Они идут. Гвиди не спрашивает о дороге, но Томас решает не повторять манеру Престола вести дела, и заговаривает сам:
– Я хочу убить столько вампиров, сколько смогу.
– Понятно, – у Гвиди нет вопросов. Убивать вампиров? Ему подходит. – С чего начнём?
С логова? С поиска свидетелей? С заброшенных лесов? Нет, это всё в прошлом. Хватит идти наслепую.
– С кого, – поправляет Томас, – я имел странный разговор с принцем Сиире.
– Он настоящий принц?
Да кто его знает? Может и принц – скольких их сожрала история, сколько из них умерли для людей ещё младенцами? Запросто мог быть в их рядах и Сиире. А может это его издёвка.
– Он настоящая сволочь и интриган, про принца не ведаю. Так вот, у нас был с ним странный разговор… – Томас и сам осёкся, пытаясь представить какой-нибудь нестранный разговор с Сиире. Не получилось. – Он сказал, что Цепеш пошёл против него.
Зацепка от этого призрачная, по мнению Томаса, но всё же не пустыня! Как знать, чем не шутит небо, может и эта вражда на благо?
– Кровушки не поделили? – у Гвиди вырывается нервный смешок, но он тут же смущается, – прости, я не хотел…
Кажется – рядом с тобой чудовище, которым пугают детей, которые ты, слуга креста (хоть и дезертир сейчас), должен жечь на костре! Но нет, легко, очень легко забывает Гвиди о том, что Томас – вампир.
Немыслимо? Невозможно? В мыслях нет, но по факту – забывается!
– Ничего, пустяки, – Томасу даже самому смешно от смущения Гвиди, он к такому не привык. – Сиире говорит, они не поделили власть. Я знаю его – это выглядит убедительно, но я наслышан о Цепеше, и это странно. Всё, что я о нём слышал, не получается связать в образ властолюбца.
– Может врут?
– Кто?
– Ну, все, от кого ты наслышан…
Может и врут, кто в этом времени разбирает ложь и правду? И потом, это ведь как ещё посмотреть! Он для Престола дезертир и мятежник, а для себя?
– Я думаю, если у них конфликт, то это нам на руку. Мы можем узнать что они не поделили и использовать это против Сиире, а может и не только против него. Сиире опаснее Цепеша, злее и коварнее.
– Тогда надо искать Цепеша, – Гвиди даже по сторонам оглядывается, точно готов искать Цепеша прямо сейчас. Но вокруг только хлипкая рощица, полузасушливая, полузагубленная, да вдалеке какой-то клочок земли, где и трава уже пожухла, а может и не росла совсем. Засухи, что ли, бродят?
Они идут, не разбирая пока пути. Какой смысл? Томас может обернуться в летучую мышь, а так можно хоть пройтись, словно он ещё человек, вдохнуть свободно и почти по-живому.
Поговорить можно!
– И я так считаю, – соглашается Томас, – но Цепеш натура хитрая. Как я понял, он по-прежнему у людей в почёте.
– Он же вампир!
– Они знают. Но многие дома и земли, которые на самом деле принадлежат ему и приносят доходы, принадлежат людям. Люди же любят своего хозяина, хоть и знают о его сути, отзываются о нём как о том, кто всегда позаботится и защитит.
– Жечь бы таких людей! – ворчит Гвиди, – сподвижники зла они, как есть сподвижники!
Томас не спорит. С одной стороны, тут есть с чем ему согласиться. В самом деле – сподвижники! Жечь таких, потворствующих вампирам и прочей нечисти. Но с другой стороны – для Томаса это что-то редкое и новое, он не помнил, чтобы кто-то из вампиров заботился бы о смертных, и смертные знали об этой заботе, и чтобы ещё почитали хозяина?
Томас давно догадывался о том, что разучился понимать людей. Если вообще их понимал.
– Словом, сети у него большие, – на сподвижников и «жечь бы таких…» Томас не реагирует сознательно, слишком сложно это для него и непонятно.
– Найдём, – успокаивает Гвиди.
– Не выйдет. Он таится. Выйдет только если очень уж попросим. Или заставим.
Но просить Томас не будет.
– Как заставим? – сразу спрашивает Гвиди, он очень хорошо знает Томаса и его натуру.
