Русский мир 6. Славяне до славян

XXI.448-449, ЛП, Л., 1990, с. 305). Гесиод назвал Аполлона Пастушьим (“Фрагмент 216” // Гесиод “Полное собрание текстов”, АН, М., 2001, с. 159).
    И море было во власти Аполлона – аргонавтам в их плавании помогал именно он (Аполлоний Родосский “Аргонавтика”, кн. I.355-358, ЛП, М., 2001, с. 13). Этим не ограничиваются функции бога, они многообразны. Аполлон и охотник, и воин, и целитель, и прорицатель: “Тексты говорят об универсальном хтонизме Аполлона вообще о его общекосмических функциях” (А.Ф. Лосев “Мифология греков и римлян”, М., 1996, с. 336).
    Возвращаясь к богу Белину, можно сразу отметить, что его имя состоит из корня “Бел” или “Вел” и суффикса. Суффикс неважен, он может меняться, а вот корень “Вел” слышится в одном интересном имени.
    Известный славист Любор Нидерле в списке богов, которым поклонялись восточные славяне называл и Велу-богиню: “Чудовский список древнего слова Иоанна Хрисостома упоминает и о некоторых других представлениях русских, это Вела-богиня, ядрей, попутник, кутны бог, обилуха” (Л. Нидерле “Славянские древности”, М., 2000, с. 301). Правда, сам он, при этом, ссылался на В.Й. Мансикку: “… здесь упоминаются какие-то вела богиня, ЯдрЪй, обилуха и попутник. Из них вела напоминает “вилу” вышеприведенных поучений” (В.Й. Мансикка “Труды по религии восточных славян”, М., 2016, с. 205). Но и Мансикка, в свою очередь, тоже ссылался на “Слово св. Григория по Чудовскому списку”: “… и коутноу бу и велЪ бгыни. и ядрЪю. и обилоухЪ и скотноу бгоу. и попоутникоу…” (Н.М. Гальковский “Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси”, т. II, М. 2000, с. 34).
    В.В. Иванов и В.Н. Топоров в своём капитальном исследовании допустили связь богини Велы с богом Велесом (В.В. Иванов, В.Н. Топоров “Исследования в области славянских древностей”, М., 1974, с. 53). В.Н Топоров сопоставил богиню Велу с самовилой Велой из македонских песен, чтобы доказать её родство с Велесом (В.Н. Топоров “Ещё раз о Велесе-Волосе в контексте “основного мифа” // “Балто-славянские этноязыковые отношения в историческом и ареальном плане”, М., 1983, с. 51-52). Соблазнительно, конечно, только исторический источник, упоминающий богиню Велу, сравнительно поздний (XVI век), к тому же он всего один. Вот на основании сообщений двух независимых авторов уже можно было бы делать определённые выводы. А иначе получается серединка на половинку, может так, а может и не так.
      И всё же корень “Вел” наверняка содержится в уже упомянутом имени Велес / Волос, с этим именем соотносится этноним Велет / Волот. В.В. Иванов и В.Н. Топоров уже отмечали “параллелизм форм Волос / Велес / Волот / Велет” (там же, с. 63).
