СТОЛИК НА ТРОИХ (Книга 2-я)

свет, было душно, а еще было очень смешно. Но женщина спокойно серьезно на него смотрела, совсем не улыбаясь.
- Как я смогу что-то оплатить, если три месяца я не буду иметь ни цента?
- Для этого вы возьмете в банке кредит - это в доме напротив, - с легкостью ответила она. Он задумался и теперь пристально на нее смотрел.
- А зачем вы здесь сидите? - неожиданно спросил он.
- Как? – на секунду задумалась она. - Мы выдаем разрешения и запрещения.
- Понятно, - ответил он. Видимо, женщина не шутила.
- Хорошо, а если я просто возьму свой вездеход и привезу еду с материка, и ничего не буду выращивать, что тогда?
- Тогда вам в другую комнату. Там вы заплатите таможенную пошлину, а потом мы насчитаем налоги. Кстати, еще вы должны заплатить налог на транспорт.
- Должен, - повторил он и задумался.
- Я еще ничего не сделал, но уже всем должен!
Она развела руками. Ей искренне было жаль этого дикого, непонимающего человека и с теплотой и участием произнесла:
- Виктор, вам лучше работать на государственной службе. Бизнес – удел немногих. Не каждому это дано.
- Да, да... Вы совершенно правы... Мне уже предлагали командовать тюрьмой.
Тут в ее взгляде мелькнуло что-то живое.
– О! Если вам удастся добиться такой должности!... Заходите!... Попьем чайку... По-соседски...
Она улыбнулась, и только теперь он заметил, что это была совсем молодая милая женщина.
Он выскочил на улицу. Ему было нестерпимо жарко, на свежем воздухе он постепенно приходил в себя, а солнце по-весеннему ласково улыбалось, люди проходили мимо, все куда-то торопились, некоторые здоровались, и он не верил в то, что произошло. Дьявольский розыгрыш!? Снова обернулся на здание, откуда только что выскочил. Оно стояло незыблемо, как скала, блестело на солнце табличками и настойчиво повторяло одно и то же слово - "должен".

- 30 -

Идя по улице, заглядывал во все дома, где находились таблички.
- Как они живут? Как ходят по этим улицам, улыбаются?
Его встречали, здоровались, все что-то предлагали. Так дошел до вывески "шью". Она была нарисована не рукой художника, а нацарапана от руки карандашом. Открыл дверь, откуда сразу же повеяло холодом. У камина, забывшего, что такое дрова, увидел пожилую женщину. Ее лицо было сморщенным, может быть, не от старости, но от войны, которая для нее еще не закончилась. В доме не было признаков тепла и какой-то еды.
- Вы что-то хотели? - удивилась она.
- Нет, извините меня, - и снова вышел на улицу.
- Хотел ли он чего-нибудь? Да, хотел. Хотел ей помочь, но теперь не знал, чем помочь самому себе.
- Тюрьма!… Директор тюрьмы. Отличная должность! - пробормотал он. Потом зашел еще в несколько домов с такими же простенькими табличками и вспомнил магазин, который когда-то громили эти люди. Теперь одни улыбаются, а другим нечего есть. Ничего не изменилось? Тогда всем было легче от осознания общей беды, а теперь, когда у одних было все - и напечатанные деньги, и дорогие таблички, нарисованные рукой настоящего художника, и нужные печати и штампы, а другие даже не выходили из домов, не желая этого видеть. Неужели война не закончилась?...
- Памятники! - вспомнил он надпись над дверью мастерской Лео. Эти люди не смогут даже позволить себе купить такой памятник, даже клочок земли на погосте и то не смогут...

