Как всё начиналось
Солнце садилось, озаряя яркими сполохами силуэты деревьев. Их причудливые ветви тянулись вверх и друг к другу, четко вырисовывая на фоне заката замысловатое плетение. И этот сложный рисунок казался невероятно запутанным, и не найти в нём начала и конца, как в переплетениях событий, складывающихся в судьбу. А судьбы в свою очередь плели свой узор, задуманный Невидимым, где-то там наверху – в недосягаемой выси. И этот Невидимый беспристрастно наблюдал, как медленно вычерчивается строгий чёткий орнамент, с любовью вдыхая в него всё новые и новые жизни.
- О чём думаешь? – спросил ДракО.
Он примостился на карнизе с внешней стороны окна, сложив перепончатые крылья и положив большую синюю голову на широкие когтистые лапы. С улицы казалось, что на карнизе застрял кусок глины, который уронили рабочие, заделывая выщербленные участки швов между плитами здания, и с двенадцатого этажа выглядел совсем крошечным - почти камушком.
- Слушаю, - ответил мальчик, - тишину.
- И что она тебе сказала?
- Она звенит. По утрам у неё своя - особая песня.
Драко прикрыл глаза и, притворившись, что не удержал равновесие, соскользнул вниз, скрипнув по металлу острым и невероятно прочным когтем. Мальчик инстинктивно бросился к окну и с облегчением вздохнул, наблюдая, как его друг парит, расправив крылья и наворачивая в воздухе круги. Он помахал ему рукой, уверенный, что тот не заметит приветствия, но Драко испустил в ответ свой привычный победный скрежет, похожий на звук крыльев насекомого, но более звучный. Виртуозно описав несколько горизонтальных восьмёрок, что означало: «Внимание», он принялся чертить в воздухе, понятные только им двоим символы, а с земли это выглядело, как будто взбесилась маленькая птица.
- Уже завтра. Готовься. Нас ждут!
Мальчик кивнул. «Конечно». Завтра каникулы и в школе нет занятий. Мама будет на работе, а тётя Наташа придёт только к двенадцати, а если по пути заглянет в булочную, то и того позже. «Нужно не забыть открыть внутренний замок, чтобы она смогла войти». Тётушка – мамина сестра часто проведывала их на каникулах, говорила, что скучает, но Тим подозревал, что это мама так смешно скрывает своё беспокойство о нём. Хотя, вот что обо мне беспокоиться? Ведь я уже вырос, мне целых семь лет. Неужели тётя Наташа так и будет разогревать мне обед и водить за руку на детскую площадку. Сверху он наблюдал, как соседские мальчишки гоняют мяч. Перед занятиями у них всегда тренировка. Андрей стоял на воротах, и его белые наколенники мелькали на фоне серо-зелёного поля, хаотично мечась из стороны в сторону. «Ну, вот, забили... Плачет?! Ничего, ты ещё не знаешь, что станешь знаменитым вратарём… А я знаю, - Тим не заметил, как расплылся в широкой дружеской улыбке, - шишек набьёшь. Чтобы побеждать, тебя прежде научат проигрывать». Он намеренно остановил мысль, запретив себе думать, что будет потом. «А Драко всё-таки схитрил, так и не сказал, какой меня ждёт сюрприз». Тимофей предупредил друга, чтобы им обязательно вернуться к двенадцати, в двенадцать мама приходит на обед, но тот ответил, что умеет обращаться со временем и что их не заподозрят. Тим до последнего не верил в это путешествие… но он верил ДракО. После того случая он верил ему безоговорочно. По пути в ванну мальчик заглянул на кухню. Мама стояла у плиты, такая стройная загорелая и красивая, а в воздухе приятно пахло оладьями. С мамой Тим связывал всё самое лучшее, и периодически его точила мысль, что у него от неё свой собственный секрет, что он не может рассказать маме о Драко. Она ему всё равно бы не поверила, а ещё, чего доброго, решила, что с ним что-то не так после того падения.
