Введение в философию

нуждается в творческом сохранении в форме пре-образ-ования. 
      Но даже искусство не дотягивает до самодостаточности, потому что нуждается в публике. Деятель искусства, артист ищет признания, славы, он зависим. Тогда как философ в своем философствовании ищет не признания, а спокойствия и свободы. Как тут не вспомнить великого артиста Александра Сергеевича, который как-то сказал в сердцах: «На свете счастья нет. Но есть покой и воля!» Здесь он превзошел самого себя. Философ бы не смог не только лучше сказать, но и лучше подумать. Пушкин не только поэт, он и философ. Поэты умеют «в двух словах» сказать то, на что философу не хватит и объемного фолианта.
      Имея  в виду эту особенную конкретность искусства, можно признать, что оно нетеоретично. А философии теоретичности не занимать.
      С религией у философии тоже есть нечто общее, но есть и непреодолимые различия. Религия, как и философия, занимается делами не от мира сего, имеет дело с тем, что прямо не увидишь и не услышишь, не потрогаешь, что доступно только вере. Но, тем не менее, сама от мира сего, так как, как раз, использует все чувства для укрепления веры. И философия занято тем, что не от мира сего, т.е. не от царства наличного, что от людей скрыто, само бытие, скрывается за вещами. Но она и сама не от мира сего, тем самым, занимаясь умозрением, сохраняет единство образа мысли и образа жизни, действия. И  при этом умудряется оставаться непрактичной, бескорыстной. Тогда как религия только использует теоретичность, сама же является практическим занятием. И когда чрезмерно увлекается этим, то нарушает меру должного невмешательства в мирские дела, теряет свою созерцательность, грешит практицизмом, сребролюбием и прочими пагубными страстями своих служителей. Далеко, к тоталитарным сектам, ходить не надо, достаточно обратиться к традиционным вероисповеданиям. 
      Кажется все по этому вопросу. Видно, нет. Осталась еще идеология. То, что мы оставили ее напоследок симптоматично. Казалось бы, что, если не идеология, ближе всего к философии. Об этом говорят сами слова, из которых она состоит, - «идея», «логия» или «логос». Слова то философские. Но только слова. В ней ничего, кроме слов, нет философского. Идеология есть не друг философии, а идейный ее враг.
      Бывало, что философия  была «на ножах» с религией, когда та мешала ее освобождению от догмы мышления, ей навязанной извне. Но она всегда находила себе место: когда она только появилась, ребенка, задающего вопросы с обратным адресом, рефлексии мифа, подражания (мимезиса) сказке в идее, когда встала на ноги, то оказалось под рукой богословия в роли служанки или ученицы, когда пришло совершеннолетие, то стала играть роль учительницы наук или наукоучения. Все было бы хорошо. Но вот в эпоху Просвещения философия уже перезрела (созрела она в век гениев – в XVII век),  впала в старческий маразм (кстати, Платон занялся реальной политикой советчика тирана, когда достиг преклонного возраста и оказался туг на ухо, иначе бы послушался своих учеников, не советовавших ему связываться с глупым и капризным правителем, но как бывает в жизни: сапожник (советчик) сам остался без сапог (но при своих философских (ослиных) ушах слушать других, но слышать только себя),  вознамерилась учить, если бы народ, саму власть, быть не только народным, но и властным сознанием, властителем дум людей. И тут же потеряла саму себя, потому что нельзя думать за других, тем более тех, от кого зависишь, - они тебе этого не простят, - можно думать только самому за себя.
      Не спорю, идеология нужна, но не там, где есть философия. Там, где ее нет, пожалуйста. Кстати, не всегда была философия и, возможно, не всегда будет. Есть такие народы, у которых ее не было. Это надо понимать так, что не народ сам думает, а кто-то из народа думает, если для этого есть условия, первое из которых возможность предоставить человека самому себе. Но, как правило, в традиционном обществе это не получается, поэтому философы уходят из общества и возвращаются в природу, где (в лесу, пустынях, горах) для себя находят благоприятные условия для размышления.  Рано или поздно люди научились создавать такие условия и в обществе, когда стали жить демократически. Но на переломе между старым, традиционным режимом и новым демократическим, как раз и появляется идеология как попытка скоро научить власть, а за ней и людей жить вместе, не мешая друг другу, но не так, как раньше, чтобы каждый занимался тем делом, к которому был предназначен еще до своего рождения, а так, чтобы он был свободен к выбору самого себя на рынке труда, а потом, при полном развитии нового буржуазно-капиталистического порядка, и рынка досуга, развлечения, тоже. То есть, философы-просветители, эти хитрые бестии, решили оставить только за собой всю традицию и от ее лица всеми, в том числе и властью, править ради только счастья человеческого и его благополучия. Но не тут то было, власть вывернулась и стала использовать философское оружие вразумления против самих философов, навязывая им то, от чего они не могли не отказаться. И уже от лица философии стала всем управлять, например, наукой. Здесь можно вспомнить наш собственный опыт идеологического управления политической властью культурой, наукой и искусством (религия старалась держаться в стороне и ей это частично удавалось не потому, что она так сильно старалась, а потому что имела дело прежде всего с тем, что для советской власти просто не существовало) с помощью доморощенной философии в образе, если не сказать хуже, карикатуре на философию  так называемого «диалектического и исторического материализма». Поэтому так понятно чувство радости ученых и деятелей искусства, когда идеологический хомут ослаб и можно было свободно передохнуть.  Но этого чувства было мало. Ради будущей безопасности, чтобы не повторилось это так, как было (будет то же, как всегда, но уже не так, как прежде: не кнут, а пряник, деньги) они ополчились не на власть, разумеется, которая их кормит, а на философию. Но не надо путать. Философия тут не причем. Причем нечистоплотные «философы». И такие есть тоже.
      Что мы получаем в итоге? Мага, который верит в том, что делает чудеса. Художника, который только чувствует, но зато как чувствует. Верующего, который только верит, но не чувствует и не знает. Ученого, который знает, но не думает. И, наконец, философа, который знает, что думает, но не думает, что знает, если не чувствует того, в чем уверен, потому что об этом подумал, т.е. подумал наверняка, что уже дело и это чудо.
      Здесь самое время для того, чтобы перейти к новому вопросу темы об истории рождения, взросления и старения философии.

