Ключ без права передачи

предмета по культуре и искусству. Организаторы проекта попросили  посольство помочь в  подборе лекторов по искусству. В общем, уже завтра я отправляюсь  в этот самый институт со своей лекцией.
       Страшновато, конечно. Представляешь, из переводчиков сразу же в лекторы, да еще перед такой аудиторией. Там же, как я понял, собрались  уже работающие учителя.  Я напишу тебе потом, как  и что у меня получится.   Ciao! Grosso  bacio!   Sandro».         

10 октября 1988 года. Италия Турин. Вилла  Корелли.
           «Tanti saluti,  mammi!
Мама,  прости, дорогая, что я долго не писал тебе! По большому счету, я надеялся на то, что Пьетро докладывал тебе о том, как  мы тут живем, и какие у нас успехи. У меня все хорошо. Пока я еще здесь в качестве переводчика.
            Еще я хотел тебе  сам (без посредничества Пьетро) написать о том, что здесь,  в Москве я встретил  и полюбил изумительную женщину,  характером и душой очень похожую на тебя. Уже несколько месяцев я живу мыслями и надеждами, связанными с нею. Я очень тебя прошу, мама,  пойми меня и выясни, какие и куда  следует представить документы для оформления брака. У тебя же в МИДе обширные связи.   Ciao! Целую! Сандро».

9 ноября 1988 года. Турин. Вилла  Корелли. Из письма.
           «Tanti saluti,  mammi!
Прости, что задержался с ответом на твое письмо! Ты напрасно беспокоишься, мама!   У меня все прекрасно. Я работаю и живу в Москве при посольстве.  Женщина, о которой я тебе писал, живет в Краснодаре, вернее, недалеко от Краснодара в одном из районных центров. Зовут её Тина. Она работает в обычной школе и преподает филологию. Познакомился я с ней летом в Москве. Она здесь  осваивает в НИИ художественного института новый  культурологический предмет, о котором я тебе писал. Тина очень порядочная женщина, культурная, очень умная и образованная.  Я встречался с ней в Москве, пока она была на сессии. Сейчас она  работает в школе. Мы переписываемся. Интимных отношений между нами не было и не могло быть, поскольку я не решался ей объявлять о своих чувствах. Но я знаю, что я люблю её, и, конечно, буду добиваться её любви. О моих отношениях с Тиной Пьетро знает. По-моему,  даже одобряет мой выбор. Вот, собственно, и все. Не беспокойся! Все будет хорошо! Целую и обнимаю, твой сын Сандро».

19 декабря 1988 г. Электронное письмо (распечатка)
«Tanti saluti,  mammi!
Письмо твое получил. Собираюсь к Рождеству приехать домой. Очень прошу, не говори об этом Пьетро. Когда все решим, я сам ему все расскажу. Ciao! Целую! Сандро».

Декабрь 1988 года. Турин. Вилла Корелли. Электронная почта (распечатка).
«Дорогая синьора Наталия! На твою просьбу относительно связи Сандро с русской отвечаю следующее. Сандро действительно  серьёзно  влюблен в  женщину по имени Тина, с которой познакомился летом, когда читал лекции о западноевропейском искусстве в НИИ художественного воспитания. О ней я знаю немного. Только то, что она хороша собой, приятна,  образованна, целомудренна, держится с достоинством. Работает преподавателем в одной из провинциальных школ и пользуется там авторитетом. Однако ей уже  37 лет, она была замужем.  Свои анкетные данные  она не скрывает. Но столь большая разница в возрасте, как я понял, не смущает нашего донжуана. Он намерен жениться. Я отговаривал его, но  он не желает меня слушать.
Мне очень жаль, что я вынужден  писать о столь  неприятной для всех нас правде.  Я этого не хотел. С огромным уважением и любовью,  Пьетро». 

