идеальный муж.
Он поцеловал меня, и я смущенно озиралась вокруг, на другие пары, ожидавшие в коридоре, но когда он надел мне на палец кольцо, на мгновенье замерла, глядя на это произведение искусства. Себе он купил обычное, безо всяких изысков.
-Это же очень дорого!– изумилась я, рассматривая свое кольцо, щедро усыпанное розовой алмазной пылью, но Макс только вновь довольно ухмыльнулся:
-В нем зашифровано твое прозвище, которое я тебе дал – Мимоза стыдливая.
После всего он завез меня на работу и сказал:
-Хочешь вечером в ресторан?
-Давай лучше дома,– смущенно ответила я.
-И долго ты будешь скрывать нашу связь?
-Прости, я постараюсь привыкнуть…
В отделе меня встретила Ленка, с утра поджидавшая в нетерпении:
-Ну, что?
Я молча показала ей кольцо на пальце и прошла к своему рабочему месту.
-Мамочка, просто обалденное! Счастливая ты, подруга! Мои поздравления. Ну хотя бы блузку нарядную надела, очень красиво. Буду ждать, когда познакомишь нас.
-Он приедет забирать меня с работы в 16 часов. Можешь случайно оказаться рядом,– с трудом выдавила я из себя.
-А что у тебя с лицом? Где улыбка?– изумилась Ленка, но заметив, что меня почти ноги не держат, молча удалилась на свое рабочее место.
***8
Я постаралась уткнуться в монитор, чтобы никто не догадался о произошедшем со мной утром. Однако не прошло и получаса, как секретарша начальницы пригласила меня в комнату для переговоров и сказала:
-Вас ожидает очень важный гость. Цель визита неизвестна, но будьте максимально корректны в высказываниях.
Сослуживцы проводили меня удивленными взглядами. Я и сама недоумевала, кто бы это мог быть. Когда я вошла, то увидела двух мужчин. Один из них был явно начальником, а второй наверняка его помощником. Тот, который выглядел начальником, встал мне навстречу:
-Николь Александровна Девиер?
Я кивнула и постаралась выглядеть учтивой.
-Меня зовут Пахомов Юрий Викторович. Я отец Максима.
Заметив, что я невольно пошатнулась, он поддержал меня и предложил сесть за стол. Сам он не стал садиться. Его помощник также стоял.
-Я узнал, что сегодня вы заключили брак с моим сыном,– сказал мой гость вполне благожелательно. Потом подошел, взял меня за правую руку и стал внимательно рассматривать мое обручальное кольцо:
-Очень красивое. Выбрано с большим вкусом.
Потом он сел напротив и продолжил:
-Давайте поговорим?
Я кивнула, не в силах проронить хоть слово.
-Как вы понимаете, вся информация мне известна, и, уверяю, я совсем не против вас, несмотря на то, что вы старше моего сына. Выглядите вы так, что разница в возрасте у вас с ним почти не заметна. Дело в другом. Вы уже состоявшийся специалист, а мой сын вчерашний школьник. У него ветер в голове гуляет. Вы должны понимать, что 18 лет – возраст, когда человек по определению не может быть психологически зрелым во всех отношениях. Мой сын вряд ли до конца осознает, что женившись в такой спешке, подвергает вас опасности быть оставленной им после столь же быстрого отрезвления и неизбежного охлаждения. Так случалось со всеми прежними его подружками, он ни с кем не был более недели. С вами, конечно, все по-другому, но законы психологии таковы, что в этом возрасте молодой парень может лишь копировать внешнюю сторону отношений между мужчиной и женщиной, согласуясь с традициями или полученной извне информацией из книг, фильмов и т.п, но на самом деле просто не способен испытывать настоящих глубоких чувств. Я хотел предупредить об этом, чтобы оградить вас от разочарования и боли, если случится ваше расставание. Кроме того, Максима уже практически зачислили в университет, он будет полностью поглощен учебой. Вы наверняка уже знаете, насколько он увлечен программированием. И если вдруг произойдет непредвиденное, как например, незапланированная беременность у вас, это может нарушить все планы по его учебе, я слишком хорошо знаю, каким он может быть ответственным, настолько, что даже способен бросить университет.
