Сневер

насмешливым, как мне казалось, выражением лица. У меня был знакомый с таким же постоянным выражением лица, так что невольно начал воспринимать этот типаж. Знакомый был алкашом, хоть и добродушным, но обидчивым. Мы посмотрели друг на друга, приветливо скалясь - я даже начал копировать эту их манеру так улыбаться.
Он заговорил со мной мягко, почти вкрадчиво и неторопливо, подчеркнуто обращаясь "на вы", в то же время своим тоном придавая успокаивающую меня доброжелательность.
Первые его слова я упустил. Потому, что гнал из головы шальную мысль, а что будет если я сейчас ущипну эту до смешного миниатюрную руку, лежащую рядом с моим коленом. Вообще несколько смутно сейчас помню, что он говорил. Что-то вроде:
- Мы дальние разведчики. Расчеты показали, что в поясе жизни вашей звезды есть планеты. Несмотря на удаленность, сюда была отправлена экспедиция. Через девятнадцать ваших лет мы прибыли и, еще полгода проблуждав среди планет системы, остались вблизи Земли. Через несколько месяцев изучения планеты и ее электромагнитных информационных излучений, выбрали место посадки в безлюдном горном районе недалеко от населенного пункта, с надежно уединенной посадочной поверхностью. Спустились в этом самом модуле и развернули базу. Недалеко от места посадки мы обнаружили относительно свежие следы, стоянку и тайник. Но прошло вот уже два месяца, и никто не появлялся. Мы уже готовились отправить группу ниже, чтобы установить связь с одним из людей, и тут вы нас нашли.
Я живо представил, как спустившиеся ниже инопланетяне появляются перед суровым чабаном, который неминуемо им бы повстречался внизу. Он бы точно схватился за мультук, чтобы защититься от шайтанов. Я улыбнулся этой мысли, уже не скалясь напоказ. Инопланетянин тоже улыбнулся, не спрашивая, о чем я подумал, как будто и сам понимал, что за контакт мог приключиться с горным аборигеном.
- По одним только случайным радио и телепередачам сложно достаточно полно изучить культуру и особенности психики. К сожалению, у вас еще нет общемировой информационной сети. Хотя наш компьютер во многом справился, нет ничего более ценного, как непосредственное общение. Мы предлагаем вам погостить у нас несколько дней.
- Да, конечно... А что, если бы вас нашел человек, который не согласился остаться?
- Мы бы убедили его. Отпустить его до отлеты было бы опрометчиво. Человек, который не принимает во внимание интересы своего общества, тем самым оказывается вне этого общества. Считаетесь ли вы с желанием животных, которых нужно изучать? Вы не причиняете им страдания, но ограничиваете, создаете для них возможно оптимальные условия, а после цикла исследования даже не всегда отпускаете на волю.
Отрезвляюще доходчиво получилось...
- Понятно... значит, выбора нет.
- Есть выбор в вопросе участия и получения для себя максимальной пользы, а вреда мы не причиним в любом случае. Как нежелательная мера, фрагменты вашей памяти о последнем периоде времени можно сделать недоступной для воспоминания, это - легко.
Был ли инопланетянин наивным оптимистом в отношении легкости принуждения меня или я реально бессилен против них, как попавшийся зверек? Я-то знал, насколько коварным и опасным стал бы в случае нежелания сотрудничать. Вот прямо сейчас мог бы устроить им настоящую бойню.
Я не дурак. Устраивать дебош там, где должен решать разум просто глупо, и я никогда бы не стал так показывать свое физическое превосходства. А было ли оно вообще у меня, учитывая, что ничего не знал про их технические возможности?..
Черт... а если они подслушивают мои мысли?...
Они несопоставимо более мудры и выбор для меня был очевиден, так что я не собирался измышлять вариант побега.
При этом идилличность фантастических представлений о доброте и гуманности сменилась на понимание реалий действительности.