Январь 1989 года. Рим. Палаццо делла Фарнезина. МИД.  Записка.
        «Милый Фреди! Я понимаю, что вы с Франческой уже сидите на чемоданах перед поездкой на острова.  Но умоляю тебя, задержись еще на денек-два и помоги мне! Дорогой, я не часто обращаюсь к тебе с какой-нибудь просьбой. Но это дело только ты сможешь провернуть. Я очень прошу тебя, посодействуй в том, чтобы моего Сандро перевели из Советов в какую-нибудь другую страну. Советский Союз  на него плохо влияет. Сообщи мне о своем решении. Передавай привет Франческе!
                                   Храни вас Бог!       Natalia Corelli».
Январь 1989 года. Рим. Записка.
       «Дорогая Наталия!  Меня серьезно взволновало твое беспокойство относительно судьбы нашего Сандро. Мы с Франческой действительно отложили  наш отдых, поскольку  дело, как я понял из твоего письма, требовало незамедлительных действий. Я связался с руководителем дипломатического корпуса, наконец, разговаривал с заместителем министра, курирующим страны Восточной Европы, которых убедительно просил перевести Сандро из Союза в любую другую страну социалистического блока. Однако они оба уверили меня, что в ближайшее время такой перевод невозможен по той причине, что Сандро направлен в Союз по рекомендации Оперативной ситуационно-информационной службы, а потому вопрос о переводе может  решиться  только по согласованию с представителями  этой службы. Но в эту службу, милая Наталия, я не ходок. Прости, дорогая, что ничем не смог помочь!  Видит Бог, я пытался!   Самые лучшие мои пожелания!   Тебе привет от Франчески!   
                                                                           Обнимаем, Фридерик Бартоломео  Реджонелло».

«Что-то мне не нравится этот Пьетро, – подумал Дэн, читая письма из папки личных документов. -  С одной стороны, он, вроде, одобряет выбор Сандро относительно его пассии, с другой – докладывает матери Сандро, что против женитьбы, что всячески отговаривал его от этого опрометчивого шага. Врет, наверное. А это уже нехорошо. Видимо, и сам Сандро чувствует, что Пьетро с ним не откровенен. Ладно, будем читать дальше».

Январь. 1989г. Турин. Электронное письмо (распечатка)
  «Tanti saluti,  mammi!
Прости, пожалуйста, моя дорогая, что я вынужден с тобой не согласиться относительно твоих опасений насчет моей личной жизни и моей дальнейшей судьбы.
Ты знаешь, дорогая мама, что я люблю тебя и я всегда прислушивался к твоим мудрым советам.  Но я уже вырос из коротких штанишек и поэтому вполне могу сам определять свою дальнейшую судьбу. Мама, если ты действительно меня любишь, то, прошу тебя, не пытайся препятствовать моему счастью. Я очень надеюсь на твое благоразумие и понимание! Целую крепко, Твой сын Сандро.

3.
Январь 1990 г. Турин - Москва. Телеграмма
              «Синьор Корелли!  Срочно вылетайте в Турин в связи с болезнью синьоры Н. Корелли»

Сентябрь, 2014 г. Краснодар
« Я так и знал, что в этом деле обязательно будет задействована женщина, – обрадовался Дэн. – Вот он, ключ к разгадке! Если эта женщина была в курсе всех дел молодого Корелли, то она должна знать  и этого самого Чино. Итак, что у нас в арсенале? Краснодар, ИУУ, учительница по имени Тина. Имя редкое, поэтому, может быть,  можно выявить и без фамилии.
В институте усовершенствования учителей (ИУУ) женщину по имени Тина  никто не смог вспомнить.
-А фамилию знаете?
-Нет, фамилию, к сожалению, не знаю.
-Тогда как же вы собираетесь её найти?
-Но имя-то редкое.
-Нет, с таким именем у нас тут никто не работает, - ответили в отделе кадров. – И последние 10 лет тоже не работал. Во всяком случае, при нынешнем руководстве. А кто работал при старом руководстве, то тех людей, пожалуй, и нет. В конце девяностых, начале двухтысячных такая тут у нас чехарда была, уму непостижимо. Директора менялись, сотрудники, да и сам институт реконструировался раза три: то уплотнялся, то расширялся.
-Как это понять? – спросил Дэн.
-Ну здесь в этом здании раньше находилась школа, с которой институт делил помещение.  Потом школу переместили в другое здание. Многие сотрудники института уволились, поскольку работали и в институте, и в школе. А тут  пришлось выбирать: либо школа, либо институт, поскольку ездить туда-сюда в другой микрорайон получилось невыгодно. Кто-то выбрал школу, кто-то остался в институте.
-И что же, теперь я ничего не смогу выяснить насчет конкретного человека?
-Вам нужно обратиться в городской архив.
-Можно еще поспрашивать старых работников, - посоветовала  другая сотрудница отдела кадров.
-Да, у нас тут кое-кто остался из старых, - подхватила идею собеседница Дэна. – Вот я вам сейчас списочек подготовлю.
Прошелся по списку, но никто не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь кто-то с таким именем работал.
Дома Дэн опять  раскрыл папку с письмами, личными записками и документами.
Так ничего и не нашел до самого приезда Петра.

