Волк оказывался единственным спасительным местом среди этого кошмара, куда Оксана стремилась перевести взгляд.
-Полегчало? – поинтересовался полковник, не обращая внимание на окружающую обстановку, и помог ей встать на ноги.
-Вполне, спасибо за помощь. И прости за мою несдержанность, - сказала Оксана, стараясь смотреть лишь на него, но не задерживать внимание на его взгляде.
-Теперь тебе необходимо оказать ту же помощь Кемалю Афтеру. Ты должна поторопиться: смертный уже добрался до него... И кое-что еще, - поспешил добавить он прежде чем Оксана приготовилась покинуть это страшное место, - Реальность Героев отдала ему и Артефакт и его копию, ту, что собрал я. Она не нужна Черному Лису, верни ее.
А потом Оксане следовало вернуться на корабль Деки, который знал как вывести ее из Реальностей, за Врата. Она была готова к тому, чтобы покинуть Сферу, навсегда расстаться с ее Аффи, и она никак не ожидала насколько легко окажется осознать конец своего пребывания в Реальностях.
Она была и Чужаком и Воином, и Воин доминировал лишь благодаря ее мыслям об Аффи, благодаря его Свету, коснувшемуся и проникшему внутрь Оксаны вместе с ее легким поцелуем в том памятном кубрике казармы куда она пришла не в силах утаить от брата своих чувств. Кровь Якоба Гросса, связавшая их, была единственным и сильным тормозом в желании Оксаны забрать сердце Аффи в свои руки. Но даже в ее родственных чувствах было больше чистой женской ласки, на какую она оказалась способна в те минуты, длившиеся бесконечно долго, пока Оксана прижимала к себе Аффи, победившего смертного клона Мариэля Кристо. Имплантат ее Аффи был усилен в ходе тестов, проведенных над ним перед открытием Врат. Аффи пришлось пожертвовать одним из ядер устройства ради увеличения мощности другого, отвечавшего за излучение разрушительной энергии, ставшей, в итоге, еще более разрушительнее. Ее, конечно бы, все равно не хватило для равного противостояния энергии «мариэля», и не случись его схватки с имплантом Оксаны у Аффи не было бы никаких шансов. Теперь же ее Аффи неуклюже лежал посреди улицы, незримый для смертных, залитый Светом, сочившимся из невидимых ран и подобно крови пропитавшем одежду. Свет приятным теплом остался на руках Оксаны когда она опустила голову Аффи себе на колени. Точно так же как он некоторое время держал ее тело с пулей у нее в груди. Свет устремился к ней, чтобы собраться в ее руках, чтобы она смогла вновь оказаться внутри него и быть укрытым его руками. Это был настоящий Аффи, ее брат, встретивший кого-то по-настоящему родного, намного роднее Кайлы Рабауль, хранимой в его сердце будто священная реликвия. И, наверное, в эти минуты Оксана испытала больше чем Кайла в день ее свадебной церемонии. Думаю, в эти минуты Оксана коснулась Реальности Босстона, рождение которого началось вместе ПОКОЕМ и НЕПОДВИЖНОСТЬЮ, встретившими меня в сознании Кемаля Афтера. Думаю, Оксана была первой и единственной из Воинов, кому удалось увидеть самую сущность Абсолюта, заключенного в Реальности Босстона. И, скорее всего, то, что должно было произойти с Реальностями после него. Думаю, Оксана даже была там: Кемаль Афтер показал ей все, что знал сам. Оксана ДОЛЖНА БЫЛА увидеть, увидеть, чтобы уйти, оставив существенную часть полученных знаний на корабле Деки. Босстон Кемаля Афтера оставил ей место в Реальностях, ее память в новом физическом теле и сознании. Это было даже больше чем просто память, по сути, Воин Оксана (Файхе Таро) Виенна, не имеющий ничего общего с Чужаком. Как если бы Оксане пришлось вырвать из своего природного естества ту часть, что связывала ее с Реальностями. И ведь она понимала, что так оно и произойдет, и на планетоиде Деки Псии останется чистый Воин Рыжих Лисиц. И внутри него будет тот же Свет, что остался на ее руках пока она исцеляла ее Аффи. В эти минуты он был открыт для нее весь, и она наслаждалась им, чувствуя его внутри себя, чувствуя ПОКОЙ и НЕПОДВИЖНОСТЬ. В эти минуты Оксана, Кемаль Афтер, и я были одним целым.
