Куйбышев на Волге. Воспоминания. Кузнецовы

детьми.

Люда работала продавцом в магазине "Электротовары" на Ново-Вокзальной улице. Там продавали телевизоры и магнитофоны. Она вышла замуж за интересного деревенского парня. Его как и папу Люды, тоже звали Володей. Они познакомились в этом магазине. Этот Володя за Людой долго ухаживал. Она ему как то не верила. Но потом они всё таки поженились. Им дали большую хорошую комнату в коммунальной квартире. Мы с Надей Клешниной были у них в гостях. Вот эта Люда вывезла всё из квартиры Ольги Дмитриевны. Вернее Ольга Дмитриевна отдала ей всё сама. Все ковры, весь хрусталь, телевизор, всю новую мебель. Я сразу вспомнила свою старшую сестру Татьяну Ивановну. Потому опустела квартира Укариковых. Стала бедной.

У Укариковых конечно блестящих полов не было. Но у Ольги Дмитриевны были везде связи. Потому в квартире было много дорогих вещей. Я их увидела у Люды. Новый сервант был просто набит дорогими сервизами и хрусталём. Ковры были тоже очень дорогими. Но главное Ольга Дмитриевна сидела с их детьми. Кормила их по часам. Укладывала спать. Стирала и убирала за ними. Я видела как ей было тяжело с таким весом ухаживать за маленькими детьми. И конечно Ольге Дмитриевне было обидно. Когда зять не только не сказал ей спасибо. Он просто наплевал на Укариковых. Этот деревенский парень быстро освоился в городе. Он стал гулять от Люды. Зять первым делом купил себе машину. Ездил на ней к себе в деревню. И по бабам. Как и наш зять Гена. Я видела какой несчастной выглядела дочь Ольги Дмитриевны. Она быстро потеряла свою красоту и располнела. Она выглядела женщиной которую не любит муж. Но Люда никогда не забывала свою маму. Она мыла полы. Приносила продукты. Ухаживала уже за самой Ольгой Дмитриевной. Но она не могла приезжать к своей маме каждый день. Жили они на другом конце города.

У меня осталась хорошие воспоминания об Ольге Дмитриевне. Она столько сделала для нас с Валерой. А свекровь даже не пригласила её на нашу свадьбу. Не дала ей возможности нас поздравить. Ольга Дмитриевне же была ходячей. Она нормально передвигалась. Поначалу и к подъезду выходила. Сидела там на лавочке. Но потом перестала. Стеснялась своего веса. А главное ей нечего было одеть. У неё совсем не было одежды. И она все годы сидела в своей квартире как в заточении. Пока не остановилось сердце. Здесь в Германии люди с таким весом продолжают жить нормальной жизнью. Для них шьют одежду их размеров. Изготовляют удобную обувь.

Свекровь не хотела что бы я общалась с Ольгой Дмитриевной. Скорее всего она не хотела что бы соседка рассказала мне о Кузнецовых побольше. Но Ольга Дмитриевна никогда ничего мне не рассказывала. А знала она видимо не мало. Я видела что Ольга Дмитриевна побаивается мать Валеры. Но я всё равно буду ходить к Ольге Дмитриевне. Это был единственный человек с кем я могла просто поговорить. У неё я училась ухаживать за ребёнком. Как правильно кормить. Как правильно пеленать. Свекровь вообще не подходила к Лене когда она была маленькой. А Ольге Дмитриевне понравилась моя Лена. Она сразу сказала мне глядя на Лену. Ну вся в папу. Вся в Валерку. И оказалась права. Это первый человек кто по доброму посмотрел на моего ребёнка. Подержал его на руках. Полюлюшкал.

