Один долгий день от рассвета до сумерек

решение.
             Насколько ему удалось отстраниться на какие-то мгновения от окружающих и всего мира, никто не знает, но, скорее всего, удалось не очень хорошо и не в полной мере, как ему хотелось бы.  
            Но, по крайней мере, когда он решил про себя, что пусть дальнейшие события текут сами по себе и пусть произойдет то, что произойдет, то внутренне успокоился и пришел в себя. 
            Григорий продолжал размышлять как бы со стороны, и мысли его проносились молниеносно и в то же время ему, как ни странно, хватало времени никуда не торопиться и все обдумать.
           Время замедлилось и ему хватило нескольких секунд, чтобы осознать последствия происходящего на его глазах и те выводы, к которым он пришел прекрасно отложились в его голове и четко врезались в сознание.
                                          Глава 10
              Перед мысленным взором Григория предстала такая картина:
             «Не будишь же силой заталкивать дитятко в дом!!
             Представляю себе картину – он орет во все горло, отбивается от меня, а я его тащу, надрываюсь, аж весь покраснел, как рак; пыхчу от натуги, забыл совсем о том, что удивленные хозяева с недоумением смотрят на меня. Такого чуда они еще не лицезрели и меня в таком состоянии они еще не видели и даже не представляли, что я такой лох могу быть! Сколько им представится возможностей понять, кто я такой есть на самом деле!
              А я в это время суечусь, заталкиваю сына в квартиру и на мою возню круглыми глазами взирают хозяева, и перед ними открывается прекрасная картина: 
               Я запыхавшийся и взъерошенный, выполняющий свою маленькую, но важную миссию и напрочь забывший об их присутствии, и мой упирающийся и не слушающийся меня сын.
                «Нет, подожди»: с усилием говорю я, тяжело отдуваясь, ребеночку своему. «Я все равно впихну тебя в эту квартиру, как ты не брыкайся и не ори на всю ивановскую!».  
              А сам себе, сражаясь героически в это время с карапузом, я говорю со скрытой гордостью и самодовольством:
              «Я тебя переборю, переупрямлю, как ты не ерепенься, силы то богатырские пока что еще есть …
               А ты еще маленький, можно сказать малюсенький по сравнению со мной, пигалица можно сказать, вот и успокойся и слушайся старших, а не ори благим матом! ….. Ну что ты так разорался-то, в конце концов! А ну, замолкни, тебе говорят! ….. Да, тише ты, тише, ради Бога, что ты так орешь, в конце-то всех концов!
                А, вы ребята, Петя и Марина, и иже с ними, тут немножечко подождите, пока я ребёночка брыкающегося в ваш дом затащу! Посидите тут на стульчиках пока, займитесь чем-нибудь другим, скоротайте время!
          Что у вас дел нет каких-нибудь других? Вы меня удивляете, ей Богу!  Ну чем-нибудь займитесь все-таки, пожалуйста! Я сейчас вам дело какое-нибудь быстренько придумаю! И у меня дело есть и вам дело найдется!
            Вот, бац и придумал! Все-таки, правду сказать, что не говори, я не промах! Орехи грецкие, например, пока наколите, что попусту сидеть, унывать! Я грецкие орехи люблю, страсть как! И вам польза и мне будет!  Все только не съедайте, пока я дитя затаскиваю в квартиру, делом важным занимаюсь, а то еще сожрете, вас не предупреди!
          .....  Да, пришли, что называется, в гости! Сами напросились туда, где нас не ждали, и сами не желаем заходить. Во как! Финт такой закрутили, что и не передать! Что такое разве не бывает? ...  Бывает, бывает, скажу я вам …  Мы живой пример этому! Ничего что такое с другими не случается, зато у нас такое сплошь и рядом.  Загляденье, как посмотришь на нас! Картину маслом с нас можно писать!
               «Бурлаки на Волге» и я в качестве бурлака, затаскивающего дитя в дом. Только бурлаки там медленно бредут, еле двигаются, почти уснули на ходу, выполняя свою работу, а я развил бурную, можно сказать лихорадочную деятельность и вот вы можете видеть, посмотрите на меня внимательно - какой я бодрый и энергичный, как живчик, и этим, конечно, значительно отличаюсь от этих, еле двигающихся доходяг и засонь в лучшую сторону.
            Жаль, что Репин меня не видит, с меня написал бы в   картине свой лучший персонаж! Он точно переписал бы свое произведение и я там бы, наверняка, на переднем плане красовался и занял бы минимум процентов пятьдесят от общего пространства картины среди всех этих худосочных бурлаков!