Я молча слушала, опустив голову, не решаясь поднять на него глаза.
-Подумайте об этом,– продолжил он,– Я не собираюсь разводить вас с ним. Но готовы ли вы пожертвовать своими молодыми годами и отложить деторождение до завершения учебы Максима? Ведь за эти пять лет многое может пойти совсем не так, как вам представляется сейчас. К тому же, не забывайте, после университета его призовут в армию, поскольку вуз, который он выбрал, не имеет военной кафедры. И даже я буду не в силах помочь ему избежать этого. Но главное, взрослея, он будет меняться, будут меняться его взгляды и чувства. Справитесь ли вы? Все еще можно переиграть.
Предательские слезы застыли в моих глазах. Я не могла говорить.
-Прошу простить, если сделал вам больно в такой день, и позвольте откланяться.
Когда он уже подходил к двери, вошел Макс. Он взглянул на отца, но ничего не сказав ему, быстро подошел ко мне, взял за руку и повел за собой.
-Попроси отгул,– сказал он мне на ухо. Я кивнула и отправила смс начальнице. Потом мы быстро спустились по лестнице и пошли к машине. Что в это время делал его отец, я не видела. Пристегнув меня ремнем безопасности, Макс сел за руль и выехал с парковки.
Машина его отца стояла уже на выезде из кампуса. Но Макс, не останавливаясь, рванул вперед.
***9
По дороге домой Макс сказал, что ему позвонила знакомая, работающая одной из пяти секретарш в офисе холдинга, и предупредила, что начальник поехал знакомиться со своей невесткой. Это была тайная новость номер один среди секретарей. Потом Макс потребовал, чтобы я слово-в-слово передала ему весь разговор с отцом. Это было не трудно, поскольку некоторые мысли его отца не раз приходили на ум и мне самой. Поэтому я рассказала Максу все подробнейшим образом в надежде, что он наконец-то и сам многое осознает. Но Макс не на шутку разозлился:
-Ты тоже считаешь, что я как бездушный симулякр пока могу лишь копировать внешнюю сторону отношений?
-Нет, не считаю, потому что ты понимаешь меня порой даже лучше меня самой. Такое неподвластно простому копированию.
-Он считает меня недозрелым? Но пусть он так думает обо мне – это отличная игра, в которой ему не победить меня. Он слишком самонадеян, а на деле примитивен в своем понимании наших с тобой чувств, потому что зашорен привычкой подходить ко всему прагматично, воспринимать все с точки зрения логики, но почти не способен на эмпатию и эмоциональную спонтанность. Прикинь, он даже не в состоянии понять, что такое кринж, и как это – ощущать заместительное смущение, стыд за других, например, за плохую игру актеров на сцене. Но считать меня до сих пор подростком – это уже слишком! Я давно прошел первую ступень самоосознания, лет эдак в пятнадцать, словно из тумана вышел. И потом поднимался каждый раз на ступень выше. А он воспринимает меня на уровне памяти о себе самом восемнадцатилетнем. Он сам рассказывал, что тогда только мяч гонял с пацанами во дворе и ничем больше не интересовался. А потом сразу в армию ушел, даже не встречался ни с кем до этого. Однако я совсем другой, я вырос в сопряжении реальности и виртуального мира, и потому привык проживать не только свою жизнь и не только свои чувства. А прожить что-то – это и есть понять, глубоко, до основания. Он не учел, что виртуальность учит постоянно анализировать каждый свой шаг, дисциплинирует мозг и развивает его многократно, высвобождая спящий опыт предыдущих поколений и открывая чувственность не механистичной стимуляцией, а реальным погружением в свое подсознание, поскольку требует глубинного проживания множества ситуаций для понимания логики поведения и стремлений не только других людей, но и своих собственных. Без этого даже хорошую видео-игру не создать, будут чувствоваться топорная примитивность действий и отсутствие мотиваций героев.