Ольга Дмитриевна не пила никаких лекарств. Чтобы выписали лекраства, ей надо было ходить по врачам. Сама она не могла. А возить её было некому. Я вспоминаю нашего отца. Нам тоже было всегда некогда. Я помню, даже я, не особо распрашивала отца о его здоровье. Старший сын Юра заходил к Ольге Дмитриевне всё реже и реже. Жили они с Лидой плохо. Я когда в последний раз видела Юру. Прямо не узнала его. Он как то облысел и был совсем седой. Серёжа после армии работал на стройке. Учиться не пошёл. На стройке познакомился с девушкой. Она была маляр. Они работали вместе. Стали жить вместе. Я видела эту девушку. Конечно Серёже она была совершенно не пара. Такой видный парень был. Потом стал плохо выглядеть. Как будто что то надломило его тогда. Когда он так и не смог жениться на Наде. Видимо переживал. И ему было уже не важно на ком жениться.  Главное что сгубило всех ребят нашего двора. Что после школы oни не пошли учиться. Не получили хороших профессий. Потому ими могли крутить хитрые и подлые Чехи-Хачеки.

Когда мы разошлись я конечно перестала приходить к Ольге Дмитриевне. Я не хотела встретиться с Валерой даже случайно. А когда мы жили на Севастопольской, я не забывала Ольгу Дмитриевну. Я тоже покупала ей продукты. Она часто просила купить ей бутылку водки. И я покупала. Хотя знала как бы осудила меня за это свекровь. Это было совсем не просто. Мы организовывали с Ольгой Дмитриевной такие покупки ТАЙНО. Только когда свекровь работала в первую смену. И никто не мог нам помешать. И когда у меня был свободный день. Мы всегда садились с ней на кухне. А там над газовой плитой была вытяжка. И если в квартире тихо. То можно слышать голоса соседей. Потому предпринимали повышенные меры предосторожности. Как хорошо сиделось нам с Ольгой Дмитриевной. Я видела что ей хоть не надолго становилось легче.

Она никогда не плакала. Как я например. Хотя несла на себе огромные стрессовые нагрузки. Ольга Дмитриевна хорошо знала Кузнецовых. Понимала как мне живётся. Но всегда молчала. Помочь мне она ничем не могла. И я ей тоже. Она бесконечно жаловалась на своих сноху и зятя. Я слушала. Белую водку пить я с ней не могла. А ей хотелось отблагодарить меня хоть как то. Она знала что я всегда хочу кушать. Ольга Дмитриевна зажаривала на огромной сковороде море вкусной колбасы. Отдельно поджаривала лук. Свежие помидоры. Заливала всё это яйцами. Получалась такая вкуснятина. Вообщем у нас получался пир на весь мир.

Hе видела свекровь как мы пируем. Молча красила оранжевые спускаемые капсулы. Упакованная в комбинезон, защитные очки и респиратор. Я была человеком который соединял Ольгу Дмитриевну с внешним миром. Но сильно Ольге Дмитриевне я не доверяла. Она всю жизнь работала в буфете. Конечно обвешивала простых заводчан. На таких местах простые люди не работали. Особенно во Дворце Металлургов. Я прожила в этом доме у Кузнецовых всего четыре года. А она всю жизнь. Знала Кузнецовых конечно лучше меня. Ей просто было всё слышно что у них творится.

Работу я получила в Зубчаниновке. Это Кировский район города Куйбышева. По партийной линии мы подчинялись Кировскому РК КПСС. Здесь нас собирали на учёбу, различные консультации и семинары. Потому что при Кировском райкоме партии находился филиал главной просветительской организации Советского Союза. Всесоюзное общество "Знание". Это общество занималось просветительской деятельностью среди населения СССР путем чтения лекций, а также издания научно-популярной литературы. Как и другие советские общественные организации оно находилось под контролем КПСС. Bсе организационные и административные вопросы мы решали в Кировском райисполкоме. А хозяйственные у наших шевфов в ККБАС-Куйбышевском конструкторском бюро автоматических систем. ККБАС был расположен в промышленной зоне, граничащей с Зубчаниновкой. A райком партии и райисполком находились на проспекте Кирова. Недалеко от улицы Севастопольская.