- 31 –

Он добрался до последней таблички, гордо переливающейся на солнце. - "Рай или ад?". Хотел было повернуть назад - довольно уже насмотрелся, но дверь раскрылась, и какой-то молодой, статный мужчина появился на пороге, приглашая его зайти. Отказать ему было невозможно. Виктор переступил порог. Обстановка поразила. Здесь все напоминало средневековый замок - каменные сиденья, бронзовые подсвечники, камин, отливающий магическим светом. Его проводили к столу. Напротив сидел молодой крепкий мужчина. Одет он был во все белое. Кстати, заметил он, открывавший ему дверь, был во всем черном. Лет им было... - наверное, по триста или по пятьсот, - неожиданно подумал он. А человек в черном кивнул ему, словно подтверждая это предположение.
- Какая-то чушь...
Тут человек в белом произнес: - Мы поможем решить ваши проблемы. Рассказывайте.
Он молчал. Что он мог рассказать, когда все люди теперь находились в одном идиотском положении. А ему нужно было принимать какое-то решение. Какое?...
Человек в черном подсказал:
- Мы и поможем вам принять это решение.
От неожиданности он оторвался от своих мыслей и посмотрел на него в упор.
- Понимаете! - продолжал белый человек, - вы должны делать лишь то, что считаете нужным. Каков бы абсурден ни был ваш план - осуществите его. Понимаете - о чем я? – и, посмотрев на человека в белом, добавил:
- А мы вам поможем.
Виктор медленно шевелил губами, едва выговаривая слова. Он был словно под гипнозом.
- Даже, если бы я хотел воспользоваться вашими услугами, к сожалению, у меня нет денег. Мне нечем заплатить.
- Нам не нужны ваши деньги, - сказал белый человек.
- Почему? - спросил он.
- Потому что… вы наш первый клиент! - ответил человек в черном.
- Потому что вы нам нравитесь! - перебил его белый, заметив сомнение в его глазах. -  Хорошо, давайте начистоту, признаюсь, мы поспорили.
- А я предмет вашего спора? - спросил Виктор.
- Да! – честно ответил белый человек.
- Какие же условия вашей адвокатской конторы?
- Вы должны сделать то, что хотите... Это все!
- Но желания бывают разные, - перебил его человек в черном. - Вы можете стереть с лица земли этот город, можете руководить тюрьмой или пойти служить в армию,… бежать отсюда!
- Или помочь этим людям! Решать вам, - добавил человек в белом.
- Но я не один... У меня семья. Теперь я не знаю, смогу ли...
Они сидели за длинным каменным столом - человек в черном курил сигару, а человек в белом пил напиток, напоминающий молоко. И на мгновение ему показалось, что знает этих людей. Знает давно. Видел их не раз, сидел с ними за одним столом, только не помнил где и когда.
- Сделай то, что ты хочешь? А чего он хочет?
В эту минуту он не видел выхода. Он не Бог и не дьявол, в конце концов!
- Почему у вас такое название - "Рай или ад?", - спросил он.
- Ну,... потому что существует всего два цвета - белый и черный. Остальные находятся между ними и не имеют значения. Каждый выбирает себе то, что ему ближе, - сказал человек в белом.
- Остальные цвета - просто остальные, и не имеют особого значения, - повторил человек в черном.
Пауза затянулась. Белый человек допил свой напиток и произнес:
- В любом случае, вы можете на нас рассчитывать...
Он встал, пожал Виктору на прощанье руку и откланялся. Черный человек проводил его до двери, повторив:
- Просто сделайте, то, что хотите и все. А мы вам поможем... Непременно поможем, -  и вежливо прикрыл за ним дверь.

