копейки.
Прочие соседи дружно повылазили на балконы, послушали и зело подивились тому, как эта несчастная семейка до сих пор продолжает сводить концы с концами.
А ведь сущую правду высказала жинка олигарха. Деньги, в смысле наличные, они с мужем и в самом деле давненько видали. Всё больше как-то так перебивались, прозябали, можно сказать, карточки там всякие куда-то пихали и за то ни в чём отказу себе не имели. А когда персональные пенсионеры внезапно и опять усматривают в тебе заблудившийся «боинг», а потом не медля взлетают и пристают по-чёрному, так и вовсе почему-то настроение падает. Кто бы самим-то подал?! Да потом с такого неизлечимого аса всё станется, возьмет да и сдуру нажмёт на свою бессмертную гашетку, которая у него где-то там. Он же до сих из своих облаков не выпал. Всё резвится, пока скелет его там не истлеет, не рассыплется, не прольётся кислотным дождём на ничего не подозревающие поля отчизны. Или просто так не упадёт с нераскрывшимся парашютом. На подставленное крыло пролетающего «боинга».
Олигарх Сиротинин, пыхтя и что-то бурча себе под нос, поднялся по мраморным ступеням на второй этаж, где располагалась секретная, чрезвычайно навороченная лаборатория, его сокровенная гордость, которой он даже перед братанами благоразумно не хвалился. Хмуро поздоровался с охранниками на входе, чуть приветливее обошёлся с диспетчером-секретарём, плотной солидной тёткой, сидевшей неподалеку за большим столом, заваленным отчётами и показаниями приборов.
- Как дела, Марья Петровна? Никаких происшествий, никто не шалил, не опаздывал, шабашек не сбивал? Всё проконтролировала?
- Конечно, всё! Как всегда. Мимо меня не прошмыгнёт ни один шпион, тем более конкурент. – Бодро отрапортовала суровая тётя в камуфляже головной фирмы холдинга и с пестиком на боку.
- Где там мой боярин Поместного приказа, на месте?
- А где же ему ещё быть, Александр Данилович! В кабинете сердешный мается.
Однако боярин сидел рядом со своим кабинетом и вовсе не маялся. Он настойчиво что-то втолковывал виновато наклонившемуся над клавиатурой парню в фирменной спецовке «Хэппиленд Инвеста». Увидев Сиротинина, приветственно взмахнул рукой и пересел в свободный соседний бокс с двумя пустующими креслами, несколькими ровно тлеющими мониторами и с десятком разноцветных мышей на удлинённом офисном столе под ними. Это был крепкий плечистый старик с военной выправкой, живым, острым взглядом синих глаз, полностью лысый, но зато с модной седой небритостью на пол-пальца длины.
Сиротинин остановился рядом, испытующе уставился на своего заслуженного ветерана, про которого в среде профессионалов давно легенды ходят. Говорят у него сам Джобс консультировался в своё время, а Билл Гейтс тапки подносил, правда, не в зубах. Но хвостом вилял наверняка. Причём оба у него что-то стащили, а потом выдали за своё.
- Докладывай, полковник! – Коротко приказал Сиротинин.
- Саша, я давно тебя просил не называть меня полковником. Проще надо. Всего лишь князь-кесарь твоих владений. Скромненько, но со вкусом.
- Ладно, не смешно. Всё бы вам, старикам, титулами и званиями тешиться. Ещё медальку покажи. Уговорил, рассказывай, князь о делах, каковы теперь у нас перспективы. Думаю, в данный момент, после того как Изделие оказалось полностью в наших руках, пора задуматься и о его лётных испытаниях, не так ли?! Как ты знаешь, первым дегустатором, точнее, испытателем нашего продукта, разумеется, буду я. Парень я простой, мне не привыкать отстреливать конкурентов и волков на охоте. Однажды даже медведя с друзьями завалил, хочешь, верь, хочешь – нет. Медведь даже плакал, на коленях прося пощады. Специально для этого летал на Камчатку, лицензию только там купить можно. Так что не впервой мне отстреливать судьбу, пусть поваляется в ногах. Да и адреналинчик просто обожаю!
