(основано на реальных событиях)
Тайская кошка — животное с изумительными небесно-голубыми глазами, цвет которых тайцы считают наградой богов за верную и преданную службу в буддистских монастырях и при королевских дворах. Вся история существования породы овеяна многочисленными легендами. Даже в современном Таиланде свято верят в то, что кошка способна отгонять злых духов и приносить в дом мир и покой. Очень умная, нежная и ласковая, и в то же время бесстрашная и преданная, тайская кошка — это настоящее чудо природы, созданное, чтобы приносить людям счастье.
Кот дремлет на подоконнике; изредка приоткрывая глаза, наблюдает за вознёй хозяев: те собирают вещи, пакуют их в большие коробки, при этом чересчур шумно разговаривают, ликуют, будто с часу на час должен прилететь волшебник и исполнить их заветную мечту. Прислуга тоже задействована, помогает. Куда, интересно, они собираются? Коту хотелось подойти, рассмотреть всё поближе, обнюхать чемоданы и сумки, принять непосредственное участие в сборе вещей, оказать, так сказать, «эффективную» помощь, но его всё время прогоняют — мешается, видите ли, под ногами. Что ж, ясно одно: судя по собранным вещам, на улицу выходить придётся. А как не хочется покидать тёплое, уютное место, каким является этот дом! Снаружи пасмурно, слякотно и сыро — бр-р-р! Осень окончательно вступила в свои права: бабье лето позади, ещё два дня — и сентябрь сменит октябрь. Вот если бы уехать туда, где тепло, — это куда не шло. Они часто катаются по жарким местам и его таскают с собой (куда ж без него, он их любимец). Единственное, что ему не нравится во время таких путешествий, так это утомительные, тошноворотные перелёты в чреве железных птиц, которых он ненавидит сильнее, чем холод. Но ничего не поделаешь, если надо будет лететь, никуда ему не деться: хозяева никогда не оставляют его одного, когда уезжают далеко и надолго.
Кот приподнял голову, внимательнее посмотрел сначала на уже собранные в коробы вещи, а потом на те, что остались неупакованными, и задумался: «Если они собираются уезжать, то почему не складывают его собственные предметы первой необходимости, которые обычно берут с собой: тёплый домик, мягкий коврик, миска, поводок, его любимая игрушка? Хм… А таблетки от укачивания где? А сухой корм? Всё лежит нетронутым. Может, поездка планируется не сегодня?» Кот положил голову на передние лапы, вздохнул: вся эта суета ему не нравилась. Обычно, отправляясь в тёплые края, они не берут с собой много вещей: пару чемоданов, пару сумок, и всё. Что происходит? Неужели собираются переезжать в другое место? Не хотелось бы. Ему нравится здесь жить, он привык к этой усадьбе. Тут огромная территория, есть где летом разгуляться.
Что ж, ему ничего не остаётся, кроме как мириться с неведением и ждать, чем всё закончится. Он же кот и не может спросить. Человеческий язык ему непонятен, но по знакомым звукам некоторых слов, которые на протяжении утра произносят хозяева, по радостному детскому «ура», ему ясно одно: в ближайшее время какая-то поездка всё-таки намечается. Причём, судя по счастливым глазам и улыбкам, все домочадцы о-очень хотят покинуть этот дом. Кроме разве что прислуги.
Ладно, придёт время — всё выяснится. И кот уснул, подёргивая усами.
Семья бизнесмена Игната Абросимова последние дни пребывает в приятных хлопотах: продажа дома, оформление различных документов, переезд на новое место жительства за границу. Все счастливы, все на взводе в предвкушении новой жизни в тёплой стране. И если не считать иногда возникающих между супругами споров по поводу того, что из вещей необходимо брать с собой, а что выкинуть или просто оставить новым хозяевам, всё, вроде, идёт нормально.
После полудня, когда все ценные вещи были собраны и приготовлены к отправке в питерский морской порт контейнеровозом, приезд которого ожидался с минуты на минуту, вдруг возникла проблема: что делать с котом?
В последние дни Игнат так закрутился в связи с переездом, что у него совсем вылетел из головы питомец, которому нужно было сделать все необходимые для переезда документы: оформить ветеринарный паспорт, получить международный сертификат и купить билет. Теперь никак не успеть — завтра утром встреча с покупателем, закрытие сделки, потом передача бизнеса партнёрам, а вечером они улетают. Игнат был в отчаянии: как объяснить детям, что кот с ними не едет? Они расстроятся, да и Римма, жена, тоже не будет довольна. Как он мог умудриться забыть про него! Кота, конечно, жалко, как-никак он живёт с ними восемь лет, и все к нему привязаны. Но переносить поездку и сдавать купленные билеты он не собирается. Да это и невозможно: послезавтра его ждут в Испании для окончательной сделки купли-продажи нового дома. Нет, заниматься усатым уже некогда. Да, собственно, и бог с ним, это не первый и не последний кот. Приедут на новое место, приобретут другого.