    Славянское объединение велетов известно на балтийском побережье между Вислой и Одером. Средневековые историки называли их вильцами (Адам Бременский, Гельмольд, Саксон Анналист) или велетабами (Эйнхард). Под именем Veletabi они в 965 году упомянуты Ибрахимом Ибн Йа’кубом, арабоязычным путешественником из испанской Тортосы (Д.Е. Мишин “Сакалиба. Славяне в исламском мире”, М., 2002, с. 47-48). Как “вельтов” их во II веке знал Клавдий Птолемей и размещал на “Прусском поморье, между устьем Вислы и Немана или Виндавы, в крае, положение которого трудно точней означишь. Потом память о них исчезает, пока, наконец, вдруг, спустя насколько столетий, находим их в поморье, около устья Одры <…> ни один славянский народ не вел столь многих и тяжелых войн с немцами, как этот” (П. Шафарик “Славянские древности”, т. II, кн. III, М. 1848, с. 87-88). И вот с этими славянами можно связать такое летописное сообщение:

    “По мнозЪхъ же времянЪхъ сЪли суть СловЪни по Дунаеви, гдЪ есть ныне Угорьска земля и Болгарьска. И отъ тЪхъ СловЪнъ разидошася по землЪ и прозвашася имены своими, гдЪ сЪдше на которомъ мЪстЪ: яко пришедше сЪдоша на рЪцЪ имянемъ Марава, и прозвашася Морава, а друзии Чеси нарекошася; а се ти же СловЪни: Хорвате БЪлии, и Серебь и Хорутане Волохом бо нашедшемъ на СловЪни на Дунайския, и сЪдшемъ в нихъ и насилящемъ имъ, СловЪни же ови пришедше сЪдоша на ВислЪ, и прозвашася Ляхове, а отъ тЪхъ Ляховъ прозвашася Поляне, Ляхове друзии Лутичи, ини Мазовшане, ини Поморяне <…>
    Въ лЪто 6406 (898). Идоша Угри мимо Киевъ горою, еже ся зоветь нынЪ Угорьское <…> Пришедше отъ въстока и устремишася чересъ горы великия, иже прозвашася горы Угорьскиа, и почаша воевати на живущая ту Волохи и СловЪни. СЪдяху бо ту преже СловЪни, и Волохове прияша землю Словеньску; посемъ же Угри погнаша Волъхи, и наслЪдиша землю ту, и сЪдоша съ СловЪны, покоривше я под ся”
                    (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, Рязань, 2001, с. 5, 24-25)

    Согласно летописному рассказу, волохи установили свою власть над дунайскими славянами только после того, как те расселились и создали свои государственные объединения, а это происходило в VI-VII веках. Концом владычества волохов определён 898 год, когда на их земли вторглись угры (мадьяры). В этом временном промежутке Дунайскую область населяли одни славяне. Сначала там существовало государство, созданное князем Само, а затем там же сложилось Великоморавское государство. Летописное известие, как “Угри погнаша Волъхи, и наслЪдиша землю ту”, как раз и связано с нападением мадьяр на моравов. То есть, под волохами в летописи понимались славяне, господствовавшие над своими сородичами.
    Так вот, в русской летописи слово “волохи” писалось и как “волоты” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, Рязань, 2001, с. 5). А волоты – это те же велеты, чередование гласных такое же так же, как в имени Велес / Волос. Найден и промежуточный вариант: “В Поречском уезде Смоленской губ., есть село Велесто, расположенное на берегу большого, верст 6 длины, Велестовского озера. Местное предание сохранило смутную память о каком-то идоле, стоявшем на месте теперешнего села” (Н.М. Гальковский “Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси”, т. I, М., 2000, с. 30).
    На Руси был распространён обычай завивать несжатые колосья на бороду Волосу (А.Н. Афанасьев “Поэтические воззрения славян на природу”, т. I, М., 1995, с. 357). И как вариант этого обычая: “Волотка (колос) на бородку, говр. в Костр. г., покидая небольшой клок хлеба на ниве, несжатым, что называют: борода, завить” (В.И. Даль “Толковый словарь живого великорусского языка”, т. I, М., 1903, с. 577). Видно, что Волос / Велес и Волот / Велет – это разные произношения одного и того же слова, они переходили друг в друга: “Волотка на бородку, означающее то же самое, что и Волосова борода, бородка” (В.В. Иванов, В.Н. Топоров “Исследования в области славянских древностей”, М., 1974, с. 63).
    То есть, имя Волос / Велес произошло от этнонима. Один из вариантов остался наименованием народа, а второй, чтобы не путаться, стал пониматься как имя родоначальника. Следы первоначального значения имени Велеса можно усмотреть в одной словацкой колядке, где Велесами названы пастухи:
                    “Пасли овцы Велесы
                    При Бетлемскомъ салаше”
                    (И.П. Сахаров “Сказания русского народа”, т. I, кн. 3, СПб, 1841, с. 24; А.Н. Афанасьев “Рецензия на кн.: “История России с древнейших времён. Сочинение Сергея Соловьёва. Том I. Москва. 1851” // “Современник”, т. XXXV, 1852, №10, отд. 3, с. 25).