- Да я всегда мечтал оказаться в такой ситуации! - вырвалось у меня и это разрядило напряжение, все понимающе заулыбались.
- Это нормально для высокоразвитого разумного существа. Мы будем с вами очень доброжелательны. И вы для удовлетворения любопытства можете обращаться к любому нашему специалисту. Какие у вас личные интересы?
О, у меня есть много, очень много самых разных интересов. Я люблю стрелять и с детства с соседом, у которого отец был охотником, палили из 16-го калибра в наших огородах, делали пороховые пушки и даже ракеты. Я любил рисовать и лепить, что в этом плане можно получить у инопланетян? Я давно собираю всякие электросхемы, приемники, усилители, сегодня это и есть моя профессия.
- Электронная схемотехника, - вслух выдал йети, сидящий во мне, и чуть меньше почувствовал себя примитивным гоминидом.
- Вот! Мне повезло! - оживился инопланетный мужичок с широкой рыжей бородой какие рисуют у пиратов и людоедов в детских книжках.
- Конечно, я не считаю себя достаточно хорошим специалистом, чтобы говорить от имени земной науки.

Я начинал осваиваться, и здорово помогало то, что соразмерял свои физические возможности как Гулливер в Лилипутии.
Девчонка, которая стояла чуть поодаль, звонко вскрикнула от досады потому, что ее лиса внезапно вырвалась и, конечно же, молнией метнулась ко мне. Молодой инопланетянин с невероятной ловкостью успел схватить ее за хвост в прыжке. Лиса гулко брякнулась на пол и возмущенно зашипела. Это несколько уменьшило мою уверенность в превосходстве.
- Очень общительное животное. Это биологический робот, специально созданный для развлечения детей. Пока она с вами не познакомится, так и будет приставать.
- Я не против, - улыбнулся я.
Лису выпустили, она обнюхала меня, посмотрела в глаза и потерлась о ноги.
- Ее вырастили еще до рождения хозяйки на пятом месяце полета. Сейчас они единственные бездельники на корабле.
Девчонка негодующе вскинула голову.
- Нет, ты, конечно, очень нам помогаешь, просто еще не заняла определенную специализацию в системе. Вот поэтому, - сказал молодой инопланетянин, обращаясь ко мне, - ей и придется, в основном, развлекать вас во время досуга.
Женщина обеспокоенно взглянула на него:
- А ты учел опасность... как это по-русски..., ну, в общем...
- Сневер? - подсказал молодой инопланетянин странно прозвучавшее слово и это заметно его озадачило.
- Да.
Девчонка куда более возмущенно вспыхнула и совсем по-земному закусила губки. Я ничего не понимал, но было ясно, что надо мной нависла какая-то нешуточная проблема.
- Я об этом даже не думал... Как ты считаешь, - обратился он к одному из своих товарищей, - наши опасения достаточно обоснованы?
Тот на минуту задумался.
- Не знаю... Слишком много параметров для экстраполяции. Рискнем. Но, какими бы ни были последствия, а они в принципе не могут быть слишком неприемлемыми, мы получим ценную информацию.
Ага, понял я позитивный настрой, потому как принцип "нет худа без добра" тоже старался блюсти, но это не отменяло какую-то непонятную неприятность.
Обсуждая что-то свое, они не перешли на свой язык, а говорили по-русски. Я очень оценил это. Меня всегда раздражало, когда киргизы, почти насильно зазывающие в юрту в гости проходивших мимо, там говорили о чем-то на своем. Опять специфическая, но рациональная справедливость, к которой мне еще придется привыкать... Но речь зашла о чем-то касающемся меня в настораживающем плане. Конечно, можно не сомневаться, что из любой беды они смогут извлечь максимальную пользу для своей исследовательской миссии.
Женщина задумалась, я почувствовал себя неуютно и спросил:
- А что это за штука, сневер?
Девчонка почему-то с неприязненным вызовом зыркнула не меня.
