избранная им синеглазая Николетта. И это бросалось в глаза Марису Залесскому. Она единственная из всех сенобитов была такая. Тоже особенная. С даром речи, как и Рокси. С длинной острой, пронзившей ей насквозь женский нос иглой. Из-за раскрытого настежь ее скобами горла, голос ее был хрипловатым и приглушенным. Не похожим на звонкий утонченный женский.
- Приветствую тебя, моя сестра в вере – произнесла, подходя к Николетте Рокси.
- И я тебя, моя подруга и верная сестра – произнесла Николетта Рокси и добавила - Я долго ожидаю здесь твоего появления.
Марис Залесский узнал Николетту еще с того тронного каменного зала Пинхеда, где та высказалась гвоздеголовому своему начальнику сенобитов в сторону Мариса.
Окончание. Зов Левиафана
- Кто такой Левиафан? – спросил Марис Залесский сенобитессу черную монашку и служанку черной церкви и мессы Николетту, восторгаясь величием и громадными размерами вертящейся против часовой стрелки двусторонней геометрически идеально выверенной всеми сторонами и углами.Выстроенной фантастически, просто громаднейших размеров видоизмененной до неузнаваемости в своей финальной конечной итоговой форме, последующей за конфигурациями: «Конфигурация плача», «Триумф Иуды», «Легкие слезы любви», «Полая сердцевина», форма «Ламент» или «Левиафан». Так напоминающей ему ту шкатулку французского умельца мастера Филиппа Лемаршана конструкции. Он созерцал очарованный циклопическими размерами и сверкающей ярко золотом орнамента на четырех сторонах остроугольной и островершинной двусторонней пирамиды, вытянутой точно четырехгранная в обе стороны игла.
- Он, это все, что ты видишь здесь - она ему ответила - Это сила и мощь, какой нет нигде в вашем мире. Он страсть. Он любовь. Он мой Бог и мой любовник. Часть его живет во мне. И в тебе, Марис Залесский. Ты и есть Левиафан. Он оставил свою часть на грешной земле, в тебе, перед тем, как заточили его в этот металл и в эту самую последнюю форму «Ламент». Мой господин и мой Бог, и Повелитель призвал тебя к себе. И ты, должен идти в его обитель.
Николетта преклонила свои колени перед Марисом Залесским.
- Мой Господин – она произнесла - Я вернула вас обратно в свой дом и свое Великое Царство.
В этот момент, прервав свой оглушительный, сотрясающий все вокруг вибрацией гул вертящейся против часовой стрелки пирамидальной двусторонней формы «Ламент - Левиафан», четырехгранная игла замедлила свой ход и совсем остановила свое движение. Снизилось ее гравитационное магнитное поле. Вокруг на многие мили и даже более воцарился полный мрак, и затихло все вокруг. Замер сам адский каменный лабиринт.
Наступила полная темень повсюду. Точно отключили все вокруг ночное освещение. Лабиринт весь закрылся полностью. И не было теперь доступа к выходу на самый его верх. Никому. Ни сенобитам, ни другим живущим в нем существам.
Николетта и Рокси пошли вдвоем к двусторонней замершей на одном месте и фазе своего не завершенного полностью обратного временного вращения грандиозного размера острогранной и остроугольной геометрической конструкции, подгоняя толчками в голую спину впереди уже себя Мариса Залесского. Они все втроем, подошли максимально близко к висящей исходной форме «Ламент-Левиафан», встав на одно колено перед ней, принялись, что-то про себя говорить. Толи заклятья, толи творить, какие-то свои адские своему Божеству молитвы. Опустив Мариса Залесского тоже на колени.
«Левиафан», вдруг оживился. Вся пирамидальная, геометрическая конструкция, завибрировала снова и куда сильней. Она, создавая снова огромное силовое магинтное на весь лабиринт поле, осветилась ярким белым свечением. И в этот самый момент с самим Марисом Залесским стало, что-то твориться. Нет, не стремление к сексу и любовной страсти, нечто иное. То, что стремилось вырваться из его человеческого живого тела. Его, точно обдало порывом сильного встречного ветра, точно такого же как, когда он, попал в сам лабиринт первый раз, выйдя из длинного тоннельного каменного коридора.
Мариса неведомой мощной силой понесло к самой двусторонней сверкающей на сторонах своим золотом остроконечной игле.
Он, услышал нечто внутри себя. Что-то похожее на некий голос. Будто, кто-то разговаривает с ним. Только, он ничего не мог понять. Ни единого слова. Что это был за язык он, как человек, пока еще, не имел понятия.
Это был Зов Левиафана.
За него заговорил тот, кто сидел внутри Мариса Залесского. Его ртом и губами. На том самом древнем волшебном языке. Что он сам не понимал.
Марис пошел к тому, кто звал его к себе в то яркое сверкающее мельтешащее белыми длинными лучами свечение.
- Сейчас происходит то, что не угодно Пинхеду - произнесла Николетте ее подруга Рокси - И нам надо спешить. Только Левиафан способен защитить нас от гнева Пинхеда – она произнесла Николетте - Помоги нам.
