утрамбовывая. Почти закончили. Эля посмотрела на колени помощника, потом на свои. Они были в грязи. Она попыталась отряхнуть. Толку не было.
-- Эх, мама заругается. – подумала. – Махнула рукой. Я их быстро в стиральную машинку. Испачкала, постирала.
Андрей посмотрел на свои джинсы, сокрушённо покачал головой:
-- Да. И мне зададут. По полной.
-- Так постирай.
-- Дома мама. В отпуске.
-- Давай у меня. Потом утюгом просушишь, и никто не узнает.
Эля была настойчивой.
Вот и закончили утрамбовывать почву. Видно, конечно, но канавка забита землёй. Что обещали восстановить – сделали.
Покидав грязный инструмент в сумку, Эля закинула её на плечо, и пошла в сторону подружек.
Андрей шёл сзади, удивлённо говоря ей в спину:
-- Ну, ты даёшь, я еле тащил, а ты прямо как бульдозер. Помочь?
Эля остановилась, скинула сумку, протянула одну ручку мальчику:
-- Давай, мужчина, не стесняйся. Только быстро уходим. Почти бегом.
Наташа и Белла с удовольствием закончили «фотосессию». Они пошли навстречу, разглядывая перепачканных друзей.
-- Нашли?
-- Есть клад?
-- Нашли, уходим. – уголком рта прошипела Эля.
Беляшику и Лошадке до смерти было любопытно чего нашли, но видя суровые лица Андрея и Эли, перепачканную одежду, пыльные лица с дорожками от пота, сдерживали себя.
Эля внезапно остановилась, опустила ручку сумки.
-- Ты чего? – Андрей недоумевал.
-- Сейчас.
Эля повернулась к храму, широко перекрестилась:
-- Спасибо!
Подхватила сумку и компания зашагала к выходу.
Нищие снова рассматривали компанию.
-- Смотрите-ка, а двое в земле извазюкались-то как в грязи.
-- Искали, видать чего-то.
-- Скорее всего. Земля сухая.
-- Неужто могилы раскапывали?
-- И как быстро идут.
-- А сумка-то тяжёлая.
-- Видать, нашли, что искали.
-- Да, что они могли найти на кладбище-то?
-- Э, не скажи! Кладбище старинное. Купцов много лежит, может, и клад какой отрыли.
-- Эти сопляки-то?
-- Кто его знает. Проверить надо.
-- Хм. Может, так оно и есть.
-- Сейчас проверим.
-- Эй!
-- А, ну, стойте!
-- Дети, идите сюда!
-- Да, куда вы?!
-- Не бойтесь! Мы вам ничего не сделаем!
-- Стоять!
Дети слышали всё это, когда проходили мимо, а когда им закричали, то рванули. Откуда взялись силы, и сумка уже не казалось такой тяжелой.
Компания друзей бежала. Сердечки выпрыгивали из груди. Но вперёд. Только вперёд! Рот разевается, воздуха не хватает, но бегут. Андрей поначалу далеко вперёд ушёл, оглянулся, увидел, что девочки отстают, остановился, Беляшик была последней. Развернулся, побежал назад. Схватил за руку, возле плеча, потянул вперёд:
-- Давай, давай, поднажми!!!
И потянул вперёд, сильно, резко. Белла чуть не упала от такого рывка. Но удержалась, прибавила шаг.
Вот и закончилась кладбищенская ограда. Впереди бежала Лошадка, оглянулась. Погони не было. Только прохожие удивлённо смотрели на подростков, которые бежали сломя голову. Встречные отходили в сторону, укоризненно качали головой, глядя им вслед. Мол, оглашенные, куда несутся-то!
Остановились, когда поняли, что нет погони.
Рядом остановка общественного транспорта. Народу немного.
-- Ну, что? Получилось?! – хватая воздух ртом, спросила Беляшик.
-- Ага! – Эля мотнула головой.
-- И что там? Клад? – Лошадка подалась вперёд.
-- Ага. Не клад, а склад. – Эля скорчила ехидную рожицу.
-- Так чего вы там нашли? – Беляшик возмутилась.
Она была красная от бега, а тут сразу стала пунцовой от гнева.
-- Чего-то нашли, пока, сами не знаем. – Андрей пожал плечами.
-- Так, давайте смотреть! – Беляшик от нетерпенья потёрла ладони. – Ну, же!
-- Хоть с дороги отойдём. – Эля мотнула головой.
Отошли за угол, присели возле кладбищенской стены. Раскрыли сумку.
-- Фу! Какая грязная коробка. – сморщила брезгливо носик Белла.
Секунду помолчала:
-- Какая старинная коробочка. И … грязная.
-- А ты, что хотела? Больше ста лет в земле пролежала. – Наташа топталась на месте, не скрывая своего возбуждения. – Ну, давайте же, открывайте!
Эля и Андрей присели возле сумки. Перчатками кое-как оттёрли коробку от грязи. Андрей попытался открыть. Пальцы скользили. Но не получалось открыть. Девочки, в нетерпении, нависли над Андреем.