           …Ладно, хватит глупых фантазий, которые еще, не дай Бог, могут превратиться в реальность ....  Будут еще надо мной смеяться, как я сам над собой смеюсь! Но я-то как-нибудь переживу такое курьезное происшествие, чай не впервой такое со мной…. Но что хозяева подумают о нас?!
           Нужно сказать, такие фокусы цирковые вместе с разными трюками, типа сальто мортале, то есть многократных переворотов через голову, только со мной и с Лешей могут произойти; это точно, больше ни с кем!»
             Такие мысли галопом пронеслись в голове Григория и их бесконечный поток остановился только тогда, когда в тамбуре показалась хозяйка квартиры, в глазах которой просматривалось оживление, любопытство и, в то же время, небольшое недоумение.
            Григорий отставил на время в сторону противоборство с сыном, происходящее, по большей мере, у него в душе и пока еще невидимое посторонним наблюдателям, и переключил все свое внимание на персону хозяйки.
                                               Глава 11
            Супруга Петра, разглядев за фигурой мужа стоящих на площадке гостей, заулыбалась и подойдя поближе, с чувством воскликнула:
                «Кто к нам пришел!!
 Вот так гости к нам пожаловали!»
                Григорий, в ответ на искреннее приветствие хозяйки, мгновенно изобразил на своей физиономии «Саму Доброжелательность» и «Саму Учтивость», а также постарался непринужденно улыбнуться, что в общем–то и удалось ему прекрасно сделать.
                   «Привет, Марина»:
сказал он бодро и энергично.
             Только на слове «Марина» Григорий невольно сделал особый акцент и этот акцент был выражен в том, что имя хозяйки было произнесено более приглушенно и с оттенком вежливости.
                После того, как Григорий поздоровался, то он, находящийся немножко в прострации и отдаленно напоминающий бессмысленно улыбающегося китайского болванчика, решил машинально еще дополнительно помахать ей рукой в знак особого расположения, помахать ладошкой всего пару раз: туда-сюда, влево-вправо, всего и делов-то пустяк.
              Но он вовремя спохватился и смог удержать себя от этой затеи, так как посчитал, что он со своим помахиванием будет выглядеть со стороны достаточно глуповато, так, как будто, он машет ручкой Марине, находясь на другом конце света от нее - они же стояли на достаточном отдалении друг от друга, ближе подойти им не позволял, загородивший путь, Алеша.
             Он в этот момент очнулся от своих грез и уставился удивленно на женщину, так как будто не ожидал, что здесь, перед ним, возникнет дополнительно еще один новый персонаж.
              Марина сказала:
                     «Привет, Григорий.
               Что же вы на пороге стоите?! Проходите в дом!»
           Григорий надавил легонько на спину Алеше и мальчик, не оказывая никакого сопротивления, пошел послушно вперед.
               Григорий такому повороту событий даже удивился и, не желая признаваться в этом самому себе, даже немного обрадовался, похлопал по такому случаю мысленно в ладоши с апломбом и бахвальством, как какой-то сноб, совершивший большое и успешное мероприятие. Ну, а затем Григорий и вовсе все ладони себе мысленно избил, хлопая в них, и радуясь, как ребенок, благополучному исходу дела.
       Григорий заметил про себя:
            «Какой глупый пустяковый эпизод был, не стоило и внимания обращать, все само собой разрешилось, сам себе больше ситуацию раздул, голову свою заморочил, а как сразу сейчас на сердце полегчало!»
           Но Алеша, переступив, как в замедленной съемке, порог, озираясь вокруг, сделал пару нерешительных шажочков внутри тамбура и «Оп-па! Сюрприз для папы!» - вдруг снова встал столбом, как зачарованный, только зачарованный неизвестно чем.
            После того, как Леша в очередной раз не с того, ни с сего, снова остановился и замер, как вкопанный, Григорий, не имеющий возможности спокойно, без лишних эксцессов, пройти в квартиру, вздохнул с покорностью про себя:
                «Ох, что-то я немного приутомился от этих Лешиных выкрутасов!»
            Григорий поневоле в глубине души напрягся, что внешне на нем мало отразилось, проявившись только разве что в усилившемся блеске глаз.
                 Марина, как показалось Григорию, удивленно мельком глянула на него и перевела взгляд на затихшего от застенчивости, а может из-за какой другой причины, ребенка, который стоял столбом и упорно смотрел себе куда-то под ноги. Что он так пристально там разглядывал, было непонятно, но, наверное, что-то занимательное, все-таки, углядел.
               Марина с искренним умилением в голосе, с которым могут говорить только женщины, общающиеся с детьми, произнесла:
                   «А это что за маленький мальчик тут стоит? ... А?.. Кто это к нам в гости пришел?»…. и