    Летописные волохи были славянами велетами, составлявшими правящий слой среди дунайских славян. Благодаря такому высокому положению, их эпоним слился с верховным богом, вобрав его в себя. Дунайские славяне знали его и тому есть свидетельство: “Имя Волоса несколько раз встречается в старых чешских свидетельствах – всегда в форме Велес (Veles)” (В.В. Иванов, В.Н. Топоров “Исследования в области славянских древностей”, М., 1974, с 66). При переходе от венетского Белина / Велена к славянскому Велесу корень слова остался, изменился только суффикс, ну так это распространённое явление.
    И вот ещё что. Есть доказательство существования имени Велес в древнейшие времена. Жил в IV веке римский грамматик Мавр Сервий Гонорат, и он составил обширные комментарии к произведениям Вергилия. Один его комментарий к “Энеиде” оказался очень интересным: “Антенор вместе с женой Феано и детьми Геликаоном и Полидамантом, а также другими спутниками, прибыл в Иллирик и, после победоносной войны с Эвганеями и царем Велесом (Veleso), основал город Потавий” (Вергилий “Энеида. С комментариями Сервия”, М., 2001, коммент. к стих. 242, с. 273). Антенор – фольклорный персонаж, царь эвганеев – тоже фольклорный персонаж, в исторической реальности остаётся только имя Велес. Никаких документов о тех далёких временах, разумеется, не существует и взять это имя Сервий мог единственно из фольклорной традиции. А путь у фольклора извилист, так что имя могло не раз поменять своего носителя. Но главное, что имя Велес в античную эпоху БЫЛО.
    Этой темой заинтересовался А.Ф. Гильфердинг и обнаружил этрусские имена Velesa, Velesi, Velsial, Velsis, Velesus (А.Ф. Гильфердинг “Древнейший период истории славян”, гл. 2 // “Вестник Европы”, 1868, кн. IX, сентябрь, с. 209). От имени Велес образовался целый набор человеческих имён, бывших в употреблении у венетов и их соседей. А божественные имена вполне могли становиться человеческими, если прежнее почтение к ним затухало. Йордан Иванов привёл в пример такие болгарские личные имена: Перуника, Перун, Парун, Перуна (Й. Иванов “Культ Перуна у южных славян”, СПб, 1904, с. 8; там же, М., 2005, с. 9-10). То есть, слово Велес как форма имени верховного бога венетов известно с незапамятных времён, но оно уступило в популярности варианту Велен / Белин и стало восприниматься людьми как вполне земное имя. Лишь у славян варианты поменялись местами. Мы можем сделать вывод, что имя Велес, вполне сформировавшееся, бытовало уже в античном мире, и что получить его славяне могли только от венетов.
    Информации про Белина до нас дошло ничтожно мало, но, из-за отождествления с Аполлоном, его облик и функции неизбежно попали под внешнее воздействие, сближаясь с обликом и функциями греческого бога. Зато сам Аполлон достаточно подробно изучен, чтобы сравнить его с Велесом.
    — Всем известно пристрастие Аполлона к пастушеству и охране стад, но вот строчки из русской летописи: “… и Волосомъ, скотьемъ богомъ… и въ Волоса, скотья Бога…” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, Рязань, 2001, с. 31, 72). У обоих богов имелись одинаковые хобби. В городе Велесе (Северная Македония) для жертвоприношения все поселяне сходились в определённом месте, где убивался вол, мясо его варилось в общем котле и распределялось по семьям (Й. Иванов “Культ Перуна у южных славян”, СПб, 1904, с. 11; там же, М., 2005, с. 13-14). Чётко прослеживается связь Велеса с быком.
    — Аполлон – признанный покровитель музыки и искусств, но и Велес тоже покровительствовал поэтам и музыкантам: “Чи ли въспЪти было, вЪщей Бояне, Велесовь внуче” (“Слово о полку Игореве”, ЛП, М.-Л., 1950, с. 11).
    — Аполлон насылал болезни на неугодных ему людей, но русские послы в 971 году клялись перед византийцами: “… да будемъ золоти яко золото и своимъ оружьемь да исЪчени будемъ” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, Рязань, 2001, с. 72). Заклятье на оружие механически скопировано из предыдущего договора: “… да заколенъ будеть своимъ оружьемъ” (там же, с. 52), когда послы клялись одним только Перуном. А с появлением Велеса добавилось ещё и заклятье на болезнь. Это