Случилось это год назад в выходной. Они всегда ходили с мамой по воскресеньям в парк, в кино или в цирк, а потом обязательно в кофейню. Часто звали с собой тётю Наташу, но в тот день её не было с ними. Мама сказала, что у Наташи была трудная неделя. Тётушка работала акушеркой в городском роддоме и часто рассказывала им разные курьёзные случаи. Своих детей у неё не было, она говорила, что Боженька доверил ей встречать других детей, когда те приходят в наш мир, что ей нельзя отвлекаться на кого-то одного, потому что у неё миссия. И Тим свято верил, что у тёти Наташи миссия. Ведь если ребёнок не закричит, то он не задышит, тогда, как же он поймёт, что родился? Тим был уверен, что если с ним Наташа, она не позволит ему вернуться обратно, поэтому уважал тётушку и часто думал, что Наташа особенная, раз Боженька доверил ей такое важное дело.
На этот раз они сделали наоборот – сначала отправились в кофейню, потому что с самого утра моросил дождик, а потом решили действовать по обстоятельствам. Мама не захотела нарушать традицию, считая, что если нарушить порядок вещей хотя бы один раз, то потом это станет нормой, а уж потом и привычкой. Поэтому, не смотря на плохую погоду, она разбудила сына в восемь утра, чтобы оставить вторую половину дня на разные житейские мелочи. У Тима тоже были и свои житейские мелочи – постирать спортивную форму, носки, починить табуретку, выбросить мусор. Он сам вызвался взять на себя часть обязанностей по хозяйству, никто его к этому не принуждал. Суббота отводилась на уроки и плавание, а вот воскресенье был их с мамой день, и не было такого, чтобы кто-то из них двоих нарушил этот железобетонный порядок.
Дождик не унимался, и мама предложила пойти в кино, но Тим как-то странно себя ощущал в этот день.
- Ты, может быть, не здоров? - она провела прохладной ладошкой по лбу сына.
- Я в норме. Пойдём лучше на ту карусель, помнишь? В дальнем углу парка, мы были с тобой… давно.
Мать задумалась.
- Так это совсем в другой части города, туда на метро добираться, - она нахмурила лоб, - тот сквер частично закрыт, идут восстановительные работы, я в газете читала. Помнишь, ураган в начале мая. Там повалило кучу деревьев… Даже не знаю, работает сейчас эта карусель.
- А мы посмотрим. Вдруг работает? А то так прокатимся, я давно в метро не был. Парк рядом, школа тоже, - Тим настойчиво смотрел на мать.
- А поехали. Мне самой интересно посмотреть, как там сейчас. Давно не были в той части города. На вот тебе… зонтик на всякий случай, - мать надела ему капюшон и достала из сумки старый детский зонт.
Тим про него уже и забыл.
- Какой маленький… древний. Я думал, ты его выбросила.
- Я сама так думала, пока он с антресолей мне на голову не свалился, - развеселилась мама. Было видно, она рада, что их привычный маршрут изменится, загадочно подмигнула Тимофею, - ветер перемен нам с тобой не помешает.
Она и не представляла, какой это был ветер. И слово «перемен» сюда совсем не подходило, этот день перевернул всю их жизнь. А ветер, разве ж это ветер? Ураган, цунами.
В метро они несколько раз переходили на другую ветку, пока вдоволь не накатались, затем вышли в совсем незнакомом месте.
- Так это вроде не здесь?
- Верно, не здесь. Пройдёмся немного, - предложила мама, - давно не была в этих краях.
Шли молча, с интересом рассматривая квартал. Дома здесь будто нарочно, выстроились друг к другу в шахматном порядке и по цветам: жёлтый, зелёный, оранжевый. А торцы этих новых зданий кто-то профессионально красочно разрисовал. Мама говорила, что это один молодой художник придумал новый проект. Тим с интересом рассматривал рисунки.
- Здесь можно не писать номера, - заявил он, - так даже интересней. Адрес - дом с бригантиной… Или с аистами. Это, наверное,
дом для молодых семей?
- Почему ты так решил?