– Выкурим мерзавца, – страшная, безжизненная усмешка кривит губы Томаса, – пусть придёт поговорить.
***
– Я буду ругаться, – предупредил Гриморрэ.
Он хотел немного расслабить обстановку, но Влад его едва ли услышал. Он смотрел вперёд, на догорающие домики небольшой деревеньки, принадлежащей ему через трёх подставных смертных, и едва ли слышал слова друга.
– Влад, – позвал герцог, сообразив, что предыдущая фраза его не затронула, – ну бывает… мало ли костров? Где-то свеча упала, а потом занялось по крышам.
Но Влад только покачал головой. Нет, не бывало в его, Цепеша, владениях, такого пожара. Никогда не бывало. Миловала его судьба, отчего перестала миловать теперь?
–Ущерб – шесть домов подчистую. Ещё восемь удалось потушить, они в разной степени разрушенности. Четверо задохнулись, двое сгорели, пытаясь их спасти. На одного ещё упала крыша. Пятеро без сознания, уже в ближайшем лазарете, под контролем, – верный Амар докладывал сухо, по существу, но в глазах его стояло всё то же, что жгло Цепеша – боль, обида, непонимание…
Что сделали эти люди? В чём провинились? Это был поджог. Амар это знал. умышленный, злой.
– Они винят меня? – тихо спросил Цепеш.
– Да как они могут тебя винить? – возмутился Гриморрэ, но под взглядом Амара потух и предоставил слуге разбираться с Хозяином.
– Они…напуганы, – Амар долго подбирал слово, желая смягчить разбитость Цепеша. Получилось не очень, но у Гриморрэ вышло и того хуже.
– Это моя вина. Я их не защитил, – Цепеш не спрашивал, а утверждал. Для себя он решил это точно.
– Да спятил ты? – Гриморрэ снова не утерпел. – Ну с чего твоя-то? Такое бывает. паршиво, да, но бывает, и…
– Хозяин, вы сделали им много хорошего, – Амар тоже не остался в стороне. Неважно, что он считал себе, Влад Цепеш в его глазах всегда был прав и никогда не был виновен. Так было при жизни Амара, в смерти ничего не изменилось.
Это не утешение. Цепешу нужно перекрыть эту вину чем-нибудь. Он знал, что не обязан людям, что люди для него – прошлое, что теперь это всего-то его пища, но чувствовал перед ними тяжёлую вину.
– У нас есть средства, чтобы отстроить дома заново и выплатить за смерть родственникам? – Влад и сам знал что есть, но не пристало хозяину решать вопросы такого рода, когда рядом верный слуга.
– Сделаем в лучшем виде, – Амар даже вопросом не задался, он и не ждал иного от своего хозяина.
– Займись, – глухо велел Влад и пошёл с Гриморрэ вдоль обугленной земли и руин. Ещё вчера тут были дома, жизни, планы, вера в завтрашний день. А сегодня?
– Хозяин! – к нему бросилась очень тяжёлая, мясистая женщина, упала на колени, – что же это, хозяин?
– Встань, дитя, – он легко, хотя с виду несчастная весила куда больше, чем сам Влад, поднял её с земли. Вампирская сила помогла, – не оставлю я вас. По моей вине это стало.
– Как же… как же…– она что-то бормотала позади, Гриморрэ не удержался и сверкнул на неё глазами. Она испугалась, стихла.
Нет, Влада не обвиняли. Напуганные люди тенились, перешёптывались, разгребали разрушенное. Когда он проходил, оглядывались, склоняли головы и прятали глаза.
– Любят они тебя, – не без зависти заметил Гриморрэ, – всё равно любят. Не вини себя, ты сделал всё, что мог, ты не знал, что кто-то…
– Думаешь, это Сиире? – напрямик спросил Цепеш. Его тянуло к действию, а ещё лучше к мести.
– Ну… Он бы не стал так делать, это моё мнение. Он людей не считает за важность, так что ресурсы растрачивать ему не с руки, – конечно, Гриморрэ уже тоже подумал о Сиире. Вероятность того, что кто-то случайно поджёг обвешанные природной защитой земли вампира, была низка. Так что даже унизительна была мысль о том, что это было не спланированным преступлением.