Вопросы для самоконтроля:

1. Чем занимается философия?
2. Является ли философия наукой? Если является, то приведите аргументы в  защиту этого положения.
3. Бывает ли личная философия?
4. Можете ли вы охарактеризовать различие между метафизикой и философской наукой?
5. Как можно отличить гносеологию от онтологии?
6. Является ли философия теорией или она деятельность?



Список использованной литературы

1. Философия: Учебник для студентов вузов /Гарифолла Есим, Т.Х.Габитов и др. Алматы, 2006. - 390 с.
2. Философия философии. Тексты философии: Учебное пособие для вузов. Ред.-сост. В. Кузнецов. - М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2012. — 347 с. Серия Концепции. ISBN 978-5-8291-1419-0 ISBN 978-5-919840-18-3.
3. Введение в философию: Учеб. пособие для вузов/ Авт. колл.: Фролов И.Т. и др. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Республика, 2004. 623 с.
4. Балашов Л.Е. Философия: Учебник. - М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», 2012. — 612 с. (4-е изд., испр. и доп.). ISBN 978-5-394-01742
5. Баранов Г. В. Философский практикум: Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по гуманитарным направлениям и специальностям. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2012. — 527 с. Серия «Cogito ergo sum». ISBN 5-238-00870-8
6. Л.П. Воронцова, А.А. Белик. - Культурология. ХХ век. Энциклопедия. СПб.: Университетская книга, 1998. Т. 1. С. 28-30.
7. История философии: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Пер. с англ. В.И.Кузнецова; Под ред. С.Б.Крымского. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2001. 800 с.
8. Канке В.А. Исторический и систематический курс: Учебник для вузов. Изд. 5-е, перераб. и доп. М.: Логос, 2006. 376 с.
9. М.А.Крашенинников, Ф.М.Нуриахметова, В.В.Лузгин и др. Введение в философию. Курс лекций: Учеб. пособие. Под ред. проф. М.А.Крашенинникова. Казань: Казан. госуд. энерг. ун-т, 2004 г. - 365 с.
10. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. 2-е изд. М.: Гардарики, 2004. 736 с.
11. Дж.Реале, Д.Антисери Западная философия от истоков до наших дней В 4 томах, т.1, М., 1995
12. Алексеев П.В. История философии: – учеб. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005 – 240 с.
13. Голубинцев В.О., Данцев А.А., Любченко В.С.  Философия для технических вузов. Серия «Высшее образование» – Ростов на Дону: Изд-во «Феникс», 2004 – 640 с.
14. Филсофия: Учебник/Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю. Сидориной. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.: Гардарики, 2005 – 828 с.
15. Бояринов С.Ю. Когитология. Семипалатинск, 2004. – 179 с.
16. Аристотель. Сочинения: в 4 томах. М., 1976 - 1983
17. Ильенков Э. Философия и культура / Э.Ильенков. - М.: Политиздат, 2010. – 381 с.
18. Чанышев А.Н. Курс лекций по философии / А.Н. Чанышев.- М., Высшая школа, 2006.





Вопросы темы:1. Возникновение философии.
Историко-философский процесс.
2. Для чего нужна философия

    Основные понятия:
    Философия, культура, мировоззрение, мифология, религия, наука, знание, материя, идея, понятия, категория, идеология

        1. Возникновение философии. Историко-философский процесс
      Я уже говорил прежде о том, что философия не вечна. Что было то время, когда ее не было. И что не у всех народов рано или поздно она появилась. Но она появилась у тех народов, которые до сих пор живут и здравствуют. Она появилась в древние времена у греков, индийцев и китайцев. Это надо понимать так, что не сами народы зафилософствовали, - нет народных философий. А так, что рано или поздно, как даст время, среди этих народов появились люди, которые стали заниматься тем, что греки стали называть философией.
      Тут, естественно, возникает вопрос? А что ей предшествовало? Миф, конечно. Ведь люди в архаические времена жили не как в сказке, а в самой, что ни на есть, сказке, «как два слова об язык». Это мы, люди культурные,  к сказкам относимся без всякого почтения как к выдумкам предков наших предков-родителей. Недаром говорят, «бабушкины сказки». Я не могу говорить об этом прямо, говорю иносказательно. Говорить прямо мне мешает тысячелетняя культура. Что значит, жить в сказке? Для ответа на этот вопрос надо вспомнить свое детство, когда мы верили в них «на слово». Это время еще до-верия, до веры, мифа, сказки, так, кстати, переводится греческое слово «миф». Сказка как «сказ», рассказ. Слова тогда были вещами, вещими словами, а вещи «говорили», думали, были умными. Вот, что такое миф. Это тот мир, тот космос, в котором все со всем связано прямо. И эта связь называется магией. Магическая со-причаст-ность всех вещей. Поэтому люди делали все, оглядываясь, как бы ему, включая себя, не навредить. Для того, чтобы не создавать хаос, это греческое слово означает беспорядок в мире, они совершали заученные движения в мире, которые мы называем ритуалом.