- Шеф, можно я ещё раз всё расскажу?! Кому как не главному специалисту предупредить тебя об очень большой опасности?!
- Лукич, ты меня совсем заколебал своими старческими страхами!
- Это не страхи, а самая элементарная предосторожность. Предусмотрительность. Предупреждён, значит вооружён. Слышал о таком способе выживать?
Президент крупнейшего в регионе холдинга «Хэппиленд Инвест» нервно прошёлся между рядами мониторов и системников мимо ещё более склонившихся над столами сисадминов, программистов, миддлов и сеньоров своей лаборатории.
- За что я тебе только деньги такие плачу, а, Лукич?! Чтобы ты кидался мне под ноги в самый решающий момент?! Да я же тебя растопчу!
- Послушай, Саша, я тебе дело говорю. Лучше меня этого никто не знает.
Пожилой агент по меньшей мере двух непримиримых спецслужб и двух спецлабораторий, слуга двух неимоверно важных господ вальяжно восседал на кресле и скользил боковым зрением по струящейся в мониторе картинке текущего состояния доминантной нейросети. Он и глазом не моргнул на привычную угрозу, продолжая лениво, с расстановкой поучать хамовитого и упёртого шефа.
- Скажи на милость, зачем тебе самому влезать в эту шкуру? Ты самоубийца? Тут тебе не медведь с рефлексами раскаявшегося начальника колонии. Тут действительно неизведанное болото, Лизка тысячу раз утопнет. Хочешь уйти туда и не вернуться? Оно тебе надо?! Ёк-макарёк! Почему ты меня никогда не слушаешь?! Давай, лучше я смотаюсь вместо тебя, погляжу, что да как?! Я-то пожил своё, прекрасно разбираюсь в Изделии и как им управлять тем более, поскольку стоял в его истоках, принимал самое непосредственное участие в его разработке. Ты же это прекрасно знаешь. Кому как не мне испытывать его?!
- Благодетель ты мой, скажи-ка лучше, вот если ты соединишься с Изделием, оно потом сможет из тебя обратно выбраться и перейти ко мне? Допустим, ты приземлился с целым фюзеляжем, доложил о благополучно проведённых испытаниях, а затем уж и я возьму его, бэушного, с пробегом, оботру от пыли твоей обкатки, да и примерю по самые уши?! Как ты это видишь, драгоценный мой князь-кесарь?! А как моральный ущерб, его ты не заценил?!
- Нет-нет и ещё раз нет! Такого не бывает, конечно, и не может быть в принципе. Изделие полностью и безвозвратно сливается с реципиентом. Процессы происходят необратимые. Полностью меняется структура и содержание не только личности человека, но и вошедшего в него Изделия. Оно сходу выворачивает себя под него. Во все поры влезает, целиком замещая собою. Неразрывнее чем сиамские близнецы становятся и человек и его Кластер. Выдрать кого-либо можно только с мясом и мозгами, а это конечно реципиенту каюк, да и Кластеру тоже. Мы в твоей лаборатории, Александр, последовательно продублировали весь процесс кластерогенеза, по мере перехвата и поступления к нам каждой его фазы, и теперь в любой момент можем создать новый нейро-клон исходного образца Изделия. Абсолютно аутентичный. Цельнотянутый. Как ФАУ-2. Один в один. Как только я его испытаю, то доложу тебе сразу, без утайки расскажу, что и как в нём обстоит, как пользоваться, особенности пилотирования, какие могут быть опасности. Это как воздух необходимо, чтобы ты был во всеоружии, ступая в совершенно неизведанный мир. Мы же не знаем, что нас там ждёт!