– Хозяин! – Влад не успел ответить. Амар снова спешил к ним. Но не один. Он вёл с собою мальчика лет двенадцати, едва ли старше, напуганного, нескладного, перемазанного сажей, – Хозяин, тут послание!
– Вот это вот послание? – удивился Гриморрэ, когда Амар представил Цепешу мальчика. Да так бодро представил, что у того колени подогнулись и он едва не повалился на землю. Цепешу пришлось перехватить его.
– Прятался, паршивец! – объяснил Амар, – я случайно на него наткнулся, а он верещать начал.
– Сейчас молчит…– заметил Гриморрэ.
– Испугался я! испугался! – Мальчонка дёрнулся из хватки Влада, но он бы в битве со скалою больше преуспел.
– Ну куда ты? – поинтересовался Влад, легко удерживая его на месте. – А?
Мальчонка захныкал. Слёзы потекли по грязному лицу. Вампир терпеливо ждал, когда он успокоится и даже сам отёр его лицо.
– Он сказал…сожжёт он…– теперь у пленника перехватывало дыхание. – И что его зовут Томас.
– Что?
– В чёрном весь, а с ним ещё один. Сказал, что сожжёт, и что я должен передать послание. И что его зовут Томас.
– Чего ж ты не передал, окаянный? – напустился на него Амар, устав он хныканья.
– Испугался он, – мягко заметил Влад и отпустил пленника, – Амар, пусть его накормят.
– Сделаем, – тот быстро исчез, уволок с собою и ребёнка.
Влад обернулся к Гриморрэ, ожидая реакции.
– А чего? – хмыкнул он, – я обещал, что буду ругаться? Обещал. Ну так слушай.
Глава 34. Себе на уме
– Исповедуй меня…– прошелестело из-за тёмного угла, и Гвиди, который так и не смог привыкнуть к этому ослабленному голосу, вздрогнул.
– Чего удумал! – обозлился Гвиди, но в гневе его было больше страха. Он понятия не имел о том, что делать, если Томас умрёт.
А вероятность была.
Впрочем, отчасти Томас и сам нарвался – Гвиди убеждал его, что идти на встречу с поганцем-принцем Сиире – дурная затея. Убеждал? Убеждал! Послушал его Томас? Не послушал! А теперь что? Ранен Томас. Но чёрт бы с нею, раной, если бы Гвиди знал что делать. так он не знает. Шла бы речь о человеке – это одно дело, тут всякому ясно – покой, бульоны, побольше воды и повязки. А с вампиром?..
Гвиди сначала ране и вовсе значения не придал. Ну подумаешь – бок разодран, он уже видел и не раз, что Томас исцеляется в считанные мгновения. Да и по сути работы ведал – у вампиров есть собственная регенерация, превосходящая во много раз по скорости восстановление людское, да и посильнее их регенерация будет.
Но вместо того, чтобы заняться самоисцелением, Томас вдруг как-то охнул и некрасиво и страшно осел на пол. Гвиди задёргался вокруг него, занервничал, даже от испуга крикнул хозяина постоялого двора, где они устроили себе штабницу, да только пока тот по ступеням проскрипел, Гвиди Томаса и сам перенёс на постель – легко оказалось, вампир словно и не весил много.
– Беда-беда, – заохал хозяин постоялого двора, узрев Томаса. – Бульону подать? Может целителя?..
Гвиди уже пожалел о том, что позвал его. Толк-то от человечины? Но раз уж позвал…
– Бульону, – ответствовал Гвиди, прекрасно понимая, что даже лошадиная доза его не поможет вампиру. Смысл, если он не ест обычной пищи? Если она ему – ничто?
Но надо было отвлечь внимание. Бульон в итоге он съел сам, а Томас так и лежал – мертвец мертвецом, лишь иногда тихо вздыхал, да пытался повернуться на изуродованный, израненный принцем Сиире бок.
А ведь Гвиди говорил, Гвиди предупреждал! Кто ж его слушал?
А начиналось просто – получили они письмо на исходе позапрошлой ночи. Принёс его, позёвывая отчаянно, мальчишка. Конверт был дорогой, бумага тоже, да и посланца отправили с письмом явно за монету побольше привычной – иначе б не пошёл по ночи. А в письме строки, выведенные суровой твёрдостью:
«Приглашаю тебя на встречу. Есть что обсудить. Предместье
|
