"Ваша плоть - трава!"

больше похоже было, что тот, кто пытался удалить шурупы, которыми решётка крепилась к деревянной раме, делал это чуть ли не ногтями и зубами…
А у него есть инструменты!
Только вот не помогли тут его отвёртка, которая ничего не отворачивала, и плоскогубцы, которые ничего не отдирали. И даже арматурина, которую притащил с нижнего участка, ничего не поддевала. Мало того: не удалось даже разбить стёкла в окнах!
Ну вот не бились они – и всё тут!.. Словно какая-то невидимая преграда останавливала острый конец его страшного орудия в миллиметрах от стёкол!
Плюнув, взмылившийся пуще, чем от копания и корчевания, Кот вышел снова во двор. Может, удастся взобраться по стенам?..
Не удалось. Стены, хоть и не штукатуренные, из хорошего жжёного кирпича, просто не оставляли таких мест, куда можно было бы поставить носок кроссовки, или зацепиться хоть кончиками пальцев… Да и не альпинист-«палечник» он…
А если попробовать постучать?! Арматуриной?!
Может, рано или поздно на его стук и истошные крики о помощи и придёт кто из возмущённых безобразием соседей?!
Никто не пришёл. Хотя в стену что Максуд-опы, что соседей с другой стороны он стучал, выкрикивая призывы о помощи, не меньше пятнадцати минут. Даже охрип…
Вот сволочь этот Адхам-ака! Получается, всё наврал насчёт маленького ребёнка!
Ну, или что-то с его воплями и ударами делали опять хозяева участка: недаром же он сам ощущал, что его удары опять-таки – словно не достигают стены, отдаваясь в руках глухим звуком! Словно бьёт он – в картон! И кричит – словно в вату!..
Из открытой настежь калитки так и виднелся «второй» двор. Словно издеваясь и приглашая: «Ну, давай-давай! Попробуй теперь здесь!»
Кот вернулся снова в комнату.
Даже не очень удивился, увидев, что на скатанном матраце, который он, пока «работал» с окном, отодвинул в сторону, сидит, снова скрестив по-восточному ноги, Надька.
Нет: Надя.
Как ни странно, но одета она была в своё вызывающее платьишко, и даже туфельки на стройных ножках имелись. Только вот лицо подкачало. Было оно бледное, с зеленоватым отливом. И – не было на нём никакого выражения. Хотя даже у трупа Надежды выражение имелось…
Женщина смотрела прямо ему в глаза. Кот сглотнул оказавшийся в горле комок. Вот, похоже, и настало время для… Выяснения? Или уж – «финального» разговора?
А он не слишком-то и удивлён. Что-то такое назревало давно.
– Привет, Надя.
– Привет, Кот.
– Чего хотела?
– Тебя.
– Ну, нет! – Кота передёрнуло, – Никакого секса с покойными! Говорят, не к добру это! А я сейчас – сильно суеверный!
– Секс мне не нужен. Я сейчас говорю от лица тех, кто владеет этим участком.
– От Усмон-бека, что ли? И его жены?
– Смешно. – равнодушное мертвенное лицо даже не дёрнулось, – Нет. От имени тех, кто населял этот холм, это тепе, до прихода вас, людей.
– И… Что же им нужно от меня?
– Тебя.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Твоё тело.
– И для чего же это им… Моё тело?
– Для удобрения. Почвы. И кровь – для ритуалов.
– А если я, скажем, откажусь?
– Ты можешь, конечно, это сделать. И возобновить свои бессмысленные попытки убежать. Но выбраться с этого участка ты всё равно не сможешь!
– Это почему ещё? – Кот понимал, что говорит ерунду. Но всё равно задавал свои дурацкие вопросы: вдруг случайно выяснится хоть что-то, что поможет ему спастись?!
– Потому, что силы Хозяев несравнимы с твоими. – она говорило слово «Хозяев» – словно с большой буквы. Кота это почему-то покоробило и взбесило больше всего.
– Странно. Но почему же они тогда не убили, а позволили жить здесь тем, кто тут был до Усмон-бека? Каким-то русским полубомжам-алкашам?!
– А позволили они им это потому, что их мать, глава семейства, знала о них. И договорилась. То есть – задабривала их. И регулярно приносила им жертвы. Ну, как вы – принесли меня!
– Так, значит, она точно – была Ведьма?!
– Не нужно её оскорблять. На языке Хозяев она называлась – Знающая.