И вернувшись, наконец, на планетоид Деки Оксана была уже совсем другой, разряженной и опустошенной, такой, какой и должна была быть, готовая избавиться от Воина, живущего в ней. Та Оксана, что потребовала от Деки провести ее за пределы Сферы, уже не помнила Аффи. Она не помнила вообще ничего из того, что было с ней в Реальностях. И Дека ждал этой перемены, намеревавшийся переместить свой корабль как когда-то переместил планетоид со сборочными цехами. Я не знаю, не имею ни малейшего представления о том, что Дека сделал с ней, и каким образом Оксана Чужак покинула Реальности и покинула ли на самом деле. Не знаю потому, что Дека Псии остался внутри Сферы, остался один на своем корабле тогда, остался, чтобы сберечь другую Оксану; ту, что принадлежала Сфере. Но, что важнее всего, он просто не мог выйти через запертые после Тумана Врата. Впрочем, как представителю Реальностей мне ни тогда, ни теперь, ни в будущем не дано познать сущность Чужака, то, что скрывает Туман как форма Бытия. Те его элементы (такие как Чужаки), что присутствовали в Реальностях едва ли не с начала существования их и будут и дальше находиться внутри Сферы независимо от предлагаемых ею условий, уже давно стали ее нестираемой частью, пассивными отметинами, которыми Сфера может пользоваться время от времени.
Кемаль Афтер же не сразу понял, что произошло. Первое время после их последней встречи он был занят изучением как Артефакта Реальности Героев, так и самими Героями, той их частью, ключом к которой служил медальон. К ответственности за собственную семью добавилось нешуточное опасение за сохранность и недоступность Внутренних Героев для непрошенных гостей. Кемаль Афтер сразу понял где его место в Реальностях, где он должен быть когда от него ничего не зависело. Он достроил и защитил Мист сам, не используя никаких подсказок или образов, приходивших к нему во сне, ничего из того, что помнил и не мог скрыть я, подчиненный ПОКОЮ и НЕПОДВИЖНОСТИ. Лишь на острове, наблюдая за Вариантами при помощи устройства, копией которого пользовалась Оксана на корабле Деки, Кемаль Афтер пришел к мысли вновь увидеть ее. Увидеть и больше никогда не терять. И дело было не в семейных буднях, не в чувствах, которые так и не угасли по отношению к жене и дочери, и они по-прежнему представляли для него огромную ценность. Все чаще и чаще Кемаль Афтер перемещался на свой остров, все больше и больше Мист затягивал его своей неповторимостью Вариантов. Это подлинный Кемаль Афтер требовал свое, требовал все больше силы, губительной силы Абсолюта. ПОКОЙ и НЕПОДВИЖНОСТЬ приходили в движение, приближаясь к финалу предстоящего обновления Реальностей. Через какое-то время Кемалю Афтеру больше не требовалось прибегать к телепортирующим свойствам Артефакта: сила Внутренних Героев слилась с его собственной. Это была Темная сила, Темный Свет – неотъемлемая часть Абсолюта, как разрушительного, так и созидательного, неотъемлемая часть хаоса. Я тоже ощутил ее. Ощутил демона внутри Кемаля Афтера, я видел нечто страшное, приведшее в ужас даже Древлянина, неспособного воспринимать ужас. И несмотря на ужас, демон оставался Светом, прежней частицей Храма, прежней частицей Сферы.
-Значит демон? – не сразу хмыкнул полковник Волк, когда я замолчал.