- На Наташиной работе тоже аист нарисован. К старым людям они не прилетают.
- Разве? Почему?
- А у них дома всё заставлено, места свободного нет.
Мама расхохоталась, - А у молодых есть что ли?
- У молодых есть. Им на детей нужно деньги тратить, они всякую ненужную ерунду покупать не станут. Вот и места у них в доме полно.
Незаметно они подошли к скверу, ворота оказались открыты.
- Ну что, пойдём? – и мама решительно потянула Тима за руку.
Сквер тенистый, похоже, здесь давно не занимались посадками и не стригли кусты. Место напоминало лес, который Тим помнил у бабушки с дедушкой, где они собирали грибы. Мама взяла сына за руку, и они неспешно отправились в ту часть, где находилась карусель. Дождь не переставал, и на тротуаре образовались внушительные лужи.
- Если начнётся ливень, нам с тобой даже спрятаться негде.
- Там коморка есть, из которой дедушка карусель включает, там и спрячемся.
- Ты его не забыл?
- Да… маленький такой… гномик. И нос у него большой и красный.
Они остановились у изгороди, той, что огораживала карусель, за изгородь заходить нельзя до момента полной остановки. На её воротах Тим разглядел большой ржавый замок.
- Ну, вот… не работает, - он разочарованно потрогал замок, словно проверяя, крепко ли держится.
- Что, кататься надумали? – Раздался за спиной вкрадчивый голос.
Мама от неожиданности вздрогнула, потому как место это казалось ей совершенно безлюдным. Они разом обернулись… и застыли в недоумении. Под рясными ветвями липы стоял тот самый дедушка, тот, да не тот. Казалось, он стал ещё меньше - ростом с девятилетнего ребёнка. На нём болтались широкие штаны большого размера, их гачи, завёрнутые в рулоны и пристёгнутые на пуговицы, пришитые спереди и сзади в области колен, смешно свисали по бокам голеней. Пуговицы, контрастно выделялись на фоне тёмной ткани и сразу привлекали к себе внимание из-за разного цвета и размера, так что штаны в сравнении с ними уже выглядели вполне себе прилично. Вылинявший, цвета увядшей травы свитер крупной вязки с длинными рукавами тоже болтался на старике, как на вешалке. А завершала весь этот наряд до неприличия неправдоподобная шапка. Шапка эта не выдерживала никакой, даже маломальской, критики. Во-первых, она казалась продолжением головы этого неожиданного персонажа, и была бы похожа на солдатскую пилотку, если бы не гребешок, торчащий пятью вершинами вверх ото лба к затылку. «Что же это мне напоминает? – Тимофей внимательно разглядывал голову старика». А тот, в свою очередь, не мигая, смотрел на мальчика своими изумрудными миндалевидными глазами.
- Да вот… мы тут катались прошлым летом, - извиняющимся тоном ответила мама, - не знали, что всё уже закрыто.
- От чего же? Я вас могу прокатить. Вот только дождик сейчас утихнет, и будем кататься. Не желаете чайку? Вы, верно продрогли. Я вам сейчас такого чайку заварю, - и старик издал своеобразный звук, напоминающий урчанье.
Самое интересное, что в тот самый момент и Тим, и мама действительно почувствовали, что замёрзли. Мама раздумывала, а Тим не растерялся.
- Вы что же здесь рядом живёте?
- Да, прямо здесь и живу, у меня тут избушка имеется, - он показал взглядом, и мама с Тимом удивленно переглянулись.
- А я всегда думал, что там карусель включается.
- А она там и включается. Пойдёмте, там у меня тепло, - и дедок уверенно зашагал к своей будке. Его походка совсем не выглядела старческой. Казалось, ещё немного, и он вприпрыжку помчится к своему домику.
- У вас разве нет другого жилья? – Осторожно поинтересовалась мама.
- А зачем, мне тут совсем неплохо. За сквером и баня, и булочная имеется – всё как полагается. Природа, свежий воздух… вот только народу нет совсем. Скучно.
Он распахнул дверь, столь узкую и низенькую,