- Я здесь, именно для этого - та ей ответила - Я задержу Пинхеда и сенобитов. Пинхед не посмеет тронуть меня. Он боится гнева своего Бога, хоть и не желает более служить ему. Ступайте.
Николетта показала своей правой рукой женщины сенобита на яркое свечение под вращающейся громадной двусторонней иглой пирамидой.
Марис Залесский не знал, что была тайная вражда и война между сенобитами. Друг с другом. И уже давно. Между Левиафаном и Пинхедом. Две силы зла сошлись в почти равном поединке. Вероятно, это было соперничество на спор, кто кого перехитрит и обманет. И похоже, в этом преуспел сам Левиафан. Все строилось на нем, Марисе Залесском. Он, Шкатулка Лемаршана, Пинхед и Левиафан.
Марис Залесский стал основным и главным острым длинным гвоздем или булавкой этого давнего спора и соперничества.
Он и сейчас еще этого не знал. Что все это ради него. Что выполняя приказ Пинхеда, Рокси увела его от Пинхеда. Самую главную цель и оружие из-под его булавками истыканного носа. Он не знал про сговор между Рокси и Николеттой. И над всем этим стоял сам Левиафан. Цель была, привести Мариса Залесского к этому месту и к своему главному Повелителю и Хозяину для воссоединения с ним.
В это время на поверхности лабиринта появилось нечто летящее с такой скоростью, что свободно перепрыгивало через глубокие и широкие провалы и глубокие колодцы извилистой поверхности лабиринта.
Оно вырвалось, откуда-то и как-то. Точно, пролезло, сквозь каменные стены и запертые, закрытые все этажи, многоэтажного огромного сооружения. Откуда-то снизу и из адского глубокого чрева каменного лабиринта. И оно, громко издавая вой и свой громогласный звериный рык, кинулось на тех, кого его послали преследовать.
Звероподобный полуголый и полуободранный от верхней кожи в черном шипованном ошейнике, спущенный с поводка сенобит, личная самая большая собака гвоздеголового Пинхеда делал все, чтобы оправдать доверие своего теперешнего хозяина и командира.
Внезапно, огромная двусторонняя циклопическая островершинная конструкция под названием «Ламент-Левиафан», завертелась вновь против своей часовой стрелки, разбрасывая свой губительный черный адский свет из своих двух больших в середине конструкции окон.
Этот рассеивающийся во все стороны мертвый, пожирающий само пространство свет, попал на летящего прямо на него сенобита из скоб и гвоздей. А тот не смог на такой скорости увильнуть от этих смертоносных для всего лучей, исходящих из глаз самого Левиафана.
Этот новоиспеченный, собранный из человеческих останков адский демон сенобит, залетев внутрь черного света, растворился полностью в нем, будучи испепеленным и поглощенным самим Левиафаном. Был лишь слышен его громкий, разнесшийся по сторонам и заглушаемый вибрацией пространства и громким гулом, похожий на собачий визг, посмертный мучительный крик.
В это время, лабиринт стал менять свои формы и перестраиваться. Он также вновь ожил своими арочными потолками и каменными стенами.
Раздвинулась еще одна поверхность крыши лабиринта. И образовалась вверх идущая своими каменными ступенями широкая лестница, что была практически под самой вертящейся островершинной двусторонней громадной сверкающей золотом пирамидой.
Николетта повернулась к той лестнице и к тому, кто поднимался по ней, шел быстрым шагом, громко ступая своими черными на высокой платформе ботинками, и прямиком двигался к ней.
Она тут была сейчас одна. Марис и Рокси уже были далеко отсюда и были недостижимы для Пинхеда и его верных сенобитов. Они вошли в то яркое искрящееся лучистым ослепительным светом свечение.
Гвоздеголовый Пинхед, подойдя к Николетте, остановился напротив нее. В его руках было оружие. На левой, на всех пальцах его кисти были режущие кривые длинные крючья. А в правой. Пинхед, сжимая всеми пальцами на длинной рукояти, топорообразную небольшую, но смертоносную остро заточенную секиру. На нем был надет сейчас кожаный с пряжкой пояс. На котором, также висели еще несколько инструментов убийства и пыток. Его почти все сенобиты также были со своим оружием. С молотами для дробления костей, длинными обоюдоострыми режущими клинками и ножами, на цепях секирами, шипастыми металлическими тяжелыми булавами.
Сенобитесса и аббатеса Николетта была вооруженная тоже. Своими изогнутыми не менее острыми точно мечи двумя невероятно острыми как бритва серпами.
- Левиафан, не звал тебя, главный иерофант темного мира боли – произнесла Николетта, подошедшему к ней Пинхеду, и всем, кто был с ним.
- Я, должен забрать Мариса Залесского и мою обманщицу шлюху с именем Рокси! Они сейчас, мне невероятно стали дороги, как никогда! – прорычал, злобно, сверкая своими черными не моргающими никогда демоническими злыми глазами гвоздеголовый Пинхед - Отойди Николетта с моего пути! Ты мне не нужна! Ты давно изгой моей священной черной церкви! Убирайся с моей дороги, Николетта!- он ей произнес и двинулся прямиком на нее стоящую перед ним.
- А то, что? - та возразила