Я заметил сомнение в его глазах, как-будто он уже пожалел, что только что отправил свою дочь на это задание по устранению Кемаля Афтера. Как-будто он совершил большой и серьезный просчет, пойдя у Хесса на поводу и защищая потомка Якоба Гросса на Совете Волков.
Глава 5.
Владимир Волк...
Глава 6.
Босстон. Яркий и темный. Невероятно безумный от одной лишь мысли его существования. Короткий как тысячелетья, как бесконечность, и вечный как миг. Такой каким должен был стать, такой каким его предвидела Сфера. Это было невероятных размеров зеркало, отражавшее каждого Воина, каждую Реальность. Сфера внутри Сферы. Каждый Воин, хотел он того или нет, смог узреть себя изнутри; Сила Босстона пронзила Сферу целиком, достав до каждого ее уголка. В период обновления многим Воинам пришлось выступить против своей природной сущности; даже сам Кемаль Афтер обнажил свою демоническую сторону, приняв условия, предложенные Древлянами. И демон уничтожил бы его раньше чем Кемаль Афтер приступил к созданию Босстона, оставив при сотворении последнего никудышную оболочку не будь меня совсем рядом с ним. Войдя в него, я подарил Кемалю Афтеру этот шанс на спасение. ПОКОЙ и РАВНОВЕСИЕ пришли в состояние крайнего дисбаланса, отреагировав на начало обновления, что позволило мне взять инициативу в свои руки и занять его место. Так что во время обновления под именем Кемаля Афтера выступил Нэйль Аскрон. Но даже в этом состоянии демон внутри него не ослаб, требуя хладнокровия, железной твердости в решениях и четкости в поступках. Это был очень тяжелый период для Кемаля Афтера, для его неуравновешенности и стабильности. Это был постоянный риск, постоянный страх последствий, постоянный груз на его маршальских погонах. Когда-то ему присвоили их в попытке обуздать его юношескую несдержанность, а ведь Кемаль Афтер и правда не заслуживал маршальского звания. В период обновления эти звезды требовал от Кемаля Афтера именно тех решений, которые и питали его демоническую половину. И Мист (даже не Кайла и не Алиса) оставался единственной возможностью отдышаться.
И на острове его ожидала Оксана. Он мог увидеть ее в каждом доступном Варианте, Оксана была с ним всегда, нисколько не боявшаяся его Темного Света. Наоборот, рядом с ней демон становился ангелом и совсем не желал перевоплощаться вновь. Тогда же я увидел его страх построить новый, отдельный, независимый Босстон. Страх дойти до конца, сделать последний и самый важный в жизни шаг взять на себя новую ответственность. От нее нельзя было уйти, в Реальностях. И лишь Оксана, которая видела последствия его Абсолюта могла помочь убрать этот страх безвозвратно. Она должна была быть рядом с ним. Кемаль Афтер интуитивно чувствовал свои возможности, чувствовал сколько именно Силы ему предстояло вложить в Босстон. В гостинице Богучара Савата оставалась его печать – смертный, в котором он сохранил фрагмент своей сущности Воина. При создании Босстона смертный должен был вернуть ему еще немного Силы, чтобы сохранить собственную жизнь. И там, на территориях земледельцев уже готовились к предстоящим переменам. Воины в телах их смертных вели нешуточную борьбу по предотвращению содействия Кемалю Афтеру в его работе. Босстон уже на стадии подготовки требовал жертв в качестве последствий выбора каждым Воином предлагаемой Древлянами стороны на обновляемой доске.
И смертный дал ему этой Силы. И когда рождался Босстон, в движение пришла вся Сфера. Подобно Туману Свет проник повсюду, вспыхнув и какое-то время сияя ослепительной вспышкой. Нет, визуально эту вспышку увидеть было невозможно. Это было похоже на то довление, что пронзило всю Нейтральную зону и близлежащие территории когда Кемаль Афтер построил первый Босстон. Довление происходило внутри Воинов, как бы обнажая их принадлежность к Светлой и Темной сторонам на всеобщее обозрение. Свет выдавал их все