Я ездила на работу на автобусах Икарус. Номера 7 и 27, которые отправлялись с Вольской. Я садилась на улице Юбилейной. Следующей остановкой был Хлебозавод. Потом посёлок Восточный. Через две остановки по Зубчаниновскому шоссе автобус въезжал в Зубчаниновку. Соединял Безымянку и Зубчаниновку посёлок Восточный. Этот район из новых хрущёвок все называли Негритянским. Название свое он получил из-за асфальтового завода, который окрашивал снег в черный цвет. Потом завод убрали. А название оталось. У хрущевок Негритянского была одна отличительная деталь. Дома, расположенные вдоль Зубчаниновского шоссе соединены друг с другом арками, которые интересно оформлены бетонными цилиндрами.

Здесь в этих местах проходила граница Безымянлага. Зубчаниновский участок, сегодня это аэропорт "Смышляевский" доходил до железной дороги, а затем тянулся вдоль ее полотна. Очевидцы вспоминают, что это было грандиозное строительство. Конечно же, все стройплощадки, на которых возводились оборонные объекты, уже к 1940 году сразу были окружены высокими заборами с колючей проволокой. И на этих закрытых территориях жили и работали десятки тысяч заключенных. Заключенные Зубчаниновского участка работали в основном на строительстве аэродрома для авиазаводов и шоссейных дорог в Зубчаниновке. Действительно, из 100 улиц посёлка, многие были заасфальтированны. Но не все.

Я просматривала архивы. Жутко. В системе НКВД СССР Куйбышевский Безымянлаг назвали ОСОБОСТРОЙ. Особстрою сразу же присвоили условный литер "Г" ГУЛАГ и почтовый адрес: город Куйбышев, станция Безымянка, почтовый ящик номер 270. Начальником Особстроя тогда же был назначен заместитель начальника ГУЛАГа НКВД СССР, старший майор госбезопасности Александр Павлович Лепилов. Фамилия думаю у него не настоящая. Здесь же в архивах приказы РАССТРЕЛЯТЬ. Его подпись на этих приказах. Смотрю на фотографию Лепилова. Ухоженный откормленный. Но в глазах страх. Его не стало в 1953 году, в возрасте 58 лет. Скорее всего убрали свои же.

Заключенные Безымянлага асфальтировали улицы пригородного посёлка с богатой историей. Зубчаниновка была задумана как Город Солнцe. Основателем одной из самых легендарных самарских окраин был инженер-железнодорожник Евгений Андреевич Зубчанинов. Родом из семьи потомственного почетного гражданина. Это звание давалось за высокие заслуги перед отечеством. Зубчанинов родился в Симферополе. Окончил институт гражданских инженеров в Петербурге. От двух жён у него было 6 детей. С третьей женой детей не было. Карьеру инженер-путеец делает в Иркутске. Из обычного инженера становится заместителем начальника Байкальской железной дороги. В 1905 году он получает назначение в Самару. Заместителем начальника управления Самара-Златоустовской железной дороги. Евгений Андреевич Зубчанинов внимательно следил за ходом общественной мысли. Он был убеждённым толостовцем. C группой единомышленников он решил осуществить новый для России социальный проект.

Зубчанинов решил создать общину свободных тружеников, которые могли бы жить на собственной земле, работать на ней и обеспечивать всем необходимым себя и свои семьи. Благодаря экономическим реформам Петра Столыпина тысячи крестьянских семей получили возможность выехать на свободные земли в Сибирь и на Дальний Восток. Там они получали огромные бесплатные наделы. А в Европейской части России появились общины свободных земледельцев. Это когда группы энтузиастов выкупали участки угодий у государства или у частных собственников. И начинали жить на новом месте по собственным порядкам и обычаям. Евгений Андреевич Зубчанинов всё больше укреплялся в мысли о том, что такой посёлок вполне можно создать и где-нибудь в окрестностях Самары Своей идеей он поделился со знакомыми инженерами-железнодорожниками, которые её горячо поддержали.

Евгений Андреевич постоянно ездил по работе в сторону Кинеля. Для своего Города-Солнца он облюбовал территорию, которая находилась в 14 верстах от