился, исполнял пьяные картины из жизни туристов, без фата-морганы и прочих пустынных развлечений типа миражей.
    - Выяснятся при первичном беглом осмотре, - начал немного в нос Юрий Вильямыч, - это предмет предположительно некоей древней неизвестной нам культуры…
    Пробежавшее по куполу размытое свечение или видение привлекло внимание Варечки. Судя по отсутствию реакции остальных, они ничего не заметили. Варечка вскрикнула:
    - Смотрите, смотрите же, проявляется рисунок…
    - Брось фан-нтазир-ровать, Варьваря, - произнёс Петя Кулеш, любитель имитировать заикание и изменять, дурачась, произношение слов. – Э-эт-то тебе только к-каж-же-ется…
    Варечка возмутилась.
    - Да как так… Неужели мне одной открываются древние тайны и истины!..
    Юрий Вильямович поставил точку в Варенькиных словоизлияниях и обсуждению темы вообще:
    - Хватит, Варя, на сегодня с нас твоей внеземной конспирологии. Довольно, голубушка. Объявляю отдых. Жара на всех действует катастрофически… С любой точки зрения… 

                                                      ***

    Над выжженной до хрустальной золы степью опустилась чёрная южная ночь.
    Огромными фонарями, с приличный неподъёмный арбуз на городском рынке, которыми торгуют предприимчивые горожане, выстелились и засверкали звёзды и виноградные гроздья далёких созвездий.
    Поют-трещат на скрипочках цикады свои немудрёные мелодии. Шуршат высушенными травинками мыши полёвки. Суслики застывают верстовыми столбиками. Налетит душный ветерок. Лениво обмахнёт веером дальних ароматов садов и полей засидевшихся у костра студентов. Те только недовольно двигают плечами – приносит ветер не прохладу, лишь разжигает потухающие уголья печи жары.
    Варечка сидела возле своей палатки на земле, шевелила пальчиками босых ступней, затем сменила позу – обхватила коленки руками. Она сердито жевала травинку и смотрела в звёздное небо. Что искала в нём? Ответ, есть ли жизнь на Марсе или задавала вечные вопросы Бытию о существовании человека – зачем? На фоне звёзд мелькали бортовые огни пролетающих самолётов. Отражая солнечный свет металлическими поверхностями, степенно кружатся орбитальные спутники.
    Археологический лагерь постепенно