Но что делать с этим? Игнат спешно перебирал в уме все возможные варианты. Новым жильцам не оставишь, они не сторонники живности в доме, и так воротили нос, узнав про то, что в доме живёт кот: всё ходили по комнатам, принюхивались к посторонним запахам, морща лбы. Может, в приют для животных отдать? А почему нет? По крайней мере, у него там хоть крыша над головой будет да какая-никакая кормёжка — худо-бедно, проживёт в тепле и с голоду не помрёт. А там, смотри, повезёт: кому-то приглянется — приютят. Так, пожалуй, он завтра и сделает: по пути, когда поедет к нотариусу, заскочит в приют.
Дети, понятное дело, визжали в истерике, когда узнали, что кот с ними не едет, что его отвезут в приют для домашних животных.
— Это гостиница такая, милый, — успокаивала Римма младшего сына, Егора. — Ты помнишь отель в Эмиратах?
Малыш, вытирая щёки от слёз, неохотно кивнул:
— Помню.
— Вот такой точно отель у него будет и в приюте. Не переживай, малыш.
— Там тоже, как в Эмиратах, шведский стол есть? — спросил Павел, старший сын.
— Да, — сухо ответила мать и с укором посмотрела на мужа.
— Ага, из креветок, икры и колбасы будет стол, — съязвила дочь.
— Вита, перестань! — мать недовольно посмотрела на дочь.
Но никакие заверения взрослых о том, что коту будет лучше в «кошачьем отеле» не, могли успокоить детей. Весь день они хныкали, доставая родителей бесконечными просьбами взять любимца с собой. Но взрослые оставались непоколебимы: животное с ними не едет. Всё, эта тема закрыта.
Кот в недоумении наблюдал за раздором в семье, понимая одно: речь идёт о нём — уж слишком часто звучит его имя. Весь вечер он находился в центре внимания, точно таком же, когда был маленьким. Дети с нескрываемой жалостью брали его на руки: тискали, целовали, гладили, разговаривали с ним без умолку. И отчего-то плакали. Подобное происходило однажды, когда он приболел. Но почему они жалеют его сейчас, он понять не мог. Кот слизывал с их заплаканных лиц — и со своей шерсти — падающие гроздями слёзы непомерного горя. Ему и раньше был знаком этот солёный вкус — не раз приходилось жалеть детей языком, когда они расстраивались, — но сегодня в их слезах присутствовал какой-то посторонний, непривычный привкус: тревожный такой, терпкий и зловещий, как ночной лес за высокой оградой усадьбы, куда он ни за какие вкусняшки не согласился бы пойти.
В чём, интересно, проблема?
* * *
Таисия Волкова — киоскёр. Она полжизни проработала в газетном ларьке, расположенном неподалёку от станции метро «Алексеевская», что на проспекте Мира, на одноимённой остановке общественного транспорта.
О, сколько всего — и плохого и хорошего — за долгие годы работы женщина повидала на этой остановке; сколько разных по характеру людей прошло мимо витрин её киоска: и вежливых, и грубых, и весёлых, и грустных. Всякое здесь случалось: и драки бывали, и споры, и ссоры. Даже на киоск покушались, и не раз, стёкла били, лично её оскорбляли, грозили расправой; а сколько грубости и хамства она наслушалась, сколько бескультурья насмотрелась, уж и не сосчитать в памяти. Бывало, приходилось милицию-полицию вызывать, чтобы урезонить разбушевавшуюся подвыпившую молодёжь или остудить пыл недовольных обслуживанием грубых, неадекватных покупателей.
Лица людей — Таисия видела их сотни тысяч. Многие из них, в разный период времени, становились ей знакомыми: это лица прежде всего постоянных покупателей, которые каждый день приобретали свежие газеты и журналы, и лица людей, ожидающих по утрам автобус, чтобы уехать на работу.
Автобусная остановка тоже меняла свой вид вместе со временем: в семидесятых это была пустынная платформа с торчащим посередине дорожным знаком «Остановка автобуса»; в восьмидесятых на платформу установили павильон — невзрачное подобие летней беседки, — обшитый тонкими листами железа, вечно ржавеющими и срывающимися с креплений при каждом сильном порыве ветра; в начале девяностых построили кирпичную остановку, закрытую с трёх сторон, облицованную картинами из керамической мозаики в стиле соцреализма (к тому времени уже неактуальном), изображающими героев социалистического труда на фоне пшеничных полей, лесов, гор и заводов. В начале нулевых годов, унылую и выщербленную, с треснутой и отколотой мозаикой, разобрали и её. И только недавно, к юбилею Победы, установили современный автопавильон с удобной деревянной скамьёй, с трёх сторон закрытый прозрачными стенками из оргстекла, в одной из которых находится встроенный рекламный стенд с подсветкой, автоматически меняющий плакаты.
Газетные киоски, как неотъемлемая архитектурная часть городской среды, раньше всегда располагались почти на каждой остановке для общественного транспорта и в самых оживлённых местах. Это в последние годы они исчезают с остановок, по-видимому изжив себя; от ларьков нынче избавляются из-за дороговизны арендного места, а может, по причине нерентабельности: электронные СМИ вроде как вытесняют печатные. Вместо газетных на остановках теперь возводят холодные, серого цвета, тоскливые киоски по продаже проездных билетов, которые не притягивают к себе внимание, а скорее настораживают пассажиров, заставляя их думать о проездных билетах и кошельке.
[justify]Время меняло и название киосков. За время работы Таисии их