- Вот ты хитрож#пый, Лукич! Я же про всё это узнаю только с твоих слов. Их и раньше было немало. Только то, что ты мне напел, всегда бралось и берётся за основу. Откуда мне знать, верно ли всё. Ничего неизвестно и о твоих истинных мотивах. Откуда и что мне про них знать?! Ты пользуешься тем, что я не слишком разбираюсь в основах, как ты говоришь, кластерогенеза. Не говоря уже о ваших последних разработках этой темы. В них я вообще ни бум-бум!.. Короче, так. Ни в коем случае! Такую вещь нужно брать как любимую жену, в заводской краске, на строго персональном эксклюзиве! Никакого пробега после там кого-то! Ф-фу, как ты только мог мне такое предложить?!
- Присядь, Саша. Я тебе ещё раз попробую растолковать. Это же очень серьёзная и крайне опасная штука! Ты что, своих детей хочешь осиротить, а, Сиротинин?! Оставить жену-красавицу одну, сиротинушкой?! Она ведь не сможет с тобою быть, даже спать с тобою, пусть ты и выживешь, поскольку она-то останется человеком, а вот ты окажешься совсем-совсем другим существом. Считай, инопланетянином. Может тебе и член больше не нужен будет. Это нисколько не преувеличение. Как ты этого не можешь понять?!
- Я что, не смогу его просто снять, как плащ?! Ну не член, конечно, а эту оболочку?! Даже самый простой человек в состоянии радикально менять свои образы в зависимости от обстоятельств! Это же что-то вроде нервного экзоскелета, не правда ли?!
- Понимаешь, Сиротинин, Изделие это представляет из себя прежде всего самую продвинутую нейросеть в мире. Она может всё, буквально всё, что душеньке угодно, сознание даже не успеет толком подключиться, осознать, у него уже новые приключения на одно место и не факт, что он из них выберется. Без серьёзной подготовки ты просто провалишься в неё. Она засосёт тебя без остатка. И поминай как звали.
В основной, производственной лаборатории, у Саввы Городецкого, из которой мы поэтапно скачивали все промежуточные состояния Изделия, проводилась очень тонкая обработка нейросетями подопытных человеческих экземпляров. И там, под Саввой, но и у нас здесь, на Ближней. Хоть ты и олигарх, но всё-таки недопонимаешь, что такое нейросеть на самом деле. Она совсем не то, что о ней благодушно и победно трындят повсюду, на каждом угле. Вовсе не экзоскелет, как ты говоришь, нервный. Это предельно страшная вещь. Ничего опаснее её человечество для своего существования ещё не придумывало, не создавало. Она даже смертельно опасна для новичков, тех, кто ещё не подвергался её воздействию, не адаптировался к ней. Мы вон сколько дней шлифовали бомжиков и одновременно чинуш здесь, на Ближней, прежде чем они свыклись с этим нейротоксином и хоть что-то путное из них стало выходить.
- Любишь ты жути нагонять, как все старики! Только это твой кипеж извиняет. Ладно. Давай по существу.
- Я и говорил по существу! Да пойми же ты, балда! Мы создали действительно адскую, сверхсовершенную нейросеть. Она ужаснее любого ковидного вируса. Запараллелит, выбросит по ту сторону жизни что и кого угодно. Она прежде всего неживая, но сделана по образу и подобию живой материи. Потому и не может без неё. Как всякая нежить она просто охотится за ещё живыми. Едва только нейросеть вцепится в тебя, только позволь ей это сделать, только впусти её в себя, спасения точно не будет. Мгновенно навяжется, вползёт к тебе в душу, прикрываясь своей жизненной сверхдостоверностью и необходимостью. Ты никогда не сможешь отбиться. По ночам в образе прекрасных мелодий, одних и тех же аудиальных петель, затягивающихся на горле твоей души, она будет и будет звучать в тебе, буквально изнемождая её. Нейросеть станет долбить твоё сознание изнутри, от самого твоего сердца, пока не задолбит до конца. Система «свой-чужой» в человеческом организме при вторжении нейросети не сработает никогда. Она как бы полностью своя, изначально такой задумывалась, такой и исполнилась. Нейросеть не просто чрезвычайно похожа на жизнь, она лучше, она совершеннее её в тысячу раз. Она более человека кажется живой. Что может быть страшнее вот такой персеверации, липучести нежити, давно