4.
12 сентября Петр  возвратился в Краснодар. Он был очень доволен результатами своей поездки. Главное дело было совершено: он добился для Лики статуса беженки и пробил разрешение на оформление опеки. Правда, при этом опеку пришлось оформлять на свое имя, поскольку Дэн являлся гражданином США. Впрочем, опекунство  Петра – более надежная защита для Наталии.  Дэн сообщил Петру, что скорее всего ему нужно будет поехать в Италию
-Зачем? – спросил Петр.
-Я должен, отыскать людей, которые могут знать, кто такой Чино и какую роль он сыграл в судьбе молодого Корелли.
-И ты знаешь, где его искать? – спросил Петр.
-Нет. В документах и шифровках он значится только под этим именем.
-Ну, в МИДовских кругах ты, разумеется, вообще ничего не узнаешь. Даже если весь аппарат знает его в лицо как облупленного, все равно никто ничего не расскажет. К тому же, у тебя и фотографии его нет.
-В том-то и дело. Но искать-то надо. Чует мое сердце, что этот парнишка -  не простая фигура в какой-то хитроумной игре.
-Мне тоже так кажется. А что, если рассуждать логически? Однозначно этот самый Чино работал не сам по себе. Он действовал по указке некой организации.
-Итальянской, надо полагать?
-Скорее всего. Может быть, какой-нибудь международной, но действующей в Италии.
-Думаю, что эта организация должна была каким-то образом связана с Советским Союзом, если Чино имел возможность беспрепятственно ездить по стране и регулировать деятельность своих соотечественников.
-Ты имеешь в виду нашего Сандро Корелли и  этого загадочного Пьетро?
-Видимо, он не только этих людей контролировал.
-Кстати, ты выяснил, кто такой Пьетро? Судя по всему, он либо какой-то родственник синьору Корелли, либо очень близкий друг. И этот человек проворачивает  у нас в стране какие-то дела. Я думаю, что сначала  нам следует выйти на этого  Пьетро. Не тот ли это Пьетро, который затеял в Краснодаре открыть молодежный клуб?
–Возможно. Я тоже думал о том, что в бумагах  слишком много фигурантов обнаруживается с именем Пьетро. И, во-первых, оба занимаются в Союзе молодежью, во-вторых, оба из Турина.
-Что ты говоришь?
-Ну да. Я уже пошарил в интернете. Пьетро Велочче очень интересная фигура. Как я уже сказал, он из Турина.
-То есть, там, где проживал и Сандро?
-Именно.  Потому я и  собираюсь поехать в Италию.
-И о чем ты собираешься  говорить с Пьетро?
-Школьником он сотрудничал с итальянской коммунистической партией (ИКП) и с группировкой «Красные бригады».
-И что из этого следует?
-А то, что с итальянской компартией и с группировкой «Красные бригады» в 70- е годы тесно сотрудничала КПСС. В «свинцовых семидесятых» СССР оказывал большую поддержку левым силам не только идеологически, но даже экономически. Используя чехословацкую внешнюю разведку, советские спецслужбы  поставляли группировке «Красные бригады» вооружение.
-Да, я это знаю. Самой значительной акцией «Красных бригад» было похищение и убийство в 1978 году