- 32 -

Вечером громкая музыка раздавалась из центра поселка, и они вышли из дома. Виктор уже рассказал Бетти обо всем и на ее вопрос: - Что мы будем делать? - у него не было ответа. Впервые за эти два месяца, находясь среди людей, он не находил выхода. Он не представлял, что можно сделать и как им жить дальше. Было проще нестись с горы на лыжах, не зная, как он найдет обратный путь, но надежда оставалась, а желание помочь людям и найти еду помогало. Было проще смотреть в глаза голодному волку, проще любить... Нет любить всегда непросто, но как это удивительно, когда ты становишься кому-то нужен. Проще на голой, одинокой равнине было строить грандиозные планы. Даже ехать по останкам людей было проще, потому что тогда он знал, что кого-то еще можно спасти... Но теперь...
Музыка играла. На плакате была нарисована огромная надпись - "Презентация новой купюры". Около ресторана толпились люди. Многие были одеты в праздничные одежды. Столики были выставлены на улицу, а на них стояли бутылки с шампанским и прочими напитками, в тарелках была какая-то еда. Фуршет на весь город – поняли они. У микрофона стоял полный мужчина, заканчивая речь. Оказалось, это и был банкир. Как он сохранил импозантную фигуру в той войне - было неизвестно. Хотя банкир, наверное, и на войне банкир.
- ... с сегодняшнего дня мы рвем эти расписки и больше никому не должны... Мы начинаем жизнь с чистого листа и с чистой совестью...
Иногда казалось, что говорит он стихами:
- Мы должны занимацци...
- Модернизацци...
- Инновацци...
Закончив речь, поправил пиджачок на кругленьком животике и прокричал: - А теперь банкет за счет центрального городского банка!
Люди быстро расхватали бокалы и закуску, они чокались, а громкая, бравурная музыка вновь огласила окрестности гор.
Не было гитары, никто не пел, - подумал Виктор...
Потом на площади выстроилась организованная процессия. Во главе ее стоял высокий человек, крепко сжимая древко, на котором висело огромное изображение купюры, и начался ход в сторону церкви, чтобы ее освятить.
Люди пошли следом. Виктор заметил, что некоторые, оглядываясь, подходили к праздничным столам с пакетиками, украдкой сгребали остатки еды, пряча ее. Банкир покровительственно на них смотрел и приговаривал: - Берите, берите! Сегодня праздник! Сегодня можно все!
А толпа ужу организованно дошла до здания церкви. Священник торжественно произнес проповедь и окрестил знамением макет купюры. Та сияла на солнце, переливаясь всеми цветами великого художника, оставившего след на этом полотне. Солнце улыбалось людям, горы аккуратно, словно в каменных ладонях, держали процессию и эту новую икону, которая гордо светилась в вышине.
- Всего два цвета - белый и черный, - вспомнил он. - Остальные цвета не имеют никакого значения.
Вдруг, немного поодаль заметил две знакомые фигуры. Один был во всем белом, другой в черном. Они тоже смотрели и улыбались...

- 33 -

- А может быть так и надо?
Они лежали в постели, дрова в камине едва отсвечивали красными угольками. Было темно, и только музыка, шедшая издалека, все никак не заканчивала этот день. Слышны были голоса, смех - город веселился.
- Может быть так и должно быть? - повторил он уже вслух.
- Нет, - прошептала она. - Если ты будешь смотреть в потолок, а не на меня, так быть не должно.
Он перевел на нее взгляд и улыбнулся. Как хорошо, когда можно ни о чем не думать, просто оставаться с ней. За стеной в теплой комнате спала маленькая Сильвия, рядом была любимая женщина. Эти черные волосы на подушке, ее красивое лицо, нежные руки... Все хорошо, а остальное – лишь несущественные мелочи. Суета.
- Что он хочет? Просто не думать ни о чем, - в эту минуту он знал это точно.
- Можно я тебя спрошу? - подумав, произнесла она. - Я хочу ребенка... Хочу мальчика... Мальчика, похожего на тебя...
Он заглянул в эти, светящиеся веселыми огоньками, глаза и произнес:
- Только сегодня я узнал, как тебя зовут. Тебя это не смущает?
- Нет!
- Теперь я никто. Безработный, нищий. Это тебя не беспокоит?
- Нет. Я хочу от тебя ребенка, хочу всего... Наконец я снова хочу всего...
Он смотрел на нее и молчал. И любовался...
- Все будет хорошо? - спросила она.
- Да...
А музыка за окном все играла и играла, не давая им остаться и  побыть в этом городе вдвоем. Хотя бы ненадолго, но только вдвоем…

Прошло несколько дней. Как-то утром, проснувшись, он пошел проведать Лео. Он не видел его с тех пор, как они вернулись в деревню. На празднике его не было, к ним он не заходил, и Виктор начал волноваться. Двери его дома были закрыты. Он заглянул в окна, но там была только темнота и совсем никого. Он вернулся, Бетти успела куда-то