Кот на некоторое время замолчал. Ему нужно было многое обдумать. В частности, как бы не принести в «жертву» – себя!
– И что будет, если я… Откажусь?
– Они тебя, так или иначе, всё равно получат. Только чуть позже. Ночью. Вот и всё. Так что особого выбора у тебя нет.
– Ну а если я добровольно соглашусь… Отдать своё тело на… Удобрения – что будет со мной?
– Ты умрёшь. Но – безболезненно. И без страданий! Быстро!
– Не слишком-то радужная перспектива.
– Уж какая есть. А вот если откажешься, и возобновишь попытки выбраться – то тебя вначале будут пытать! И мучить.
– Как?!
– Закрой глаза и увидишь.
Кот попробовал так и сделать, понимая, что не должен выказывать трусости. Иначе банально – уважать не будут. И даже торговаться за его шкуру могут уже не захотеть.
В темноте за закрытыми веками оставался он недолго.
И вот уже он сидит на деревянном огромном кресле, пристёгнутый, прикрученный и привязанный. А лучше всего привязаны руки: даже каждый вытянутый палец прикручен ремнями к плоской широкой перекладине на подлокотниках! И вот Надя, лично, вгоняет ему под ноготь среднего пальца плоскогубцами (Его же!) раскалённый докрасна гвоздь!
– А-а-а-а!!! Твою же …! С-сука!!!
Боль оказалась поистине адской, и мгновенно вспотевший и трясущийся Кот поспешил открыть глаза.
Ф-фу-у-у…
Всё исчезло. И кресло, и путы, и боль… Всё, кроме Нади.
Она предложила:
– Можешь попробовать ещё, если хочешь. Что-нибудь другое. Например, пытку водой. Или колом. Или испанским сапогом. У наших Хозяев в арсенале всё то, чем владели «Святая» Инквизиция, гестапо, и Картели наркобаронов из латинской Америки. И ещё многое другое. Скучно не будет – они гарантируют.
Кот всё не мог продышаться: хоть всё это и точно – привиделось, и сейчас, вроде, не болело, но под ногтём остался явственный чёрный след: оплавился и покоробился его ноготь!..
Гипноз.
Будь он неладен – на кой … он сам им про него рассказал?! Про синдром «сигаретного ожога»! И прочее такое.
Впрочем, наверняка они и сами всё про чёртов гипноз знали…
– Да. – она кивнула, – Сейчас ты понимаешь, что пока всё это – лишь кажется.
А ночью будет – по-настоящему! Если будешь упорствовать!
Он тоже кивнул. Разлепил закушенные до крови губы:
– Ладно. Я понял. И я должен… Подумать! А сейчас – уходи!
– Как хочешь. Но если надумаешь – можешь перед смертью, или пытками, ещё раз. Со мной. Только позови!
– Я… Понял. Но пока – нет! – Кот уж постарался, чтоб она не видела, как его передёрнуло, и следов открытой паники и отчаяния в голосе слышно не было.
Хотя этих гадов вряд ли так обманешь: наверняка видят его прогнившую и ушедшую сейчас в пятки душонку насквозь!.. Без всяких «энцефалограмм»!
Надежда исчезла.
Не растворилась медленно в воздухе, как он было подумал, а просто – раз!
И нет её…
Кот тяжко вздохнул. Вышел снова на свежий воздух. Почему-то там ему всё равно казалось безопасней. Стоя над нижним двором, перед ведущими вниз ступеньками, он и правда – думал. Иногда поглядывая на свой подпорченный «демонстрацией» ноготок…
Чёртовы руки тряслись – куда там Дрики!
Но что же ему делать?!!!
Когда в аналогичной ситуации оказался незадачливый «охотник за привидениями» из Кинговского рассказа «1408», он тоже думал… И нашёл ведь выход!
Может, ему тоже стоит попробовать поджечь чёртов дом?!
Хотя вряд ли «Хозяева» будут спокойно смотреть на это. Скорее всего – просто ничего не загорится… Но ведь можно…
Да!!! Если прибудет внешняя помощь – его спасут!
Но… Кого можно позвать?!
Сестру?
Исключено. Она всё равно не поверит: решит, что он просто допился до чёртиков… А других настолько близких людей у него просто нет. Про корешей-алкашей из «их» распивочной лучше просто не вспоминать – тоже никогда не поверят.
И уж тем более – не приедут…
Ну вот не считают они в последнее время его «россказни» – правдой!..
Остаётся…
Уж лучше сидеть в тюряге, чем