Молодой человек с сочувствием вздохнул и попробовал объяснить попроще, как школьнику :
- Это такое не смертельное, конечно, бремя или можно сказать напасть, настолько специфическое понятие, что в вашем языке даже нет подходящего слова. Да и лучше вам это не знать пока... Вот, точно, не стоит знать то, что от вас не зависит и стараться этого избегнуть. Но вы не пугайтесь, мы справимся. А сейчас давайте улучшим коммуникабельность. Как бы вы желали, чтобы мы назвали вас?
- Да просто Сашей.
- А мы давно выбрали себе земные имена. Я буду Джоном. Неплохо?
- Нормально, - я улыбнулся ему, хотя меня слегка покоробило.
- А рыжая борода - Федя. Скоро всех запомните.
- Ну, наверное, да. Раз я здесь на несколько дней, можно я схожу за своими вещами, они остались ниже, под ледником? Там палатка, одежда, еда... Я не убегу! Можете прикрутить мне самоликвидатор.
- Конечно, переносите! Мы вам поможем.
Пятеро миниатюрных мужичков тут же вызвались сопровождать меня. Без всяких проволочек, без которых в земных делах ничего не бывает, меня сразу вывели из отсека и что-то мягко, но стремительно вынесло всю компанию на снег. Я опять ничего толком не понял.
Группа инопланетян казалась мне совершенно неопасной, если только у них не было какого-то оружия. А на спуске с ледопада, за мной точно никто не угонится, и пусть хоть палят из всех бластеров. Но я старался не делать неожиданных и резких движений.

Солнце скрылось за гребнем задолго до заката, сразу стало холодно, снег под ногами постепенно твердел. Я демонстративно взбрыкнул, покрутил для разминки торсом и быстро пошел по своим следам, привычно заваливая снегом места, где глубоко проваливался, чтобы следующий легко здесь мог пройти.
Инопланетяне стойко не отставали.
Мы спустились с ледопада на скалы и мне пришлось подстраховывать их в сложных местах. Здесь я чувствовал себя хозяином своего мира. Со мной было пятеро маленьких как мальчишки, худющих человечков. Никакого оружия у них так и не разглядел, но мне и в голову не приходило конфликтовать с ними, я лишь по-мужски соразмерял свои возможности.
Мы спустились к палатке. Запыхавшись и возбуждено галдя, причем строго по-русски, они с любопытством окружили ее, а я торопливо залез, напялил холоднющую, но сухую одежду, защелкал зубами и, показав пальцем свою цель, чтобы не думали про побег, направился к спрятанной заброске.
Отвалив камень, принялся разгребать вход, с удовольствием ощущая на себе оценивающие взгляды, когда приходилось вытаскивать из ниши тяжеленные каменные обломки, - опять чисто пацанские сопоставления.
Потом я начал выгребать оттуда консервные банки, пакеты конфет, пачки сахара и чая, канистры с бензином, связки снаряжения, каски, вибры и кошки. Образовалась внушительная куча.
Я сложил палатку, и натолкал в рюкзак железа, консервных банок, в общем все, что неудобно было нести в руках. Получилось килограмм сорок. Один инопланетянин безуспешно попытался поднять рюкзак и предложил вызвать авиа-бот. Я снисходительно улыбнулся и, поддав коленкой под днище, воздел рюкзак на плечо, а потом, подбросив на спине, просунул и другую руку. Они смотрели на меня познавательно как на питекантропа в его среде обитания, затем быстро разобрали остальное, так что от кучи ничего не осталось.
Обратно мы шли по совсем уже затвердевшему снегу, не проваливаясь. Шли не торопясь так, чтобы никто не отставал. Двое инопланетян были обвешаны веревками и касками, а трое тащили палатку с легкими вещами. Я с рюкзаком шел позади и уже нисколько не комплексовал. Все казалось даже обыденным, как если бы не раз с ними ходил в горы.
Передо мной шел самый высокий из них, назвавшийся Васей,