Мальчик вспотел, вытер пот тыльной стороной руки. Махнул над головой:
-- Да, разойдитесь вы уже, света мало, загородили всё.
Девочки немного расступились, но привстали на носочки, вытянув шеи. Андрей, достал из сумки лопатку дедушки Эли, попытался ей вскрыть. Крышка немного поддалась… Миллиметр, два, она нехотя ползла вверх…
-- Так-так. – неожиданно раздался голос за спиной у девочек. – И что вы тут делаете, а? Ну-ка, покажите мне немедленно!
От неожиданности девочки вздрогнули, а у Андрея лопата сорвалась и оцарапала кисть руки. Тут же выступила кровь.
За спиной стояло четверо девочек. И впереди, подобоченясь, выставив ногу вперёд, стояла Катя Краснова.
Она резво шагнула и раздвинула девочек. Никто не ожидал такого напора, немного подвинулись, Андрей продолжал сидеть на корточках, из руки сочилась кровь, капала в сумку. Лицо измазано местами пятнами грязи, руки в грязи крови, колени перепачканы землёй.
Когда Катя неожиданно заговорила, от неожиданности он выронил старинную коробку на дно объёмистой сумки, осталась только лопата, направленная вверх.
Андрей первым пришёл в себя:
-- Чего тебе, Катька?
Краснова ожидала чего угодно, но не грязного, перепачканного кровью знакомого мальчика с лопатой в руках.
Андрей медленно встал, лопата в руках. Катя и не обратила внимания на сумку, как завороженная смотрела на грязные руки, с которых капала медленно кровь, капля за каплей, кап-кап-кап. А в руках лопатка с присохшими комочками почвы.
Сзади девочки из компании Катьки стали напирать, им было любопытно:
-- Ой! А чего там?
-- Клад?
-- А чего ты, Лазарева, такая грязная, а?
Катя, чувствуя поддержку подруг, снова кинулась в атаку:
-- А чего вы тут у кладбища делаете? Опять клады ищете? Или же, -- она презрительно посмотрела на Элю. – уже могилы раскапываете? Фу!
Катя брезгливо сморщила нос.
-- Как можно! Тьфу! С покойниками! Так нельзя!
Эля мгновенно вспыхнула до корней волос, казалось, ещё секунда и из ушей повалит пар струями.
-- Мы не копаем могилы. Иди отсюда.
-- А что вы тут делаете, а? – Катька упорствовала.
-- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – вступилась Лошадка.
-- Ой! Кто там ржёт как лошадь в стойле? Ничего не понятно! – Катька приложила ладошку к уху, как будто на самом деле плохо слышала.
Зато её спутницы тут же зафыркали как лошади за её спиной. Катя воодушевилась такой поддержкой, продолжила:
-- Мы едем в центр, пройтись по бутикам, посмотреть новые коллекции, а тут я смотрю, что знакомые замарашки нищие. У церкви, что ли побирались? И много вам подали? На автобус хватит или пешком почапаете домой? Может, вам тоже подать?
Она из сумочки достала кошелёк, открыла отделение для мелочи и вывалила всю к ногам Эли и её друзей. Много мелочи крупного достоинства.
-- Может, и хватит? – поджала губы, покачала головой. – Думаю, что не хватит.
Из кошелька, не глядя, достала две купюры и швырнула туда же на землю.
-- Теперь можете ездить неделю от церкви к церкви, где больше подадут.
Андрей первым не выдержал, приподнял чуть повыше лопатку:
-- А ну пошла отсюда!
Катька презрительно посмотрела на него:
-- А ты, наверное, у них за охранника, других нищих отгоняешь, чтобы у них не отобрали деньги. Так? Фу! Как ты мне мог ещё нравиться!
Повернулась к Беляшику:
-- Белла! Ты из хорошей семьи, как же ты могла так опуститься, чтобы якшаться с такой … -- она подыскивала нужное слово, щелкнула пальцами. – с такой швалью. Фи!
Осмотрела её с ног до головы:
-- Ну, хоть чистая, не то, что эти трупокопатели.
-- Иди отсюда! – голос у Андрея угрожающий.
Он покрепче ухватил черенок лопаты, костяшки побелели, кровь закапала быстрее.
Катька внимательно посмотрела на него:
-- А то, что?
-- Огрею лопатой, испачкаю грязью и кровью, после и узнаешь. Перебирай ходулями отсюда. И поскорее.
Воцарилась напряженная пауза, Эля, Беляшик, Лошадка сомкнулись. Плечом к плечу. Хоть и не было опыта в драках, но готовы были ринуться на унизившую их Катьку.
Катины подруги тоже встали за её спиной.
Напряжёние росло. Казалось, что оно стало осязаемым, воздух сгустился, стал вязким, все глубоко дышали, лица красные.
Катька, почувствовала это, она дернула чёлкой:
-- Идёмте девочки, не будем общаться с грязной нищетой с кладбища!
Развернулась