Но главное, у нас с ним кардинально противоположные приоритеты. Для него самое важное – это карьера, уважение и признание, успехи на профессиональном поприще. Однако именно из-за этого он проморгал свою жену, оставив меня без матери в 8 лет. Для меня же основной приоритет – не учеба, не карьера, не какие-то достижения в профессии, ни даже дружба с кем-то или чье-то уважение. Мой приоритет – только ты, моя любимая женщина и самый близкий мне человек. Только с тобой я могу быть счастлив и работоспособен, без тебя все в жизни теряет всякий смысл. И наш брак для меня всего лишь один, причем не самый действенный, но все же инструмент защиты тебя от физического и психологического насилия со стороны других людей. К сожалению, сейчас я еще не обладаю другими инструментами – профессией, деньгами или властью. Пока еще я только твой заслоняющий.
-Но в чем-то твой отец прав,– задумчиво сказала я,– Чувства могут остывать. И ты не застрахован от этого. Разве не обычный секс нас связал? А любовь так же, как родилась, может угаснуть.
-Могут остыть или измениться мысли, фантазии, мечты, на время могут угаснуть эмоции, но природное физическое притяжение – никогда. Интуитивно точный выбор единственного необходимого тебе человека – вот что нас соединило. А секс… понимаешь, со всеми, с кем я спал с 15 лет, меня возбуждали не их тела, не их признания, а мои собственные эротические фантазии, которые вполне можно по незнанию принять за любовь. И только с тобой все абсолютно по-другому – беспрекословное и неотвратимое физическое притяжение, против которого нет защиты. Вот сейчас я трогаю тебя, просто за руку, и кожей чувствую, что не могу сопротивляться, возбуждение, желание накрывает меня с головой. Ты ведь также чувствуешь это, и тебе также не требуются никакие фантазии. Это и есть то, что называют встретить свою половину, предназначенную лишь тебе.
Я уснула в его объятиях после секса, когда вдруг мой телефон зазвонил. Это был отец Макса. Голос его на первый взгляд был спокоен, однако я всё же уловила в нем нечто вроде волнения:
-Простите меня, Николь. Забудьте все, что я говорил вам при нашей встрече. Я был не прав.
-Чтооо?!– воскликнул изумленный Макс, когда я нажала отбой,– Он так сказал?!
Сев в кровати по-турецки, Макс задумался. Я лежа наблюдала за ним.
-Что же могло произойти?– задавал и задавал он себе вопрос, напряженно думая. А потом вдруг спросил:
-Он прикасался к тебе? Или может быть стоял слишком близко, когда здоровался?
-Да, сначала поддержал меня, потому что я шагнула неуверенно и качнулась вперед. А потом взял мою правую руку и очень внимательно около минуты разглядывал кольцо. Даже сказал, что оно выбрано с большим вкусом.
-Покажи, как именно он держал твою руку,– возбужденно потребовал Макс.
-Да что такое? Вот так держал,– Я повернула левую руку тыльной стороной вверх, а снизу подставила свою правую руку, соединив встречно две своих ладони друг с другом.
-Именно так?– завороженно смотрел на это Макс.
-Конечно. И даже приподнял мою руку, чтобы лучше разглядеть алмазную пыль.
-Я всё понял!– произнес Макс и посмотрел мне в глаза,– Когда он говорил с тобой – это были обычные заранее заготовленные фразы и слова, продуманные накануне и не раз взвешенные. Ведь его работа в большой мере состоит из того, чтобы говорить уверенно и убедительно. Но потом… он видно осознал, что было не так при разговоре с тобой.
-И что же? Что было не
